спустить за борт, но из-за больного капитана приходится терпеть адовы муки, пока их не удастся отправить на берег. Сколько лишних трудов!
У Френка слегка кружилась голова, и морская болезнь, усиленная утомлением, вновь давала себя знать. От злости на виновников своих страданий он от всей души пожелал, чтобы капитан Линч исколотил своего матроса Тигра, нарушившего его приказ уйти со шхуны.
Аксель не подозревал о том, кем являются друг для друга Линч и Брайтон, хотя и понимал, что первый – далеко не кок, а второй – точно, матрос. Он видел в них двух друзей, молодого и пожилого, а если бы у них не были разные фамилии, то их можно было бы принять за отца и сына. Возможно, их связывали узы родства, но не настолько близкого. Но мог ли долго думать об этом человек, измученный бессменной вахтой, сгорающий от беспокойства за сестру, дядю, пассажиров и пару упрямцев, не подозревающих, что над ними нависла тень смерти? Акселю было важно лишь поскорее спасти хоть этих двоих, чтобы потом искать случай помочь остальным, которые временно были в безопасности, однако лишь временно. Но если послезавтра не удастся высадить в шлюпку кока и молодого матроса, то их убьют, даже если сам он при этом будет биться в смертельном припадке. Дотерпеть, не спускать с них глаз, не дать прикончить их тайком от него, ведь Френк хитёр и лжив и может подстроить для них несчастный случай.
Вдруг дверь в подсобку, где ночевали Линч и Брайтон, открылась и показался кок, а изнутри послышались стоны. У Акселя замерло сердце, и он страшными глазами взглянул на Френка.
- Что случилось? – спросил он, чувствуя, как судорога сжимает горло. – Что с Брайтоном?
Хьюго видел в молодом капитане лишь гадёныша, изводящего своими придирками Дика, оскорбившего Джо, мистера Митчелла, подговорившего команду говорить, что у них никуда не годный кок.
- Колики, СЭР, - печально проговорил он, причём, в каком-то смысле был прав.
- Вы… - повернулся Аксель к Френку, но не договорил и вбежал в подсобку.
Перепуганный Френк метнулся за ним. Только что он мечтал, чтобы Линч прибил Тигра, а сейчас он готов был выть от отчаяния, заподозрив, что его желание осуществилось. Если парня сильно зашибли, то он не сумеет уверить полусумасшедшего припадочного, что ни он, ни кто-либо из его людей к этому не причастны.
- Брайтон! – вскрикнул Аксель, бросаясь к матросу.
Дик кое-как заставил себя сесть, всё ещё содрогаясь от хохота. Подоспевший Хьюго плеснул ему в лицо воды.
- Колики от смеха, СЭР, - пояснил он.
У Акселя, конечно, отлегло от души, однако только почтенный возраст кока помешал молодому капитану выразить свои чувства. Он с ненавистью посмотрел на издевавшегося над ним человека, которого он спасал от смерти, и молча вышел.
- Хьюго, ты дурак! – прошипел Френк, вне себя от ярости. – Ты идиот! Ты же его чуть не убил! Что мы без него…
Он спохватился, что чуть не сказал лишнего, и от захлёстывавших его чувств потряс кулаками.
- Идиот! – ещё раз повторил он и вышел.
Он предвидел, что капитану сейчас будет плохо, и не ошибся. Припадок был сильным, но недолгим.
- Я бы мог умереть, - прошептал больной, лёжа на досках палубы. – Но мне нельзя умирать. Френк, этот матрос ещё жив?
- Конечно, жив, - ответил надзиратель, у которого тряслись руки от пережитого волнения. – Что ему сделается? Наверное, и сейчас ещё смеётся.
- А кок? Вы его убили? – с тревогой спрашивал Аксель.
Измученному Френку самому хотелось растянуться на палубе рядом с больным.
- Это он вас чуть не убил, чтоб его черти взяли… после того, как мы благополучно высадим его на берег. Всё хорошо, капитан. Успокойтесь. Они оба живы, здоровы и продолжают веселиться. Скоты!
Но «скоты» не веселились.
Хьюго был озадачен, до того озадачен, что даже не дал Френку достойный ответ.
