давно.
- Как так? Что случилось?
- Раньше я был довольно хорошим выпивохой, — объяснил он. - Случилось так, что последний раз я напился на День благодарения. Когда протрезвел, это был уже Новый год, и я не мог вспомнить, что происходило, между нами. Вот тогда я подумал, что мне лучше бросить, и пошел лечиться.
ДиДи давала ему карманные пять долларов в неделю. У него, конечно, не было никаких расходов; но был дом, еда и все, что он хотел. Пять долларов были только на карманные расходы. Дедушка ходил на угол Сансет и Фэрфакс, недалеко от их дома. Это было место тусовки для уличных проституток, которые сидели там на скамейке, делая вид, что ждут автобус, пытаясь подцепить кого-то. Если дедушке нравилась одна из девушек, он давал ей свои пять долларов карманных денег и говорил: - Послушай, дорогая, почему бы тебе не взять выходной?
Перед домом 1344 North Ogden Drive, между тротуаром и улицей, вверх и вниз по кварталу, росло несколько красивых деревьев.
Дедушка любил сидеть на крыльце и смотреть на людей и транспорт, проезжающий мимо. Одно большое дерево портило ему вид. Он все время повторял: — Это чертово дерево загораживает нам вид. Думаю, его нужно срубить.
Любой, кто слышал, как он это говорил, отвечал ему: - Дедушка, тебе лучше не делать этого. Оно принадлежит городу. Из-за тебя у нас могут быть большие неприятности. Это не наше дерево.
Он говорил: - Оно все равно рано или поздно упадет. Оно старое и не слишком здоровое, и в следующий раз, когда пойдет хороший дождь и подует ветер, оно упадет.
Клео — двоюродная сестра Люси, но они воспитывались как родные сестры. Дедушка Хант также был дедушкой Клео. Она была замужем в то время за Арти Ауэрбахом, очень хорошим радио исполнителем, который был довольно известен как мистер Китцель в шоу Джека Бенни.
Арти рассказал мне, что однажды темным вечером он обнаружил, что дедушка снял дерн вокруг дерева квадратами, чтобы он мог вернуть их обратно, как они пересаживают газоны, и немного подпилил корни. Чтобы все поверили в его пророчество.
После того, как Арти рассказал мне, он спросил: - Как ты думаешь, что нам делать?
- Забудь об этом, Арти. Оставь его в покое. Ну и что, если дерево упадет.
К сожалению, когда пошли дожди и дерево упало, оно упало прямо на новенький кабриолет Люси.
Пару лет спустя Клео развелась с Арти и вышла замуж за Кенни Морган, который позже стал главой отдела по связям с общественностью в «Desilu Productions». Кенни был капитаном в армии во время войны и приехал домой в отпуск. Клео сказала дедушке: - Ты помнишь моего мужа, Кенни, не так ли?
Дедушка спросил: - Что случилось с Арти?
После Перл-Харбора дедушка хотел что-то сделать для военных нужд, и его назначили инспектором по противовоздушной обороне своего квартала. У дедушки была двойная грыжа, поэтому ему приходилось носить двойной бандаж. Он также не мог видеть без очков. Всякий раз, когда звучала учебная воздушная тревога, ДиДи и Клео приходилось вставать, находить его двойной бандаж, его очки и его каску инспектора по противовоздушной обороне, прежде чем они могли вытащить его из дома. Им было тяжело собирать его в темноте.
Единственный дом во всем квартале, где горел свет во время отключения, был домом инспектора по противовоздушной обороне. Обычно, к тому времени, когда они его готовили к выходу на улицу, уже звучал сигнал отбоя.
Я любил дедушку Ханта. Он был прямо как из «Ты не сможешь взять это с собой», милый, сумасшедший персонаж.
С помощью мистера Конлина, дедушки и самой Люси, когда она не снималась, я привел наше ранчо Десилу в отличную форму. Вылупились цыплята, все хорошие и здоровые, и у нас был полный курятник их. Огород был в порядке. У нас росли замечательная кукуруза, прекрасные артишоки и картофель. Никогда в жизни не пробовал такой вкусный картофель. Удивительно, насколько он отличался на вкус, когда только вытаскивали его прямо из земли. У нас были морковь и редис, которые росли повсюду, как сорняк.
