если ты начнёшь с ней базарить.
- Но она такое говорит…
- Пусть говорит. Это в ней досада бурлит. Если ты ей не ответишь, то она так с этой досадой и останется, а иначе выльет её в привычном для неё скандале и успокоится. Пусть не спит всю ночь от злости.
Марину мои слова немного утешили. Соседка долго ещё бушевала, но потом утихомирилась.
- Вот дрянь! - пожаловалась наша хозяйка. - Мать у неё слова без мата не может сказать, а глупа, как пробка. Муж матершинник и вор. Он работает в ГАИ. Какой-то начальничек. Разве им платят так хорошо, чтобы иметь такие хоромы? Наверняка взятки гребёт. И ещё всё время к Сергею приставал, чтобы тот ему участок продал. Потом обрадовался, решил, что со мной ему будет легче договориться, и ко мне начал лезть. А как понял, что я ему не уступлю, сразу разозлился. И дети у них сволочные. Вы, девочки, лучше к их забору не приближайтесь. Меня-то они, возможно, побоятся, а на вас выместят злость.
Постепенно она успокоилась, да и мы вместе с ней, потому что беседа с соседкой, если это можно назвать беседой, тоже порядком потрепала нам нервы.
Так и закончился этот довольно спокойный, если иметь в виду потусторонние явления, день. Вечером мы пошли спать рано и очень этому порадовались, потому что существо наверху разбудило нас среди ночи отчаянным царапаньем и истошным воем.
Глава 14
С четверга на пятницу…
За завтраком Марине вдруг вздумалось поинтересоваться, каждый ли день я звоню родителям.
- Каждый, - терпеливо ответила я. - Более того: два раза в день, утром и вечером.
- У меня такое чувство, что мы выросли, а ты всё ещё обитаешь в школе, - высказалась она. - Обязательные звонки родителям. Словно ты ещё ребёнок.
Мои подруги уже несколько раз заговаривали на эту тему, потому что их забавляли мои действия. Будь я подростком, возможно, меня бы задевали их замечания, но я уже переросла тот возраст, когда люди проявляют чрезмерную заботу о независимости. Почему, чтобы выглядеть в чьих-то глазах самостоятельной, я должна заставлять своих родных нервничать? И самой мне спокойнее, когда я выясняю, что дома всё в порядке.
- Это ещё не всё, - похвасталась я. - Мне время от времени звонит тётя, которая тоже за меня беспокоится. И брат тоже звонит, а иногда и его жена.
Все так и покатились со смеху.
- Не забудь позвонить, когда я уйду, - наставительно проговорила Марина. - Мне отвечать перед твоими родителями совсем не хочется.
Сегодня она была в шутливом расположении духа, поэтому, когда уходила из дома, крикнула мне, стоя у открытой калитки.
- Милица! Не забудь! Позвони!
- Бу сде, - ответила я, решив ограничиться сокращённым ответом.
Писать об этом не стоило бы, если бы этот случай не имел своих последствий. Мы об этом даже заподозрить не могли, но потом нам пришлось вспомнить о таком незначительном, казалось бы, разговоре.
Мы не стали спрашивать Катю, пойдёт ли она с нами на прогулку. Достаточно было посмотреть на её лицо, наполовину залитое зловещим чёрным синяком, чтобы понять, что даже вежливое приглашение прозвучит сейчас как насмешка.
- Может, тебе обратиться к врачу? - спросила я.
- Зачем? - запротестовала Катя.
- Вдруг у тебя сотрясение мозга? Как мы ещё вчера не догадались свозить тебя в травмпункт?
Аня неуверенно кивнула.
- Девочки, оставьте меня лучше в покое, - попросила Катя.
- Тебя не подташнивает? - продолжала я. - Голова не кружится?
- Нет. Просто очень неудобно и дотрагиваться больно.
- Мы сегодня никуда не пойдём, - решила Аня. - Мы с Милой будем заниматься хозяйством, а ты весь день лежи.
- Лучше идите и погуляйте подольше, - попросила Катя. - А мне не мешайте. У меня сегодня большие планы.
Мы не стали спорить, тем более что Катя двигалась бодро и никакого беспокойства не внушала.
