одной ячейке. Ларри, который достаточно настрадался от этой же самой плохой рекламы и который всегда был идеальным джентльменом, понял.
Я действительно чувствовал себя дерьмом, но не осмелился рискнуть.
В то же воскресенье вечером Уолтер Уинчелл начал свою еженедельную радиопередачу словами: «Мистер и миссис Америка, и все корабли в море: на прошлой неделе Дональд Джексон, председатель Комитета по расследованию антиамериканской деятельности Палаты представителей, и все его члены оправдали Люси на сто процентов, как и Дж. Эдгар Гувер и ФБР, а также все газеты в Америке, и сегодня вечером мистер Линкольн вытирает слезы за то, что заставил ее пройти через это.
«Это» было начато всего неделю назад им и его «слепой» статьей.
В понедельник четырнадцатого большинство газет в стране опубликовали стенограмму показаний Люси, заявление Эмиля Фрида и очень благоприятные истории о пресс-конференции на нашем ранчо.
В большинстве из них также была история о том, что многие председатели многомиллионных корпораций с нетерпением будут ждать «Neilsen», «Trendex» и других местных и национальных рейтингов нашего шоу в тот вечер.
Сидя ближе всего к своим телевизорам, с телефоном на коленях, ожидая результатов этих различных рейтинговых опросов, Уильям С. Пейли, председатель CBS, Альфред Лайонс из Philip Morris, Милтон Биоу из «Biow Company» и Луис Б. Майер из MGM. Л. Б. не был председателем, но никто никогда не обращал внимания на то, кто был председателем этого совета, пока Л. Б. был жив.
Излишне говорить, что президент и председатель совета директоров «Desilu Productions» будут бороться за телефон со своим великолепным рыжеволосым вице-президентом в ту минуту, когда он зазвонит.
И он зазвонил, громко и отчетливо, вскоре после полуночи. Как они получают эти «ночевки» так быстро, что я никогда не узнаю. Наше время было 9 вечера по всей стране. Результаты были действительно очень удовлетворительными. «I Love Lucy» все еще находилась на первом месте, с комфортным отрывом. Заголовки во вторник пятнадцатого числа все комментировали этот факт. Например, «Los Angeles Times» гласила: «Все по-прежнему любят Люси».
Две недели спустя мы получили приглашение от президента и миссис Эйзенхауэр быть их гостями в Белом доме 26 ноября. Впоследствии доктор Стэнтон сообщил нам, что 26 ноября — день рождения президента и что он, президент, выразил желание, чтобы мы выступили на его вечеринке тем вечером, и, пожалуйста, приведите с собой Фреда и Этель.
За день до поездки в Вашингтон Люси получила премию «Бней Брит» как «Женщина года». Это был первый случай вручения этой награды актрисе.
Президент, Мейми и их VIP-гости оказали нам прекрасный прием, с удовольствием смеялись во время всех наших выходок и в конце устроили нам самые громкие и теплые овации, которые мы когда-либо получали.
После шоу двое впечатляющих пажей Белого дома зашли за кулисы и попросили нас следовать за ними. «Президент и первая леди просят вас присутствовать за их столом».
Боже, благослови Америку!
36
Почему «I Love Lucy» добилась успеха?
Все хотели, чтобы мы разобрали этот вопрос и нашли ответ, надежную формулу. Ну, к сожалению, создание телешоу или любого другого шоу не похоже на создание Coca-Cola или Bacardirum. Не то чтобы эти компании не заслуживали большой похвалы за то, что нашли отличные формулы, но как только они узнали ингредиенты, уже никогда их не меняли. Они просто продолжали повторять и всегда выдавали один и тот же продукт.
Человеческий фактор в нашем бизнесе мешает нам находить успешную формулу каждый раз. Но время от времени мы сталкиваемся с одной.
Способ, которым снимали наше шоу — техника «Desilu», как ее стали называть, — оказалась лучшим вариантом для съемок телевизионных комедий.
