«Француз». Ведь это твой люггер?
- Мой.
- Наверное, я видел его.
- Где ты мог его видеть? Или ты что-то вспомнил?
- Мне его показали. Не говорили о нём, а именно показали. Как-то очень неожиданно показали. Сейчас мне кажется, что они надеялись, будто при виде него я всё вспомню.
Хьюго опять подумал о том, что покушение на него было совершено не по ошибке. Но зачем он им понадобился? Чем он так ценен?
- Как выглядел люггер, который ты видел?
Мулат очень точно его описал.
- Да, это «Француз».
- Ты хорошо его содержишь.
- Конечно, - самодовольно согласился Хьюго. – Только получается, что они охотились за мной.
Он вспомнил, как отразил направленный в голову Дика удар. Парня хотели убить, но сам он был нужен им живым. А Март?
- Мулат, у того Марта, который прячется в кубрике, глаза хитрые? Прищуренные?
- Да. Он производит впечатление человека себе на уме.
- Но как же он мог одновременно работать у меня на «Французе» и быть с Френком? – подумал Хьюго вслух.
- А он не был с Френком, - откликнулся Мулат. – Он появился незадолго до отплытия шхуны.
- Тогда это мой Март. Очевидно, его послали за мной следить. Но зачем я им?
- Может, ты богат?
- Нет. У меня есть деньги, но их немного, и держу я их не на люггере. Это ты однажды был богат, а точнее, чуть не стал богатым.
- Когда я нашёл золото?
- Когда ты получил наследство Яна. Тебя не спрашивали про наследство?
- Нет. Впервые я услышал о Яне от тебя… а потом уже Френк сказал, что и он вместе со мной был у него.
- Может, он подслушал, как мы здесь болтали? – нахмурился Хьюго. – Этого надо было ожидать, ведь он боялся нашей встречи. Ты следишь, чтобы нас не подслушали сейчас?
- Конечно. Капитану, кажется, очень плохо, а Френк молча стоит возле него. Вон подошёл Бочка. Как бы он не решил, что это я надоумил Френка использовать его на этой собачьей должности.
- Не отвлекайся, Мулат, говори дальше.
- Я не знаю, что говорить. Мне легче, когда меня спрашивают. Тогда я начинаю что-то соображать.
- Но я же не знаю, о чём спрашивать. Я спрашиваю наугад. Но может существовать что-то важное, о чём ты знаешь, а я не догадываюсь спросить. Думай.
Мулат уже расслабился, готовый лишь отвечать на вопросы, по крохам собирая свои хаотичные воспоминая об очень трудном для него периоде жизни.
- Я буду думать попутно, - пообещал он. – Спрашивай.
- Ты выздоровел, встал на ноги. Где ты жил? Что делал?
- Я… Все куда-то уехали, а мы остались с Китти и Рыжим у них в доме. Кажется, это был не целый дом, а часть или вообще только квартира.
- Не знаешь, куда они уехали?
- Нет. Мне они ничего не говорили. Я не ждал, что они уедут, а они неожиданно сказали мне, чтобы я оставался и ждал их возвращения.
- Долго их не было?
- Не знаю. Я тогда думал только о себе, пытался хоть что-то вспомнить. Я был в таком состоянии…
- Не отвлекайся, Мулат! Что было дальше? Они вернулись? Может, приходил кто-то ещё?
- Да, туда постоянно кто-то приходил, но мной никто из них не интересовался. Они о чём-то разговаривали с Китти и Рыжим, показывали какие-то вещи. Там вообще было очень много вещей. Я сейчас подумал… Может, это были краденые вещи? Китти потом с ними что-то делала и уносила их.
- Ясно. Твои Китти и Рыжий – скупщики краденого. А что было, когда вернулся Френк и… С кем он уезжал?
- С Салли и Мореходом. Они вернулись… Я не знаю, как они вернулись.
- То есть?
- Видишь ли, Рыжий сказал, что я должен пожить в другом месте, и увёл меня куда-то. Там была старуха, но она со мной почти не разговаривала. Она безобразно готовила. Всё было на удивление невкусно. Я, конечно, не говорил ей этого, но потом предложил сам готовить. Она отказалась.
- А потом?
- Потом… Нет, это было до их отъезда. Когда я выздоровел, они меня куда-то увезли.
- Куда?
- Я не знаю. Я не спрашивал.
- Мулат!
