одеревенелая пассивность и откровенное примиренчество с тем самым ныне вполне раз и навсегда полностью свершившимся фактом…
Нет, это как раз чего-либо подобное во всем том чисто конечном своем итоге и привело к вполне этак чудовищному засилью всеобъемлюще отвратительного лизоблюдства во всех тех темных углах и коридорах, что были столь всегда немыслимо скользки (хотя и покрыты украденными персидскими коврами).
При этом на ярком свету у красноокого чудовища всенепременно пребудет слащаво благодушная физиономия всякого того, кто без тени сомнения почти, без усилий явно сумеет, коли в том возникнет данная надобность сходу облить морду сиропом для изумительно праведного пиара пред тем простодушным лицом наспех насильно втянутого в политику полностью безграмотного народонаселения.
И вот делается лишь один маленький шаг и отныне та до полного же неприличия слащавая кривда вполне всерьез будет объявлена наивысшей правдой под обильное хлопанье и бешеные возгласы восторга тех не в меру осчастливленных людей, что некие славные думы думали и вполне искренне сопереживали горестным бедам донельзя разноликого своего общества.
312
Но то и близко никак под собою вовсе не подразумевает, истинное наличие чего-либо немыслимо же плохого во всех тех чисто личностных свойствах каких-либо сугубо отдельных личностей.
Российская интеллигенция в целом во всем своем абсолютном большинстве неизменно состоит из истинно благородных, возвышенных и справедливых людей.
Да только наглядно учитывая весь их привередливо чистый, строго однолинейно мыслящий ум, им-то было порою и в самый большой микроскоп не углядеть вполне конкретные черты людей из черной бездны безвестности и невежества, которым свойственно же повседневно, как ни в чем, ни бывало, от века вот копошиться в своих мелких делах.
А коли того простого человека кое-кому и близко совсем нисколько не видно, то и все те в возвышенных духовных изысканиях создаваемые образы некоего иного жития-бытия всегда будут не более чем блеклыми миражами никогда не в едином глазу несбыточного и чисто же эфемерного грядущего…
Все эти иллюзии так и остались воздушными замками, созданными в чьем-то приторно сладком воображении, но пряные слова просто вот в воздухе никак не повисают…
А как раз потому весьма вот радостно и взахлеб разглагольствуя обо всем том до чего необычайно благостном, чему и впрямь-то довольно давно бы вполне надлежало весьма по-свойски безо всякого до чего еще нелепого промедления столь уж вовсе вот немедля, как штык буквально-то разом затем и ко всем нам нагрянуть…
Нет, именно подобным макаром кое-кому, и довелось сколь еще всецело так разом сродниться с рабством, невежеством, хамством, бывших холопов вдруг разом и ставших князьками новой, «одними пожарами светлой жизни».
И уж была та новая жизнь исключительно ведь донельзя отныне чрезвычайно во многом темной всеми теми своими до чего многочисленными жаркими пепелищами, что разом вот выедали своим едким дымом и души людские.
313
Причем на редкость доподлинным первоисточником именно что чудовищно вездесущих социальных недугов, неизменно уж являются никак не некие те чисто ведь никак неизменно олигархические верхи, а как раз-таки те сколь пресловутые угнетенные низы.
И это как раз их испокон века день за днем и длящееся долготерпение и создает тот самый наиболее страшный застой в духовном развитии всего того так или иначе существующего общества.
А тот вовсе вот немыслимо яростный и отчаянный мятеж бесовской революции - это одно разве что на редкость совсем уж бессмысленное береденье всех тех донельзя застарелых былых ран.
То есть, попросту говоря все - это было разве что именно тем до чего и впрямь пустым же расчесыванием извечно и безвременно существующих общественных язв.
Причем, кто бы это там, во всем том дальнейшем не руководил всею той необъятно широкой страной, да только, то будут одни лишь и только дела истинно так великодержавные.
Ну а ради более чем безупречно же верного преуспевания в деле поистине должного поднятия всеобщего уровня жизни попросту и не было ничего хоть сколько-то поважнее именно вот того чтобы всяческих низов общества и близко никто вовсе-то и не касался со всякой той исключительно как есть усреднено этической точки зрения.
Те, кто вполне всерьез попытались привить обыденной практике общественной жизни Российской империи сколь совсем непримиримо иные жизненные принципы и приоритеты, просто-напросто несколько опередили свое время, свили себе гнездышко в некоем том крайне отдаленном грядущем, нынче существующем в одном лишь виде едва-едва наметившихся чертежей, до чего блекло отображенных на просвинцованной целлюлозе.
314
Им уж до сего самого дня так и не хватает той истинно настоящей, сколь еще и впрямь твердо стоящей на своих ногах жизненной умудренности и опыта, несомненно, свойственных всем тем поистине безупречно достойным представителям западноевропейской цивилизации.
Причем внешней политикой в западном мире такие люди, как правило, никак уж вовсе не занимаются, ее-то они всецело отдают на откуп всяческим самодовольным кретинам, машущим словесами, словно рапирами…
Да только во всяком внутреннем распорядке весьма вот четко вполне до конца отлаженного демократического государства подобным оборотистым типам весьма вот неизбежно приходится иметь же дело с теми людьми, что и близко никому не дозволят попусту разом разменивать за самую мелкую монетку жизнь и благосостояние всех граждан своей страны.
Да только в России все это до чего неизбежно было и будет вовсе-то явно иначе…
Ну а во всех тех странах запада, те же ученые и деятели культуры неизменно были, куда разве что значительно поменее чудовищно на редкость более чем отчаянно так донельзя вот близорукими.
Ну а как раз именно потому и состоит тамошняя интеллигенция из людей полноценно взвешенных, да и вполне, кстати, сколь еще делово искушенных во всем том, что вполне разом касается движения строго вперед по пути самого же конструктивно продуманного развития всего того необычайно широкого общественного организма.