Химия, вспыхнувшая при первой встрече Люси, Вивиан и взаимопонимание между Биллом, и мной, каким-то образом естественно перенеслись на персонажей Люси и Этель, Рики, и Фреда. Никто, включая меня, не мог представить, что все получится так идеально.
Уверен, были случаи, когда вы отлично проводили время на вечеринке без какой-либо особенно очевидной причины. Почему? Потому что химия, смешение людей там делала это веселым.
Основные элементы нашего формата, касающиеся института брака с его повседневными испытаниями и невзгодами мужа и жены, и их вовлеченностью в отношения с соседями и друзьями, имеют универсальную тему, понятную молодым, и старым, особенно по телевидению, где это видит вся семья, сидящая дома.
У нас не было исключений или монополии на юмор, присущий этому формату. Он так же стар, как и сам театр, но то, как наши сценаристы обращались с этими основными элементами, с их дарованным Богом даром превосходного понимания фарса, было тем, что имело значение.
Они начинали каждый сценарий с логической и достоверной предпосылки, закладывая основу, мотивацию для диких выходок, которые последуют. Участие Рикардо и Мерцев всегда касалось базовых и реальных человеческих эмоций, таких как любовь, ревность, жадность, ненависть или страх. Все то же, что и другие соседи, повсюду, в то или иное время испытывали.
Поэтому нашим зрителям было легко идентифицировать себя с персонажами этого шоу, которое оказалось правдоподобным.
Ситуации, в которые они попадали, были достоверными и, как мы надеялись, смешными. Если они не были таковыми, у нас появлялись проблемы.
Это напоминает мне историю о Грир Гарсон и Джимми Дюранте. Мисс Гарсон была на самом пике своей блестящей и выдающейся карьеры в кино, только что закончив «Миссис Минивер» в «Metro-Goldwyn-Mayer», и должна была появиться в качестве специального гостя на очень успешном радиошоу Дюранте на NBC. Она любезно настояла на том, чтобы пойти в дом Джимми для первого чтения сценария.
Когда пришла, Дюранте спустился по лестнице из своей спальни на втором этаже, одетый безукоризненно и, конечно, в своей старой сломанной фетровой шляпе на голове. Джимми посчитал, что она не одета должным образом и без шляпы. Это также позволило ему снять ее и поприветствовать мисс Гарсон самым джентльменским образом. Они прочитали сценарий, и после того, как она закончила читать скетч, который должна была сделать, спросила: - Это шутки?
ДЮРАНТЕ: Да, мэм, это они.
ГАРСОН: Понятно — и это смешно?
ДЮРАНТЕ: Верно, мэм.
ГАРСОН: А если никто не посмеется?
ДЮРАНТЕ: Ну, тогда мы все окажемся в хорьке.
Обычно Джим говорил: - Мы все окажемся в дерьме.
Но он изо всех сил старался быть максимально вежливым перед миссис Минивер.
Иногда наше шоу критиковали за то, что у нас слишком много фарса. Я не верю в легкую комедию, и Люси тоже. Это то, что зрители должны просто улыбаться. Нам нравится, когда они смеются во весь голос.
Ничто не заставляет кого-либо чувствовать себя лучше, чем искренний смех. Это хорошая терапия, духовная и физическая.
Иногда наш тип комедий становился довольно диким. Вот почему причины, по которым мы дошли до этих выходок, должны были быть фундаментально обоснованными. Существует очень тонкая грань между честными и правдоподобными физическими комедийными рутинами и рутинами «просто попытайтесь быть смешными». Но вам лучше знать, где проходит эта грань, и осторожно ее соблюдать.
Никто из нас, кто работал над планированием и производством «I Love Lucy», не утверждал, что мы были гениями, которые с самого начала знали, что нам нужно для успеха шоу. Но когда вы оглядываетесь назад и ретроспективно, как сказал этот человек, мне кажется, что мы нуждались в определенных ингредиентах.
