вместе ладони, сплетя пальцы, и пристально посмотрела на Окманата. Он тоже уставился на нее, явно ожидая единственно правильного ответа на поставленный вопрос. Однако услышал не то, что ожидал.
- Амбиции раздробили, - ответила глава национального избирательного совета.
- Да? - удивился Чини.
Он произнес это с некоторой обидой, словно полководцу, который вернулся с триумфом после разгрома врага, некто бросил: «Твой противник был повержен вследствие того, что не смог удачно маневрировать на поле боя, а не потому, что ты проявил в полной мере свой полководческий гений».
- Амбиции и нежелание пожертвовать своим... мелким и несущественным ради общего и большого, - дополнила Мпиши.
- А вы готовы жертвовать?
- Чем?
- Всем, - уточнил президент и очертил пальцем круг в пространстве.
- Готова, если это не противоречит моим нравственным принципам, господин президент, - произнесла Супу. Затем, подумав, что негоже вести себя так самоуверенно в присутствии того, кто является самым уверенным в стране, внесла коррективы: - Я готова выполнять свои профессиональные обязанности, отрабатывая на благо страны то доверие, которое оказали мне вы, господин президент.
«Это уже теплее», - подумал Чини, услышав лояльность в словах и покорность в намереньях.
- От вас же ничего не требуется сверхъестественного, - немного повеселел Окманат, - только четкое следование букве закона. Мы как работодатели, следуя духу закона, обеспечиваем вас зарплатой, социальными гарантиями, достойным жильем в столице, автомобилем, личным водителем. Вы как госслужащий обеспечиваете избирательный процесс на должном уровне.
- Я для этого, собственно, и пришла на эту должность.
- Для чего именно? - Чини пошел в тактическое наступление, пытаясь сделать абсолютно управляемым своего подчиненного.
- Для выполнения своего профессионального долга, - Мпиши положила руки себе на колени и попыталась ответить так, чтобы глава государства не заподозрил ее в том, что она пришла в избирательный совет не ради бесплатной квартиры в центре Деривативов, не ради персонального шофера и не ради больших денег.
- Я тоже так считаю. В противном случае вы бы находились и трудились уже в других местах, - без уточнений намекнул президент.
Супу ничего не ответила на данное замечание, и Окманат продолжил:
- Раз уж вы настолько уверены в благополучном исходе президентской кампании, то не назовете ли вы тот процент голосов, с которым я одержу победу на выборах в этот раз?
- Я всего лишь подсчитываю голоса, а процентами пусть социологи занимаются.
- Так я ж не социологов, а вас спросил. Мпиши, если бы меня интересовало мнение социологов, то я бы вас не спрашивал об этом! Или вы желаете сначала мне вопрос задать, а потом ответить на мой? Так как?
- Исходя из того, что популярность действующего президента за последние двадцать лет выросла, а на последних выборах вы набрали чуть более семидесяти восьми процентов, то сейчас вы должны победить с результатом не менее восьмидесяти.
- Я даже считаю, что справедливым был бы итог в восемьдесят пять процентов на президентских выборах. И это не подлежит обсуждению, - был категоричен Чини. - Хотелось бы, в дополнение, не менее красиво переиграть всех и на референдуме по новому флагу. Как вы считаете, семьдесят процентов - это реальная цифра?
- Вполне, - твердо заявила Супу, а внутренний голос с сомнением прошептал: «Реально лишь пятнадцать процентов от списочного состава избирателей готовы к изменению флага, который развевался столетиями над Хеджером. Все в недоумении... К чему менять флаг?».
- А вас не смущает, что некоторые наши шибко грамотные из числа псевдопатриотов вякают, что где-то лишь процентов пятьдесят пять, а то и меньше, готовы менять старый флаг как символ коррупции на новое знамя светлой жизни? -спросил президент.
- Это их частное мнение. Колеблющиеся есть, но для их информированности и убеждения надо этим хомо донести суть новых веяний. И после этого все станет на свои места.
- Значит, оппозиция и их заграничные спонсоры не испортят нам итоги голосования? - видно было, что Чини не был до конца уверен в исходе референдума.
- А как они могут помешать? - Мпиши опять вернула себе уверенность и положила ладони на стол.
- Заявят, как обычно, что они посчитали не так, как национальный избирательный совет. Станут показывать фотографии, на которых лежат огромные стопки бюллетеней «против» и гораздо меньшие по размеру - «за» новый флаг и право на неограниченное количество раз выбирать меня в президенты...
- А кто их пустит к бюллетеням? - пожала плечами Супу.
- Прошлые разы было именно так.
- Господин президент, я не знаю, как там было в прошлый раз... Вернее, знаю, так как сама считала голоса после закрытия участков. Я хотела сказать, что не знаю, как в деталях выстроил избирательный процесс бывший глава избирательного совета. Но в этот раз все будет четко и согласно нашему Основному закону. Понимаете, господин президент, вертикаль власти должна быть не только в вашей администрации, но и в моем избирательном совете. А это значит следующее: кто у нас назначает главу национального избирательного совета?
- Президент с подачи парламента, - ответил Окманат, словно поменялся ролями с Мпиши.
- Верно. Вы назначили меня. Теперь я согласно своим полномочиям назначаю глав избирательного совета королевств. Те в свою очередь назначают глав избирательного совета рыцарств. Далее по лестнице вниз: главы рыцарств назначают глав избирательного совета городов и сел. Так что никаких оппозиционеров в совете по подсчету голосов не будет. Естественно, что мы не можем им и иностранным наблюдателям запретить присутствовать и следить за ходом избирательного процесса. Пожалуйста - следите. Однако никто никаких чужих хомо не допустит непосредственно к самому подсчету бюллетеней. Можно за этим процессом наблюдать издалека, и не более того. Они получат только цифры на выходе с избирательных участков и общие итоги по рыцарствам, королевствам и в целом по стране.
