История государства которого никогда не было.

пропустила бы цензура.
Русская интеллигенция (в основном это было духовенство), несмотря на запрет русского языка и фактическую  попытку искоренить русскую народность продолжала бороться за свою национальную самостоятельность. Д.И. Зубрицкий в начале 50-х годов на русском литературном языке (гражданке) стараясь «по возможности избегать и Хохлацизмов и Полонизмов» и считая, что народное наречие не годится для языка научных трудов, назвав его «областным наречием галицкой черни», пишет «Историю Галицкой земли», и возлагал большие надежды на свой труд. «Если же мы, - писал он Погодину в одном из писем, - успеем бросить в народ несколько сот экземпляров Истории, тогда мы упрочим навсегда русскую стихию; ибо невежество в этом отношении доселе было неимоверное». Эти надежды, однако, не сбылись. В 1852 году вышли первые два тома, но расходились они плохо, а  в школы цензура их не допустила. Но тем не мене интерес к российской литературе в Галичине пробуждался огромный, и тот же Д. Зубрицкий  в 1852 году писал М.П. Погодину: «Что касается нашей литературы, образования и других обстоятельств, - невзирая на препятствия, запрещения и недостаток книг, хотя и медленно, все поступает к лучшему, и будущее поколение сулит нам прекрасные плоды. Юношество читает с восхищением русские книги, вникает в язык, понимает его и подражает ему, и теперь, хотя бы и запрещено было преподавать русский язык, что, может быть, и последует, то уже раз возникшее стремление не остановится». Отсюда можно сделать вывод, что даже если бы всё продолжало развиваться так, как оно развивалось в Галичине в те годы, галицкие русины по своему языку были бы, близки к великорусскому или, по крайней мере, разговаривали бы так, как малороссы Надднепрянщины. Однако влияние запада тогда уже было так велико, что среди самих галицких «будителей» не было единого понимания родного языка. Так, например, известно, что Вагилевич переписывался с Погодиным на местном наречии, отчасти им самим изобретенном. Так, к примеру, вместо русского «т» он писал латинское «t». Кроме того, он менял сам свое правописание почти с каждым письмом. Большая часть галицких будителей-священников обращалась к своему читателю на том же языке как к пастве, понятном ей - смеси народных говоров, церковнославянского и русского языков, этот язык  получил название «язычия». Этой неразберихой, опсаясь намечающегося возрождения русского языка, и решил воспользоваться губернатор Галиции граф Голуховский. Он понимал, что возроди «будители» позабытый и искореженный многовековым рабством русский язык, доказывать, что русские люди России и русины Австрии разный народ будет бесполезно. Поэтому с целью дальнейшего отчуждения австрийских русинов  в 1859 году было решено изъять «кириллицу» и ввести вместо неё латинский алфавит. Открывая  заседание комиссии, Голуховский прямо заявил, что введение латиницы вызвано необходимостью поставить преграду распространению великорусского языка. Что, русины ничего не сделали, чтобы отграничить свой язык и шрифт от великорусского языка и поэтому правительство вынуждено было взять инициативу в свои руки. Но тут Голуховский и его сторонники встретили отчаянное сопротивление русской партии. Против, выступили даже те, от кого губернатор рассчитывал получить поддержку. Среди протестовавших был и Иосиф Лозинский, который в 30-е годы, как мы помним, сам предлагал галичанам ввести латиницу. Лозинский считал, что новая орфография вызовет сопротивление «рутенской нации», а насильственное ее введение расколет литературу, что, к сожалению, в конце концов и произошло.
Выступления участников комиссии на четырех ее заседаниях, возникшие горячие прения и пылкие протесты, заставили правительство отказаться от введения латиницы. Это был полный провал для Голуховского, и он вынужден был уйти в отставку, правда, в том же 1859 году он был назначен министром внутренних дел Империи вместо отставленного Баха.
Вот  в таком  вот  положении  находилось русское движение в Австрии до 60-х годов XIX столетия. Но, наши «кращи» историки смотрят на эту проблему совсем под иным углом, откуда им открывается совсем иная панорама, очень похожая на бредовое состояние «белой горячки». Так, например, профессор Прикарпатского национального университета имени Василя Стефаника Микола Петрович Лесюк считает, что после смерти Макрияна Шашкевича, его товарищи по «Русской троице» пошли иным путём и предали начатое им дело. В «науковому і культурно-просвітницькому краєзнавчому часописі «Галичина»  (2003 год № 9)  в статье «Формуввання української літературної мови в Галичині в умовах австрійського режиму» он пишет: «Його друзі (Шашкевича Н.Г.) фактично зрадили почату справу. І. Вагилевич перестав писати українською мовою і писав тільки польською, (на счёт Вагилевича Лесюк несомненно прав Н.Г.), а Я.Головацький, хоч і був 18 років завідувачем кафедри української словесності у Львівському університеті, перейшов на бік москвофілів і всіляко застосовував в українському письмі не українську народну мову, а так зване «язичіє» - суміш кількох мов, а пізніше взагалі перейшов на великоруську мову». Вполне серьёзно; чем больше сталкиваешься с «научными статьями» наших учёных историков тем крепче становится уверенность, что имеешь дело или с полным идиотом, чего по идее, вроде, быть не должно, или с человеком без стыда и совести, что в наше время может быть и аж бегом. Но ведь, сколько не ищи сведений о галицких украинцах в первой половине XIX столетия - их нет; нет их по той простой причине, что Галичина, как уже говорилось выше,  украиной (окраиной) никогда не называлась и никогда ей не была. В Русском институте (Студиум рутенум) обучались на русском языке, Вагилевич, Головацкий и Шашкевич – «Русская троица», а совсем не украинская, писали на русском языке.  Вот, например, отрывок из стихотворения Якова Головацкого “Братови изъ-за Дунаю” (Львов, “Слово”, 1861, № 76) написанное именно по принципу Шашкевича «…держалисмо-ся правила: «пиши як чуєшь, а читай як видишь».

