спросила я.
- У неё стала такая наглая морда, когда она поняла, что я готова согласиться, что я сразу же отказалась.
- Молодец, - похвалила я.
- Вообще-то зря, - решила Аня. - Назвала бы такую сумму, чтобы она почесалась.
Катя потрогала синяк и ответила:
- Теперь уж поздно.
Я была рада такому исходу переговоров. Пусть эта противная женщина поймёт, что не всё продаётся и не всё покупается, а то некоторые люди так уверены, что могут деньгами закрыть рот любому, что противно делается. Совсем охамели! Кстати, даже дети у нас в школе порой свысока бросают: «Сколько вы возьмёте за хорошую оценку на ЕГЭ?» Приходится их осаживать.
- А Михал Михалыч здесь? - спросила я.
- Здесь, - ответила Катя. - Работает на том конце участка. Снова спрашивал насчёт окна и призывал меня подействовать на Марину. Не понимает её упрямства и утверждает, что если пойдут дожди, то и вещи на чердаке испортятся, и доски могут начать гнить, и просушить потом всё там будет трудно. А что я могу ответить? Мы-то знаем, почему Марина боится до сорока дней открыть ту дверь, а Михал Михалыч не знает, и сказать я ему об этом не могу. Я ответила, что у меня ключа нет, а Марина сама решает, как поступить, меня она не послушает. Кстати, девочки, когда вы уходили утром, я забыла вам сказать, что у нас нет хлеба.
- Обойдёмся, - решила Аня.
- Нет, не обойдёмся, - твёрдо ответила Катя. - Не знаю, как вы, а я без чёрного хлеба не могу ничего есть. Как привыкла с детства, так не могу отвыкнуть.
- Что это означает? - спросила Аня, ложась на диван.
- Это означает, что его надо купить, - ответила Катя. - Девочки, ну, пожалуйста. Я бы сама сходила, но не могу же я показаться на людях с таким синяком. Неприлично.
Я сжалилась над «шкелетом».
- Я схожу, - сказала я. - Ты, Аня, можешь не вставать. Я быстро сбегаю.
Было бы свинством не выполнить просьбу Кати, ведь она часами возится на кухне, готовя нам вкусные обеды. Ничего страшного не произойдёт, если я пройдусь до рынка и обратно.
Я вышла на улицу бодрым шагом, дошла до дороги и по плиточному тротуару направилась в нужную сторону. Когда я проходила мимо первых кустов, за которыми можно было спрятаться, я сразу подумала о чёрной собаке. Сейчас я была одна, рядом со мной не было прохожих, лишь довольно далеко впереди шла женщина, так что напасть на меня не представляло труда. И тут я окончательно поняла, что мне далеко до моих героев, которые попадали во всяческие передряги и выходили из них не только с честью для себя, но даже приобретая большее человеческое достоинство. Мне вообще интересно было в своих книгах ставить человека в трудные условия и смотреть, как он из них выберется, причём желательно было, чтобы он при этом становился лучше. Не все в моих книгах выдерживали испытания, впрочем, как и в жизни. А вот передо мной сейчас не было задачи нравственно перерождаться или хотя бы пытаться удержать свой моральный уровень, потому что никакого выбора передо мной не стояло, мне не приходилось поступаться даже малым, чтобы кому-то помочь или попросту не согнуться перед испытаниями, от меня требовалось лишь обуздать свой страх перед неизвестным, а это у меня получалось плохо. Иногда я почти заставляла себя поверить, что таинственные звуки, которые не давали нам спать ночью, чудеса с зеркалом и прочие явления можно как-то объяснить, надо лишь постараться, что это всего лишь крайне сложная логическая задача, но стоило мне напрямую столкнуться с загадочным происшествием, как все мои доводы куда-то девались и моей душой овладевал самый постыдный ужас.