- Что с ним, Тигрёнок? – спросил он. – Что с Акселем? Мне показалось, что он за тебя испугался.
- И мне так показалось, - растерянно ответил Дик.
- Но ведь это невозможно. Он же сам пытался от тебя избавиться…
Хьюго не договорил, всё ещё под впечатлением ужаса в глазах капитана.
- Я не понимаю, - бормотал он. – И Френк был как помешанный. Но даже помешанному не следовало называть меня такими словами. Я, конечно, не знаменитый учёный и, тем более, не Мистер Диксон, но чтобы… Что я такого сделал, чтобы меня назвали дураком и идиотом? Действительно, надо быть помешанным, чтобы мне такое сказать. А если бы от огорчения я подшиб ему глаз?
- Не обращайте на него внимания, капитан, - сказал Дик. – Френк вообще слишком много себе позволяет, особенно после того, как ушёл мистер Митчелл. Такое впечатление, что это он капитан, а Аксель у него в подчинении… Что с вами, капитан?!
Хьюго сел на пол и обхватил руками голову.
- Капитан?!
- Подожди, Тигрёнок, - пробормотал Хьюго. – Я должен подумать… Не может быть! Дик, зачем ты вернулся?! Как бы я хотел, чтобы ты был далеко отсюда!.. Здесь же моя дочь! И другая девочка, и мисс Фэрфакс… Я же сам их сюда притащил!..
Дик с ужасом смотрел на отца.
- Капитан…
Но тот не слышал.
- Я издевался над несчастным больным мальчиком, а он попал в такую беду…
- Капитан!
Хьюго отнял руки от лица, и Дик увидел, как сразу постарело его лицо, лишившись задора и весёлого блеска глаз.
- Ложись спать, Дик, и дай мне подумать. Я должен решить, что делать.
- Как я могу спать, капитан? Что произошло?
- Произошло то, что Френк прав. Я, действительно, дурак. Полный идиот.
- Капитан…
Хьюго опомнился.
- Конечно, твой капитан не может быть дураком, Тигрёнок, раз он твой капитан, но… Как же я был слеп!
- Скажите мне, что случилось? – попросил Дик, чувствуя, что надвигается что-то ужасное.
- Я тебе всё скажу, но сначала я должен обдумать… Не отвлекай меня, Дик, это очень важно. Ложись. Если не можешь спать, то просто полежи тихо и не окликай меня. То, что я подозреваю, очень страшно. Но я должен понять, что именно здесь происходит, иначе я ничего не смогу сделать. Зачем же ты вернулся, Тигрёнок?!
Он указал молодому человеку на гамак, и тот послушно лёг, не спуская глаз с отца, что-то напряжённо обдумывавшего.
Глава 42
В чём же дело?
Капитан Линч пытался разобраться, что происходит на шхуне «Александрия». Если бы не мысль о Мулате, он был бы в отчаянии, но его друг здесь и должен что-то знать. Завтра они вместе придумают, что делать. Но и сам он сейчас обдумает все, что казалось ему странным и что он приписал дурному нраву Акселя, а потом лишь дополнит то, о чём не догадался. Замечание Дика о том, что Френк кажется главным, а Аксель – у него в подчинении, словно шарахнуло его по голове. Как же он сам об этом не догадался! Френк был не приятелем капитана Йенсена, а его тюремщиком. Любимец Джо переменился не из-за наследства, а из-за этого приветливого человека с взглядом опасного авантюриста. Но Френк не может быть один, иначе Аксель легко бы с ним справился. Рыжий с ним заодно, потому что сменял его возле капитана, пока не был сражён морской болезнью. Значит, уже двое. Маловато для племянника Одина. Но ещё Дик говорил, что миссис Барлоу постоянно заигрывает с Френком и часто с ним разговаривает. Кто бы она ему ни была – жена, любовница, подруга или просто сообщница, - но она с ним заодно. Скорее, последнее, потому что он не производит впечатления мужчины с настолько невзыскательным вкусом.
