капитан Линч примется уверять его в своей искренности, но тот ответил с подкупающей простотой:
- Да никак. Такие вещи проверяются только на деле, а сейчас можно или верить, или не верить. Я ведь тоже опасаюсь, как бы ты и твоя команда не прикончили нас, когда мы приведём вас к кладу. Конечно, если повезёт и мы найдём те камни-указатели или если клад не выкопали до нас.
- Если ты будешь с нами честен, то и мы ответим тебе тем же, возразил Френк.
- Договорились, - улыбнулся Хьюго.
Они подождали, когда Дик и Мореход отойдут от капитана, но те задерживались.
- Что там у них? – встревожился Френк.
- А Рыжему совсем плохо, - заметил Хьюго. – Почти не может сидеть. Скоро совсем завалится.
Оказалось, что больной допытывался, куда профессор Фэрфакс увёл кока. Дик беспомощно посмотрел на отца, испуганный этими явными признаками безумия Акселя.
- Кок здесь, - успокаивающе проговорил Френк, предчувствуя, что его испытания ещё не закончились и ему не скоро удастся отдохнуть.
- Где? – спросил больной слабым голосом. – Он убил Линча?
Хьюго вновь подумал о Джо. Он жалел молодого капитана, не выдержавшего тяжёлых испытаний, но своего старого друга он жалел гораздо больше. Он надеялся только, что Джо утешит известие, что его любимец спасал ему жизнь, когда говорил те жестокие слова.
- Я здесь, СЭР, - сообщил Хьюго. – Профессор не убил меня. Мы вместе весело провели время, так что не беспокойтесь. Он оказался своим парнем.
У Френка вырвалось не то хрюканье, не то покашливание, а Дик и Мореход уставились на кока.
Аксель равнодушно посмотрел вдаль, а потом спросил:
- Линч, почему вы несёте такую чушь?
- Это была неудачная шутка, СЭР, - пояснил Хьюго. – Я рад, что вам лучше.
- Я болен, очень болен, но я не сумасшедший, - сказал Аксель. – Френк пытается свести меня с ума, но это ему не удастся. Я болен физически, Линч, но не душевно. Я не понимаю, почему вы говорите мне о профессоре, словно я не знаю, что он работает у себя в каюте. Он очень занят, увлечён своим делом. Несчастный!
- Конечно, капитан, - согласился Хьюго.
- Вам надо отдохнуть, - сказал Френк.
- Не сбивайте меня с мысли, - попросил Аксель, прижимая руку ко лбу, а потом судорожно вздохнув и схватившись сперва за горло, потом за сердце.
«Тигра надо беречь, - подумал Френк. – Лишь бы припадочный не сдох до прихода на место, а тогда, я надеюсь, Тигр как-нибудь справится».
«Что с ним сделали? – спрашивал себя Хьюго. – Не может быть, чтобы его не избивали. Наверное, прежде чем подчиниться, он прошёл через мыслимые и немыслимые мучения».
- Френк! – прошептал больной.
- Я здесь, - отозвался тот.
- Френк, куда Линч дел кока?
Воцарилась напряжённая тишина.
«А ведь я не должен выражать особого сочувствия, - подумал Хьюго. – Он племянник моего бывшего товарища, но мне до него не должно быть дела, ведь и к Одину я уже не чувствую прежней дружбы».
- СЭР, он во мне, - сообщил Хьюго. – Я держу его в своём сердце».
- У меня всё путается в голове, - признался Аксель. – Френк, мы должны высадить на берег кока, Брайтона и мистера Митчелла… Нет, не то… Линча, Брайтона и Сандерса. Да, так.
- Капитан, вам теперь не нужно волноваться за них, - мягко сказал Френк. – Они сами захотели остаться на корабле. Теперь они со мной. Это мои друзья.
«Только бы он не заговорил о своей сестре, - подумал Френк. – Линчу не надо о ней знать. Пусть думает, что мы держим у себя Одина с его татуировкой, а то он может заподозрить, что мы убили его бывшего дружка».
- Я плыву с вами, СЭР, - подтвердил Хьюго. – У нас с Френком нашлись общие интересы.
Аксель посмотрел ему прямо в глаза, и капитану Линчу пришлось выдержать отвращение и презрение, отразившиеся в этом взгляде.