Я внимательно присмотрелась к густым веткам, за которыми могло прятаться чёрное существо, но ничего не сумела рассмотреть. Как всегда бывает в таких случаях, чем больше я всматривалась, тем подозрительнее мне казались эти кусты, так что под конец я была твёрдо убеждена, что там кто-то прячется, только я его не вижу. Именно поэтому я убыстрила шаг и постаралась догнать идущую впереди женщину. Равняться с ней я не стала, но пошла чуть сзади, чтобы при любом подозрительном движении сбоку оказаться на одном уровне с ней, словно мы вместе. Я так старательно это проделала, что женщина обернулась и окинула меня быстрым взглядом.
- Вы живёте в том доме, где произошёл несчастный случай? - спросила она.
Я поняла, что лично я её не интересую, но она пользуется возможностью поговорить о страшной смерти Сергея, которая не могла не всполошить всех вокруг, потому что каждый мог оказаться на его месте.
- Да, в этом доме, - подтвердила я.
- Как себя чувствует вдова? - осведомилась женщина неопределённым тоном.
Я не могла уловить, сочувствует ли она Марине или злорадствует, жалеет Сергея или удовлетворена, что этого не слишком приятного в общении человека больше нет.
- Она никак не может придти в себя от потрясения, - осторожно сказала я. - Вот и нас она пригласила, чтобы не быть одной и немного отвлечься. Знаете ведь, что в таких случаях желательно, чтобы кто-то был рядом.
- Я живу рядом с Таней, через участок от вас. Я слышала, что вчера её дети отличились? Вроде кого-то чуть не убили?
- Да, попали камнем в нашу подругу. Прямо в голову. Ещё бы чуть-чуть - и в висок.
- Вы обратились в милицию? - спросила женщина.
Меня сразу насторожил её взгляд. Он был каким-то цепким и одновременно неуверенным. И передо мной сразу встала проблема, что ей отвечать. Сказать, что не обращались? А вдруг она сразу же передаст эти сведения неприятной матери пакостных детей? Сказать, что обращались, тоже нельзя, это будет откровенной ложью.
- Это дело не моё, - избрала я дипломатическую уловку. - Это дело пострадавшей. Спрашивайте у неё, а я лишь свидетель.
- Тане так нелегко живётся! - заохала женщина. - Ей так тяжело с детьми! Муж-то всё время занят, а дети трудные, ей с ними не справиться…
Мне надоело это слушать, поэтому я с самым доброжелательным видом сказала:
- Как школьный учитель, я не раз имела дело с трудными детьми, так что я советую вам передать Тане, чтобы она никогда не ссылалась на то, что она не может справиться с детьми. В таких случаях, как этот, её слова могут быть обращены против неё. «Ах, вы сами признаётесь, что не справляетесь? Так мы лишим вас родительских прав и определим детей в специальное учреждение». Не подумайте, что я пытаюсь вас запугать, но я сталкивалась с такими случаями. Поверьте, никто не будет сочувствовать такой матери. Наоборот, все её жалобы обернутся против неё. В случае разбирательства она должна уверять, что справится с ними, усилит контроль за их поступками.
Мой голос, который я сделала как можно более мягким, обманул женщину. Она решила, что я сочувствую её подруге.
- Вы считаете, что будет судебное разбирательство? - спросила она.
- Не знаю. Я говорю только для примера. На будущее. И пусть она будет как можно вежливее с Мариной, ведь от неё во многом зависит, как поступит пострадавшая.
- Понимаю, - глубокомысленно проговорила моя случайная спутница. - А что, Марина завела себе собаку?
Меня словно по голове ударили.
- Нет. Почему вы об этом спрашиваете?
- Таня несколько раз слышала какой-то странный вой. Мы все решили, что Марина завела собаку, но скрывает это, потому что… неприлично это как-то. Мужа загрызла собака, а она тут же завела себе собаку.
- Нет, у Марины нет никакой собаки. Она и не хочет заводить животных.
- Странно. Откуда же вой? И воет-то как-то странно. Уж не по покойнику ли?
Я пожалела, что нагнала эту женщину. Мне не хватало лишь ещё одного свидетельства того, что вой нам не чудится.
