проявили все то свое чисто так, несопоставимо ни с чем, исключительно ведь гигантское легкомыслие, построив свои АЭС на океанских берегах, где им и сегодня угрожают не одни землетрясения, но еще и цунами.
163
Ну а все то, что до чего невзначай может быть хоть как-либо уж разом оказаться касаемо той самой и до чего вот весьма печально небезызвестной Чернобыльской АЭС…
Да только ее как-никак, а попросту на редкость поспешно ввели в строй с самыми явными и сколь еще серьезными недоделками (досрочно), причем только лишь, чтобы до чего посильно уж разом поспеть ко дню рождения дорогого и нами тепло же любимого генсека Леонида Ильича Брежнева…
А к тому же и те самые действительно опытные специалисты пошли домой спать, а потому и все плановые мероприятия свалились на плечи тех двух молодых, зеленых операторов…
Вот и рвануло, а так чего это может, когда-либо, некогда вполне еще, собственно где-либо и когда-либо произойти – несколько сот литров воды из системы охлаждения, по причине аварии, ненароком ушедшие в тот до чего непосредственно соседствующий со станцией водоем, скорее всего, никак не могут само собой представлять ничего такого, невероятно устрашающего.
Попросту разве что та чисто форменная неприятность, но и нисколько не более того.
Люди, однако, исключительно во многом подчас донельзя ведь беспечно относятся ко всем, тем вещам, что и близко не являются и впрямь убийственно смертоносными, как та самая отнюдь не солнечная радиоактивность.
Да только всего того адского мусора ныне поднакопилось попросту сколь несоизмеримо уж как есть значительно больше, чем каких-либо разве что нескольких жалких сотен литров радиоактивной воды.
164
И кое-кто, наверное, на редкость уж безалаберно думает, что канализационные трубы индустриальной эпохи попросту до чего и впрямь потихоньку выносят на берега рек и озер одни лишь те пестрые обертки от той самой приторно сладкой цивилизованной жизни.
А между тем они ведь до чего безрассудно выносят наружу из чрева технически, пожалуй, что и чересчур переоснащенного нового бытия именно то, что точно затем и доведется тем еще будущим поколениям некогда вполне еще и употребить в качестве суррогата бывшей некогда прежде нормальной и безупречно естественной пищи.
Причем произойдет это разве что как раз потому, что ныне стали и впрямь принципиально общедоступными те ранее и немыслимые технические новшества.
А между тем со всем тем немыслимо активным их освоением можно было, и несколько попридержав уж вожжи явно этак несколько и повременить.
То есть, именно до того самого часа, когда ума и опыта у нас действительно окажется значительно поболее, а потому и все наши действия станут на редкость однозначно куда ведь практичнее и осмысленнее…
Нет, то считай что на деле, возможно, что наши весьма далекие потомки некогда еще действительно смогут за какие-либо, с исторической точки зрения довольно-то никак недолгие (как, впрочем, и сама человеческая жизнь), полстолетия уж реально более чем многое совсем не наскоро разом вот всячески затем подчистить.
Ну а также и на редкость, изрядно поднакопивши сил буквально полностью уж весьма хорошенько проветрить, словно бы помещение сразу вслед за уходом из него заядлого курильщика.
Да только они между тем нам за эти наши нынешние жуткие выхлопы, да и прочие отходы нашей нынешней техногенной жизнедеятельности, еще ведь спасибо нисколько и близко так тогда не скажут – это оно, как пить дать.
165
И вполне вот возможно будет сколь явственно ожидать, в том числе и самого полнейшего уничтожения всей той до тех самых времен доселе уж поднакопленной общечеловеческой культуры.
И уж произойдет нечто подобное именно что в связи с их самой так вполне естественной и «непомерной любовью» именно к нам, их очень вот крайне во многом до чего недалеким (в смысле интеллекта) предкам.
Да только вряд ли им это как-никак, а действительно пойдет во всем том дальнейшем на явную и донельзя суровую и чисто житейскую пользу.
Но раз и близко нельзя будет вытащить мертвецов из их ныне древних могил, дабы весьма незатейливо и зло за все, то ими содеянное в прошлом столь назидательно, и обезличено верной рукой их как есть яростно, затем покарать…
Однако той как она есть вот самой наглядной возможности всецело-то мигом свести на нет то, что их недалекими предками было сколь плодотворно некогда ранее создано, уж абсолютно никто у наших грядущих потомков и близко-то никак совсем не отымет.
И ведь чисто эдаким образом и смогут, некогда вполне еще верно и праведно разом поступить те вовсе-то невесело живущие обитатели планеты Земля, причем в одну ту безмерно язвительную отместку за, то самое жуткое, словно торнадо, уничтожение всего, значит, того до чего смогли нечестиво дотянуться наши с вами загребущие руки.
166
Да и вообще, при подобном раскладе также и будут весьма вероятны какие угодно еще, немыслимо же чудовищные мутации во всей микрофлоре.
Причем еще и как пить дать, а будут они на редкость первостатейно разбужены к жизни, исключительно в свете той самой по-варварски бесхозяйственной эксплуатации совсем не то чтобы уж явно никак и близко никак не бездонно неисчерпаемых природных ресурсов.
И главное все это считай, что мертвым узлом и впрямь-то увязано именно с тем, что фактически как есть каждодневная жизнедеятельность нашей цивилизации, в самом истинно принципиальном смысле до чего беспримерно созидает вокруг себя невероятно огромнейшие горы сколь отвратительных нечистот.