У нас были некоторые правила с самого начала: базовый хороший вкус, моральные ценности, никогда не шутить, если эта шутка, независимо от того, насколько она смешная и какой большой смех она может вызвать, каким-либо образом оскорбит даже небольшую часть наших зрителей. Это исключило шутки о физических дефектах, таких как заячья губа, нервное подергивание и шутки о сумасшедших людях, а также шутки о поляках, евреях, чернокожих, мексиканцах, японцах, китайцах и других этнических группах.
Единственными, близкими к этнической шутке, были шутки об акценте Рики, и, конечно, они относились к категории высмеивания себя, что нормально. Но даже они не срабатывали, если их использовал кто-то, кроме Люси. Когда Фред и Этель высмеивали акцент Рики, они не получали смеха. Интересно, не правда ли?
Рики мог расстраиваться из-за выходок Люси, которые порой казалось, приведут к катастрофическим результатам. Это было естественно, и зрители знали, что у него была причина. Но, и это казалось большое «но», он никогда не должен был по-настоящему злиться на нее, или нервничать, как это называли сценаристы. Он должен был только забавно злиться, раздражаться, как вы бы поступили с непослушным ребенком. С другой стороны, не хотел, чтобы Рики потерял правдоподобность в таких случаях и выглядел глупо; но, если он демонстрировал какую-либо подлость, зрители возмущались, и мы теряли юмор.
Это была самая сложная проблема, с которой столкнулся, играя Рики.
Она помогло, когда я переоценил приемлемое латинское использование рук и рук, когда нервничал. Также было удобно позволить моим глазам выскочить из глазниц. Больше всего, парад испанских слов «рат-тат-тат» помог мне пройти тонкую грань между смешным безумием и безумным безумием.
Сегодня, двадцать четыре года спустя, дети подходят ко мне. «Эй, Рики, скажи «Mira que tene . . .» как это сказать?»
«Miraquetienecosalamujeresta» (Посмотри какая это хорошая женщина).
- Вот и все! Вот и все!
Сделать шоу максимально реалистичным было обязательным, и это область, где я не шел на компромисс. Ваза с цветами, которая должна выглядеть свежей, ароматной и живой в сцене, должна быть свежей, ароматной и живой, а не фальшивой и увядшей. Реквизит, прибор, все, с чем Люси или Рики, Фреду или Этель приходилось работать, должно было быть настоящим и функциональным. Наши кухни, холодильники, раковины, стиральные машины, духовки, кофейники, тостеры, радиоприемники, телевизоры — все было практичным.
Когда по сценарию Люси и Этель должны были испечь свою первую буханку хлеба, эта буханка должна была получиться гигантской и выглядеть как монстр, пытающийся дотянуться до них, когда она начала вырастать из духовки.
Я сказал Джеймсу Пейсли, нашему первому помощнику режиссера, что хочу, чтобы это был настоящий хлеб, а не сделанный из папье-маше или резины и покрашенный, чтобы выглядел как настоящий хлеб. Джиму пришлось сделать сотни звонков, чтобы найти пекарню, которая попыталась бы выполнить эту работу. У некоторых не было достаточно большой духовки, а другие боялись, что вес восьмифутовой буханки сломает ее. Наконец он нашел того, кто согласился попробовать. Нам нужно было иметь две буханки, одну в качестве дублера, каждая весом в триста фунтов.
После нашего шоу около трехсот человек из аудитории сошли со своих мест в «Tropicana», где работал Рики.
Мы накрыли столы с несколькими галлонами джема, желе и масла, и каждый наслаждался куском нашего хорошего хлеба и забирал остаток своего куска домой. Каждый кусок был толщиной в два дюйма и площадью два квадратных фута.
Один реквизит, который не выглядит настоящим для зрителей, может испортить вам настроение. То же самое касается и малейшего недостатка в создании мотивации в сюжетной линии.
