Вам велел кланяться Ян Дульский.
- Что слышно о старом фрегате? Всё в руках Божьих, - закончил Мулат словно во сне. – Ян… Да, я помню Яна. Это мой друг. Он учил меня этим словам в тюрьме. И он умер там… Дик… Тедди… Я всё время повторял эти слова, чтобы не забыть, все долгие годы…
С памяти Мулата словно сползала чёрная пелена, открывая ему прошлое.
Френк размышлял над сообщением Салли. Он предпочитал не принимать стремительных необдуманных решений, если к этому не принуждали обстоятельства, а сейчас времени у него было много. Линч завёл с Мулатом разговор о татуировке. В этом не было бы ничего странного, ведь это один из эпизодов их общего прошлого, если бы он просто рассказывал о ней, но Салли подчеркнул, что Хьюго о чём-то расспрашивал своего друга, словно пытаясь вырвать из его памяти какие-то сведения. А ведь Март говорил, что именно Мулату что-то хорошо известно о карте. Но почему Хьюго именно сейчас ею заинтересовался? Мулат плавал на его «Французе», будучи в полной памяти, и он мог обо всём расспросить его именно тогда, однако в то время этот вопрос его не заботил. Что же с ним случилось сейчас? Не мог же он догадаться, что шхуна направляется за сокровищами. Но иначе почему он принялся расспрашивать о карте? Может, о чём-то сболтнул этот беспамятный дурак? Он почти ничего не знает, но то, что ему известно… Может это навести Линча на догадку? А может, когда Хьюго, подобно ему самому, выпаливал имена Филина и Одина, Мулат сказал, что его уже спрашивали о них? Кажется, он умеет хранить секреты, но такие случайные обмолвки вполне вероятны. Хьюго мог заинтересоваться, кто мог говорить об этих людях, а догадаться об этом несложно и без расспросов, а потом… Трудно вообразить, чтобы он мог обо всём догадаться без помощи Мулата, но Салли уверяет, что простодушный дурачок не подозревает ни о догадках своего друга, ни о цели путешествия, а занят лишь попытками вернуть себе память, а ещё старшей пассажиркой. Френк и сам понимал, что Мулат живёт как бы вне времени, пространства и присущих всем людям забот. Достаточно было взглянуть на него, чтобы убедиться, что у него не всё в порядке с головой. Он, конечно, не посвящён в догадки приятеля. И всё же Линч что-то знает. Как с этим быть? Если бы не припадочный, то никаких вопросов не возникло бы. Кока-капитана живо бы связали и допросили. Если бы он заупрямился, пришлось бы его пытать, а ещё лучше – на его глазах пытать Тигра, которого он любит. Вот это живее развязало бы ему язык. Но беда в том, что от Акселя этот допрос не скроешь, а он и без всякой причины часто хватается за сердце или задыхается. Если он умрёт, то можно ли будет заставить Хьюго вести корабль? Так ли велика его любовь к Тигру, чтобы он повиновался, не пытаясь их обмануть? Аксель надёжнее. Хоть он и болен, но совсем сломлен и не окажет сопротивления. Предложить Хьюго вступить в долю? А если он понятия не имеет, что ведётся охота за кладом, и его интерес к татуировке случаен и вызван другими причинами? Но Салли уверял, что даже дурака-Мулата вроде как удивили расспросы кока.
Френк подождал, пока его приятель не покажется в очередной раз на палубе, чтобы узнать, не нужен ли он, и сделал знак подойти.
- Оставайтесь здесь, капитан, - велел он. – Никуда не отходите и помните, что я за вами слежу.
Аксель беспокойно переводил с одного на другого глаза, казавшиеся жуткими в окружении тёмных кругов от болезни и бессонницы.
- Вы договариваетесь их убить? – спросил он.
- Что вы, капитан! Мы уже договорились, что ночью высадим их живыми и здоровыми, - ласково ответил Френк.
«Какая выдержка! – поражался Салли. - Я бы не смог так хлопотать над этим придурком».
- И Линча вы тоже высадите?
- И Линча, и Тигра, и душу мистера Митчелла в теле Сандерса, - подтвердил Френк, ощущая, что и сам кажется не совсем нормальным, о чём его оповестил взгляд друга.
