кабинету министров надо говорить за бесплатную медицину, а не хаять правительство.
- В общем, ты смотришь одно и то же событие под разными углами. Кто-то считает, что это ужасно или прекрасно, а ты оцениваешь в зависимости от площадки обзора, - сделал вывод Синтч.
- Конечно, я - прагматик, - дала себе определение Гросхх.
- Так, может, из прагматических соображений, мы еще разочек любовью займемся? - не терял надежды обвинитель.
- Нет, дорогой, из прагматических соображений мне необходимо сполоснуться после твоих жарких объятий, - при этом женщина осмотрела себя в области лобка и чуть пониже, - потом посушить голову, нанести макияж, одеться и топать домой.
- А как же продолжение банкета? - не понял обвинитель.
- А вот этот банкет, Л'юж, будет у нас в перерывах, пока я буду приводить себя в норму.
И Эдви Гросхх направилась в ванную, слегка кокетливо покачивая бедрами. На полпути она обернулась, чтобы убедиться, что ее сексуальный партнер продолжает за ней наблюдать.
24
Железнодорожные вокзалы в крупных городах планеты Тренд имеют одно несомненное свойство: за внешним блеском (и то не во всех случаях) здания, где непосредственно располагаются кассы по продаже билетов, залы ожидания для пассажиров, рестораны и бутики, скрывается обычная будничная жизнь линейных рабочих и служащих. Подъезжая на такси или в общественном транспорте к главному входу вокзала, вы можете наблюдать огни рекламы снаружи, респектабельный интерьер внутри, чистоту и порядок в целом.
Еще на заре своего правления Окманат Чини решил, что привокзальную площадь, некогда приватизированную одним из богатейших бизнесменов Дери-вативов, необходимо вернуть государству. Он затеял судебное разбирательство посредством главы своей администрации господина Фаниби Шару. В те годы государству было не так просто, как в наши годы, выиграть судебную тяжбу у гражданина, формально не нарушившего при покупке земли в собственность никаких юридических норм.
Однако время шло, нормы и правила внутри Хеджера менялись, и, в конце концов, привокзальная площадь вернулась под крыло муниципалитета. После этого президент заявил, что железнодорожный вокзал столицы - это визитная карточка и ворота в страну, и распорядился выделить финансы и обустроить старое здание вокзала.
Сделали все так, как хотел Окманат. Понятно, что денег на реконструкцию ушло раза в три больше, чем изначально предполагалось. Ничего удивительного не было и в том, что, узнав о возросших тратах. Чини приказал арестовать генерального подрядчика и посадить в тюрьму. В общем, результатом этой всей кампании стал новый и современный вокзал, который на данный момент слегка осыпался и потерял тот шик, который изначально был заложен проектировщиками.
А вот на инфраструктуру, которая находилась вне обозрения столичных градоначальников и гостей города Деривативы, денег более не нашлось. Посему за бетонным забором и стеклянным зданием вокзала, если походить по территории данного железнодорожного узла, легко можно было найти много интересного и даже отвратительного. Это и рабочие бытовки двухсотлетней давности, это и кучи мусора, ямы, некие трубы и иные крупные ржавые конструкции, временно сваленные, но лежащие уже лет тридцать, это и холод в цехах по ремонту машин и оборудования, и прочие прелести.
Да что тут говорить? Когда экономическая ситуация в Хеджере стала ухудшаться, два последних года не могли отыскать средств даже на замену старых досок, лежавших в настиле на пешеходном переходе через железнодорожные пути.
Джефри Клиан, закончив свой трудовой день в поездах, дизелях и электричках, направился домой. За плечами он нес рюкзак, на две трети забитый нераспроданной литературой. Дождь, беспрестанно зарядивший уже вторую неделю, промочил насквозь те самые доски на переходе через железнодорожные пути. А поскольку доски кроме воды имели многолетнюю пропитку маслами и прочими жидкостями, капающими из поездов, то идти по ним было скользко и неудобно, учитывая, что добрая четверть досок отсутствовала в настиле либо была сломана.