- Пойми, что я готов был следовать за ними куда угодно, лишь бы меня не бросали. Я был в таком состоянии…
- Мулат, ты и в здоровом состоянии готов был идти за кем угодно, не спрашивая, куда и зачем идёшь. Не говори мне больше о своём состоянии. Какой дурак сказал тебе, что ты умный?
- Не помню, но сказали. Я не глуп, а наивен и доверчив.
- Это тебе так льстил Френк? – удивился Хьюго.
- Нет… Они меня считают дурачком. Но я знаю, что про меня так сказали.
- Хорошо, наивный и доверчивый умник, что было, когда вы куда-то приехали? Это был город?
- Небольшой город. Они чего-то ждали около берега, точнее, над берегом, у обрыва. Внизу была маленькая бухта. Там я и видел твой люггер.
- А дальше?
- Всё.
- Что они говорили про меня или мой люггер? Они пытались туда пробраться?
- Не знаю. Меня сразу увели, оставили в комнате, где мы жили, и не велели выходить. Там я выяснил, что умею играть в карты.
- И шельмовать.
Мулат скромно промолчал.
- Что было дальше?
- Потом они вдруг сорвались с места и уехали. И меня с собой взяли. Вот тогда-то меня оставили с Китти и Рыжим, а сами уехали. Потом они забрали меня у старухи и привезли на шхуну. Сказали, что я буду матросом.
- И, разумеется, ты не спросил, куда вы плывёте?
- Нет… То есть, да. Видишь ли… Здесь что-то непонятное. Я сейчас вспоминаю, но получается какая-то путаница. Только не говори мне, что я дурак. Если бы ты оказался на моём месте, не помня, кто ты такой, ты вёл бы себя не умнее.
- Мулат, ты мужественный человек и хороший друг, - сказал Хьюго. – Ты ничего не помнишь, а сумел разобраться, кому верить. Я был неправ. Ты наивен и доверчив, но ты умеешь думать.
- Это другое дело, - расслабился тот.
- Так о какой путанице ты говорил?
- Сначала мне сказали, что мы занимались квартирными кражами…
- Ян этим не занимался. Он орудовал на море.
- Я же ничего этого не знал. Мне так сказали, я и поверил.
- Хорошо. Занимались вы квартирными кражами. Что дальше?
- А какой-то тип забрал всё себе и скрылся. Он закопал это и указал место на карте. Мы должны эту карту найти, а потом отыскать клад.
- Да, надо было не иметь мозгов, чтобы поверить в такую чушь… Это я не о тебе, Мулат, а о себе. Март и мне наговорил нечто подобное.
- Но я не понимаю, почему этот парень зарыл награбленное где-то за морем? Как он всё туда переправил?
- Тебя обманули. И меня обманули. Не было никаких награбленных сокровищ и дурацкой карты.
- Погоди, - возразил Мулат. – Что-то было. Они и ребятам из команды сказали, что плывут на какой-то остров. Там какой-то капитан кого-то оставил, и этот парень может рассказать о кладе.
- Опять какой-то клад. По-моему, такая же выдумка, как и первая. Правда, здесь уже оказался капитан, а это ближе к Яну. Но если они не знали о нём… А Филин здесь как очутился?
- Мне кажется, что карта у них есть, - сказал Мулат.
- Почему ты так думаешь? Ты видел её?
- Нет. Но я же тебе говорю, что со мной совсем не считаются. Они мне ничего не рассказывают, держат меня в стороне от своих дел, куда-то отсылают, везут, но совсем меня не опасаются. Думают что я безобидный дурачок без памяти и ума…
- Мулат, не отвлекайся, - поторопил его Хьюго.
- Я и говорю, что я слышал, как Салли заговорил о какой-то отметине на карте. Но что за карта, я не знаю. Френк осторожнее всех, и он сделал знак молчать и отослал меня с поручением, которое явно только что выдумал.
- Карта, - бормотал Хьюго. – Конечно, раз они куда-то плывут, значит, цель у них есть. Но не мог ведь квартирный грабитель увезти все ценности на какой-то далёкий остров, закопать их там и отметить это место на карте. И кого же тогда они собираются искать на этом чёртовом острове? Зачем тебя расспрашивали о Филине, Одине, обо мне?
- И о таверне «Весёлая лошадь», - напомнил Мулат.
