конечно, помнят, что собака загрызла человека, но про то, что видели призрак, молчат.
- А сами вы верите, что они что-то видели? - поинтересовалась Аня.
- Не знаю, что и ответить. Возможно, я не набрёл ещё на нужных свидетелей.
- Николай, как вы можете серьёзно обо всём этом говорить? - не выдержала я. - Вы один, ничего не боясь, жили в тайге, причём не видели ничего необычного, а тут вдруг поверили сказкам. Ладно мы, у нас есть повод допускать существование призрака, но вы…
- Во-первых, это преувеличение, что я ничего не боялся, - возразил Николай. - Побаивался. Боролся с собой, заставлял себя верить, что бесстрашен, но слишком чутко прислушивался, что происходит вокруг. Конечно, больше всего я опасался встречи с медведем, тигром, кабаном или лосем, а пуще всего - с человеком.
- А во-вторых? - спросила Аня.
- А во-вторых, вы напрасно думаете, что в тайге я не видел ничего необычного. Видел.
Мы были заинтригованы.
- И что же это было? - поторопила его Аня. - Призрак или леший какой-нибудь?
- Удивительно, какой интерес вызывают истории о потусторонних явлениях, - заметил Николай. - Я с тигром встречался с глазу на глаз, несколько раз медведя видел на расстоянии в несколько шагов, а спрашивают всегда о появлении той фигуры.
- Про тигра и медведя тоже интересно, - сказала я. - Только про них мы много читали и смотрели, а вот что за фигуру вы видели, про это нигде не прочтешь и не увидишь.
- Опять повтор, - сказала Аня. - «Видели» и «не увидишь».
Николай непонимающе посмотрел на неё.
- И нигде нам этого не покажут, - перефразировала я.
- Это вообще интересно, - подхватила Аня, - а нам особенно, ведь мы живём в доме с привидениями.
- А я сам не знаю, что это было, - признался Николай. - Сейчас вкратце расскажу, как всё произошло. Я был в тот раз один, без компании. Я устроил основной лагерь в довольно удобном месте, оборудовал его, насколько мог, потому что, как уже говорил, испытывал свою способность выжить в тайге без спичек и вещей, а потом на день-два отходил от него, снова возвращался. Было неплохо. И вот однажды сижу я у костра, думаю о своём, а потом поднимаю глаза и вижу тёмную фигуру. Что меня прежде всего поразило, так это то, что фигура была совершенно тёмной. Костёр, конечно, не мог хорошо её осветить, но хоть лицо бы белело, одежда как-нибудь выделялась цветом. Нет, абсолютно тёмная фигура. Не знаю, высокая ли, нет, потому что сравнить было не с чем, да я был в такой растерянности, что не смог бы этого определить, даже если бы имел такую возможность. Стоит совершенно неподвижно, притом, лица я разглядеть не могу, а чувствую, что смотрит прямо на меня.
- И что? - с ужасом спросила Аня.
- Долго она стояла. Меня начал пробирать страх, так что я потихоньку принялся отползать назад, к своему шалашу, где у меня было припрятано ружьё. Я им не пользовался, но на всякий случай всегда держал неподалёку. Но я не успел добраться до ружья, потому что фигура исчезла.
- Как исчезла? - поинтересовалась я. - Растворилась в воздухе?
- Как исчезла - не знаю. Я всего на миг отвёл от неё глаза, а когда посмотрел, её уже не было. И ни звука не было слышно. Ни шелеста, ни ветка под её ногой не треснула. Тишина полная.
- Интересно, кто же это был? - спросила Аня.
- А кто его знает? Может, и правда, призрак, а может, какой-нибудь беглый преступник, сошедший с ума от страха и одиночества. Но, знаете, мне после этого стало так не по себе, что я всю ночь не спал, всё караулил с ружьём в руках, а утром сменил стоянку.
- Я бы немедленно сбежала из тайги, - призналась Аня.
- А я бы одна туда даже не сунулась, - подхватила я. - Вы очень смелый человек, Николай.
- Раз вы такого лестного обо мне мнения, то я сделаю одну вещь.
- Что это за вещь? - полюбопытствовала Аня.