Друг подарил нам двух телят. Один из них умер, другая была очень больна, и мы с Люси не спали всю ночь. У нее была высокая температура, и мы держали ее, завернув в одеяло, и давали то, что посоветовал нам ветеринар. Наконец, она преодолела болезнь и выжила. Мы оба чувствовали себя хорошо и гордились нашим триумфом, что этот прекрасный маленький бело-черный теленок, которую мы называли Герцогиней Девонширской, выжила благодаря усилиям нашего ухода. Она была белой голштинской породы.
В конце концов Герцогиня достигла веса в двести фунтов. Она влюбилась в меня и подходила к окну нашей спальни посреди ночи и мычала, мычала, мычала. Люси просыпалась и говорила: — Вот твоя чертова подружка пытается забраться в спальню. Тебе лучше пойти и сделать что-нибудь, пока она не ворвалась в окно.
Нам отдали теленка, чтобы откормить и в конечном итоге забить, но мы никак не могли бы испортить Герцогиню.
Мы наконец-то заплатили кому-то за ее комнату и питание, пока она не умерла своей смертью.
Все и вся, казалось, шло хорошо, кроме меня и моей карьеры. Она никуда не двигалась, и я был этому не рад. У Люси часто шли съемки, показы. Она не была звездой величины Джинджер Роджерс, но стала бесспорной королевой фильмов категории «B» в RKO. Я бы согласился на несколько заданий в фильмах категории «C». Мой акцент мне не помогал. Он сузил число ролей, на которые они могли бы меня даже рассмотреть. Однажды вечером я оделся до зубов, надеясь, что какой-нибудь продюсер увидит меня и подумает обо мне зачем-нибудь, и отвез Люси на премьеру RKO в театр «Pantages» на моем прекрасном «Buick Roadmaster», с которым провел полдня, чистя и полируя. Должен сказать, что мы были прекрасной, красивой парой.
В конце премьеры билетер с микрофоном вызывав машины звезд, чтобы их вывел вперед либо их шофер, либо парковщик в униформе. Когда имена были названы, прожекторы высвечивали эту пару, и киноманы, толпящиеся на трибунах, специально возведенных для этого случая, и на тротуарах и улицах, дико аплодировали и кричали своим фаворитам.
Когда подошла наша очередь, билетер посмотрел на нас, улыбнулся, кивнул и затем крикнул: - Машину Люсиль Болл, пожалуйста!
Машину подвели вперед, я помог ей сесть, подошел к водительскому месту, сел за руль и выехал оттуда.
В квартале отсюда, я не знаю, как я заставил себя ждать так долго, что сказал Люси: - Всё!
- Что ты имеешь в виду?
- Я уезжаю из этого проклятого города и найду работу.
- Тебе нужно быть терпеливым. Я уверена, что ты скоро что-нибудь получишь. Ты не знаешь, сколько людей подходят ко мне и говорят, что ты должен стать следующим Рудольфом Валентино.
- Ну, спасибо, милая, я ценю, что ты пытаешься заставить меня чувствовать себя лучше.
- Теперь послушай меня, милый, — сказала она. - Только что Перри Либер (директор по связям с общественностью RKO) дал мне эту статью, которая появилась по всей стране с датой Голливуд, двадцать второе июня, синдицированный выпуск новостей. Дай мне ее тебе прочитать.
Она включила лампу для чтения в машине, и пока мы ехали домой, она прочитала:
- Если бы Деси Арназ, красивый, с оливковым оттенком, черными волосами, горящими глазами, кубинский парень, которого Эбботт видел в «La Conga», взял бы его тоже.
