случае, не желая оставлять ее там дольше, я указал на четыре разных строки меню и в итоге получил четыре разных вида супов, которые съел или выпил, или как там это называется, как будто это то, что обычно заказывал на ужин. Подумал, что она выглядела немного странно, когда впервые указал на четыре разные строки меню, и к тому времени, когда она принесла мне вторую тарелку супа, понял, почему.
Вы должны понять, что в 1934 году в Майами было очень мало кубинцев. Великая лавина кубинских изгнанников, которая собиралась обрушиться на Майами в течение следующих сорока лет, еще не началась. Единственными, кто был там тогда, это изгнанники от режима Мачадо. Неделю спустя нашел один небольшой ресторан с вывеской, где было написано: «Se hable Espanol» (Я говорю по-испански).
Сегодня, когда в том же районе Майами проживает полмиллиона или больше изгнанников, вам повезет, если вы найдете тот, где написано «Английский разговорный».
Мой отец сказал мне, что боялся, оценки «отлично» от моего учителя английского языка, иезуита из Испании, не имеющего никакой ценности в этой стране. Он решил меня отправить в летнюю школу в Сент-Лео, примерно в сорока милях к северу от Тампы.
-Мы не можем тратить на это деньги, — запротестовал я.
Он сказал, что все было устроено. Племянница бывшего президента Мачадо имела связь с одним учителем через своего друга, у которого там учились двое сыновей, и они сделали нам очень хорошую скидку.
Затем отец подошел к своему чемодану и, доставая что-то из него, сказал: - Хочешь взять это с собой?
Это было письмо, которое он отправил мне на мой день рождения годом ранее. Стекло было разбито, а рама не в лучшем состоянии.
- Как ты вообще это получил?
- Бомбале вернулся в дом после того, как они оставили тебя у Браво, и отправил мне это в тюрьму. Прочитай записку, которую он поместил в это письмо. Она приклеена сзади.
(Дорогой доктор Арназ:
Мне жаль, что я ничего не смог сделать. Но я подумал, что Деси, вероятно, хотел бы получить это письмо, которое вы ему отправили. Вот как я нашел его на заднем дворе.
С уважением, ваш слуга и твой друг.
Бомбале.)
Прекрасно провел время в Сент-Лео тем летом и почти не видел других двух кубинских мальчиков, которые были там. Мой отец приказал братьям держать нас порознь, чтобы мне приходилось больше говорить по-английски. Мои уши еще не могли расшифровать, что, черт возьми, означают все эти слова, слитые вместе. Это действительно звучало хуже, чем двуличие, и оно раздражало, особенно если кто-то пытался дать мне длинное объяснение чего-то. Так что, если я не хотел этого слышать, делал вид, что понял, и просто говорил: - Да, да, хорошо.
Примерно через три недели после того, как прибыл в Сент Лео, один из братьев, который отвечал за атлетику, пришел ко мне с длинным объяснением чего-то. Я сказал: - Да, да, хорошо.
На следующий вечер пошел на занятия по боксу и заметил, что там была большая толпа. Обычно вокруг стояло всего несколько парней, некоторые брали уроки, другие просто смотрели и давали советы. На этот раз зал оказался полным. Тот же брат был на ринге, делая какое-то объявление, и все аплодировали и смотрели на меня. Знал, что что-то не так, но не мог понять, что именно.
Брат подал мне знак подойти к рингу, а затем помог с перчатками. Тренер по боксу уже был там, в плавках и перчатках. Затем брат отвел нас в центр ринга, где услышал еще больше двусмысленных разговоров. Заставил нас пожать руки и отправил в наши углы. Прозвенел звонок. (Но не на урок). Когда он ударил меня в первый раз, я чертовски хорошо осознал, что это не было уроком. Приземлился прямо на задницу и думал: «Какого черта я в это вляпался?»
Встал и начал немного танцевать. - Продолжай двигаться, продолжай двигаться, — говорил себе. Когда подумал, что увидел возможность. Бросился первым и получил три комбинации. Снова упал на задницу.
Раунды длятся две минуты с минутой отдыха, и позвольте мне сказать вам, что это самые длинные два и самая короткая минута в мире.
Был зол, мне было больно. Хотел сдаться, но не хотел выглядеть трусом — поэтому мы снова взялись за дело. Но у меня не было возможности ударить этого парня. Когда подумал, что побеждаю его, и нанес удар, он уклонился и бим, бац, ударил меня три или четыре раза, и я сразу вернулся к своему, вы знаете, чему. Ну, так продолжалось все три раунда. Никогда не получал такого избиения в своей жизни. Потом две недели не мог есть твердую пищу.
