Братья

творению прикоснуться собственными руками.
Резкий шорох вывел Серафима из размышлений. Он оглянулся, заметил преследующих его хищников, и сердце забилось быстрее. Адреналином наполнилась кровь, вскипая от желания сорваться со всех ног и бежать, куда подальше от опасности.
- Нет. – Отдал мысленный приказ. – Нет. Сохраняй спокойствие. Только сорвёшься и побежишь – сразу начнётся охота. Иди спокойно. Как шел до этого. Иди. Иди. – Приказывал Серафим себе, готовый бросить всё и спасаться бегством.
Только голодным хищникам были не известны его мысли. Не желали они вести себя как положено, потому, не смотря на всю сдержанность Серафима – охота началась внезапно. Огромный прозрачный монстр, выпрыгнул из-под снега с правой стороны от парня, пытаясь приземлиться на его голову, всеми корнями. Отшатнулся влево и тут же прямо перед ним вырвался из снежного плена второй прозрачный хищник, за ним третий.
Серафим бросился наутёк. С одним прозрачным монстром он, может быть и справился, как с тем, что утолил его голод. Но троих – не одолеть. Недолго думая, Серафим бросился наутёк, позабыв о своей поклаже. Бежал со всех ног, не обращая внимания на раны и резкую боль в них. Бежал, уворачивался, отпрыгивал, не обращая внимания на боль и усталость. Бежал, не разбирая дороги, пока его видавшие виды снегоступы позволяли это сделать. Но самодельные поделки не выдержали, сломались, и чувство свободного падения чуть не вырвало сердце из его груди, перехватывая дыхание.
Перед глазами всё закрутилось, завертелось, как крутился и вертелся, скатываясь по снегу в какой-то обрыв Серафим.
- Кхе! – Вырвалось невольно из груди, когда он обо что-то сильно ударился, остановив своё падение. Боль затуманила разум, мысли запутались. Но самое важное то, что Серафим понял – за ним больше не гонятся. А ещё он понял, что опять рёбра сломал и скорее всего одну из ног, ибо совершенно не мог пошевелить жутко болевшей конечностью.

- Вот и пришел мой конец. Сделал вывод молодой человек, устало переворачиваясь на спину. Стиснул от боли зубы, восстановил дыхание и взглянув в небеса.
- Если уж умирать тут от потери крови и холода, так лучше напоследок звёздами полюбуюсь.- решил он, понимая, что больше самостоятельно и шага сделать не может. Каждый вздох вновь причинял боль. Левая нога и кисть правой руки, ужасающе болели и отказывались шевелиться – значит сломаны. Теперь он даже двигаться не может.
Серафим спокойно лежал на спине, уставившись в вечернее небо, что решило порадовать умирающего красочным закатом. Холод проник в тело, понизил его чувствительность, притупил боль. Это нежданное облегчение подарило парню возможность смотреть не только ввысь, но и по сторонам оглядеться, ведь жажда жизни билась в нем, хотя он не признавал этого.
- Над головой небо, в стороне ног, склон с которого он рухнул. Что за головой не увидеть. А по бокам. – Парень медленно повернул голову в одну сторону, потом в другую и прошептал, не веря собственным глазам. – По бокам огромные статуи. Хм. – Грустно усмехнулся он. Это привратники у дороги мертвых. Наверное, в мой разум уже проник холод, ведя за собой смерть. Мне как-то рассказывали, что смерть на морозе особенная, человек погружается в прекрасные сны о лете. Он поддаётся этим снам, начинает чувствовать тепло и, засыпая, умирает. Вот и со мной такое началось. – Думал он, глядя на невероятно красивую и искусно сделанную статую.
Вдруг, статуя открыла глаза, и парень потерял сознание.
Тысячи острых иголок пронзили его тело, причиняя невыносимую боль, что ворвалась в его помутившееся сознание, не давая ему уйти в мир иной, возвращая разум в реальность.