- И душу, - повторил Аксель. – Я верю вам.
- Френк, о чём это ты? – спросил Салли, когда они отошли от капитана. – Какую ещё душу мистера Митчелла?
- Это его бредни. Не обращай на него внимания, а то сам свихнёшься. Надо поговорить о деле. Ты совершенно уверен, что Мулат ничего не знает о замыслах Линча?
- Да ты сам на него взгляни! Вон он. Идёт на камбуз. Такой же дурак, как прежде. Если бы я его не останавливал, он так и не прекращал бы говорить о том, что ему показалось, как он чуть не вспомнил что-то. А потом я заговорил о бабе, и больше он уже не мог ни о чём думать.
- Но как Линч мог догадаться сам? – не понимал Френк.
- А как бы он смог догадаться, даже если бы Мулат выложил ему всё, что о нас знает? То, что ему известно, может только запутать, но никак не помочь.
- А может, Мулату только показалось, что Линч пытался достучаться до его памяти и что-то выяснить про карту?
Салли задумался, припоминая разговор с одноглазым моряком.
- Если бы ты спросил меня сразу, то я бы ответил, что ему это не показалось, а теперь не знаю. Ясно одно, что Линч не просто рассказывал ему о татуировке, а проявлял к ней особый интерес.
- Знает ли он то, что может быть нам полезно?
- Мы сами во всём разобрались, - напомнил Салли.
- Ты так уверен, что мы правильно растолковали знаки? Я много думал о них, пока у меня была такая возможность, и порой сильно сомневаюсь, что это именно те знаки и означают именно то, до чего мы додумались. У меня возникло ещё пять очень ненадёжных вариантов.
- Один и пять. Итого, шесть, - подсчитал Салли. – Значит, нам надо будет выкопать шесть ям.
- А если ни в одной из них не отыщется то, на что мы рассчитываем? Я думаю, что нам надо пригласить Линча к себе.
- А также Тигра и Мулата?
- Мулата можно в расчёт не принимать.
- А если его дружок захочет принять его в расчёт?
- Тогда и мы примем. Линч и Мулат…
- А Тигр?
- Я не знаю. Не уверен. Ещё не решил, избавиться от него или нет. Можно попытаться убедить Линча высадить его на берег, и пусть он отправляется к себе на корабль. Линч и Тигр – это уже сила, а мне бы не хотелось, чтобы наш дорогой кок имел здесь поддержку. Но с другой стороны, он очень дорожит своим парнем. Ради него он может на многое согласиться. Здесь надо действовать с умом. Посмотрю по ходу дела. Если я намекну, что Тигра можно высадить, а Линч будет против, то я его высажу, но если он охотно согласится, то я его оставлю здесь.
- Голова! – похвалил его Салли.
- Линч может удивиться моему предложению, - продолжал Френк.
- Это будет означать, что он не подозревает о наших планах, - подхватил его мысль Салли. – И мы сваляем дурака, приняв его в долю. Френк, а ты хочешь взять его в долю или только сказать об этом?
- Только сказать ему об этом. Я не желаю дробить клад ещё больше, как бы велик он ни был. Хьюго, Тигр, Мулат. Три человека. Зачем они нам? Пусть Линч расскажет нам о карте и отыщет сокровища, а потом мы продумаем, как легче от него избавиться.
- И от других? – лукаво намекнул Салли.
- Если клад окажется не таким большим, - подтвердил Френк. – Я долго колебался, но сейчас думаю, что нам с тобой надо заботиться о себе, а не о других. Но если клад огромен, то его можно разделить по-честному.
- Учитывая Линча с Тигром и Мулатом?
- Я бы пошёл даже на это, если бы не опасался, что эти трое захотят забрать всё себе. Нет, они ничего не получат, кроме удара ножом или дырки от пули.
- Я всегда полагался на тебя, Френк, положусь и сейчас. Делай, как считаешь нужным.
- Есть ещё один довод в пользу такого решения, Салли. Я имею в виду не удар ножом, а предложение Линчу вступить в нашу команду.
- Какой же?
