принесёт ему ощутимой пользы, но неизвестность всегда манит к себе воображаемыми возможностями, и Аксель до ряби в глазах и до боли в голове всматривался в карту. Ему помог, не сознавая этого, Френк.
- Вам это место ничего не напоминает? – спросил он, неожиданно войдя в каюту и застав его за этим занятием.
Больной, очень ослабевший в последнее время, поднял на него обведённые чёрными кругами глаза.
- Мне должно быть знакомо это место?
- Подумайте. Вы видели эту карту в очень любопытном виде.
- Вы смеётесь надо мной, мистер Брайтон? – холодно осведомился Аксель.
Френк не смеялся и не был мистером Брайтоном, но не стал поправлять своего пациента, зная по опыту, что позже тот сам поймёт свою ошибку.
- А если бы здесь был нарисован корабль? – подсказал он, ткнув пальцем в карту.
- Корабль? Какой корабль?
- Бригантина. Вы видели этот рисунок.
Сначала в голове у Акселя был полный туман, но вдруг он рассеялся и перед глазами встала татуировка на груди дяди. Мальчишкой он завидовал такому украшению. Один ни разу не упомянул, что она имеет какое-то значение, но, по-видимому, для негодяев это значение было понятно.
- Вспомнили? – догадался Френк и слегка усмехнулся.
- Что здесь может быть? – тревожно спросил Аксель. – Вы держите у себя моих сестру и дядю, но я полагал, что вам нужно судно и капитан, чтобы добраться до какого-то места и вернуться. Но, должно быть, дядю вы захватили не ради шхуны, а из-за его татуировки?
- Конечно, капитан. Для того, чтобы вы всего лишь перевезли нас, хватило бы вашей сестры. Ваш дядя носил на груди ценный документ, не понимая этого. Мы знаем смысл и значение этого документа и попытаемся воспользоваться своим преимуществом. Может, нас ждёт успех, может, неудача, но свой шанс мы используем.
- Неужели вы думаете, что по татуировке можно отыскать какие-то ценности? – поинтересовался Аксель удивлённо и недоверчиво.
- Думаю. Даже уверен. Вы со своим дядей не сумели бы их отыскать, а у нас есть кое-какие сведения, не указанные на карте или скрытые под шрамами. Так что, капитан, в ваших интересах поскорее доставить нас на место и пожелать благополучных поисков, а точнее, успешных поисков, ведь успех способствует хорошему настроению, а хорошее настроение тюремщиков благоприятно отразится на пленниках. Будьте послушны, а уж я выполню своё обещание и провожу вас к вашему дядюшке.
- Вы отпустите мою сестру?
- Конечно. Эта славная девушка получит свободу, когда вы отвезёте нас назад, и, надеюсь, у неё останутся самые наилучшие воспоминания от знакомства с нами.
Аксель закрыл глаза и откинулся на спинку стула.
- Вам плохо, капитан? – встревожился Френк. – Эй, Бочка! Да вставай же быстрее, чёрт тебя побери! Помоги мне довести его до койки.
Больной позволил себя уложить и отвернулся к стене.
- Прошу прощения, - пробормотал он. – Я не хотел быть невежливым, Френк. Вы ведь Френк? Не мистер Брайтон? Иногда у меня мутится в голове и темнеет в глазах. Если позволите, я усну.
«Надеюсь, не я вызвал этот приступ, - подумал Френк. – Хорошо, что обошлось без удушья и судорог. Только бы он дотянул до возвращения в Англию. Если мы повезём сокровища, то надо тщательно выбрать безопасное место, а не плыть наугад, на что только и способен Тигр. Но думать об обратном пути пока рано.
