этим-то у вас как раз все в порядке. Куда уж выше задирать планку? Я хотел спросить: а почему ко мне обращается сотрудник администрации президента, а не руководящее лицо предприятия «Ньйока Кучимба Хеджер», если я правильно запомнил название.
- Правильно.
- Разве у этого предприятия нет владельца или управляющего?
- Есть, - утвердительно кивнул головой Брдво. - Наше государство обладает половиной акций «Ньйока Кучимба Хеджер».
- А остальные миноритарии? Или там только один Лику Годи? Я не планировал инвестировать в эту компанию, поэтому не интересовался как-то так специально.
- Вы хорошо информированы о структуре «Ньйока Кучимба Хеджер». Отсюда... я как представитель государства Хеджер и вышел на вас по поручению главы государства.
- Тогда ясно, - тяжело вздохнул Микки и поднял глаза на портрет Чини.
Бину показалось, что рот Окманата скривился в ухмылке, а глаза пригрозили: «Ну, все, парень! Если я сказал, то никуда ты не денешься, а будешь отстегивать мне сто миллионов так ненавидимой мною иноземной цветной бумаги. Плохи твои дела, дружище-вампир. Бабки придется отстегнуть на мой "общак". И для тебя лучше сделать это без вяканья и возражений. Ибо жить и ползать по Хеджеру мелким (после уплаты ста миллионов), но свободным банкиром лучше, чем крупным кассиром-финансистом в тюрьме около месторождения Дол-мат, где в роли зэка ты проведешь ближайшие двадцать пять годков. Ты дай денежек, и пусть другие заключенные во вновь построенной колонии долбят недра страны».
- Насколько я понял, вы согласны, - сделал вывод второй секретарь.
- Вовсе нет.
- Мне передать господину Фаниби, что я получил от вас отказ?
- У вас только черное и белое. Вы хотите, чтобы я решил судьбу моих ста миллионов за пять минут? Я не думаю, что даже в этой стране найдется такой банкир, который после пяти минут разговора достанет из кармана сто миллионов, отдаст их и уйдет.
- Основному владельцу «Хеджерского Банка Процветания» хватило для этого семи минут, - уточнил Брдво, сверившись со своими наручными часами стоимостью в пять тысяч эку. - О других ничего сказать не могу. В этом деле мне под кураторство определили два банка из десяти. Но, исходя из практики моей работы и опыта, я думаю, что все десять дадут положительный ответ.
- Наверно, у банка ХБП инвестиционный портфель трещит по швам от избыточности. Я же должен перед тем, как принять окончательное решение, собрать немного информации. Я уже лет пять назад по такой же благотворительной схеме выделил (считай, что подарил) двадцать миллионов эку на переоборудование, оснастку, модернизацию и прочее... целлюлозно-бумажного комбината. Где те деньги, что я дал в качестве кредита? На сегодняшний день нет ни возврата средств, ни функционирующего производства по выпуску картона. А сколько помпезных слов было произнесено по телевизору и не только в период оприходования этих двадцати миллионов! Сейчас птицы гнезда вьют в пустых и недостроенных цехах этого долгостроя. Кто мне вернет двадцать миллионов, кто за это ответит? Мне в прошлый раз даже не второй, а первый секретарь, когда якобы просил денег, обещал золотые горы от этих вложений.
- Бывший директор ответит. Мы его посадили... вернее, суд дал ему пятьдесят лет в закрытой тюрьме за нецелевое использование кредитных средств, -поделился информацией второй секретарь.
- Директор - это попка-дурак, подставное лицо, исполнитель, временщик на этом предприятии, нанятый хозяином. Без ведома хозяина он и шагу сделать не смог бы, не то что двадцать «лямов» за три года «распилить». Владельца наказал кто-нибудь?
- Владельцем, то есть заказчиком, выступала администрация президента совместно с министерством промышленности. Это ж государство. Вы хотите все государство Хеджер посадить за решетку? - изумился Брдво и глянул на портрет государственного секретаря.