Многие девушки стали кумиром дневных спектаклей, теперь могут повторить на экране, он вполне может заставить кинопродюсеров искать латиноамериканцев, как они это делали после взлета Валентино. Именно в Валентино латинский тип достиг своего звездного часа. Тогда мода на этот тип была так велика, что мужчины, даже не латиноамериканцы, пробовали себя в ролях. Уорнер Бакстер в «В старой Аризоне», Уоллес Бири в «Вива Вилла», Рикардо Кортес, хотя и не латиноамериканец, извлек выгоду из своей знойной внешности, приняв профессиональное имя, чтобы соответствовать. Но этот час уже не настал. Деси Арназ, новичок, может быть именно тем, что доктор прописал для возрождения латиноамериканской моды после успеха Валентино, лезвием, чтобы высечь такое возрождение.
Я ответил ей: - Что ж, это очень мило, но, полагаю, я опоздал на несколько лет, и, очевидно, мое лезвие было недостаточно острым.
Я также читал во многих других колонках Голливуда и Нью-Йорка, что должен сыграть с Джинджер Роджерс в топовом мюзикле, с Морин О'Хара в другой феерии RKO и так далее, и все, что сделал до сих пор, это три паршивых фильма, и теперь я без работы. Нет никаких шансов, что останусь здесь и стану мистером Боллом!
На следующее утро я позвонил Цезарю и попросил его собрать такую же группу, как у нас была в «La Conga» в Нью-Йорке или у Фэна и Билла. Мы не работали вместе с «La Conga», и я не видел его с нашей свадебной вечеринки. Он был рад вернуться к делу.
Затем позвонил в MCA и сказал им, что еду в Нью-Йорк, чтобы порепетировать с группой и где-то устроиться на работу.
Собрал свою одежду, взял гитару и барабан и ушел, не злясь и не конфликтуя с Люси, просто обескураженный и раздраженный.
MCA получила работу в «Rumba Casino», новом месте, которое только что открыл Том Кассара, человек, управлявший «The Continental», когда Джо Э. Льюис был там, а я был в «La Conga».
В конце этого мероприятия Государственный департамент спросил меня, не хотел бы я присоединиться к группе артистов и кинозвезд, которых отправляли в Мексику, чтобы запустить политику добрососедства президента Рузвельта. Я был польщен, что меня пригласили, и не пропустил бы ее ни за что на свете.
Политика добрососедства была замечательной идеей и предназначалась для того, чтобы сблизить людей Северной Америки, особенно тех, кто из Соединенных Штатов, с людьми, которые живут ниже Рио-Гранде, не только в Мексике, но и во всех странах Латинской Америки.
Фонд Рокфеллера также участвовал в продвижении этого проекта для президента.
Начало состояло из трех самолетов DC-3, загруженных звездами из Голливуда, направленных в Мехико. Когда я говорю, что самолеты полны звезд, я имею в виду звезд, таких как Микки Руни, Норма Ширер, Джеймс Кэгни, Кларк Гейбл, Роберт Тейлор, Бинг Кросби — вершина верхушки!
Я был в поездке не потому, что состоял в том же классе. Единственная причина, по которой меня туда отправили, это то, что они хотели, чтобы получил реакцию мексиканского народа на политику добрососедства г-на Рузвельта. Я был от всего этого в восторге.
Величайший роман во время поездки был с Микки Руни из Голливуда в Мехико и Нормой Ширер. Они выглядели довольно забавно вместе, мисс Ширер всегда элегантная в длинных платьях из органзы с зонтиком, и Микки, бежавший рядом с ней через Президентские сады парка Чапультепек.
Когда они останавливались, чтобы поговорить и повернуться лицом друг к другу, если вы не были близко, казалось, что Микки разговаривает со своими сиськами.
Там было довольно много всего. Мы поехали только в Мехико и пробыли там три дня, но нас встречали толпы людей, которые следовали за нами повсюду. Мы играли в пяти, шести или семи театрах каждый день, и с нами обращались по-королевски.
Несколько лет назад Ли Трейси, великолепный характерный актер, отправился в Мексику в качестве гостя мексиканского правительства на празднование Синко де Майо, которое для них как Четвертое июля для нас. Ли весело проводил время. Он случайно обмочился с балкона как раз во время парада. Конечно, он был пьян. Мексиканцы были злы не только на Ли, но и на
