Ночью мы спим мало, а прошлую ночь вообще не спали. Так зачем нам сидеть в столовой допоздна, когда мы можем преспокойно лечь спать засветло, а уж потом… как придётся. Зато мы хоть несколько часов точно будем спать.
Мысль была здравая, и мы разошлись по спальням, когда было ещё совсем светло.
- Непривычно ложиться спать в это время, - призналась Аня.
- Попробуем, - решила я. - Может, это единственный выход из положения. Зато хоть выспимся.
Мы так дурно проводили ночи, так недосыпали, что и сейчас, как это часто случается со смертельно уставшими людьми, не сразу заснули, но зато потом спали крепко и проснулись только утром.
Глава 12
Чупакабра
- Девочки, вы хорошо спали? - спросила Катя, когда Марина ушла на поезд.
- Отлично, - ответила Аня. - Не сразу удалось заснуть, но я ни разу не проснулась. А ты?
- Я бы, наверное, тоже не проснулась, но меня разбудила Марина. Она стала меня звать по имени. Я отзываюсь, а она молчит. Тогда я пригляделась и обнаружила, что она крепко спит. Я опять легла. Только начала засыпать, а она вновь меня зовёт. Смотрю - спит. Я подождала и убедилась, что это она во сне ко мне обращается, словно ей снится что-то страшное и она меня зовёт на помощь. Я её потрясла, она, вроде, успокоилась, а потом опять стала меня звать. Ещё она к Сергею обращалась, будто бы укоряла его в чём-то. Если бы не это, я бы не просыпалась, но всё равно, по сравнению с прошлыми ночами, эта - просто отдых. Даже вой почти не слышался, только иногда слабо-слабо так донесётся и затихнет. Наверное, после вчерашнего падения даже ОН решил отдохнуть и отлежаться.
- Да, дожили, - сказала я. - Призрак после своего падения всю ночь отлёживался, иногда тихо подвывая.
Все засмеялись.
- Чем сегодня займёмся? - спросила Аня. - Предлагаю сходить погулять. Катя, ты пойдёшь с нами?
«Шкелет» решительно помотал головой.
- Нет, девочки, я ещё ночью задумала испечь торт с безе. У Марины необыкновенный миксер.
Как я и предполагала, Аня не стала настаивать, так что мы с ней вышли из дома вдвоём.
- Тебе не кажется, что мы немного отупели от страха? - спросила Аня. - По идее, мы должны вздрагивать при каждом шорохе, а вместо этого мы смеёмся, гуляем, думаем о постороннем и даже крепко спали этой ночью.
- Мне кажется, что это способность здоровой человеческой психики - приспосабливаться к стрессовым ситуациям, - ответила я. - Наш мозг сопротивляется, а временами даже блокирует осознание всего этого ужаса, ведь иначе человек может сойти с ума. У меня было однажды что-то сходное.
- Ты перестала воспринимать страшные вещи? - поинтересовалась Аня.
- У меня умерла собака… Аня, ты, возможно, не очень представляешь, какие чувства при этом испытываешь, ведь у тебя никогда не было животных. Умом, может быть, ты понимаешь, что каждый хозяин привязан к своему питомцу, но не знаешь, какое острое горе испытываешь после его потери. Вот и я очень долго тосковала по Чипе. А когда она только умерла (а это случилось ночью, причём она позвала нас попрощаться), то все легли спать, и я очень крепко спала, а когда проснулась, то испытала странное чувство. Представляешь, я не могла вспомнить, что же произошло. Лежу и думаю, что случилось что-то, притом что-то очень нехорошее. Начинаю вспоминать: что-то с Чарли. Чарли - это моя первая собака. Потом медленно, очень медленно сознание начало восстанавливаться. Припоминаю, что произошло что-то не с Чарли, а с Чипой. Потом окончательно всё вспомнила. Что это было? Род умопомешательства? Или кратковременная амнезия? Словно мозг пытался защититься от горя.
- Да, что-то странное.
- Вот я и думаю, что наше сознание уже не может вместить весь ужас, который с нами происходит, поэтому переключается на посторонние предметы. Я читала, что люди опасных профессий очень любят шутить и смеяться. Это их отвлекает от сознания, что они могут в любую минуту погибнуть.