И если это не самая наилучшая среда для всяческого рода зловредных бактерий, то тогда бич Средневековья – бубонная чума – то и впрямь на редкость естественное следствие стерильной (словно в операционной) «санитарии», царившей некогда как в обиталищах, да и, ясное дело, во всех общественных местах тогдашних не столь и больших городов.
167
Самолеты за считаные дни сумеют разнести всю эту крайне вот гибельную заразу по всему белу свету.
Инкубационный период, то есть то самое время, пока люди еще уж явно будут чувствовать себя чисто по-прежнему полноценно здоровыми, вполне однозначно может продлиться и куда и впрямь значительно дольше.
Джек Лондон в своей пророческой книге «Алая чума» отобразил это примерно же именно так:
«Прошли вторые сутки, никто не заболел. Мы были, казалось, спасены. Тогда мы еще не знали того, что выяснилось позднее: инкубационный период Алой чумы длится несколько дней. Поскольку после появления первых симптомов человек умирал очень быстро, то мы предположили, что инкубационный период должен быть коротким. Оттого-то по прошествии двух суток мы и радовались, что никто из нас не заразился.
Но третий день принес разочарование».
А может, все же у каждого пассажира, прибывшего из дальнего рейса, брать кровь из пальца, да и мазок из горла, попросту ведь чисто совсем разве что на всякий пожарный случай?!
Да только кто это и впрямь-таки будет на деле осуществлять нечто подобное, коль скоро это явно уж, несомненно, сходу затем попросту выльется в ту еще безумно немалую уйму денег!
168
Ну а, кроме того, зачем это из-за всякой сущей ерунды сколь еще понапрасну беспокоить сколь многих уважаемых людей, раз в те зачастую и без того, утомительно дальние (межконтинентальные) рейсы летают отнюдь не жители нищих негритянских районов Нью-Йорка.
Правда, при случае это действительно делают, но надо бы, чтобы это делали абсолютно ведь всегда и везде.
И это как раз тогда и можно будет хоть как-либо чисто загодя предотвратить ту вполне возможно, что откуда-то издали на всех нас ныне так и надвигающуюся до чего непоправимо гибельную общемировую пандемию.
Причем нечто подобное явно уж и может предстать, считай что в виде того самого на редкость всеобъемлюще глобального мора и главное нечто подобное произойдет в течение нескольких и совсем недолгих и отчаянно катастрофических двух недель.
И никакие те еще маски на лицах от вирусов или бактерий этой новой чумы могут никак попросту ничем тогда не помочь, раз мы столь не в меру агрессивно атакуя окружающую нас природу, сколь вероятно вскоре и навлечем на себя безудержно праведный ее лютый гнев.
Да вот беда обо всем этом ныне попросту уж никто и не думает, а это между тем до чего ведь именно что явно зазря.
И поболее всего тут донельзя же всеобъемлюще и сколь неотъемлемо сказывается разве что тот беспардонно элементарный фактор вящей обыденности столь уютно и сладко благоустроенного нынешнего бытия.
Ну а это само собой и приводит нас к тому сколь вполне естественному ощущению полнейшей и совсем незамысловато бездумной расслабленности.
И уж, прежде всего, это происходит, считай уж только вот в связи с тем на удивление сладостным наличием тех еще невероятно радостных и бесконечно благостных удобств и крайне во всем чисто мнимого чувства безопасности…
То есть, именно так того, что, никак не скупясь, в общем и целом, и создает во всяком человеческом сознании весь тот нынешний и можно сказать абсолютно ведь ныне всесильный технический прогресс.
Да только между тем вся та безнадежно липовая панацея, куда почаще совсем несносно отыщет всякое свое безупречно грубое отображение именно в виде сущей расхоложенности духа и тела, нежели чем в виде хоть сколько-то большей смекалки по самому явственному преодолению наиболее вероятных и всевозможных трудностей, коих у матери-природы попросту хоть отбавляй.
169
И вот как весьма прямо или косвенно где-то уж точно пересекаются с авторским ходом мысли логические построения великого русского писателя Ивана Ефремова в его книге «Лезвие бритвы»:
«…и говорили о том, как возможность быстро перебрасываться на далекие расстояния изменила жизнь людей. Перемена в окружающем мире совершалась буквально в считаные часы, и так же поворачивалась жизнь, вынуждая к изменению действий, решений или привычек. Не удивительно, что такие резкие повороты в жизни человека, разрушая весь привычный его уклад, подвергали нервную систему большим напряжениям и требовали прочной психики. А по условиям цивилизованной жизни организм ослабевал, и получался разрыв между требованиями нового и состоянием человека».
И главное вот ведь оно как: уж коли человек, чисто вот невероятно более чем разносторонне развит и гениально умен, то тогда мимо его взгляда и близко не пройдут те тенденции, что во времена его жизни были ведь можно сказать в самом том еще вовсе-то пока разве что изначальном зачатке.
Однако то самое, на редкость донельзя пассивное большинство истинно никак попросту не обратит ни малейшего своего внимания на глас, вопиющего в пустыне, пока само до чего отчетливо не почувствует запах свежей гари.
А значит, и придется сколь еще безрадостно выжидать, пока люди сами собой полностью так всерьез сходу не опомнятся, а это может явно оказаться чересчур долгим и крайне опасным делом!
170
Главный террорист в этом мире – одна наша чисто всеобщая общечеловеческая беспечность, и это как раз из-за нее и могут в очень короткий срок безвестно погибнуть миллиарды и миллиарды, и главное всего-то лишь от одного никак неестественного фактора, коему полноправно и можно бы дать довольно-то