Мисс Фэрфакс тоже гнала от себя мысли о возвращении, потому что они сопровождались жуткими видениями, но про посещение неведомой земли думала непрестанно. Ей надо было не упустить момента поговорить с братом, чтобы условиться о побеге, но не тревожить его заранее, чтобы он невольно не выдал своей осведомлённости. Она не знала, когда шхуна подойдёт к берегу, поэтому её грызли сомнения и страх опоздать или, наоборот, поспешить, а наряду с горем, которую принесла ей первая и, как она подозревала, последняя любовь, это делало её жизнь невыносимой, что было очевидно всем, как старательно она ни скрывала свои чувства. Профессор уже несколько раз заговаривал с ней о её здоровье, девочки тоже тревожились, но она не могла согнать бледность с лица, умерить лихорадочный блеск глаз и вернуть себе облик здоровой женщины, если не очень счастливой, то, по крайней мере, всем довольной.
Когда до прихода на место оставалось дня три, капитан Линч понял, что хотя приступать к решительным действиям ещё рано, но подготовиться к ним пора. Он подождал, когда зайдёт миссис Барлоу, и обратился к ней:
- Чаровница! Обольстительница! Зачем ты признался в том, что ты не женщина, Салли? Даже безответная любовь лучше, чем пустота в груди.
Это был хитрый, хорошо обдуманный ход. Он знал, как оскорбило Салли заявление мисс Фэрфакс, что у него манеры уличной девки, поэтому начал с льстивых слов.
- А эта баба… - с ненавистью начал тот.
- Эта баба ничего не смыслит в женщинах, - перебил его Хьюго. – Лишь мужчина с богатым опытом может судить о них верно.
- Она и в мужчинах ничего не смыслит, - заметил подобревший Салли, от избытка чувств чуть было не простивший ему свою сломанную челюсть. – Променять тебя на Мулата! Для этого надо совсем не иметь мозгов.
- С неё довольно и тех, которые у неё имеются, - туманно ответил кок. – Но сейчас меня интересует не она, потому что выкуп её братец сможет заплатить только по возвращении.
Салли не был уверен, что Френк согласится расстаться с красоткой Лич даже за очень большие деньги, но не высказал этого. Можно ведь взять выкуп, но девушку не отдать. Что профессору до подруги его дочери, если ему вернут дочь и сестру? А неплохо было бы задержать эту дерзкую бабу и научить вежливости.
- Что же тебя интересует? – спросил он.
- Резал сейчас мясо, и это занятие навело меня на размышления, - сообщил Хьюго.
Салли вообразил, какого рода мысли может навеять резка мяса, и заинтересовался:
- На какие размышления?
- О парнях, которых нанял Френк.
- Ты хочешь… - Салли сделал жест, будто втыкает в кого-то нож.
- Что за идея?! – с возмущением воскликнул кок. – За кого ты меня принимаешь? Да я не то, что… - Он повторил жест Салли. – Я даже ударить кулаком не способен как следует.
Салли показалось, что у него до сих пор побаливает челюсть.
- Я даже кричу шёпотом, - добавил Хьюго.
- О чём же ты думал? – спросил Салли, от всего сердца пожелав Линчу испытать то, что пережил он, или хотя бы то, что пережили матросы.
- Френк говорил, что им не полагается часть сокровищ и они в конце плавания попросту получат расчёт, как обычные матросы. Только плата будет выше.
Салли неопределённо кивнул, не желая брать на себя ответственность за будущие действия.
- Но они обязательно узнают про клад и потребуют своей доли, - продолжал Хьюго. – Их много, и нам с ними не справиться, а перестрелять их мы не сможем, потому что без них нам не доплыть назад. Их надо обмануть половчее, отправить куда-нибудь по какому-нибудь делу или, наоборот, оставить на шхуне. Но последнее было бы ошибкой, ведь они увидят, что мы что-то тащим, и смекнут, что дело пахнет деньгами. Мне ничего не приходит в голову, а ты очень хитрый человек и скорее сообразишь, как поступить.
- А почему бы тебе не поговорить об этом с Френком? – предложил Салли.
- Не хочется выглядеть глупее, чем я есть, - признался Хьюго с широкой обезоруживающей улыбкой. – Тебя я не стесняюсь, поэтому и обратился прежде всего к тебе. Если Френк уже думал об этом, то мне не о чем волноваться, но, может быть, он не учёл того, что в матросах может проснуться алчность, а она обязательно проснётся при виде золота. Как бы нам не остаться без клада и без голов.