- Но теперь-то ты веришь в то, что призраки существуют? - допытывалась Аня.
- Ночью - да, а днём начинаю придумывать всякие объяснения, только ничего пока не выходит.
- А что тут можно придумать? - с победным видом спросила Аня. - Призрак воет, ревёт, скребётся, разбил окно, выбрался по стене наружу.
- Стой! - воскликнула я. - Он сначала выбрался наружу, а потом уже разбил стекло.
Аня смутилась, но ненадолго.
- А может быть, это был другой призрак? Один - призрак Сергея, а другой – призрак собаки. Призрак Сергея удирал от призрака собаки, а та его пыталась догнать, чтобы повторить убийство и отомстить за свою смерть.
Похоже, у нас с Аней были две разные роли. Я стремилась найти естественное объяснение происходящего, а она - доказать его мистическую сущность.
- Ты так понимаешь происходящее? - спросила я.
- Слушай, может, собака вовсе не мстит за свою смерть, а спасается от мести Сергея? - придумала Аня новый вариант. - Прячется на чердаке, а тот до неё пытается добраться. Она и воет от ужаса. Мы той ночью слышали шум падения, видели поцарапанную стену.
- Притом, на большой высоте, - добавила я.
- Возможно, Сергей лез по стене, но, не добравшись до окна чердака, где прячется собака, соскользнул вниз и упал. А уже потом он от досады разбил камнем окно.
- Ты приписываешь призракам человеческие чувства, - сказала я.
- А что мы о них знаем? - прямо спросила Аня. - Они были когда-то людьми. Почему ты думаешь, что после смерти они теряют все прежние чувства и помыслы? Может, у них, наоборот, они обостряются?
- Ну да, - согласилась я. - Покойник при жизни имел плохой характер, так что после смерти…
- Вот ты смеёшься, а сама ничего объяснить не можешь, - обиделась Аня.
- Нет, почему же, твоя теория может подтвердиться землёй, которую мы нашли на лестнице, ведущей на чердак, - возразила я.
- Как это?
- Очень просто. Сергей не сумел добраться до собаки через чердачное окно и сделал ещё одну попытку, но уже через дверь.
- А как же призрак оставил землю? Он же не должен оставлять следов.
- А это не простая земля, а кладбищенская, - нашла я превосходный выход из затруднения.
- Он же кремирован, - напомнила Аня.
- А ему это безразлично. Кладбищенская земля - это символ.
- У меня сейчас голова взорвётся, - пожаловалась Аня. - Я к тому же всё время думаю о кресте, который появился внутри зеркала. Я ещё понимаю, если бы крест был у меня или у тебя…
- У меня есть, - возразила я.
- И у меня тоже есть, но я имела в виду, что если бы крест висел открыто, а не под одеждой. Тогда можно было бы представить, что он каким-то образом отразился в зеркале. Но чтобы появиться вот так, ниоткуда, из глубины, сам по себе…
Да, это была загадка. Я тоже часто вспоминала про этот случай, но, как ни билась, объяснить не могла. Крест - это христианский символ, но что он означал? Ведь нечистая сила не могла использовать этот знак? Впрочем, что мы знаем о потусторонних силах?
- Знаешь, мне всё-таки хочется верить, что всему можно найти разумное объяснение, - сказала я. - Иначе получается, что мы попали на страницы мистической книги.
- Если с другими происходит что-то подобное, то почему это не может случиться с нами? - резонно спросила Аня. - Кстати, а куда мы идём?
- По-моему, мы направляемся к рынку, - сказала я.
- Отлично, значит, мы можем встретить твоего Николая.
- Почему моего?
- Потому что у меня есть Михаил.
- А у меня никого нет, - отреклась я от Оранга. - Николай сам по себе, а я сама по себе.
- Прекрасно. Тогда мы встретим не твоего Николая, а того, который гуляет сам по себе.
Я подумала, что моя подруга как-то уж чрезмерно увлеклась нашими недавними знакомыми. Мне даже очень захотелось не встретить ни одного, ни другого. Пусть день пройдёт без них.