- Капитан. Я берегу его жизнь больше, чем собственную, но он очень болен и его состояние всё ухудшается. Если он умрёт, то мы заблудимся в этой водной пустыне, погибнем. А если налетит буря? Сумеют Март и Мореход управлять кораблём? Я сильно сомневаюсь. На всякий случай полезно иметь под рукой знающего человека. Если Аксель не дотянет до конца, то Линч займёт его место. Если он будет уверен, что получит равную с нами долю, то будет работать нам на пользу добровольно и охотно. Надо лишь убедить его в этом.
- Надо бы сказать об этом ребятам, - предложил Салли. – Мореходу может не понравиться твоя идея.
И он засмеялся, вообразив физиономию приятеля.
- Да, интересно, как они встретятся, - задумался Френк. – Если переговоры пройдут благополучно, то надо подготовить Линча к воскрешению его матроса. Нет, Салли, не надо предупреждать ребят о наших планах. Сделаем вид, что всё вышло случайно и у нас не было времени на обсуждение.
- Как знаешь, Френк. Я вижу, что ты уже урезал нашу команду.
- Мой русский знакомый любил повторять: «С глаз долой – из сердца вон».
- Как это?
- Раз не видишь кого-то, то и забываешь о нём. Я так редко вижу Марта, Морехода и Рыжего, не говоря уж о Китти, что для меня они почти перестали существовать. Они выполнят свою задачу, а потом… всё будет зависеть от величины клада.
- Постараюсь почаще попадаться тебе на глаза, - сделал вывод Салли.
Френк усмехнулся.
- Побудь с капитаном, а я загляну к Линчу и попытаюсь понять, что у него на уме. Думаю, что основательно с ним поговорить надо потом, когда он раздаст ужин матросам и останется один.
Салли очень не хотелось оставаться наедине с припадочным капитаном, но пришлось повиноваться. Он призвал на помощь мысленный образ своего терпеливого друга хлопочущего над больным, и решил только поддакивать Акселю, если ему вздумается заговорить.
- Бешеный! Как я мог забыть тебя?! Ты же мой друг Бешеный! – восклицал Мулат, глядя на Хьюго просветлёнными глазами. – Теперь я всё вспомнил, всё понял! Какой же ужас я пережил! Но почему ты так смотришь на меня, Хьюго? Разве ты не рад? Я теперь сумею во много раз лучше тебе помочь.
Хьюго взирал на него с отчаянием.
- Мулат, как же не вовремя вернулась к тебе память! – горестно проговорил он. – Теперь тебе не удастся остаться в стороне. Надо заново придумывать, как поступить.
- Почему? Я могу притворяться, что по-прежнему ничего не помню.
- Нет, не можешь. У тебя совсем другой взгляд. Ты стал другим человеком.
- Что же теперь делать?
- Я думаю… - начал Хьюго и замолчал, услышав приближающиеся шаги.
В камбуз вошёл Френк и замер, не сводя глаз с Мулата.
- Я всё вспомнил, Френк, - сообщил тот.
- Я это понял.
Если бы память вернулась к Мулату раньше, Френк был бы счастлив, но сейчас это означало, что с ним уже нельзя не считаться, а Хьюго заполучил надёжного друга.
Глава 6
Сплошная импровизация
Планы рушились не только у Хьюго, но и у Френка. Теперь нельзя было рассчитывать на дурость Мулата и с помощью несущественных разговоров прощупать почву. Надо было начинать переговоры уже сейчас и не надеяться скрыть от Линча многие неприятные детали. В его изобретательном мозгу сразу же зародилась мысль, что выгоднее будет рассказать о кое-каких фактах, которые могут быть неизвестны Линчу, что создаст видимость откровенности и поможет утаить другие подробности.
- Значит, к тебе вернулась память, Мулат, - повторил он. – Когда?
- Только что. Перед самым твоим приходом.
- Как это произошло?
- Я привёл ему слова нашего общего друга, - ответил Хьюго. – Ты, Френк, его не можешь знать, потому что он давно умер. Его звали Ян. И это заставило Мулата всё вспомнить. Если бы я знал раньше, как легко вернуть ему память!
«Значит, Мулат не рассказал ему о нас, - подумал Френк. – Но как же Линч догадался о карте? А может, он не