- Я поговорю с Френком, - пообещал Салли. – Думаю, что тебе не надо волноваться.
Хьюго остался доволен. Салли не заподозрил, что он что-то затевает, а Френк обязательно придёт, чтобы похвалиться тем, как ловко он всё предусмотрел. Так можно будет заранее разузнать о его планах и, возможно, внести кое-какие полезные предложения.
Он не подозревал, насколько преуспел в своих замыслах. Салли, довольный оказанным ему коком доверием, испытал к нему род пренебрежительного покровительства, как к человеку обычно умному, но допустившему промах и признавшемуся в этом. Как Линч мог подумать, что Френк не предусмотрел всё заранее? Предусмотрел! Ещё как предусмотрел! Даже интересно, что бы сам Линч решил делать с матросами, если бы ему пришлось самостоятельно принимать решение.
- Френк, Хьюго тебя стесняется, - сообщил он приятелю.
- Что-то я этого не заметил, - возразил тот. – В чём это выражается?
- Стесняется твоего ума. Его осенило, что, если ребята узнают про клад, они захотят своей части. Но он не может сообразить, как их обмануть. Обращаться к тебе по этому поводу он стесняется, потому что боится проявить глупость, а у меня спросил, думал ли об этом ты.
Кому не понравится высокая оценка его разума? Френк был доволен и поспешил на камбуз.
- Я слышал, что тебя беспокоят ребята из команды? – спросил он. – Я всё обдумал задолго до того, как их нанял.
- А мне это пришло в голову только что, - сокрушённо признался Хьюго. – Если они узнают про сокровища, а мы не захотим с ними поделиться, они перережут нам глотки.
- Так поступил бы любой на их месте, - снисходительно оправдал их Френк. – Когда я их нанимал, я объяснил им, что мы плывём на остров в поисках человека, когда-то там оставленного.
- Но ведь это не остров.
- А как они об этом узнают? С острова не сбежишь, если нет корабля, а у нашего вымышленного парня его нет, так что, если его не подобрал кто-то из случайно проплывавших мимо, он должен оставаться на месте. Когда встанем на якорь, мы разделим людей. Большую партию мы направим на поиски, а сами в это время тоже займёмся поисками, но не человека, а клада. Если мы найдём место, где он спрятан, позже, чем ожидаем, а ребята, никого, разумеется, не отыскав, уже вернутся, то мы отошлём их ещё раз и ещё дальше, чтобы они отсутствовали несколько дней, а сами спокойно перенесём сокровища на шхуну.
Прежде у Френка был несколько иной замысел, но с появлением Линча и Тигра его пришлось изменить. Предполагалось, что будут две «поисковые» группы, с которыми отправятся Март и Рыжий или Март и Мореход, но теперь осторожный Френк хотел иметь верных ему людей рядом.
- Неплохо, - одобрил кок. – Сколько людей ты отошлёшь, а сколько оставишь?
- Восемь человек отошлю, а пятерых оставлю.
Хьюго это не устраивало. Если пять крепких парней останутся на шхуне, то с ними не справиться тому из них троих, кто проберётся на судно, чтобы вывести пленников.
- Я уже привык к тому, что ты всегда всё предугадываешь, - сказал он, изображая крайнюю озабоченность, - но…
- Но что? – насторожился Френк.
- С тем же успехом мы могли бы оставить на шхуне всех. Раз пятеро будут знать про клад, то и остальные узнают. Здесь достаточно даже одного человека, чтобы вся наша затея рухнула.
- Мы не можем отослать всех, - возразил Френк. – Кто-то должен охранять корабль и стеречь пассажиров. А когда найдём клад, то мы и этих пятерых отошлём на поиски.
- Это даже для таких тупиц, как они, будет выглядеть подозрительно, - разыгрывал сомнение Хьюго. – Вот увидишь, что они будут за нами следить. Как бы мы ни прятались, но мешки, бочонки или ящики, в которых мы будем перетаскивать сокровища, наведут их на нехорошие мысли.
- Мешки, бочонки, ящики. Неужели клад так велик? – воскликнул Френк.
Хьюго уловил алчную искру в его глазах и решил
