хотела выйти, но повернулась ко мне.
- Знаешь, Мила, я боюсь, что начнётся дождь. Ветер поднялся, небо какое-то белёсое, а на горизонте появились облака.
Я стала лихорадочно припоминать признаки изменения хорошей погоды на плохую, а если точнее, ясную - на пасмурную. Как водится, всё, что я прочитала когда-то на одном из сайтов по выживанию и что казалось ясным и понятным, бесследно исчезло из памяти. Недаром я не устаю повторять своим ученикам, что понятый на уроке материал нужно обязательно повторить дома, причём желательно в тот же день, а потом и на следующий. Теперь я на собственном опыте убедилась, что один раз прочитанное, пусть даже прочитанное очень внимательно, почти не усваивается. И всё-таки я кое-что припомнила, хотя и не была уверена, что это относится к нужному случаю.
- Катя, ты говоришь, что появился ветер?
Моя подруга, уже шагнувшая было за порог, вернулась.
- Извини, Мила, но до тебя доходит, как до жирафа.
Юля чуть повернула голову, прислушиваясь.
- Это не очевидный факт и требует подтверждения, - ответила я и спросила. - Какие облака появились: перисто-когтистые или кучевые башенные?
- Ну, ты даёшь! Откуда же я знаю? Не башенные, это понятно, но когтистые они или нет, я не знаю.
- Пусть так. Но скажи хотя бы, совпадает ли движение облаков с направлением приземного ветра?
Катя поглядела вверх, потом на землю, покрутила пальцем у виска и удалилась. Краем глаза я заметила, что Юля с немым восхищением смотрит на меня. Опомнившись, она продолжила уборку.
Я была удовлетворена. Иногда полезно встряхнуться и развлечься, вот так удивив и озадачив людей, важно только не допустить, чтобы это вошло в привычку.
Юля выключила пылесос и принялась доставать ведро и тряпку. Я даже удивилась, что Марина не удосужилась купить моющий пылесос. Лично у меня такого нет, я пользуюсь обычным, но она всё-таки жена предпринимателя, причём предпринимателя далеко не бедного, и могла бы приобрести пылесос подороже, тем более что места здесь достаточно для его хранения. Даже у некоторых моих учеников, судя по их разговорам, такие есть. Но, оказывается, Юля собиралась не пол мыть, а протереть подоконники. Пылесос, как и всё у моей подруги, оказался самым что ни на есть современным и многофункциональным.
В наступившем после гула пылесоса затишье я отчётливо услышала отдалённый вой. Собаке или Сергею, как видно, надоело вести себя пристойно, и она или он решили возобновить вокальные упражнения. Сейчас, днём, да ещё в обществе Юли, мне не было жутко, как это случалось ночью, а потому я могла хотя бы мысленно отплатить этому существу хотя бы такой насмешкой. Послушав то затихающий, то усиливающийся вой, я вдруг как по наитию спросила:
- Юля, вы что-нибудь слышите?
Девушка замерла, потом испуганно повернулась ко мне.
- Простите, что именно я должна слышать?
- Прислушайтесь хорошенько. Вам эти звуки ничего не напоминают?
Юля старательно прислушалась.
- Я ничего не слышу, - призналась она.
Конечно, у каждого слух по-разному развит. Некоторые слышат слабый шёпот, а другим недоступно различить даже тихий разговор. Есть и полуглухие, и совсем глухие. Одна учительница, заведующая нашим общешкольным радио, настолько плохо слышит, что врубает его на всю мощь, причём радиоприёмники у нас висят высоко, у самого потолка, а звук у них не регулируется. Те учителя, у кого звук первоначально налажен на повышенную громкость, в дни праздников или радиоуроков затыкают уши ватой или выходят из кабинетов. Сколько мы не обращались к ней с просьбой сделать тише, толку не было. «Разве это громко?» - искреннее удивлялась она. А у детей и подростков в большинстве вообще слух испорчен из-за посещения этих ужасных дискотек с бьющим по барабанным перепонкам ударником, недаром они и носят название «барабанные». Именно поэтому я не слишком удивилась, когда Юля дала такой ответ.