- А ведь вчера он, наверное, нас ждал, - мечтательно проговорила Аня, идя к калитке.
- Михаил? - на всякий случай уточнила я.
- Он самый. Представляю, как он будет рад сегодня…
Она не договорила, потому что соседняя калитка открылась и оттуда вышла вчерашняя соседка. Я уже приготовилась было к неприятностям, но она приветливо поздоровалась.
- Доброе утро, - сдержанно ответили мы.
- Вчера произошёл неприятный случай, - немного заискивающим тоном проговорила женщина. - Мои дети случайно попали камнем в вашу подругу…
Аня открыто ухмыльнулась.
- Что поделаешь, ведь это дети.
Меня осенило.
- Старший у вас мальчик? - спросила я строго, подражая манере нашего социального педагога говорить с родителями неблагополучных детей. - Ему уже исполнилось четырнадцать лет?
Женщина сильно побледнела.
- Почему четырнадцать? - спросила она.
- На всякий случай спрашиваю, - ответила я ещё строже. - За некоторые виды преступлений уголовная ответственность наступает с четырнадцати лет. В нашем случае налицо попытка убийства. Просто удивительно, что камень не попал прямо в висок.
К нам вышла старуха, такая же бесцветная, как и её дочь.
- Это же де-е-е-ти, - проблеяла она.
- Мама, иди домой, - тихо, но с подчеркнутой настойчивостью, обратилась к ней дочь и так зыркнула на неё глазами, что старуха убралась.
- Но ведь ничего страшного не произошло, - сказала женщина.
- Катя, выйди на минуточку! - крикнула Аня.
«Шкелет» высунулся из ворот, не ожидая, что мы не одни, и сейчас же скрылся, но соседка имела возможность рассмотреть ужасный чёрный синяк.
- Я думаю, что ответ на ваши слова налицо, точнее, на лице. Вам надо разъяснить своим детям, какое наказание ожидает тех, кто покушается на жизнь и здоровье граждан. Впрочем, им это ещё предстоит узнать на личном опыте.
Я не имела в виду ничего конкретного, а лишь намекала, что в будущем эти неуправляемые дети наверняка совершат что-то такое, за что им придётся отвечать перед законом. Однако соседка всё поняла слишком уж буквально.
- Вы не представляете, что такое дети, - затараторила она. - У вас есть дети? Нет? А я уже не могу с ними справиться…
И вновь мне на помощь пришёл пример социального педагога.
- Вы утверждаете, что не можете справиться со своими детьми? - спокойно переспросила я. - Для этого предусмотрены специальные службы. Прежде всего, можно подать документы в Комиссию по делам несовершеннолетних. Там ваш случай рассмотрят и вынесут соответствующее решение, вплоть до лишения родительских прав.
Первым порывом соседки было на нас наорать, у неё даже лицо побагровело, но она неожиданно быстро сменила гнев на несвойственный ей слащавый тон.
- Не надо сердиться. Мы ведь соседи и можем договориться по-соседски. Если ваша подруга согласится на денежное возмещение…
Я взяла Аню под руку и повела в дом, не отвечая на предложение окончательно струсившей женщины. Там нам пришлось выдержать негодование Кати.
- Зачем вы меня позвали? Чтобы все на меня любовались? Куда я могу показаться с такой мордой?
- Не возмущайся, - попросила я. - Эта женщина испугалась. По-видимому, она вообразила, что мы подадим заявление куда следует и её милым деткам, а заодно ей, не поздоровится. Надо было поддержать в ней такое удобное для всех нас, а для Марины в частности, настроение. Пусть несколько дней трясётся от страха. Может, в следующий раз дети трижды подумают, прежде чем бросить в кого-нибудь камень. Я не настолько ревностная христианка, чтобы меня закидывали камнями. Кстати, и от Марины она, возможно, отстанет.
- Надеюсь, больше там никого не было? - спросила Катя, успокоившись. - Кроме неё, никто меня не видел?
- Никто, не волнуйся. А чтобы поскорее прошёл синяк, мажь почаще гелем, который я тебе дала.
Мы на всякий случай подождали немного, а потом осторожно выглянули за ворота. Соседка уже ушла, и мы торопливо выскользнули на волю.
