ещё.
Френк собрался было приставить к Акселю этого вовремя подвернувшегося матроса, но после его жалобы решил, что такая сиделка уморит больного.
- Я скажу ему об этом, - заверил он. – Беги за Клешнёй и скажи, чтобы он пришёл в каюту капитана.
«Беги», - с негодованием подумал Задник, но вспомнил пинок и в самом деле побежал выполнять приказ.
«Ну и Хьюго! – восхитился Френк, проводив глазами матроса. – Как ему удалось? Если клад окажется таким большим, как говорил Мореходу мистер Паркер, можно будет выделить ему, Тигру и Мулату их части. Но лишь в том случае, если сокровища там, как говорится, несметны».
Глава 13
Любовь
Ещё вчера сердце капитана Линча разрывалось при виде дочери, её подруги и мисс Фэрфакс, а сегодня он смотрел на пассажирок не то что с удовольствием, потому что желал бы, чтобы они были как можно дальше от «Александрии», но относительно спокойно. У него было много времени на то, чтобы придумать и осуществить план их спасения или, если придерживаться точности, придумать несколько планов, а осуществить тот из них, который возникнет внезапно, под наплывом обстоятельств. До прихода на место можно не тревожиться за эти три, даже четыре, если учитывать профессора, жизни, а потом надо суметь воспользоваться благоприятным случаем, а он обязательно представится. Так что Хьюго провожал глазами леди и её подопечных с уверенностью, что поможет им. Он не подозревал, какая опасность нависла над ними всеми: пленниками и спасателями. А опасность эта имела облик Морехода, или, вернее, Палтуса, потому что именно под этим неблагозвучным прозвищем он плавал когда-то на «Французе».
- А я всё жду, когда же она появится на палубе, - заговорил Мартин, обращаясь к Мореходу, дежурившему возле помощника капитана. – Наконец-то!
- Кто?
- Красавица. Помнишь, я тебе о ней рассказывал. Я видел её перед отплытием и думал, что запомнил на всю жизнь, а сейчас она кажется прекраснее, чем я воображал.
Дику был очень неприятен интерес двух негодяев, который они проявляли к его сестре, но он старался вести себя как можно естественнее.
- Где она? – не понимал Мореход.
- Сейчас они будут прогуливаться мимо камбуза. Старшую продолжает туда тянуть, хоть Мулат ей тоже приглянулся. Конечно, если мы получим свою часть клада, - тут Мартин взглянул на своего собеседника, намекая на опасность, которая возникнет при дележе, - то нам уже будут неинтересны деньги её брата, но сейчас мне любопытно, сколько он готов отвалить за освобождение дочери, сестры и красотки. А впрочем, он может не захотеть платить за чужого человека…
Мореход перестал слушать приятеля. Он во все глаза глядел на Джейн и не мог оторваться от юной девушки необычайной красоты.
- … А Мулату уж не видать своей леди, - рассуждал Мартин. – После того, как мы разорим профессора, она не захочет даже глядеть на нашего Одноглазого. А если ему захочется её удержать, то придётся применить силу. Но о взаимной любви речи уже не будет. А красотку Френк не отпустит, это уж поверь моему слову. Может, потом он передаст её нам, но не жди, что получишь её скоро.
Дика ранило каждое слово матроса, и он благодарил небеса за то, что здесь нет отца и он не слышит всего этого.
Мартин случайно взглянул на него и вздрогнул, осознав, что наговорил лишнего. Осторожный Френк мог не одобрить такую откровенность. Впрочем, парень уже далеко не мальчик и сам должен понимать, что с красавицами, подобными мисс Лич, не расстаются, как с обычными женщинами, которых выкупили богатые родственники.
- Тигр, это между нами, - на всякий случай предупредил он. – Притом, это только моё мнение, а Френк может честно отпустить всех троих.
«Как бы ни так», - подумали Дик, Мореход и сам Мартин.