- Здесь я закончила уборку, - нерешительно сказала девушка. - Я поднимусь на второй этаж?
По-видимому, она меня стеснялась.
- Конечно, Юля.
Я подождала, когда она окончательно уйдёт, и пошла следом за ней, притворившись, что мне надо что-то взять. А что взять? «Собака Баскервилей», уже не раз востребованная, выручила меня и сейчас. Девушка уже подключала пылесос к розетке в комнате Марины, когда я вошла. Она вздрогнула.
- Я не хотела вас пугать, Юля, - извинилась я. - Прислушайтесь теперь. Что вы слышите?
Не услышать дикого воя, то затихавшего, то перерастающего в рёв, было невозможно, если не быть совсем глухой, но девушка с удивлением на меня посмотрела.
- Я ничего не слышу, - сказала она.
Почему-то у меня возникло стойкое убеждение, что она лжёт.
- Это хорошо, что вы ничего не слышите, - проговорила я. - Значит, мне показалось. Собственно, я пришла за книгой.
Я помахала потрёпанной книжкой и спустилась вниз, чувствуя её взгляд, провожающий меня до самой лестницы.
Я вернулась на своё место. Рабочий порыв прошёл, и я задумалась о том, чего же я добилась своими действиями. Юля показалась мне очень подозрительной особой, преследующей какую-то тайную цель. Сразу же вспомнился отрывок из её разговора с Михал Михалычем. Что она искала? Что ей было нужно в этом доме? Она всего лишь уборщица. Что она могла искать, притом с ведома садовника? Какую тайну они скрывают? Я долго ломала себе голову над этой загадкой, пока не пришла к нелепому выводу, что это они убили Сергея. Скорее всего, судя по подслушанному разговору, убил Михал Михалыч, а Юля была этому свидетельницей или соучастницей. Тогда что же они ищут? Деньги? Драгоценности? Документ особой важности?
Я стряхнула с себя эти мысли, как дурное наваждение. О чём я думаю? Сергея загрызла собака, и сомнения в этом нет. Что бы ни писали о нашей доблестной милиции, но определить характер и происхождение нанесённых ран они сумеют. Так почему же я напридумывала весь этот вздор? Видно, работа над книгой не пошла мне на пользу, а лишь взбудоражила фантазию и заставила её прорабатывать всякие бредовые идеи. Я сейчас же прикинула, нельзя ли это использовать в будущей книге, и не пришла к определённому выводу. На всякий случай я наскоро записала свои подозрения насчёт садовника и уборщицы, а потом продолжила заметки, составив список лиц, замешанных в преступлении, замысел которого ещё не созрел у меня в голове, но уже начинал проглядывать.
«А может, она не врёт?» - пришло мне на ум.
Теперь мысли потекли в другом направлении. Если этот вой издаёт не живое существо, а призрак, то могло быть и так, что слышим его лишь мы, живущие в доме, а приходящей уборщице не дано его слышать. Тогда это доказывает, что мы имеем дело со сверхъестественными силами, как мне не претило осознание этого факта. Я постоянно то твёрдо убеждалась, что все чудеса - действие неземных сил, то приходила к выводу, что всё в этом мире объяснимо, надо только суметь найти это объяснение.
Когда я уже утвердилась в мысли, что впервые в жизни столкнулась с по-настоящему сверхъестественными явлениями, как вспомнила, что соседка Тани, той самой, у которой дети без царя в голове, сказала, что Таня слышала вой и думала, не завела ли Марина собаку. Выходит, она слышала вой, а Юля, находившаяся почти под источником этого громкого сейчас звука, его не слышала. Я тут же вновь склонилась к мысли, что девушка лжёт. А может, не лжёт? Соседка могла слышать вой какой-нибудь другой собаки, живой, а не призрака.
У меня даже голова заболела, не то от напряженных размышлений, не то перед переменой погоды.