Коли ймешь кидати
Чужую чужину,
Соколомъ вертати
Въ рoдну Украину –
Не минай родины
Старой Галичины:
Вступи, милый брате,
До нашои хаты!
Щиро русскимъ словомъ
Тебе поздоровимъ…

Несомненно, этот русский язык Шашкевича и Головацкого похож на «украинский» язык «Самовидца» или Григория Сковороды, которые жили столетием раньше и их язык от русского как мы уже видели, был мало отличим. Похож он и на язык  их современников - Котляревского или Шевченко. Вот, для сравнения, как писал Шевченко в подлиннике:

Катерино, серце мое!
Лышенько зъ тобою!
Де ты въ свити поденесся
Зъ малымъ сиротою?
Хто спытае, прывитае,
Безъ милого, въ свити?
Батько, маты — чужи люды,
Тяжко зъ нымы жыты!..

Но если Шевченко действительно родился на земле, которую, начиная с XVII века иногда называют Украиной  (так по «Самовидцу», Б. Хмельницкий в 1648 году из под Львова «на писмо королевское вернулся на зиму на Україну»), и Шевченко ещё как-то можно назвать украинцем, тем более, что именно он по данным Грушевского как раз и придумал «як мають себе називати його земляки» то, какое отношение к украинцам имели русские люди бывшего русского княжества галицких князей, из которого после удачного похода Хмельницкий вернулся в Украину? Да, язык там похож на язык Шевченко, но ведь и язык Шевченко очень похож на фактически российский и язык «Самовидца» и Сковороды. То есть, везде язык русский и понятен был всем русским людям от Карпат до Волги и от Балтики до Чёрного моря. У немцев, например, дело обстояло гораздо хуже, и по данным немецкого исследователя Шмиделя, существовало 114 немецких наречий столь различных, что ещё Ломоносов писал о том, что«…в Германии баварский крестьянин мало разумеет мекленбургского, или бранденбургский швабского, хотя того же немецкого народа».  Семен Юрьевич Бендасюк, в своём докладе, прочитанном 12 декабря 1938г. в секции русских студентов во Львове, на курсе культурно-просветительной работы по этому поводу говорил: «Северные немцы от южных, фламандцы от бельгийцев, ирландцы, шотландцы и валлийцы от англичан, бретанцы и провансальцы от французов, каталонцы от испанцев имеют куда больше оснований и возможностей отделиться, чем украинцы от русских, но фактически не отделяются».
Несмотря на всё выше сказанное, литературный язык у германского народа один что, несомненно, способствует единению германской нации. Зачем же было нам вводить различное правописание? Вы даже сегодня, проедьте по разным городам Украины и убедитесь, что везде в простонародном наречии существуют отличия. Сравните хотя бы разговорный язык Одессы, Луганска и Чернигова. Да что там города и области, иногда даже в близлежащих сёлах можно встретить свою разговорную особенность. Что получится если мы для каждого региона, для каждого города начнём писать свою грамматику? Вас тут же объявят сепаратистом, со всеми вытекающими отсюда последствиями, невзирая на то, что вы всего лишь хотите «писаты як чуешь, а читаты як видишь». И правильно сделают. Ведь сепаратизм духовно и морально обедняет народ, он сужает горизонты его познаний мира, и зачастую великий народ превращает в этнического карлика, в  коротышку, которого любой, кто захочет легко, взяв за шиворот, оторвёт от земли и вышвырнет на помойку. Концентрируя всё усилие на том, что бы этого не случилось и что бы его хоть как-то заметили, и зауважали, такой этничный карлик начинает сочинять, и всем рассказывать легенды о тех временах, когда он якобы был великаном, культивируя своё мнимое величие, и уверовав в него сам, превращается в напыщенного хвастуна-эгоиста или иначе националиста. Как правило, националисты считают себя патриотами, но на самом деле это не так. Между патриотом и националистом две большие разницы. Патриот делает всё для того что бы в его страну, город или даже село лестные слова и признание приходили от соседей (извне) и что бы его признавали за его дела, а не за язык, и его лозунг – «Приходите в мой дом – мои двери открыты…». Националист же берёт в руки барабанные палочки и своё «Я» выпячивает сам,  при этом его жизненное кредо: «Не садись на мой горшок…»
Так почему же сегодня мы приветствуем тот раскол русского народа, который внесли поляки и немцы? Украинский историк Грицак, вполне резонно, бъясняет это «…свідомим копіюванням західних зразків з надією на успіх та багатство».  И справедливо считает что «без того озахіднення Україна би взагалі не сталася. Було би щось інше. Якась руська цивілізація». Идти след в след за Европой оно, конечно, может и можно, но только я так понимаю, что если, собирая грибы, идти след в след за опытным грибником вряд ли вы соберёте грибов больше новичка собирающего грибы самостоятельно.  Выходит наши современные «свідомі» специально хотят сделать так чтоб наши народные «лукошки» остались пустыми, продолжая антинародную политику раскола, и по-прежнему, выполняя роль агентов запада, пудрят нам мозги, давно или совсем недавно сочинёнными байками несуществующей истории Украины, с её якобы особенным народом и своей отдельной мовою. Ведь ещё в начале XX века священник, педагог и