а деревня умирает. Да разве они могут написать, что при освидетельствовании новобранцев пятая часть крестьянских сынов признается «негодной к службе в армии по состоянию здоровья»? Разве напишут в газете о том, что из крестьянских изб уползают клопы, — хозяева так отощали, что насекомые недоедают. Разве осмелится кто рассказать о деревенских хатах, стоящих без соломенных крыш, скормленных скоту, и о скотине, не имеющей силы встать на ноги от такой кормежки!»
Там же.
Кто поможет сельчанину, кто спасет от смерти его детей, которые забыли все слова, кроме одного, раздирающего сердце: «Хлеба!»?
Молчит правительство, молчат земцы, молчит и «Народная воля».
Желябов сжимает до боли в суставах кулаки, скрипит зубами. Он страшен в эту минуту. В родной Султановке крестьяне, чтобы не умереть с голоду, идут на преступления. Когда им грозят тюрьмой, они отвечают односложно: «Там кормят!»
А. Толмачев «Калинин»
«Как на многих крупных заводах, на Путиловском сигнал к началу работы подавался гудком. Первый — долгий — предупреждал, что в распоряжении рабочих осталось еще десять минут. Второй — прерывистый — хлестал по сердцу опоздавших: «Штраф! Штраф! Штраф!» Он так и назывался «штрафным». После него цеховые номерные кружки убирали и ставили одну общую. Всякий, кто опускал в нее свой номер, знал: сегодня будет работать бесплатно».
И, конечно, все это само собою сколь сходу вполне подразумевает исключительно полное и вовсе вот совсем бессовестно безграничное бесправие…
Да только коли все-таки взять да наспех сравнить - один единственный день забесплатно на хозяина отработать из-за 10-минутного опоздания или этак-то, как оно было при новом деспоте Сталине, полгода в лагере повинность отбыть, баланду хлебать из-за одного того совершенно вот вовсе нечаянного пятиминутного опоздания на работу?
При батюшке-царе жизнь была относительно дешевой, а если рабочий люд беспрестанно страдал, то главным тут было как раз-таки то, что буквально везде, по всему миру подобная довольно убогая жизнь пролетариата тогда уж и была донельзя обыденной частью крайне невзрачной действительности.
И вот, какие-то те заморские страны и стали затем исключительно развитыми и экономически всецело обустроенными.
Ну, а России, по всей на то видимости, до современного состояния общеевропейского уровня жизни придется разом плестись и плестись те самые совершенно выпавшие из общеисторического процесса 70 лет социализма, а также и 10 лет его постепенного зловонного разложения.
Причем, дай только Бог, чтобы и этого хоть как-либо ей еще явно хватило!
И идеологическая составляющая всякого должного успеха при этом может быть заключена только-то в полном и весьма же фатальном отрыве от тех до чего невообразимо стародавних кроваво красных фантомов.
А они между тем так уж и беспрестанно только лишь зловеще плетутся след в след, за новым временем сладостно идеализируя славное советское прошлое, а еще ведь и исходя при этом слезами по поводу самой так очевидной несбыточности его вполне благополучного и крайне, как есть весьма вот до чего скорого возвращения.
А между тем ничего тут совсем никак не поделаешь, раз уж этакое крайне несветлое прошлое, ставши чем-то давно прошедшим, ныне предстало в самом низменном виде одних лишь и только времен явной утраты всякого былого гуманизма.
Ну, а точно также до чего только позорно некогда ославилась данная эпоха именно теми неимоверно длиннющими тенями безмерного страха, что разом и тянулись за довольно многими выдающимися людьми.
Да и тот на все лады некогда сколь натужно прославляемый красной пропагандой простой народ разом ведь при тех самых идеологических выдержанных панах-товарищах только уж постепенно и стал бесцветно серой и однородной массой…
И главное весь тот и близко никуда не годный жмых восторженного энтузиазма только лишь и выжимал из населения последние соки, уж чего-чего, а взамен до чего еще щедро давая ему разве что явное и полное безверие во что-либо как есть, истинно святое.
И во все - это как в нечто более чем полноценно верное вовсе не обязательно было бы до чего слепо так сходу попросту уж именно разом поверить!
Да только если действительно взвесить, к примеру, то еще самое…
Ну как - это всякому тому на редкость сколь этак доподлинному процветанию всей страны могла бы на самом деле разом вот поспособствовать та самая более чем безликая же стахановщина?
Это все чисто внешне очень даже вполне эффектно?
А между тем весь тот совсем бессмысленно утопический энтузиазм никак ведь не мог хоть как-либо растопить арктические льды абсолютно уж никак доселе незыблемого здравого смысла!
Ну а тот истово ведь всегдашне донельзя безжалостен ко всяческой той или иной убогой и воинственно восторженной тупости.
И это разве что при той более-менее полноценно нормальной системе хозяйствования вовсе-то никому будет явно попросту же ненадобно кого-либо неволить и подгонять, дабы он стал таким и впрямь до конца сознательным, взял на себя встречные обязательства, выполнил и перевыполнил пятилетний план.
До революции все средства производства были исключительно совсем беспросветно же примитивными, однако на одной той купленной у проклятых капиталистов технике довольно-то далеко никак не уедешь!
А между тем у каждого отдельного человека явно так должно было быть внутри вполне надлежащее место для того самого достаточно же серьезного и именно по-собственнически скроенного желания, как следует до чего только хорошо поработать, ну а идея «все наше» сама собой незамедлительно превращается во «все, ясное дело, вовсе ничье».
