serif]Внезапно мерзкие руки обмякли, и сквозь звон в ушах и противный хрип, послышался хруст, как от ломаемых костей, и нападавший кулём рухнул рядом, благо что не придавив и без того находящуюся не в лучшем состоянии меня.
- Падаль, - тихо прошипел кто-то, а потом я на краю сознания снова почувствовала прикосновение.
Пробовала отбиваться, и это забрало последние силы. Запечатлелись в мозгу льдисто-серые глаза, а потом меня, как ребёнка, подхватили на руки.
И темнота стала бесконечной...
...
Очнулась я уже ближе к полудню, лёжа у себя в комнате в таверне. Всё расплывалось, я не сразу поняла, где нахожусь, и тупо смотрела в старый деревянный потолок. А осознав облегчённо выдохнула - всё произошедшее казалось бы излишне реалистичным кошмаром, если бы не синяки по телу и сильно болящий затылок.
Пробовала было заснуть, чтобы окончательно оправиться, но не вышло - бесцельно и долго проворочалась, стараясь отвлечься, однако тошнота и ужас то и дело подкатывали к горлу. Поэтому, приведя себя в порядок, пошла работать, как ни в чём не бывало, стараясь и близко не подпускать к себе размышлений о том... о том, что могло произойти. Ну и, конечно, зареклась не выходить в одиночестве так поздно.
- Он нёс вас так аккуратно, как сокровище, - доверительно шепнула Бетси, когда мы вместе мыли посуду. - К тому же красивый и явно при деньгах. Неужто не перевелись рыцари...
- Так поступил бы любой уважающий себя мужчина, - неуверенно произнесла я избитую фразу, на что та только хмыкнула:
- Может быть, если сказки не врут. Только где таких найти?
Я хотела бы связаться с Гардом и поблагодарить его, но такой возможности просто не оказалось. День прошёл в обычном режиме - весело, шумно, со множеством посетителей, коих всё прибавлялось: горожане явно оценили "новинки". Более того, в последнее время сюда стали захаживать даже некоторые аристократы, а это кое о чём говорит. Художник нарисовал несколько красивых картин и шикарную вывеску, которые вкупе с изумительными скатертями и шторами, статуэтками и канделябрами, являвшими собой изящные произведения искусства, делали таверну похожей на дорогое заведение.
Где-то через неделю, возвращаясь с рынка, я тащила невероятно тяжёлые мешки с продуктами и шла через парк. Солнце светило ярко, было ещё довольно тепло, но уже чувствовалось прохладное дыхание осени. Приземлившись на одну из лавочек, кряхтя, как древняя старушка и сложив рядом мешки, я хотела было передохнуть и насладиться одиночеством в красивом месте, когда неподалёку послышался шум.
Пятеро молодых дворян, громко гогоча на всю округу, шли мне на встречу. Все они были холёные, в дорогих одеждах, весёлые, напыщенные. Среди них выделялся один, который натянуто и холодно улыбался - тот, в ком я не без удивления узнала Гарда.
- Здравствуй, - приветливо кивнула я, разглядывая мужчину.
В этот раз он был одет откровенно щегольски, будто норовя затеряться таким образом в толпе своих павлинистых товарищей.
- Здравствуй. - Тот вдруг повеселел, оценив мою усталость и количество мешков. - Нужна помощь?
Хотелось бы сказать с ложной скромностью "ты и так помог мне, не хочу обременять...", но прозвучало бы это весьма фальшиво.
- Да, если не затруднит.
- Прошу прощения, господа, - степенно кивнул он товарищам, прощаясь, и, быстро схватив мешки, хотел было оставить их, но те привязались.
- Нет уж, дружище, я не дам тебе уйти, пока ты не познакомишь нас с этой красавицей. - Пошловато улыбнулся высокий шатен, окинув меня неприятным масляным взглядом.
Меня передёрнуло. Нет, сам шатен не вызывал особого отвращения, просто ещё некоторое время я не могла выносить таких взглядов, такого тона после случившегося.
- Роксана Вакхлар, - присела в отдалённом подобии книксена, - Извините, но я спешу.
Господа оказались не понимающими намёков и увязались за нами до самой таверны, благо, было уже не далеко. Они там и остались, но ничто не помешало мне с Гардом сесть за отдельный столик.
За несколько минут молчания я перебрала в уме кучу хвалебных од и слов благодарности, но в итоге вырвалось только одно:
- Спасибо. - При этом я была отчего-то страшно смущена, как школьница на первом свидании.
Мы разговорились, ещё больше, чем тогда, в пути. Он рассказал, что является одним из вейлахских купцов, хотя вся семья живёт в Эардане, где он и родился. Рассказал о городе, о сестре, которая вскоре выйдет замуж и уедет, о делах, о политике... Я слушала и рассказывала о себе, о недолгой жизни в Айрасе, о впечатлениях от города, о таверне и о планах на будущее. Было так неимоверно легко... Вдвоём. С ним рядом. Словно всё так, как должно быть, и не иначе.