Ему показалось, что Фаниби Шару после таких слов начал истерически хохотать. Бин, в свою очередь, посмотрел на изображение президента. Оно изменилось. Лицо Чини стало суровым, глаза грозно блеснули в сторону портрета своего государственного секретаря, а губы прошептали: «Вы, недоумки, уже давно всей страной скопом сидите у меня в одной большой общей камере».
- Вот поэтому я хочу знать, куда на этот раз пристрою сумму, впятеро большую, чем до этого.
- Я готов посодействовать и ответить на все ваши вопросы, - согласился Брдво. - Естественно, в меру моей информированности и секретности темы.
- Первое: что там нарыли в этой шахте?
- Там не шахта, а скважина на данный момент. Месторождение Долмат богато содержанием ископаемой породы муразит.
- Мне это ни о чем не говорит, - Микки непонимающе пожал плечами.
- Один грамм чистого муразита стоит десять миллионов эку, - второй секретарь сделал при этом вид, словно он сидит на мешке с муразитом, который принадлежит лично ему.
- А сколько в земле этого муразита? Может, там всего десять граммов спрятано, что не окупит даже мои вложения. А сколько нужно перемолоть исходной породы, чтобы обогатить и выделить чистое вещество?
- Это уже тайна, - величаво произнес Брдво, словно у него был, кроме того мешка, на котором он сидел, еще целый амбар, набитый этим дорогущим продуктом.
- Понятно. Да... и, кроме прочего, любое месторождение просчитывать всегда нужно. А у нас только пока научились хорошо чужие деньги считать. Хорошо... Допустим, этот проект может принести мне если не прибыль, то хоть минимальные убытки. Я думаю, что не является тайной, на каких условиях я должен кредитовать «Ньйока Кучимба Хеджер». Как это видят в администрации?
- Пока речь идет об одном проценте годовых в валюте эку.
- Гипотетически я (ну... банк) по процентам буду иметь миллион в год, -прикинул Бин.
- И это не мало, господин Микки. Не мало, учитывая, что главным дивидендом в этом проекте станет ваше личное взаимодействие с государственным секретарем и лично президентом.
- Спасибо, господин Брдво. Думаю, что главное именно это, а не деньги и коммерческая составляющая, - многозначительно произнес банкир.
При этом Бин перевел взор одновременно на портрет Шару и Чини и мысленно обратился к ним: «Что, суки, разуть и раздеть меня в очередной раз решили? Хрен вам в жопу, а не мои бабки, морды ненасытные!». Микки послышалось, что глава администрации ему тихо ответил: «Обували и будем обувать таких лохов, как ты». А Чини при этом еле слышно добавил: «Обуем по полной программе, а потом еще и хер тебе в твою жопу запердолим по самые яйца, и не один раз!».
Из воображаемого общения с первыми лицами Хеджера Бина вывел вполне реальный голос второго секретаря администрации:
- Теперь я вижу, что мы ближе продвинулись к линии под названием «выделение кредита».
- Да, сделали пару шагов, но это еще не вся дистанция.
- Что еще требуется для преодоления всего пути?
- Совсем малость. Деньги на определенных условиях, которые вы запросили, я дам. Вопрос второй: их нужно найти.
- У вас нет ста миллионов? - удивился Брдво.
- С собой, увы, не захватил, - выдал шутку Микки.
- Так «поедьте» в банк и возьмите, - дал совет второй секретарь.
- Мало съездить, - поправил собеседника Бин. - Нужно иметь свободные средства в наличной форме, а не только в акциях, кредитах, депозитах, залогах и прочее.
- Вы хотите привезти кредит кэшем в багажнике автомобиля? - пошутил Брдво.
- Багажника не хватит. Придется самосвал по такому случаю арендовать.
- Ха-ха, - рассмеялся второй секретарь. - Я кое-что смыслю: вам нужно вывести деньги из одного состояния, чтобы они перешли в другое агрегатное состояние и стали доступны для кредитования, да?