Хьюго похолодел, вспомнив, что Френк обратился к его дочери и получил оскорбительный ответ. Если шхуна захвачена, то пассажиры оказались в его власти, а такой человек обязательно отомстит его глупенькой девочке за её неосторожные слова. Его Джейн! Его красивая невинная дочка! Не пощадят ни её, ни её подружку, ни мисс Фэрфакс. Но что же этим людям надо, и сколько их? Если их трое… Но их не может быть только трое.
Хьюго пытался размышлять хладнокровно, однако страх за оказавшихся в руках негодяев женщин мешал думать. Ему вспомнился рассказ Дика о том, какие добрые и грустные были у Акселя глаза, когда он думал, что его не видят, и как он сразу переменился, едва заговорил с матросом. Это не было выдумкой, уловкой, чтобы остаться. Сегодня Аксель по-настоящему испугался, когда услышал стоны парня и объяснение, что у него колики, безумно перепугался. Значит, он боится за их жизни. Он не хотел, чтобы капитан Гамильтон привёл к нему людей, отбивался от Щеглёнка, матроса, кока, пассажиров, потому что боялся за них. Он и Джо оскорбил намеренно, чтобы тот забыл о своём желании отправиться в этот рейс вместе с ним.
Хьюго чуть не застонал. Джо, глубоко обиженный, имеющий все причины возненавидеть Акселя, чувствовал, что с ним происходит что-то неладное, и просил старого друга присмотреться к нему, проследить, а этот друг, уже проживший большую часть отведённого ему срока, столько испытавший и перевидавший друг, который должен быть мудрее и дальновиднее, почти сразу возненавидел несчастного мальчишку и всячески над ним издевался. Ведь Аксель не из-за плохого характера изводил их с Диком, а хотел заставить их уйти отсюда, со шхуны, где их ждёт смерть.
Он вспомнил подслушанный разговор надменного капитана со своим помощником. Ведь и Щеглёнок чувствовал, что это словно не Аксель говорит, а кто-то другой, что так его друг не может поступать. А потом один ушёл, а другой остался, переживая из-за того, что было сказано. И успокаивающий голос принадлежал, скорее всего, Френку. Он не мистера Митчелла успокаивал, а больного капитана. Это Аксель страдал из-за того, что оскорбил и унизил друга. А ведь Щеглёнок всё равно сам бы не ушёл, так что его оставили на берегу обманом, как хотели поступить и с коком. Странно, почему они решили удалить со шхуны Мулата. Чем он им помешал? Ведь его прислал сюда не капитан Гамильтон. Впрочем, завтра он сам обо всём расскажет. А что бы они стали делать, если бы ветер переменился или стих и не позволил выйти из бухты? Тогда пришлось бы дожидаться отлива, а за это время все вернулись бы на борт. Очень странно, что ненужных, лишних, опасных для злоумышленников людей не прикончили, когда шхуна вышла в море, а развели утомительную возню, чтобы мирно заставить их уйти. Френк не производит впечатления человека, опасающегося пролить чужую кровь… Не убить он боится, а того, что это убьёт больного капитана. Он же перепугался не меньше Акселя, когда ворвался к ним. Он не просто так завопил, что Хьюго чуть не убил капитана. И ещё он так странно крикнул в конце… Что он крикнул? Это очень важно.
- Дик, что орал Френк? – спросил он.
- Как я могу повторить, капитан? – смущённо возразил молодой человек.
- Про дурака и идиота можешь не говорить, хотя теперь я готов согласиться, что это правда. Что он говорил кроме этого? Постарайся припомнить как можно точнее.
Дик сосредоточился, воспроизведя в памяти этот эпизод.
- Он сказал: «Ты чуть не убил его».
- Я это и сам помню. А дальше?
- Дальше он не договорил. Что-то вроде… «Что без него…» Нет, по-другому. «Что мы без него…» Кажется, так.
- Правильно, Тигрёнок. Он так и сказал: «Что мы без него…». Значит, им нужна не шхуна, а сам Аксель.
- Кому? Френку?
- Но зачем тогда этим сухопутным крысам отправляться в плавание? Наверное, им нужны и Аксель, и шхуна.
- То есть, капитан… - начал Дик.
- Не Аксель здесь главный, а Френк, как ты и сказал, Тигрёнок. А бедный мальчик угодил в чьи-то очень цепкие руки.
- Как я сам об этом не догадался?! –