- Потом скажу. Это будет маленький сюрприз. Кроме того, я не вполне уверен, что он удастся.
Нам было очень интересно, потому что мы чувствовали, что это каким-то образом связано с нашим разговором о потусторонних явлениях, но было совершенно очевидно, что спрашивать бесполезно.
- А как вы повстречались с тигром? - спросила я.
Мы гуляли по дорогам между полями и лугами, и Николай занимал нас рассказами о неожиданных встречах в тайге. Было настолько увлекательно, что не верилось, что всё это происходило с обычным по виду человеком, который шёл с нами рядом.
Когда мы возвратились домой, Аня призналась Кате:
- Более интересного человека, чем Николай, я ещё не встречала.
- Интереснее, чем Михаил? - спросила Катя нарочито недоверчивым тоном и хитро взглянула на меня.
- Ну… - растерялась Аня. - Михаил тоже очень интересный человек. Он ведь художник и вообще… Михаил мне, конечно, нравится больше…
- Её примиряет с Михаилом то, что он тоже рыбак, - уточнила я.
- Да ну вас! - окончательно сбилась Аня. - Лично мне больше нравится Михаил, но это не означает, что я не могу восхищаться Николаем.
Пока Аня рассуждала, я сбегала погулять с Чупой.
- Вот что, девочки, - в раздумье сказала Катя, когда мы с собакой вернулись. - Пока вы встречаетесь с интересными людьми, я размышляю.
- Занимательное занятие, - сказала я.
- И впечатляющее, - добавила Аня.
- А главное, необычное, - уточнила я.
- Для вас же стараюсь, - поморщилась Катя. - Мне-то всё это ни к чему. Придёт к нам сегодня кто-нибудь или не придёт, мне - ни холодно, ни горячо. Пётр приходит к Марине, Николай - к Миле…
- Не ко мне. Не путайте меня с призраком. Николаю нужен чердак, а поскольку он недоступен, то хотя бы сам дом, в котором этом чердак находится. Хотя бы первый этаж.
- Пусть будет дом, - не стала спорить Катя. - Это совершенно всё равно.
- Ане не было бы безразлично, нужна Михаилу она или чердак, - возразила я.
- Конечно, - растерянно согласилась Аня.
- Не сбивайте меня, - попросила Катя. - У меня проблемы.
- Какие у тебя проблемы? - встревожились мы.
- Я совершенно не знаю, что приготовить на ужин.
- Мне бы твои проблемы! - рассердилась Аня. - Я уж испугалась было, думала, что у тебя неприятности.
- Может, вы придумаете, что приготовить?
- Не морочь сама себе голову, - посоветовала я. - Приготовь что-нибудь очень лёгкое, не требующее времени и сил. Это ведь не званый обед. Нас даже не предупреждали, что придут, поэтому у нас может вообще ничего не оказаться на ужин, кроме… овсяной каши. Кстати, очень полезная еда, поднимающая настроение. Чупа, ты ведь любишь овсяную кашу?
Собака завиляла хвостом.
- А может, ты больше любишь мясо? - спросила Аня.
Чупа была согласна и с этим.
- Но мне же самой будет неприятно, если придут, а подать на стол особо нечего, - призналась Катя. - Все ведь знают, что сейчас я вроде… распорядительницы.
- У тебя были очень вкусные биточки, - сказала Аня.
- Вот именно, что были. Уже были, а надо что-то новенькое. Пироги тоже были, а также оладьи, рагу… Легче было бы приготовить обед, чем ужин. Тут ведь тоже тонкость. Надо накрыть на стол так, чтобы показать, что это всего лишь ужин, что мы специально ничего не собирались готовить, а это у нас всегда так, но чтобы при этом гость не мог оторваться от еды.
- У тебя всегда всё очень вкусно, - сказала я. - Даже не сомневайся. Приготовь первое, что придёт в голову, и, ручаюсь, гостей за уши не оттащишь от еды.
- Хотелось бы мне посмотреть, как будут тащить за уши Петра, - фыркнула Аня.
- И вообще, это только у нас, у русских, принято для гостей накрывать грандиозные столы, - сказала я. - Какую английскую книгу ни читай, там всегда подают только чай или кофе, в лучшем случае, к нему добавят печенье на крошечной тарелочке.