- А вы, оказывается, негодяй, Линч, - прошептал больной. – Мерзавец.
- Вот, оказывается, какие слова вы знаете, СЭР, - с насмешливой учтивостью ответил Хьюго. – Я надеюсь, что наступит момент, когда вы пожалеете о том, что вы сейчас сказали.
«Я тоже надеюсь, что этот момент наступит, - подумал Дик. – И как же этот гадкий Аксель удивится, что его с дядей спасём мы».
«А Линч, похоже, зол, - решил Френк. – Как бы припадочному не пришлось особо горько пожалеть об этом оскорблении. Я тоже такое не прощаю».
«Он очень изменился, - размышлял Мореход. – Я помню, как он взбесился, когда исчезли камни. Он же чуть не убил мальчишку. Но то была вспышка ярости. А сейчас я вообще его не узнаю. И как-то очень уж он странно равнодушен к своему другу Одину. Он так заботился о Мулате, когда притащил его пьяного на люггер, так был ему рад. Или с Одином у них были другие отношения, чем с Мулатом? С одним были друзьями, а с другим возникали ссоры?»
Мореход не был удовлетворён своими догадками, но ничего другого придумать не мог.
- Следи, чтобы Тигр не разговаривал с Линчем наедине, - услышал он шёпот Френка. – И с Мулатом.
- Ясно, - еле слышно ответил матрос.
- Мореход, я сейчас уведу капитана, а ты пришли кого-нибудь… убрать это тело в кубрик, - сказал Френк достаточно громко, чтобы вызвать усмешки у всех, кроме Акселя, да ещё красноречиво указал на лежащего, привалившись к борту, и тихо стонущего Рыжего.
- Хорошо. Тело вернётся в кубрик.
- И пришли мне Бочку. Пусть подежурит в каюте капитана.
«Надзор серьёзный, - подумал Хьюго. – Только бы Дик и Мулат не вздумали тайком ко мне пробираться».
- Тигр, - обратился он к Дику, - теперь ты важный человек на судне, поэтому соблюдай достоинство. Никаких запанибратских отношений с матросами! Даже ко мне, раз я кок, ты не должен прибегать, словно ты юнга, а я твой покровитель. На тебя все должны взирать снизу вверх, а ты сейчас на виду и не должен позволить себе недостойного твоей новой должности поступка.
«То есть быть осторожным с Френком и прочими, - сообразил Дик. – За нами следят».
Хьюго, на которого нашло озарение, повернулся к Акселю.
- СЭР, мы нашли вам хорошего помощника. Он знающий парень, и вы можете быть уверены, что он… поймёт любое ваше распоряжение и… не даст вам ошибиться, если по болезни вы… собьётесь с курса или примете какое-то неправильное решение.
Френк озадаченно нахмурился.
- Я успокоил вас, СЭР? – осведомился Хьюго наглым тоном.
- Да, - медленно ответил Аксель. – Я никогда и не сомневался в своём помощнике. Значит, вы вернули мне мистера Митчелла, Френк? А зачем вы хотели оставить его на берегу?
Мореход сделал Дику знак, что припадочный совсем спятил.
- Он там и остался, капитан, - ласково заверил его Френк. – Но его душа с нами. Теперь она покинула тело Сандерса и вселилась в Брайтона.
- Это хорошо, - кивнул больной, закрывая глаза. – Я соскучился по своему другу.
Френк отвёл Хьюго в сторону.
- Что ты имел в виду? – спросил он.
- Я подумал, что этот брехливый щенок может выкинуть какую-нибудь неприятную штуку, скорее по болезни, чем сознательно. Никому из нас несдобровать, если он приведёт шхуну туда, где её проверят. Мне не хочется, чтобы мне на шею надели петлю, думаю, что и тебе тоже. Тигр проследит за ним, но я всё-таки предупредил Акселя, что за каждым его шагом наблюдает знающий человек.
- Я побаивался этого, но надеялся, что держу его на привязи, - ответил Френк. – Теперь я могу быть спокоен. Ты хорошо придумал, Хьюго. А теперь заканчивай поскорее свои дела и иди спать. А я постараюсь уговорить припадочного отдохнуть. Я надеялся, что ты поможешь мне с ним управиться, но ему пока лучше тебя не видеть.