- Дамы, как хорошо, что я вас дождался! - раздался знакомый голос.
Это был, конечно же, Николай. Он улыбался и, по-видимому, был очень обрадован нашим появлением.
- А я вас всё высматривал вчера, - сообщил он. - Сидел-сидел на пруду, потом бродил по дороге, а вы так и не появились. Но уж теперь-то я вас поймал. Что новенького у нашего призрака?
Аня сразу ему обо всём и доложила. Пока она рассказывала, Николай несколько раз поглядывал на меня, проверяя, не выдумывает ли моя подруга или не рассказывает ли свои бредовые видения, ведь бывают женщины мнительные, с больной фантазией. Мне стало обидно за Аню.
- Да, всё так и было, - подтвердила я. - Не знаю, чем это объяснить, но мы все четверо слышали одно и то же. А наутро видели расцарапанную стену, разбитое окно и раздавленный куст пиона. Потом мы с Аней нашли землю около двери на чердак. Она и сейчас там лежит. Кстати, Аня, наверное, надо её вымести.
- Если бы мне взглянуть… - намекнул Николай.
- Нет, извините, но это не наш дом, - сразу отказала я. - Был бы мой, я бы вас пригласила, но в чужой - не могу.
- Да, это верно, - согласился Николай. - Извините, что я об этом заговорил. Мне бы и самому следовало догадаться, что прошу невозможного.
Мне понравилось, как просто и деликатно он это сказал. Я с неожиданной симпатией на него поглядела и обнаружила, что внешне он приятен. Не красив, а именно приятен. Лицо у него в меру мужественное, но не мужиковатое, не грубое. И держится он непринуждённо, однако без развязности.
- Я тоже буду думать над вашими загадками, - пообещал он. - Мне нравится читать некоторые книги в мистическом жанре, но я, как и Мила, предпочёл бы не сталкиваться с такими вещами в жизни и уметь объяснять всё естественными причинами. Кстати, я прошёлся поздним вечером по дороге, причём гулял вызывающе медленно, чтобы соблазнить призрак показаться, но не преуспел в последнем. Дамы, пойдёмте на реку. Вы уже видели здешнюю реку? Кстати, там есть пляж, то есть он был, а теперь обнесён забором. Какой-то крутой бизнесмен заявил, что это его территория, и огородил это место. Охрану выставил… Всё, как и полагается в таких случаях. Теперь на реку можно попасть только в обход. Но река красивая.
- Можно сходить. Как ты считаешь, Мила?
Мне хотелось верить этому человеку, ведь невозможно же каждого встречного считать потенциальным насильником или убийцей, но на всякий случай я спросила:
- А как добраться до реки? По лесу?
Николай засмеялся.
- Поверьте, я заслуживаю вашего доверия. Я не хочу причинить вам вреда. Нет, не по лесу. Туда, конечно, можно дойти и по лесу, но я поведу вас через деревню, а дальше - полями. Бывшими полями.
- Почему бывшими? - спросила Аня.
- Раньше здесь всё засевали, колхозная жизнь кипела, а потом колхоз разорился, земли расхватали, понастроили особняков, фермеров, которые завелись было, разорили и выжили из этих мест... Обычное дело.
Мы прошли мимо рынка, и я соблазнилась каким-то пирожным странной формы.
- Вы не хотите? - спросила я.
- Фу, какая гадость! - откровенно и не слишком вежливо фыркнула Аня.
- Нет, я не особенный охотник до пирожных, - покачал головой Николай. - И меня оно что-то не особо привлекает. По-моему, не стоит рисковать и вам.
А я его купила и с аппетитом откусила, из-за чего аппетит сразу же прошёл. Пахло оно хорошо, потому что ароматизаторов в него напихали в избытке, но на вкус крем был скорее похож на прогорклое сало. Я подождала ближайших кустов и бросила туда пирожное.
- Не понравилось? - сочувственно спросил Николай. - Бывает. Сейчас вообще не слишком следят за качеством, а здесь никто не проверяет, откуда привозят продукты.
Он повёл нас по дороге мимо пруда. Чем дальше мы шли, тем меньше людей нам встречалось, изредка проезжали
С уважением, Андрей.