- Мммм. Аааа. – Тихо стонал Серафим, чувствуя беспощадные уколы крохотных кристалликов льда, что образовались на холоде в его венах и теперь, мучали его, причиняя нестерпимую острую боль.
- Как же сильно я обморозил себе ноги. – Пронеслось в его помутившемся разуме. – А может руки. Болит везде. Всё тело разрывает изнутри острая боль. Весь что ли обморозился? – Продолжил думать он, боясь пошевелиться, ибо каждая попытка причиняла ещё более нестерпимую боль, после которой вспыхивал на коже жаркий зуд. – Почему так происходит? Почему обмороженное тело так разболелось, ведь по идее, так болеть начинают обмороженные места, только когда в тепло попадаешь. А я же в снегу, у каких-то изваяний валяюсь. Вот именно изваяний! – Серафим встрепенулся, вспомнив, как статуя открыла глаза и посмотрела на него. Сразу открыл глаза сам и замер, затаив дыхание, стараясь не стонать от нестерпимой боли во всём теле. Замер, стараясь осознать то, что предстало перед его взором.
  Потолок. Ровный, гладкий, металлический потолок, на котором отражались всполохи разноцветных огоньков. Едва освещённое помещение, явно рукотворное, ибо природа никогда не могла создавать столь ровные и гладкие поверхности. Значит он в комнате, в настоящей комнате. Но как такое возможно?
Не сумев сдержать стон, Серафим повернул голову, ибо руки и ноги отказывались слушаться. Повернул и понял, что помещение, в котором он неизвестно как оказался, весьма просторное не меньше десяти квадратных метра. А стена, которую он увидел, была весьма впечатляющей. На первый взгляд казалась столь же гладкой и ровной, как и потолок, но только на первый взгляд. Присмотревшись, Серафим понял, что вся она один огромный скрытый шкаф с множеством полок и ящиков. Эти полки и ящики так искусно были вмонтированы в стену, что казались её неотъемлемой частью и если бы иногда внутри того или иного ящика, или полки не загорался тусклый, цветной огонёк, то никто и никогда бы не смог догадаться, что внутри стены что-то есть.
Внезапно в тёмном углу помещения что-то зашевелилось. Парень испугался, инстинктивно подскочил и тут же резкая, пронзающая боль опустила его безвольное тело обратно.
- Где я? Кто вы?! – осознавая всю беспомощность своего положения, отчаянно прокричал он.
- Жжжжж. – Вместо ответа прямо над ним в потолке загорелась яркая полоса света и словно сканер прошлась над телом пострадавшего.
- Карам барым валетас утис. – Раздался нечеловеческий голос с металлическими нотками. – Речевой анализ проведён. Гуманоид общается на языке одного из народов планеты Мидгарт. Загружаю языковые файлы для удобного взаимодействия с биологическим объектом.
Серафим лежал, едва дыша, не веря собственным ушам. Какая ещё планета Мидгарт?
- Гуманоид планеты Мидгарт, именующий себя человек. Ваш биологический организм сильно поврежден. – Без эмоциональным тоном говорило существо, глядя на Серафима. – Расчётное время остановки биологических процессов – 24 часа.
- Как 24 часа? Что вы мелите?! Я отлично себя чувствую! – Возмутился парень, пытаясь встать, но ничего не получалось. Руки и ноги не слушались, а резкая боль, пронзающая всё тело, укладывала его обратно на стол или что там было под ним.
- Повреждения обычные у меня. Нужно только отдохнуть и всё заживёт. – Не унимался он, понимая, что только что ему озвучили смертный приговор.
- Вы ошибаетесь, ошибка закралась в анализ состояния вашего тела. – Сообщил ему странный собеседник. – Боль, что вы ощущаете, всего лишь десятая часть от настоящих ощущений, ибо мы ввели вам обезболивающий препарат. Это облегчит ваши страдания и позволит принять правильное, взвешенное решение.