- Интересно, почему она так разволновалась? - спросила Аня. - Мы ведь не грозили, что подадим на неё в суд.
- Может, нечистая совесть, - предположила я. - А всего вероятнее, что о людях она судит по себе. Она бы, наверное, сразу же понесла заявление в милицию.
- Наверное, - согласилась Аня. - Тебе сегодня что снилось?
У меня голова всё ещё была занята противной соседкой, поэтому я не могла не только припомнить, что мне снилось до той поры, пока нас не разбудил призрак, но и придумать что-нибудь поинтереснее сейчас тоже не была способна. Именно поэтому я решила прибегнуть к цитате из Гончарова в полной уверенности, что Аня не догадается об этом.
- Снег, - ответила я.
- Снег? А дальше? - спросила Аня, не подозревая, что тоже цитирует классика.
- А на снегу щепка. Слава богу, кричать и метаться не из-за чего.
- Скучный сон, - решила она. - А вот мне снился ОН.
- Кто? - не поняла я. - Сергей? И в каком виде?
- Да при чём здесь Сергей? Пусть он снится Марине, и достаточно с него. Нет, мне снился Михаил. Мы с ним гуляли, он держал меня за руку…
- Ну?
- Потом мы поцеловались.
Я ждала, к чему ещё приведёт ночная, не контролируемая сознанием фантазия моей подруги.
- А потом?
- Потом мы опять гуляли, и он обнимал меня за плечи. Мы ещё раз поцеловались. У него очень ласковые руки. Он так нежно держал меня в объятиях!
- Ну, а дальше-то что? - поторопила я Аню.
- А дальше он сказал, что ему надо работать, сел за мольберт и принялся рисовать.
- Это неплохо, - одобрила я. - И чем всё это закончилось?
- А ничем. В этом смысле ничем. Больше мы не целовались. Из кустов выглянула собачья морда, страшная такая, ещё противнее, чем у чупакабры, посмотрела на нас, моргнула… Потом сон перешёл на какую-то глупость. Появилась ты…
- Спасибо, - поблагодарила я.
- Я не то хотела сказать, - спохватилась Аня. - Появилась ты и позвала меня на чердак. В жизни я бы ни за что туда не пошла, но во сне почему-то пошла. А там сидел какой-то мужик. Увидел нас и спрятался за грудой мешков. И тут я проснулась, потому что завыла и заскреблась эта собака.
Я спохватилась.
- Аня, напомни мне, если я забуду, что надо подмести лестницу на чердак. Пусть Марина не видит, что туда кто-то проходил. И Юле незачем об этом знать.
- А мне пришло в голову, что, может быть, это ты принесла землю на своих туфлях, - вдруг сказала Аня. - Ты ведь поднималась к двери на чердак, стояла там, слушала. Вот и принесла землю.
- Откуда я её возьму? - спросила я. - Я хожу по дорожкам…
- Наступила случайно на землю возле дорожки - вот и земля на туфлях.
Это было возможно, хотя и маловероятно. Почему я должна сходить с дорожки? Но зато это простое объяснение полностью опровергало лишнее появление призрака или проникновение кого-то чужого в дом.
- Может быть, очень может быть, - пробормотала я.
- Сейчас главное другое, - деловито сказала Аня. - Меня заботит совсем не земля.
- Что же?
Я приготовилась услышать какое-то откровение.
- В ночь с четверга на пятницу снятся вещие сны. А я видела Михаила и целовалась с ним. Что это значит? А это значит, что он ко мне неравнодушен… или будет неравнодушен в ближайшем будущем. Похоже, я его заинтересовала.
Мне бы её заботы! У меня голова кругом идёт от поиска объяснения всех загадочных событий, а у неё поцелуи на уме.
Настроение у Ани было просто лучезарное, словно всё это ей не приснилось, а произошло на самом деле. Когда Николай, явно нас поджидавший, подошёл к нам, он тоже обратил внимание на настроение моей подруги.
- Аня, вы такая счастливая! - воскликнул он. - Что-то случилось?
Тут до неё наконец дошло, что наяву не произошло ничего хорошего, и она немного смутилась.
- Нет, ничего не произошло. Так, знаете, бывает особенное
С уважением, Андрей.