- Это вы сами придумали? - широко открыв глаза, просиял Чини.
- Это следует из логики здравого смысла и не противоречит той трактовке конституции, с уточнениями которой согласились наши граждане на прошлом референдуме, - самодовольно закончила Супу.
- Мпиши, теперь я спокоен за результаты и выборов президента, и референдума в республике Хеджер на ближайшее время, - Чини торжествовал, словно уже победил на заявленном плебисците.
* * *
- Так что скажете мне как автор «Сказки о налогах и парламенте» о персонажах вашего новейшего произведения, господин Хамимо? - продолжил лейтенант Морави свои расспросы.
- Понравилась, зацепило? - Джефри хитро глянул на сотрудника МНБ.
- Признаюсь - зацепило. Но я все же хотел бы услышать ваше мнение о прототипах героев этой сказки. Только не надо, уважаемый мною писатель, изображать из себя... Ну, в общем, не говорите, что это некие отвлеченные персонажи, не имеющие ничего общего с действительностью.
- Тогда вам придется самому назвать героя этой сказки и его аналог на планете Тренд, а я уже либо опровергну ваше мнение, либо соглашусь с ним, - предложил Клиан.
- Хорошо, господин Маурицио, - пошел навстречу желанию писателя сотрудник спецслужб. - Это не совсем... То есть я вам выскажу не совсем мою точку зрения, а те сплетни, которые обитают в обществе вокруг ваших сказок.
- Согласен. Если вы не хотите выражать прямо свои чувства, то можете озвучить мысли иных хомо. К примеру, ваших коллег по работе.
- Скорее, моих коллег... вернее, не коллег, а тех, с кем мне приходится ездить в общественном транспорте, - произвел уточнение Морави.
- Я весь во внимании...
- Мудрейший король из этой сказки вам не напоминает нашего президента?
- Разве только тем, что и тот, и этот - мудрейшие, - склонил голову к плечу Джефри. - Вы всех персонажей перечислите, а я потом дам обоснование.
- Я серьезно, а вы со мной дурачитесь, - попросил отвечать без шуток лейтенант МНБ. - А казначей, а мытарь вам не напоминают наш чиновничий аппарат?
- Чиновники во всех государствах вороваты. Только в одних странах они присваивают себе два процента от прошедших через их руки бюджетных денег, а в других откат достигает девяноста процентов. Это не только беда Хеджера, - дал пояснение Клиан. - Это знают самые забитые домохозяйки. Чтобы об этом сообщать, для этого не надо быть писателем.
- То избыточное количество налогов и высокая ставка этих налогов в нашей стране, на которые жалуется весь бизнес... Разве налоги в королевстве мудрейшего короля не похожи на налоговую систему Хеджера?
- И граждане, и бизнес даже в самой благополучной стране со щадящей системой налогообложения по типу офшора никогда не будут довольны налоговой службой, которая, по их мнению, изымает у физлиц и юрлиц деньги, - отметил Джефри. - Тем более, если народ беден, а налоги абсурдны.
- Вы имеете в виду введение сбора за посещение кладбищ? - задал вопрос Морави.
- А к чему это непродуманное решение муниципалитета города - взымать плату за посещение могил на территории Деривативов? Вы понимаете, что те крохи, которые соберут за вход на кладбище, никогда не перекроют тот моральный вред, который власти города нанесли своим гражданам. Складывается впечатление, что в муниципалитете столицы сидят вредители. Это постановление приняли не оппозиционеры, не их некие заморские спонсоры, а наши родные чиновники. Вот такая забота о хомо. Вот кого, а не меня, надо вызывать на ковер в МНБ. Их постановление о кладбищах вдесятеро мощнее и карикатурнее моих сказок. Тут и придумывать ничего не надо. В своих книгах я не призываю к насилию, не наношу никому оскорблений, не подстрекаю к свержению существующего строя. Я просто пишу сказки.
- Просто пишите, а потом просто распространяете их в общественных местах, будоража сознание граждан, - поправил писателя сотрудник спецслужб.
- Господин Морави, так как зарабатываю себе на жизнь я, продают литературу в общественном транспорте тысячи и тысячи хомо. Вы их всех по очереди пригласили на собеседование в этот кабинет?
- Одно дело, когда некие калеки предлагают юмористическую прессу пассажирам в поездах, и совсем другое дело, когда вы реализуете произведения острой социальной направленности, - заметил Морави.
- О-о-о-о, как глубоко вы изучили тему железнодорожного вокзала и пригородного движения транспорта в Деривативах! Но я повторяю, я не занимаюсь свержением существующего строя.
- Диктаторского режима.
- Не понял?.. - выразил недоумение Джефри.
- Вы не занимаетесь свержением так ненавистного вам диктаторского режима узурпатора Чини, - уточнил лейтенант.
- Я об этом не написал ни строчки, - сделал невинное лицо Клиан.
- Зато часто в устной форме об этом говорите.
- Что-то не припоминаю. Кто это вам такое сказал?
- Не важно, господин Хасимо Маурицио. Я же вам наручники не надеваю, рассказывая о ваших взглядах. У нас демократическое государство, и вы можете говорить, что посчитаете нужным. У нас сажают за дела, а не за слова. Только ответьте мне на пару вопросов. Вот вы постоянно утверждаете, что у нас нет свободы слова, что у нас позатыкали всей прессе рот, что демократия вместе с оппозицией посажена за решетку...
- Да не говорил я такого.
- Не говорили - и славно!