- Какое ещё решение? – Устав спорить спросил Серафим.
– Мы предлагаем вам спасение. Наши технологии могут вернуть вашему биологическому организму сто процентную функциональность. Но в связи с тем, что в нашем распоряжении нет достаточного количества биологического материала представителей вашего вида, данную процедуру можно провести только с использованием биологического материала наших создателей. – Странный собеседник на мгновение умолк, послышалось едва уловимое жужжание механизмов, замигали какие-то лампочки в стенах. – Но прежде чем мы приступим к ремонту вашего организма, вы должны принять решение и ответить нам. Согласны ли вы на внедрение чужеродного генного материала в свой биологический организм или предпочитаете остаться таким как есть, и завершить свою жизнедеятельность. Подумайте. Дайте ответ. Мы исполним его.
- Извините. – Обратился Серафим к странному собеседнику, едва сдерживая волнение. Шутка ли, ему только что предложили стать мутантом или гибридом.
- А можно, прежде чем принять решение, узнать кто ваши создатели и кто вы сами?
- Нет. Принимайте решение как можно скорее. Жизнедеятельность вашего организма ограничена по времени и каждая минута промедления, отдаляет вас от полного восстановления.
Парень закрыл глаза, вздохнул.
- Я хочу жить. – Пронеслась отчаянно подумал он, стараясь прогнать прочь мысли о смерти. – Хочу жить! Жить! Что толку от того что я умру, отказавшись от внедрения чужеродного гена. Моя смерть не поможет маме и племяннице, а то и двум, выжить на этой планете. Пусть я стану монстром, но буду жить, и буду помогать им выживать. – Сердце бешено колотилось, когда Серафим вновь открыл глаза и взглянул на странного собеседника. – Я согласен на ремонт.
- Процедура восстановления биологического организма «человек» активирована. – Монотонно провозгласил странный собеседник и, склонившись над подопечным, что-то нажал под поверхностью, на которой лежал пострадавший. – Сейчас вы погрузитесь в сон, во время которого получите ответы на все вопросы. После пробуждения ваш организм будет функционировать на 100 процентов.
Пациент ощутил быстрый укол в спину. Что-то тёплое начало разливаться по его телу. Тепло успокаивало, дарило облегчение и прогоняло боль. Чувство уюта наполнило душу и парень не заметил как погрузился в сон.

18. Танты.

Серафим спал, ему снился дом, родители, братья, маленькая Сима. Они сидели за столом, ужинали.
- Давайте телек включим. – Предложил Митька и, не дожидаясь согласия остальных членов семьи, нажал кнопку на пульте управления. – Сейчас начнётся новый сериал. Говорят крутая фантастика.
- Как называется фильм? – Поинтересовалась Тома, наливая некрепкий чай в бутылочку Симы.
- Танты. – Ответил брат и Серафим перевёл взгляд на экран телевизора.
- Привет! – Весело поприветствовала красивая инопланетянка зрителей с экрана. – Меня зовут Танта. Родители назвали меня в честь нашего народа – тантов.
- Ух. Красавица. - Подумал Серафим. – Прямо как эльфийка из нашей игры, только уши не такие длинные. Классная героиня. Ей даже зеленоватый оттенок кожи к лицу.
Тем временем героиня показывала чудесный мир, в котором живёт. Города с высокими многоэтажными зданиями круглой формы, издали походившие на стволы гигантских растений.  Просторные площади, украшенные фонтанами и скульптурами, дороги по которым не только ездили, но и летали зеленокожие танты в каплеобразных летательных аппаратах. Кругом царил достаток, и витало счастье. У каждого танта был собственный робот, так искусно сделанный, что не отличался от живого жителя этого мира.
Богатая, высокоразвитая цивилизация тантов уже давно не знала тяжелого физического труда, не рисковала жизнями своих собратьев, посылая на тяжелую работу и в опасные места роботов. Так бы и шло всё дальше, но танты решили одарить своих верных