Клиан с капюшоном на голове глядел себе под ноги, боясь споткнуться. Можно было пойти и по более обустроенному маршруту к стоянке, где ждал его «Мвамвитугари Упепо». Однако Джефри, по обыкновению, срезал, двигаясь от перрона вокзала вдоль путей, пробираясь тропами, где ходило мало гуманоидов. Зато это был короткий путь.
Он уже почти закончил переход. Осталось преодолеть две железнодорожные колеи из без малого двадцати тянувшихся на этом маневровом участке железной дороги. Клиан чуть поднял глаза, оторвав их от земли. Впереди виднелся отсутствующий в бетонном заборе пролет, выводивший путника на тропу, по которой между сараями, электроподстанцией и иными старыми кирпичными сооружениями непонятного назначения необходимо было пройти, прежде чем появлялась возможность попасть на асфальтированную дорожку.
Клиан поравнялся с бетонным ограждением метров двух в высоту и собрался подниматься по грунтовой тропинке, идущей в невысокую горку. Тропинка явно была неблагоприятна для подъема в такую погоду. Джефри озадачился, прикидывая перспективы оступиться и вываляться в грязи. Но долго думать ему не дали. Громкий окрик «эй!» из-за большого платана заставила писателя повернуть голову в сторону этого дерева.
Из-за толстого ствола сначала показалась фигура аккордеониста. На этот раз он был одет в джинсы и свитер. Никакого шутовского одеяния, присущего этому хомо во время его выступлений в поездах, Клиан не заметил.
Потом вышел глухонемой торговец религиозной литературой. Он тоже был довольно прилично одет. Не в сирую монашескую, как обычно, рубаху. Явился сюда для беседы в кожаных штанах, в потертой кожаной жилетке и с бородой. Видать, что борода была настоящая, а не прицепная. Куда ж ее денешь в таком случае, если она реальная? А длинные волосы продавец газеты «Ципинский целебный родник» собрал аккуратно в хвост. В таком виде его можно было принять за рок-музыканта. Этакого со стажем рокера или байкера из-за седоватых волос. Хоть по возрасту глухонемому было не больше восьмидесяти, но выглядел он старовато, как показалось Джефри.
Последним появился слепой с тростью и в очках. Только трость у него была не белая и тонкая, с которой он ходил по вагонам, а такая увесистая, металлическая, дорогая, с гравировкой и отделкой.
Клиану показалось, что все внимательно смотрят на него, включая даже хомо, лишенного зрения.
- Привет, - поздоровался с ними Джефри. - Вижу, вы сегодня пораньше ушли со смены, переодеться успели. Праздник у вас сегодня или по сокращенному графику работали?
- Не вздумай убегать, писатель, - предупредил аккордеонист, и троица двинулась к Клиану.
Джефри немного растерялся. Инициатива была не на его стороне. Его застали врасплох. К тому же он не знал точного количества визитеров, поэтому осматривал местность, глядя то по сторонам, то на этих троих. А они медленно и уверенно шли. Тверже всех шагал слепой. Он не пытался нащупывать тростью путь, а смело ступал по мокрой траве своими ботинками на белой подошве.
- Если вы поговорить, то стойте на месте, - предупредил их Клиан, сам при этом оценивая обстановку, сложившуюся вокруг него.
- Пойдем, поговорим, - предложил аккордеонист, остановился и указал рукой на место за кирпичным складом без окон и дверей.
«Надо успокоиться, - подумал Джефри. - Это же не мафия из капеллы. Это всего лишь обычные торговцы в поездах. Плохо, что прохожих абсолютно никаких тут нет. Будь тут другие хомо, эти бы молодчики не вели себя так бойко. А может, это какой подвох? А может, при них оружие? А может, что еще хуже, это палачи Страшного суда снова за мной в этот мир пожаловали - казнить за прошлые прегрешения? Надо выяснить их мотивы».