- Ты слышал, что этот щенок про меня сказал? Гадёныш! И это в присутствии Дика и Морехода! До сих пор я его жалел, а сейчас вся жалость прошла.
- Его можно понять, - великодушно заметил Френк.
- Конечно, его можно понять, ведь он-то думал, что я несчастный, которого надо защищать. Возможно, на его месте я сказал бы примерно так же. Но я-то на своём месте. Каково мне, капитану, слышать, как меня поносит мальчишка! В мои-то годы! Теперь я понимаю, почему Дик терпеть его не может.
«Как его задело! – с удовольствием думал Френк. – Припадочный вредит сам себе. Хьюго был бы ему если не другом, то защитником, раз это племянник его прежнего товарища. А теперь он стал ему врагом. Отлично!»
«Итак, я оскорблён и ненавижу Акселя, - заключил кок. – Доживёт ли он до того времени, когда я перестану притворяться сообщником Френка?»
Он не стал тянуть и быстро прибрал на камбузе. День выдался очень трудным, и он чувствовал сильную усталость. Но основная задача была выполнена: он остался на шхуне. Френк не станет ему доверять, так же как он – Френку, но до прибытия на место он может не волноваться за себя, Дика, Мулата и пассажиров. За жизнь Акселя будут по-прежнему трястись да ещё следить, чтобы он отдыхал. Может, теперь, не изнуряя себя, бедный мальчик почувствует себя лучше? А подобраться к Одину пока невозможно. Надо ли настаивать на том, чтобы ему показали «живую» карту, или удовлетвориться копией? Не хотелось бы встречаться с Одином, притворяясь его врагом. Он почувствовал, что разумного решения сейчас не примет. Надо было отдохнуть и посмотреть, как пойдёт дело дальше.
Хьюго вышел из камбуза и обнаружил, что Френк уже увёл капитана, Рыжего унесли или уволокли с палубы, а Дик и Мореход ведут негромкий разговор. Он прислушался и убедился, что его умный воспитанник не уверяет, что совсем не помнит Палтуса, ведь это было бы неправдоподобно, а говорит о мелочах, малоинтересных его собеседнику, не позволяет ему понять, что же в действительности произошло на люггере после его бегства, и ненавязчиво подтверждает слова самого капитана Линча.
«Молодец, Тигрёнок! Теперь бы Мулат по глупости не подвёл меня», - подумал кок и пошёл спать.
Даже самый долгий день имеет конец.
Глава 11
О победе единоначалия над триумвиратом
Френк провёл во сне несколько блаженных часов. Он мог проспать ещё столько же, и, как говорится, ещё пол-столько же, и ещё четверть столько же и всё равно бы не выспался, но беспокойство заставило его вскочить на ноги. Вчера он принимал решения усталый, с плохо работающей головой, предварительно их не обдумав, не взвесив все «за» и «против», не рассмотрев возможных последствий. Сейчас он попытался сообразить, не ошибся ли в чём-нибудь, и пришёл к выводу, что ему не в чём себя особо упрекать, что всё сделано более-менее правильно, однако с Линчем надо быть осторожнее. Надо будет воспользоваться его помощью, но не упустить момент, когда от опасного соперника ещё можно избавиться. Он совсем не понимал кока-капитана. То в этом человеке проступали легкомыслие, простодушие и даже откровенная дурость, а то вдруг проявлялся недюжинный ум и умение придумывать и осуществлять необычные планы; то он казался добродушным и способным легко прощать причинённое ему зло, то в нём вспыхивала ненависть и желание отомстить; то он говорил и действовал так, словно дружба была для него священна, а то готов был забыть, что Один считался его другом. Френк и сам был человеком непростым, поэтому понимал, что все эти противоположные качества могут прекрасно уживаться в человеке, и подумал, что желание разбогатеть любым способом способно вытеснить остальные чувства, в какой бы пропорции ни содержались в душе доброе и злое начала. Но как Хьюго ухитрился понять, что шхуна плывёт за сокровищами по карте Филина, для Френка было непостижимо.
Мулат, хоть к нему и вернулась память, представлялся ему всё таким же наивным глупцом, а Тигр, оказывается,