- То есть о мистере Паркере. Не о Червяке, а именно о мистере Паркере. Про Червяка тебя точно не расспрашивали?
- Но ведь ты говоришь, что это один человек.
- Один человек, но в разные времена. Тот, кто знал Филина, не мог знать, что Вилли-Червяк – это мистер Паркер. Про Бешеного тоже не упоминали? Хорошенько подумай, Мулат.
- Нет. Только про Хьюго и капитана Линча.
- А во времена Филина я был Бешеным Хьюго, матросом, но никак не капитаном Линчем. Как объяснить, что эти твои приятели знают Филина и Одина, но не знают Червяка и Бешеного, а, наоборот, знают лишь мистера Паркера и капитана Линча? И что же они попытались бы о них выяснить, если бы ты не потерял память? Кстати, они пытались захватить и меня, но подоспели мои ребята.
Мулат совсем растерялся.
- Значит, и у тебя хотели что-то выяснить?
- Не знаю. Может быть. Не получилось со мной - взялись за тебя. А ведь это мысль! Но что же им надо?
- Филин, Один, мистер Паркер, - перечислил Мулат. – У нас хотели что-то выяснить.
- И при этом какая-то карта, о которой ты случайно услышал, - напомнил Хьюго. – Да ещё мы куда-то плывём с неясными целями. Думай, Мулат. Соображай.
- Как я могу что-то соображать, если я ничего не помню. Я знаю только то, что рассказывал ты.
- Вот и попытайся что-нибудь понять. И я буду думать. Только учти, что времени у нас мало. Мы должны ещё выработать какой-нибудь план. Прошу тебя, Мулат, напрягись.
Воцарилось молчание.
«Филин, Один, мистер Паркер, карта, - мысленно перечислял матрос, добросовестно пытаясь связать всё это воедино».
«Филин и Один – неразлучная пара, - думал Хьюго. – Червяк их ненавидел, как и меня. Фальшивые бриллианты, из-за которых я чуть не лишился люггера и из-за которых согласился перевезти Джейн. Но он не учёл, что больше я не могу заниматься этими делами, а тем более, губить ребёнка. Джейн, моя дочь! Она в руках негодяев! Я сам привёл сюда пассажиров и Дика. Что делать? Что этим чертям, которые хуже дьявола, понадобилось узнать о Филине, Одине, Червяке?»
Если бы Мулат сохранил или вдруг обрёл память, ему не смогла бы придти в голову мысль, за которую он ухватился сейчас, но поскольку он знал о прошлых событиях только из рассказов, то не цеплялся за отдельные детали и не отвлекался на дружбу Филина и Одина, характер Червяка и другие явления, имеющие отношение к разгадке, но не позволяющие к ней приблизиться, или на прочие события, которые только сбивали с толку. Он упорно повторял про себя ключевые слова, пока «Филин, Один и карта» не напомнили ему вчерашний разговор с Хьюго и его занимательное повествование о карте, которую Филин выколол на груди Одина.
- Хьюго, я не знаю… Боюсь, что ты будешь сердиться. Наверное, это глупость… Только не называй меня больше дураком.
- Мулат, я вообще ни до чего не могу додуматься, даже до глупости. Говори, не бойся.
- Я ведь сам ничего не помню, но ты рассказывал о татуировке на груди Одина, карте. Может, речь идёт о ней?
Хьюго вздохнул.
- Нет, не о ней. Это была очень любопытная татуировка, но по такой карте сокровищ не найти.
Мулату не хотелось отказываться от своей идеи.
- Но они могут не знать, что там нет указаний на клад, - возразил он.
- А как вообще они могли о ней узнать? Их никогда с нами не было. Из всех уцелели лишь мы с тобой, Джо, Один, Ян, Дождливый и Лягушка. Один и Филин сразу ушли, и Филин вскоре умер. С ними эти черти не встречались, с Яном – тоже, с Джо…
- А ведь меня спросили о Джо, - спохватился Мулат. – Только не сразу, а уже после того, как показали твой люггер.
- Не сразу. – У Хьюго уже гудело в голове. – А о Дождливом и Лягушке не спрашивали?
- Нет.
- Если они здесь замешаны, то… Нет, они не могут знать меня как капитана Линча.
- Но почему они не могли подумать, что по той карте можно отыскать клад? – спросил Мулат.
- Да откуда они о ней знают?
- Я тоже не знал, но мне рассказал