А значит, само собою в запасе только ведь и оставалось одно лишь то фактически всеядное бессовестно разнузданное очковтирательство, а еще и то самое донельзя же беспочвенно слащавое вранье обо всех тех буквально всеобщих нынешних успехах никем отсель и близко-то непобедимой великой страны…
Да и чего - это вообще могло хоть как-либо уж и впрямь весьма до чего еще чудодейственно выручить из беды на редкость всеобъемлюще окончательного и стопроцентного запустения закромов той и впрямь самой так необъятнейшей родины, которая при большевиках попросту явно отучилась саму себя вполне обеспечивать всем тем ей жизненно необходимым?
Сергей Снегов в своих «Норильских Рассказах» живописуя бытность сталинских лагерей, сколь красочно при этом повествует о том, как уж это именно тогдашняя интеллигенция не мытьем так катанием и вправду сколь постепенно начинала до чего только недвусмысленно прозревать, столь сиротливо при этом озираясь на всеми ныне явно позабытый здравый смысл.
И со всей безупречно отчетливой ясностью и вправду начали тогда осознавать все те необычайно высокие мыслями и чувствами люди, а чего - это именно от них теперь новой власти повседневно разом вот сходу явно еще сколь этак жизненно потребуется для полного удовлетворения ее, считай наиболее основных и самых естественных нужд.
А главным между тем нынче стало разве что как можно поболее всячески уж создавать целое море вполне выпукло наглядной показухи, а не реального труда, ведь из-под палки силком, сколько не трудись, а все равно результат он обязательно будет, куда еще не в пример хуже, чем при той проклятущей частной собственности.
И ниже будет сколь вот наглядно так приведена непросто некая цитата из чисто художественного произведения, а самое честнейшее свидетельство и впрямь весьма безотрадно вспоминавшего прошлое очевидца.
Сергей Снегов «Норильские рассказы».
«- Вот это туфта так туфта! Почти вдесятеро! Процентов сто тридцать нормы - ручаюсь головой! Боже, какие мы кусочники в сравнении с Михаилом Георгиевичем!»
Вот оно как, а кто нас и близко совсем никак недопонял, тот у нас сразу же взял, да и не своей естественной смертью весьма вот быстренько помер!
Это ведь разве что пока тех панов было хоть отбавляй и интересовала их, прежде всего, только лишь личная своя выгода, никакого того еще восторженного вранья о всеобщих успехах никому из тех власть предержащих было и близко-то попросту уж явно так вовсе вот и ненужно.
Поскольку до революции богатеям был всецело нужен разве что тот доподлинно верный успех в делах, а никак не дутый энтузиазм всего того никак неимущего народа на необъятнейших просторах всей той широчайше бескрайней державы.
Причем само наличие эдакого великого множества бедняков было той еще самой чисто вот неразрывной цепью всецело связано как раз именно со всем тем на редкость полнейшим бесправием простаков люмпенов, а также и неуемной алчностью безбедно живущих зажиточных граждан той-то самой полностью же ныне навеки канувшей в лету великой империи.
А все-таки никак не были те богатеи и господа сплошными паразитами и грязными вралями, а точно также и самыми чудовищными поработителями всех тех трудящихся масс.
Да и на что кому-либо мог некогда еще до революции и вообще уж, собственно, так или иначе, сгодиться - этакий глупейший самообман?
Ну а сразу вослед за внезапно (словно снег на голову) приключившейся революцией точно те паны вдруг сами собой снова (из-под земли что-ли?) до чего незамедлительно без году неделя наскоро вот считай, уж вновь сходу уж более чем явственно объявились.
Да еще и стали они при всем том, значительно чванливее и вздорнее тех-то некогда до этого бывших всесильными и статными весьма же осанистых господ.
Однако вот как-никак, а начинали те барчуки свою жизнь в качестве серых холопов, ну а теперича были вынуждены прикрываться фиговым листочком дурной филантропии сколь безоблачного счастья, непонятно кем в уме записываемого на счет неких грядущих поколений, а не нынешних так и надрывающихся на тяжкой работе людей.
Причем даже вот будь все это именно той именно уж, как она есть доподлинно распрекрасной правдой, то и тогда не все ли тут разом всецело едино…
Поскольку, с какой бы это только стороны на него не глянь, а было ли вообще хоть как-либо вполне правомочным утопить все нынешнее поколение в жутких отходах бюрократического крючкотворства, и ведь все это именно лишь ради тех, кто вообще пока попросту никак этак явно еще не родился?
Но большевикам вовсе уж не было абсолютно никакого дела до какого-либо даже и самого простейшего здравого смысла, поскольку для них непререкаемым мерилом всему непременно служила одна та голая стерва идея, и все, что они безбожно и безнравственно творили со всем своим принципиально чуждым им народом, делалось исключительно ради нее!
Ну, а тем до чего вконец окаянным большевистским царем уж как есть, тогда оказался именно тот безумно страшный горец совсем и близко ничего не желающий знать обо всем том, что нисколько не проистекало из его сугубо личных, а также еще и более чем откровенно прытких имперских амбиций.
И при этом он весьма уж демонически властно же совсем нетрезво опирался на строго адаптированную под его индивидуальные антинародные нужды «светлую теорию» Карла Маркса.
«Если факты против нас тем хуже для фактов» – это ведь как раз его на редкость безупречно же крылатое выражение.
Ну а до той безбрежно кровавой революции во владении зажиточного (считай