- Мила, неужели ты всё ещё работаешь? - удивилась Катя, входя. - Все писатели так долго сидят над своими писаниями?
- Не знаю, - ответила я, радуясь возможности отвлечься и подумать о чём-нибудь другом. - Кто-то неделями не подходит к столу, а потом начинает работать, не отрываясь. Кто-то дня не может прожить, не написав хоть страницу. Есть такие, которые пишут долго, они могут над абзацем размышлять весь день. А есть такие, кто способен за неделю написать роман, правда, я такой скорости не понимаю.
- А ты? - спросила Катя.
- По-разному. Во время учебного года мне не до романов. Дай бог, если напишу пару-тройку рассказов. А потом то хорошо работается, то не очень. Но по сравнению со многими другими, я пишу медленно.
- А я из-за тебя всё пыталась определить, дует ли наземный ветер в ту же сторону, в которую бегут облака, - обиженно сказала Катя.
- Ну, и как?
- Так и не смогла определить. Но уж нервов я себе истрепала, пока поняла, что эта задача не для меня! Спасибо тебе!
- Всегда пожалуйста, но вообще-то полезно этому научиться. Я как-нибудь этим займусь. Направление ветра можно определять, подставляя щеку, послюнявив палец, а самый простой способ - бросить что-то лёгкое. Куда полетит - туда и ветер дует.
- По-моему, нам доступно только последнее, - пессимистично призналась Катя.
- По-моему, тоже.
Она занялась обедом. Мне стало неловко полулежать на диване, в то время как она суетится, и я спросила:
- Катя, тебе помочь?
- Не надо.
Я очень надеялась получить такой ответ, но скрыла удовольствие.
- А я, пожалуй, пройдусь немного по саду, - сказала я.
- Конечно, иди. Сидишь здесь полдня, пишешь, глаза ломаешь.
Я вышла на крыльцо. Ветер был сильным, и я подумала о деревьях. Некоторые из них были уже старые, а мне хорошо известно, как у них обламываются сучья. Однажды у нас дерево раскололось надвое, причём на землю упала именно та половина, между ветвей которой проходил провод, так что мы остались без электричества и долго искали электрика. А та половина, которая могла бы упасть без вреда для нас и провода, стоит до сих пор и даже иногда даёт урожай.
Перед дождём, а особенно перед грозой, почему-то всегда испытываешь тревогу. Вот и сейчас у меня было такое чувство, словно ожидаешь чего-то неприятного, а оно, ещё неизвестно, произойдёт или нет.
Ани видно не было. Она затерялась где-то на обширном участке. Я отправилась было её искать и уже отошла от дома, но в это время раздался звонок, и Марина пошла к воротам. Я остановилась, наблюдая за ней. Я знала, что сегодня должны были привезти доски, и предвидела в скором времени обычные в таких случаях крики хозяйки, опасающейся, что потопчут её цветы или газон. Но оказалось, что я ошиблась. За металлической дверью стоял мужчина с лысиной, который уже приходил сюда и после разговора с которым Марина была так расстроена.
- Это опять вы? - угасшим голосом встретила его хозяйка и вышла за пределы участка.
Я стала тихонечко пробираться в ту сторону, прячась за посадками. Подобраться к самим воротам было невозможно, потому что газон и кусты заканчивались и начиналось открытое пространство, выложенное каменными плитами. Если бы кто знал, как мне хотелось послушать, о чём разговаривают моя подруга и этот мужчина! Как бы ни пыталась я объяснить несоответствие в словах Марины, которое открылось мне ночью, но подозрение, раз посеянное, уже не оставляло меня, и подозрение это было тем неприятнее, что не подпитывалось никакими доказательствами, но и не опровергалось ими. Почему Марина была расстроена вчера утром после визита этого человека?
Моё внимание привлекли кусты смородины, растущие вдоль каменного забора. Я огляделась и убедилась, что рабочие заняты на строительстве, Михал Михалыч просматривается лишь сзади, лишь наполовину, да и то это
С уважением, Андрей.