С тех пор мы как-то почти незаметно для себя же потянулись друг к другу. Он практически каждый день заглядывал в мою "кафешку", мы гуляли по улицам, по набережной до самого вечера, смеялись, как ненормальные и фонтанировали эмоциями - от самых ярких и бурных, до приглушённых и уютных, вызывающих ласковую улыбку. Я влюблялась и раньше, но такого со мной никогда до этого не было. Всё подобное из прошлого стало казаться бледным жалким подобием, не более. И это пугало бы, если бы не тягучий, как дёготь, туман в голове...
- Знаешь, посетители сегодня не в себе, накатывают, как цунами, - однажды жаловалась я, когда мы сидели в том же парке вечером, - Хотя, неудивительно, Мэт сегодня в ударе. Он так здорово готовит, у него талант...
Мэт - симпатичный молодой повар из моей таверны, и он раздражает Гарда, над чем я не прочь слегка поиздеваться. Он в такие моменты так забавно хмурится, вот, как сейчас...
- Да он у плиты начинается и заканчивается.
- Что?.. Нет, ты не прав, - я мечтательно закатила глаза, - Он, что удивительно в наше время, образованный и умный, а...
- Ещё одно слово про этого индюка с белым хохолком... - "угрожающе" прищурился Гард.
- А что такого? - Невинно похлопала ресничками, - Я просто хотела сказать, что он... ммм... - конец фразы я промычала, причём с предательской ноткой удовольствия, ибо меня заткнули самым действенным способом. Поцеловали…
"Ревность тоже иногда может быть полезной" - усмехнулась я, прежде чем все мысли покинули поле боя с чувствами.
...
Счастье похоже на оазис в пустыне. Оно так желанно, оно манит и даёт силы, но в конце концов может оказаться миражом.
На протяжении всего этого года я была счастлива. У меня было всё: весёлые дни, интересная работа, стабильный доход, новые знакомства, множество возможностей, а главное - любимый человек, в серых глазах которого я тонула. И вот теперь даже появилась нормальная подруга. Впервые в жизни.
Дело в том, что я часто путешествовала по Вейлахсу и соседним странам, благо, в этом мире единый язык (знать бы ещё, как так получилось) - закупалась различными товарами для таверны, которых не было в Айрасе, да и просто нравилось. Естественно, нанимала охрану, брала с собой своих танцовщиц и музыкантов (мы выступали в разных местах). Иногда со мной ездил Гард вместе с обозом товаров - мехами, мёдом и прочим. В таких случаях поездки очень напоминали медовый месяц. И в тот раз тоже.
Тарисхон не ахти в сравнении с Айрасом, но публичные представления, всякие трюки там любят как нигде. К тому же, там приятный климат и красивая природа. Мы с труппой выступали на площади ближе к вечеру, и я танцевала, упиваясь вниманием, движениями, музыкой, всепоглощающим огнём в груди. А потом, когда после выступления вернулась в палатку, ко мне зашла Азалия. Среднего роста миловидная девушка лет двадцати на вид, статная и улыбчивая.
- Вы просто невероятно красиво танцуете, - смущаясь, сказала она. В её глазах горело неподдельное восхищение, восторг, азарт - наверное, поэтому я не пропустила мимо ушей безыскусный комплимент.
Она хотела научиться танцевать.
Лично я считаю, что научиться танцевать недостаточно - нужно иметь к этому природную склонность и любить свой талант, развивать его. За всё время пребывания в этом мире я видела не очень много тех, кто горел бы этим так же, как я, но Азалия оказалась очень близка к тому - как быстро обнаружилось, и талант, и большая любовь к танцам у неё были. Она в принципе очень талантливый человек: когда узнала, что она и есть та самая Азалия Хайлан, чьи картины завоевали огромную известность и нравились лично мне, я едва не пищала от восторга. Было сразу видно: она любит красоту мира, видит её там, где многие бы просто не заметили. Если у меня это есть лишь на уровне смутных ощущений, то у неё чувство прекрасного воплощается в образы, и это удивительно. Поэтому я и согласилась обучать её, хотя и предупредила, что это вряд ли продлится долго. Как и всем, скормила ей легенду, что я якобы несчастная девушка, которую по пути к жениху похитили работорговцы, а по возвращению отвергли родственники. Здешние люди лицемерны - они любят смотреть пьесы, танцы, но презирают артистов и считают, что только падшие на дно общества, оставшиеся без гроша в кармане могут быть актёрами или танцовщиками, и я не стала никого разочаровывать - соврала, забыв, что слово материально... По крайней мере, несчастной я стала очень скоро.
Однажды вернувшись в комнату, которую мы с Гардом снимали вместе, я сделала ужин на двоих, а придя в спальню нашла на кровати записку, написанную хорошо знакомым почерком и с приложением в виде золотого обручального браслета, коими мы обменялись совсем недавно, когда он предложил мне стать его женой, что, увы, не оставляло сомнений в личности автора. Там было одно лишь слово:
"Прости".
В ту ночь - и все последующие - Ингард так и не
| Помогли сайту Реклама Праздники |
При цитировании ссылка на сайт обязательна. Exsodius 2008 - 2024
18+