- Но мы же не в Англии, - возразила Катя. - У нас заведено ублажать гостей.
- Иногда их даже слишком ублажаешь, а они в ответ ещё выразят недовольство, - припомнила какой-то неприятный случай Аня. - Стол буквально ломится, а кое-кто сделает замечание, что вина маловато.
- А ты вино не подавай, - посоветовала я. - Скажи, что у тебя дома сухой закон.
- А вообще, девочки, я заметила, что чем радушнее принимаешь гостей, тем они делаются хамоватее, - сказала Катя. - Те же самые люди у меня позволяют себе отпускать замечания, хотя я, кажется, всё делаю для их удобства, только что не кланяюсь, а в другом доме, где хозяйка жадна и не слишком гостеприимна, принимаются так благодарить, словно она их угостила на славу.
- По-моему, это вполне естественно для определённой разновидности людей, - ответила я, тоже много раз замечавшая это явление. - Ты угощаешь с удовольствием, гости это чувствуют, поэтому и не ценят. Наоборот, они думают, что раз это доставляет тебе радость, то тебя и благодарить не за что. А вот скареда через себя переступает, когда что-то выставляет на стол для других. Гости это тоже очень хорошо чувствуют, поэтому и ценят такой её подвиг перед самой собой, а оценив, усиленно благодарят. Они знают, что сегодня она свою жадность победила, а в другой раз не сумеет. Может, они не понимают этого, а благодарят неосознанно, однако где-то в тайниках мозга такая работа совершается.
- Жизненная философия Милы, - прокомментировала Аня.
- Вполне возможно, - согласилась Катя. - Что имеем - не ценим.
- А потерявши - плачем, - закончила я. - Мы однажды отказали от дома таким… особям, когда они слишком уж расхамились. И что удивительно: они были удивлены и так и не поняли, почему их перестали принимать. Всегда себя так вели, и это считалось нормальным, а тут вдруг всё переменилось.
- Я тоже после смерти родителей распрощалась со многими родственниками и знакомыми, - призналась Катя. - Одно дело, когда не слишком воспитанный человек приходит просто в гости, а совсем другое - когда он приезжает на несколько дней, а то и недель. И всё с какими-то требованиями и претензиями. То я не так им сделала, это… А сами хоть бы раз пригласили к себе. Да я бы и не поехала, но из вежливости пригласить надо. И всегда приезжали на всё готовое, ничего не привозили с собой, ничего не покупали. В советские времена ещё можно было прокормить эти оравы, а потом, когда по два-три месяца не выплачивали зарплату, а цены росли каждый день, я поняла, что просто умру от голода, если буду тянуть на себе это ярмо.
- Да, были времена, - согласилась Аня. - Нет, я своим гостям сразу указывала, где у нас магазины. Они у меня пикнуть не смели.
- А если делали вид, что не поняли тебя? - заинтересовалась я.
- Бывали случаи, - с удовольствием вспомнила Аня. - Когда приходило время обедать, я делала вид, что удивлена, спрашивала, почему они не сходили за продуктами, потому что у меня еды почти совсем нет. И предлагала кому-нибудь быстренько сбегать. Но это, конечно, относилось к тем, кто приезжал на несколько дней. Разовых гостей я потчевала как полагается.
- Как вспомнишь эти толпы приезжих, так сразу противно делается, - пожаловалась Катя.
- А к нам они приезжали даже в то время, когда мы впятером жили в одной комнате в коммуналке, - сказала я. - У них были отдельные квартиры, а нам они говорили, что для Москвы мы живём хорошо. К себе, кстати, тоже не приглашали. Им это даже в голову не приходило.
- А знаете, о многом вспоминать сейчас неприятно, но многое хочется и вернуть, - мечтательно проговорила Катя. - Я тогда была тоненькая…
- Шкелет, - уточнила Аня.
- Да, меня бабушка называла шкелетом. Это после того, как зарплату стали платить вовремя и с продуктами наладилось, я начала стремительно ползти по всем направлениям. Вот до какого безобразия доползла. Хорошо ещё, что чувствую себя хорошо.
- Опять
С уважением, Андрей.