- А вы не видели здесь поблизости чёрную собаку с узкой мордой? - спросила я, решив вынести из этого разговора хоть что-то для меня полезное.
- Что-то такое видела, - согласилась женщина. - Шныряла здесь такая собака. Их мало осталось после облавы, и они напуганы очень, стараются не попадаться на глаза. Но я видела собаку, о которой вы говорите. Она вчера пряталась у конца вашей улицы. Моя-то улица следующая за вашей. Так я её видела за дорогой напротив вашей улицы. И сегодня с утра я её там вновь видела. Хотела шугануть, потому что после того случая боюсь собак, но она сама скрылась, едва меня заметила.
- А вы не знаете, это чья-то собака или бездомная?
- Не знаю. Сейчас нормальные хозяева своих собак не выпускают. Боятся, что застрелят. Только Тамара своё чудовище выпускает без поводка, ничто её не берёт. Уж как мы её просили, а она поступает по-своему.
- Это не её собаку мы видели там… ближе к станции, на маленьком пруду?
- Скорее всего, её. Вы уж поосторожнее, а то у неё собака ненормальная. То она не обращает внимания, когда проходишь мимо, то вдруг словно взбесится.
Мы спокойно говорили, и эта женщина была доброжелательна, но мне она не слишком нравилась. По-моему, она была сплетницей и ближайшей подругой Тани, чьи дети нанесли такой урон нашему «шкелету», а кто же будет дружить с такой грубой женщиной, как Таня, если сам вылеплен не из того же теста? И в её тоне опять-таки слышалось заискивание, словно она пыталась мне понравиться с дальней целью заполучить меня в помощники или в защитники этой самой Тани и её детей. Я всегда-то настороженно отношусь к новым знакомым, а при таких обстоятельствах - тем более.
- И Марина ваша очень мне нравится. Всегда такая опрятная, элегантная, вежливая, порядочная. Как же я жалела, что у неё так не ладятся отношения с мужем! Ведь ни для кого не секрет, что Сергей хотел с ней развестись. Если бы не было очевидно, что его загрызла собака, а просто бы был найден его труп, то ещё неизвестно, как бы она доказала свою непричастность к его смерти.
Глаза у этой женщины приняли на миг такое недоброе выражение, что я заподозрила, что это угроза. Ты, мол, не подавай заявление в милицию на Таню и её детей, а мы притворимся, что не знаем, насколько смерть Сергея выгодна Марине. Значит, моё чутье не обмануло меня: эта женщина не из наших потенциальных друзей. И мне сразу же захотелось с ней поскорее расстаться. К счастью, мы уже дошли до рынка.
- Очень рада была нашему знакомству, - сказала я как можно любезнее. - Сейчас побегу, а то меня послали за хлебом и ждут поскорее обратно.
Я улизнула, не дожидаясь, пока новая знакомая ответит, потому что не знала, хочет ли и она расстаться со мной или у неё другие планы. Хлеб я купила очень быстро, но пришлось задержаться у лотков с семенами. Я не слишком хороший садовод-огородник, а если быть совсем точной, то я, скорее, неплохой теоретик, но на практике дело идёт туго. Не люблю я копать, полоть, поливать посадки. Сажать люблю, но лишь в том случае, если земля заранее кем-то приготовлена, собирать урожай тоже люблю, но промежуточные этапы между посадкой и сбором урожая меня не привлекают. Зато неизменно привлекают пакетики с семенами, особенно когда до земледельческого сезона далеко. Так приятно перебирать их, рассматривать заманчивые картинки и… мечтать, что эти растения могли бы украсить мой участок. Я и теперь остановилась возле торговок семенами и забыла про то, что меня ждут дома, что скоро надо обедать, а хлеба нет. Мы с продавщицей поговорили о ноготках и настурции, вместе полюбовались картинками на пакетиках с семенами бархатцев самых невероятных расцветок, а когда я поняла, что набрала семян на слишком большую сумму, продавщица с воодушевлением принялась описывать чудо-растение фитолакку. Купила и
С уважением, Андрей.