- В общих чертах, - подтвердил Микки. - Мне нужно убедить моего совладельца господина Смулли из Чойза, что деньги просит лично президент. С этой целью перед поездкой к нему я обязан заехать к Лику Годи и пообщаться с этим акционером нашего горнодобывающего предприятия.
- М-м-м-м, - замялся Брдво. - К чему эта комедия, господин Микки? Все знают, что в природе нет никакого второго совладельца у вашего банка. Так называемый господин Смулли - это всего лишь, как недавно выражались вы, попка-дурак, подставное лицо, даже не временщик на этом предприятии, нанятый хозяином. Смулли - это никто. Он работает почтальоном в государстве Чойз. На него повесили акции, которые он отдал в пожизненное управление вам. Так что нечего вам к нему ехать.
- Есть и существует второй владелец, раз уж вы так осведомлены. Это не Смулли, но без него банк не сможет выделить эти сто миллионов. Он заблокирует сделку своими голосами. Он себя не афиширует, но хочет регулярно получать дивиденды. Я должен его убедить, - раскрыл секрет Бин.
- Допустим... Сколько времени вам на это потребуется?
- Не более недели.
- Реальные сроки, - кивнул головой второй секретарь.
- Сейчас, насколько я слышал, до окончания президентских выборов ограничен выезд граждан за пределы Хеджера.
- Частично, - подтвердил Брдво.
- То есть?
- Мультивизы и визы, открытые в прошлом году, действительны до конца этого месяца. Новые разрешения МИД выдает в индивидуальном порядке, -разъяснил сотрудник администрации.
«Отлично, значит, жена и дети смогут выехать до конца баруди без препятствий. Надо убедить этого секретаря, работающего на побегушках, чтобы и я получил экстренное разрешение на выезд», - размышлял Микки.
- У меня, к сожалению, мультивиза для путешествий по континенту закончилась. Вы должны как куратор проекта выбить для меня разрешение, чтобы я мог посетить и Инсайд, и Чойз. Я думаю, для вас это дело десяти минут.
- Немного больше, но я должен услышать от вас заверения о согласии, которое смогу передать в качестве окончательного подтверждения лично Фаниби Шару, - начал торговаться Брдво.
- Даю. Берите, если звезды сойдутся и богиня позволит. Еще... э-э-э... кредит мы будем оформлять на «Ньйока Кучимба Хеджер»?
- Точно.
- Это предприятие - резидент республики Хеджер?
- Да.
- Дайте мне свой горячий номер, чтобы я мог в любой момент держать с вами связь. Или выделите персональное лицо по этому проекту, - попросил Бин.
- Все данные, господин Микки, вам подготовит моя секретарша.
- Тогда я приступаю к оформлению документов для кредита, - Бин встал из-за стола и протянул руку.
Брдво пожал ее, радуясь, что склонил и второго клиента, хоть и с большим
трудом, чем из ХБП, на праведный путь.
* * *
Строение номер пять министерства национальной безопасности, куда сегодня на беседу явился гражданин Хасимо Маурицио, еще до того, как Джефри Клиан провозгласил себя писателем, всегда вызывало у него чувство тревоги. Всякий раз, когда он проходил или проезжал мимо этого здания, у него возникало ощущение, что оно в будущем сыграет одну из ключевых ролей в его дальнейшей жизни. Почему-то роль эта казалась Джефри зловещей. Он сам этого объяснить был не в состоянии. Чувствовал, но логически не мог выстроить цепочку. Может быть, некий негатив существовал из-за того, что МНБ для него ассоциировалось с властью, а власть ассоциировалась с Окманатом Чини. Отсюда и неприязнь. На то время Клиан не был публичным хомо, выражающим свои взгляды и мысли посредством книг в пригородных поездах. Все начало меняться после выхода в свет «Сказки для взрослых и детей». А после первого рабочего дня на железнодорожном вокзале, когда на «Мвамвитугари Упепо»