Мореход следил за пассажиркой, не замечая, что губы распустились в бессмысленной улыбке. Для Мартина это был признак того, что все мысли товарища сосредоточены на чудесном видении и парень перестал себя контролировать.
- Понравилась? – спросил он.
- Красивая, - согласился Мореход.
Он не испытывал к девушке того чисто физического влечения, которое часто принимают за любовь. Его чувство было гораздо сложнее. Едва увидев её, он словно окаменел. Ему показалось, что по палубе идёт кто-то хорошо ему знакомый, кого он не то видел во сне, не то нарисовал в своём воображении. Это была ЕГО девушка, та, что предназначена ему судьбой. Френк мог сколько угодно рассчитывать, что получит её в конце плавания, но этого не произойдёт, не должно произойти, а если точнее, то это не могло произойти, потому что так постановлено свыше. Откуда у него возникло это убеждение, Мореход не знал, но был твёрдо уверен, что только он имеет право на эту красавицу и она будет или принадлежать ему, или не достанется никому. Он знает это, хотя для него она пока ещё незнакомка.
Мисс Фэрфакс опасалась, как бы девочки не заметили какие-нибудь следы, оставленные после утреннего происшествия, из-за которого им не разрешили выглянуть на палубу. Ссора между пьяными матросами наверняка сопровождалась дракой, а после неё на палубе могли остаться пятна крови. Однако, как бы бдительно она ни осматривалась, ничего подозрительного не обнаружила. Тогда она степенно повела своих подопечных по обычному пути, то и дело проходя мимо открытой двери камбуза. Сначала она и обе девушки вежливо наклонили головы, здороваясь с коком, а потом ничем не выражали, что замечают его.
Мореход наблюдал за ними. Все приписывали старшей леди любовь к Хьюго, и тот сам признался, что у него были на неё виды, но затем он решил уступить её другу. Однако с Мулатом мисс Фэрфакс охотно разговаривает, а с Линчем – нет. И тем не менее, она упорно подходит к камбузу сама и подводит к нему девушек. Непонятное поведение. Впрочем, ему было не до этой леди. Он не мог оторвать глаз от красавицы.
Мартин несколько раз попытался привлечь к себе его внимание, а потом тронул его за плечо и отвёл в сторону.
- Не смотри на неё так, - предупредил он. – Френк может заметить. Я вижу, что она пришлась тебе по душе. Ещё бы! Я и сам от такой не отказался бы, но ссориться из-за неё ни с кем не надо. Ещё неизвестно, как обернётся дело с сокровищами. Наш уговор остаётся в силе?
- Конечно, - подтвердил Мореход. – Будем держаться вместе.
- Так не предоставляй Френку лишний повод убрать тебя с дороги. Ему не понравится, если он увидит, что ты неравнодушен к его красотке.
«Не к его красотке, а к моей красавице», - мысленно поправил Мореход приятеля. Это была ЕГО девушка, и он был уверен, что и она, едва увидит его, сразу поймёт, что он тот мужчина, для которого она рождена. Но кто она? Почему он сразу потянулся к ней? Откуда это чувство, что он знает её много лет?
- Как её зовут? – спросил он.
- Мисс Лич. Мисс Джейн Лич, - ответил Мартин и игриво добавил. – Красотка Джейн. Куколка Джейн.
Мореход отвернулся, чтобы не выдать своих чувств. «Джейн. Куколка», - повторил он про себя и сразу вспомнил люггер «Француз» и маленькую девочку, похожую на ожившую куклу. Её тоже звали Джейн. Сколько же лет прошло с тех пор? Сейчас та девочка была бы примерно того же возраста, что и мисс Лич. Он всмотрелся в красавицу-пассажирку. Трудно в юной девушке распознать черты маленького ребёнка, но он был убеждён, что это та крошка. В её облике до сих пор сохранилось что-то кукольное. Путало её имя, точнее, фамилия. Почему Лич? Вот если бы она была мисс Линч, то Мореход сразу бы понял, что его бывший капитан не выполнил поручение мистера Паркера и позаботился о будущем несчастного ребёнка. А ведь это очевидно! Возможно, именно по этой причине она и носит фамилию Лич. Конечно, Хьюго солгал, что малышка умерла. Как она могла умереть, если он, Мореход, будучи сам на грани гибели, спас её, не дал утонуть, оберегал от ударов о камни? Она не умерла, раз идёт сейчас рядом с дочерью и сестрой профессора Фэрфакса. А он, её спаситель, не случайно почувствовал, что давно её знает. И любовь их началась не сегодня, а была подготовлена много лет назад, когда он подставлял под удары о камни собственное тело, но уберёг ребёнка. Сейчас он не поспешит к неё, чтобы не насторожить Френка, не будет стремиться поскорее попасться навстречу, но он знает, что, когда они встретятся, она почувствует то же, что и он, и им не надо будет слов, чтобы объясниться.