Да только опять надо бы тут чисто уж сходу оговориться внешняя политика их государств совсем не в их руках, а в тех когтистых лапищах хищников-интриганов, тянущих свои загребущие конечности ко всему тому, что им на этой Земле пока в той или иной степени и по сей день никак не подвластно…
И это разве что им и было до чего еще многозначительно разом так выгодно и впрямь еще явственно обратить всю Российскую империю в свою новую колонию.
И то сколь естественно, что это как раз во имя самого бессердечно доблестного осуществления именно подобного рода «благих планов» им и было надобно для начала и разложить ее в некоем том сугубо духовном смысле - убийственно смертельным ядом нисколько неосуществимых на практике светлых мечтаний вовсе-то ни о чем вполне конкретном.
315
И это как раз из-за того весьма проникновенно тонкого осязания гурманами воображаемо светлого, как и донельзя вот отрадного грядущего бытия российская империя в 20 столетии вместо того чтобы идти вперед семимильными шагами разом и свернула куда-то до чего еще безудержно сколь резво так явно уж именно вспять.
Причем те самые советские времена были не одним лишь тем довольно-таки существенным откатом во все, то вовсе ведь совсем этак неопределенно отдаленное прошлое, но также заодно и заранее никак нисколько вот непредусмотренным открытием неких тех новых безбожно величественных алтарей на исключительно ведь вовсе необъятной плахе кровавого безвременья.
Причем история и ранее знавала массовые побоища, когда кровь лилась, словно вода и никому вовсе вот не было вовсе-то никакого дела, сколько ее доселе было пролито в сырую и безрадостную землю никак и близко уж никогда не нуждающуюся в эдаком до чего безотрадном удобрении.
316
Да вот, однако, буквально у всего в этом мире есть именно тот на редкость сколь этак полноценный верхний предел - есть он и у всяческой наиболее жестокой и дикой лютости.
Но только ведь тот совсем обезличенный и прагматичный террор, начальственно спускаемый (без лифта) из высокого кабинета по всем тем нижестоящим инстанциям может просуществовать практически вечно.
И насколько ведь то предельно так уж более чем ясно и понятно, а именно, что до тех самых верхних ярусов власти при подобном раскладе никогда ведь ни будут хоть сколько-то доноситься стоны кем-либо вовсе вот еще совсем вовсе бестрепетно пытаемых жертв.
Сергей Довлатов в его биографической книге «Ремесло» описывает все это в этаком до чего совсем никак незамысловатом ключе.
«Ловко придумано. Убийца видит свою жертву. Поэтому ему доступно чувство сострадания. В критическую секунду он может прозреть. Со мной поступили иначе. Убийца и в глаза меня не видел. И я его не видел. Даже не знал его имени. То есть палач был избавлен от укоров совести. И от страха мщения. От всего того, что называется мерзким словом "эксцессы". Одно дело треснуть врага по голове алебардой. Или пронзить штыком. Совсем другое - нажать, предположим, кнопку в Азии и уничтожить Британские острова…»
317
Причем практически то же самое некогда подметил и Лев Толстой, еще в те необычайно ныне крайне далекие времена, когда все это и близко никак этак вовсе вот не могло пока иметь подобного максимально, как есть истинно критического значения в плане наилегчайшего уничтожения миллиардов живых людей простым нажатием ядерной кнопки.
Лев Толстой «Война и мир»
«Кто же это, наконец, казнил, убивал, лишал жизни его - Пьера со всеми его воспоминаниями, стремлениями, надеждами, мыслями? Кто делал это? И Пьер чувствовал, что это был никто. Это был порядок, склад обстоятельств. Порядок какой-то убивал его - Пьера, лишал его жизни, всего, уничтожал его».
А между тем подобные вещи и сегодня, как и когда-либо ранее одно лишь донельзя вот объективное следствие вовсе-то и впрямь самого невообразимо же циничного прагматизма.
А, кроме того, так или иначе, а всему житию-бытию отныне и далее только и полагалось вовсе не вскользь только лишь, во всем дальнейшем рассматриваться разве что через одну ту довольно-то узкую призму совсем уж вконец до чего бездушного марксизма.
А тот между тем еще изначально был сколь еще отвратительно и безумно вовсе ведь чисто злодейски жесток.
Ну а в самом-то как есть многозначительном процессе чисто уж житейской его обкатки он, и стал, куда лишь значительно поболее бездушным и неимоверно жестоким, да и совершенно вот всесильно деспотичным.
И все тут дело было как раз-таки в том, что и до сей поры то и близко ведь никому и никак было вовсе неведомо…
Уж, в какой - это наивысшей степени абстрактные философские постулаты и впрямь, в конце концов, явно уж разом окажутся совсем не в ладах со всею суровой и крайне примитивной простонародной обыденностью.
ЛЮДЕЙ ОКАЗАЛОСЬ ГОРАЗДО ЛЕГЧЕ ГНОИТЬ НА НАРАХ, ДА И ВЕЗДЕ ПОВСЮДУ МОРИТЬ ИХ ЗВЕРСКИМ ГОЛОДОМ, ЧЕМ И ВПРЯМЬ-ТАКИ ДОСЫТА ПИТАТЬ ИХ НЕРАЗВИТОЕ СОЗНАНИЕ ПРИ ПОМОЩИ СВЕТЛЫХ И НИКАК НИСКОЛЬКО НЕБЛИЗКИХ ДАЛЕЙ НЕСРАВНЕННО И ВПРЯМЬ ЯВНО УЖ САМОЙ ЕЩЕ НАИЛУЧШЕЙ И СЛАВНОЙ ИХ