- А чего мне по заугольям лазить? Чего я там, за сараями, буду делать? -спросил Клиан.
- Песни петь, - растолковал аккордеонист.
- Я без аккомпанемента петь не стану. А ты без гармошки, так что не пойду. Давай базарить здесь, - предложил Джефри.
- Дрищешь? - ухмыльнулся аккордеонист. - А такой борзый был тогда в поезде. Я ж тебя, суку, предупреждал, чтобы духу твоего больше тут не было, а ты снова приперся на вокзал.
- Послушайте меня те, кто способен выслушать, - решил выяснить причины конфликта Клиан. - Объясните причины, чем я вам мешаю? Я на вокзале хомо новый. Может, какие негласные правила нарушил?
- Я тебе уже сказал - вали отсюда. Это было последнее предупреждение. Нам не надо, чтобы перед нами кто-то лазил по составу и сшибал с пассажиров наш доход, - продолжил аккордеонист.
- Если так, то нет проблем. Хотите, я буду после вас четвертым ходить. И не стану лезть вперед, пока вы не обойдете состав.
- Тебе, дебилу, не понятно, что нехер было вообще ползать по составам со своими книжками? - подал голос глухонемой.
- О-о-о! Божья благодать снизошла на калеку, и он заговорил! О чудо! Больной излечился после первого же сеанса, - рассмеялся Джефри.
- Дайте, я его долбану, - с этими словами слепой разбежался и со всей силы ударил Клиана ногой в грудь.
Упали оба. С носа у слепого слетели очки, и Клиан увидел здоровые выпученные глаза этого водяного. Джефри поднялся, отряхивая со штанов грязь. Встал на ноги и торговец газетами «Чику-пику-шмику», поднял свою увесистую трость и попытался ударить Клиана. Джефри отбил рукой один удар и ощутил сильную боль чуть пониже локтя.
- Вы больные, избивать хомо железным прутом из-за каких-то там газет? - возмутился Клиан, отступая назад.
- А ты думал, что в свои сказки попал и с тобой тут развлекаться будут? - спросил бородатый, подбежал и врезал Джефри по подбородку.
Клиан удержался и отбежал назад. Однако отступать ему пришлось в сторону, противоположную от тропы, то есть за так называемый склад без окон и без дверей. Правда, обойдя это здание слева Джефри заметил, что единственная дверь все же вела внутрь данного сооружения. Но за ней не было возможности укрыться. На ней висел замок. А вся территория вокруг склада была огорожена высоким деревянным дощатым забором.
«Демоны и колдуны! - выругался Клиан, сообразил, что угодил в ловушку, и про себя решил: - Тут нет выхода, чтобы убежать. А смысл убегать? Чтобы больше не прийти на вокзал? Надо решить все сегодня, иначе они подготовятся еще лучше в следующий раз. Они какие-то "оторванные" или наркоманы».
«Слепой», «глухой» и «убого-кривой» отрезали Джефри путь к отступлению. При этом продавец газет «Чику-пику-шмику» потянул за рычажок на своей железной трости, и Клиан увидел, что на ее конце вылез острый шип, длиной сантиметров семь.
- Послушайте, давайте договариваться. Не станете ж вы меня из-за такой ерунды пиковиной пороть, - сделал деловое предложение Джефри.
- Я таких договорщиков отсюда пачками выпроважал за последние двадцать пять лет, - похвалился «слепой». - Я вокруг вокзала каждый куст своим потом и кровью полил, чтобы место отстоять и расчистить от таких придурков, как ты. Я налогов быкам и капелле столько отстегнул за эти годы...
«Ага, - сообразил Клиан, - значит, для работы в поездах нужно "крышу" найти среди вокзальных, чтобы без проблем продавать книги. Как только кто-то меня заметит и на мне станет деньгу зарабатывать, так сразу и обижать