- Что с тобой, Мореход? – спросил Мартин.
«Я никому не покажу, что у меня здесь любимая девушка, - решил тот. – Никому! А Френк, тем более, не должен этого знать». Он понимал, что ему придётся бороться за свою любовь, защищать её, но сейчас не был в состоянии что-то обдумывать.
- Надо вернуться к Тигру, - сказал он. – Френк не очень-то ему доверяет. Ни ему, ни Линчу.
Если бы Мартин был на месте Френка, он тоже был бы настороже, слишком уж неожиданно кок проявил интерес к их предприятию. Если вспомнить, как долго за ним гонялись по всем его стоянкам, то внезапное добровольное предложение им своих услуг было похоже на чудо.
Но Мартин был не на месте Френка, а на своём собственном, казавшемся ему довольно шатким, а потому если бы он не обманул Хьюго и не опасался, что может последовать расплата, то испытывал бы большее доверие к нему, а не к главарю.
Дик не приставал с разговорами, боясь сказать что-нибудь лишнее, поэтому Мореход мог обдумывать неожиданное открытие без помех. Девочка-кукла не умерла, не была доставлена торговцам живым товаром, а выросла где-то на родине и получила хорошее воспитание. Кроме капитана Линча, о ней некому было позаботиться, а фамилия Лич подтверждала, что именно он устроил её судьбу. Но как она смогла стать настоящей леди по виду и манерам? Она была из богатой семьи и говорила о дедушке, тёте, большом особняке, экипажах и о много другом. Может, Хьюго вернул её домой? Откуда же появилась фамилия Лич? Неужели всего лишь совпадение? Мореход не огорчится, если у его невесты обнаружится богатый дедушка.
Джейн не могла думать о Палтусе, потому что совершенно его не помнила. От недолгого плавания на «Французе» у неё в памяти вообще ничего не удержалось, и она не подозревала, что боязнь моря у неё осталась после того случая, о котором вспоминал Мореход, когда он спасал её от гибели. Мысли Джейн были устремлены не в прошлое, а в настоящее. Ей было очень тревожно. Её вновь посетил страх, который вызывал в ней высокий человек, часто стоявший рядом с капитаном Йенсеном. Хотя самого его она не видела, но ей казалось, что он совсем рядом и смотрит на неё с мерзким выражением. Потом это чувство прошло, но неприятное ощущение оставалось. Если бы она знала, что испытывают Роза и тётя Эстер, ей стало бы ещё страшнее, потому что обеим по неизвестное причине тоже было очень не по себе.
Каждый раз перед прогулкой Роза долго стояла перед зеркалом, приходя в отчаяние от своей внешности и безуспешных попыток хоть немного себя украсить, что доставляло её подруге тайное удовольствие. Влюблённая девочка в это время жила лишь мыслью о встрече с капитаном и мечтала, что он наконец-то заметит в ней не некрасивого ребёнка, а девушку, в которой есть какие-то достоинства. Но его взгляд никогда не выражал той заинтересованности, которая ожидалась. Может, сегодня ей повезёт? Однако сегодня её ожидал удар: любимого человека на палубе не было. Впервые она не увидела капитана! Что с ним? Не случилось ли несчастья? В