Что произошло, так это то, что когда сказал: - Да, да, ладно, - одному из братьев, то одобрил показательный матч, который те два кубинца организовали сказав, что я, как чемпион средней школы в среднем весе моего города, но это неправда, хотел провести с тренером. Hijos de puta! (Сукины дети.)
Тренер, который, кстати, был чемпионом Флориды среди любителей в среднем весе, очень сожалел об инциденте и на протяжении оставшейся части лета меня научил заботиться о себе. Это пригодилось мне несколько раз. Первый перед самым концом лета. Должен признать, что не следовал всем правилам маркиза Куинсберри, «рассуждая» с этими двумя кубинцами по одному.
В конце лета вернулся в Майами и обнаружил, что бывший мэр Сантьяго, бывший губернатор Санта-Клары и бывший губернатор Камагии основали компанию по импорту строительных материалов. Строительный бум только начинался в Майами и Майами-Бич. Они импортировали черепицу, плитку для ванной, плитку для кухни — все виды мозаики. Назвали компанию «Pan American Importing and Exporting Company, Incorporated», чертовски хорошее название для компании с капиталом в пятьсот долларов. Покупали плитку на четыреста долларов в Мексике, а затем им приходилось ждать, пока товар не продастся, чтобы заказать еще одну партию.
Им не давали никакого кредита. Ребята даже не могли восстановить поломку, потому что не было страховки.
Штаб-квартира компании находилась на Третьей улице, S.W., в Майами, одна крошечная комната с тремя столами для руководителей. Я отвечал за транспорт, обычно ходил за кофе, сэндвичами и за плиткой.
Склад, прямо за офисом, имел довольно гладкий цементный пол и был большой комнатой 40 на 40 футов. В задней части стояла маленькая банка и раковина.
Однажды, когда считал и расставлял там плитки, заметил, как папа оглядывается и измеряет угол. Понял, о чем он думал, но никогда не говорил мне. Поэтому сказал ему: - Знаешь, папа, я думаю, нам стоит перестать платить пять долларов в неделю леди в пансионе. Еда там в любом случае отвратительная, и мы можем перекрыть этот угол. Сделали бы это сами, с помощью картона и нескольких гвоздиков. Туда поставили небольшой комод, пару кроватей, шкаф для одежды. Это стала бы хорошей спальней. У нас есть туалет, вода, и нам действительно не нужно все это место для плитки. Мы купим двух конфорочную плиту, пару кастрюль и сковородок, и будем в деле.
Он просто глянул на меня. Мой отец был очень гордым человеком, а я его единственным сыном. Он дал мне все, что отец может дать сыну с тех пор, как я родился. Он сказал: - Я не хочу, чтобы мой сын жил на складе.
— Это глупо, папа, нам здесь будет комфортнее, и мы сможем есть лучше, чем в пансионе.
Мне потребовалось некоторое время, чтобы убедить отца, но в конце концов удалось.
Приходил домой со свидания и находил своего отца, который был королем моего родного города в течение десяти лет, симпатичного, молодого, замечательного парня, ходящего с гребаной битой, пытаясь убить крыс, прежде чем мы могли спокойно лечь спать.
Жили там довольно долго и превратили это в своего рода игру, чтобы посмотреть, кто из нас сможет придумать, как лучше все отремонтировать и избавиться от крыс.
Мы также ходили на рынки и искали еду на распродажах. Однажды, помню, нашли свинину и бобы, продававшиеся по очень выгодной цене. Купили довольно много коробок, около шестидесяти банок. Съев около полудюжины из них, мы попробовали остальные с кетчупом, с чесноком, с луком, с рисом. Пытались замаскировать свинину и бобы всеми возможными способами, но я вам говорю, вы не сможете сделать этого — они все равно получаются свининой и бобами.
После нескольких сделок в бизнесе по производству плитки партнеры решили, что, учитывая поломку и все такое, это не очень выгодно.
Импорт бананов был бы намного лучше. - У этих фруктов гораздо лучший оборот и большая отдача от вложенных денег, — сказал один из партнеров. - Мы могли бы получать бананы очень дешево из Пуэрто-Рико и продавать их здесь по крайней мере по пять центов за штуку. Очень хороший бизнес. Поэтому они начали импортировать бананы.
С первой поставкой бананы принесли чертовски хорошую прибыль, около 200 процентов. Вот и все. Мы собирались разбогатеть на них.
Когда прибыла следующая поставка, я спустился на корабль, чтобы забрать бананы. Посмотрел на них, и рассмеялся. Они были черными. Я имею в виду черными- пречерными, то есть испорченными. Это было так трагично, что не мог не рассмеяться. Я тут же поднял трубку и сказал: - Папа, мне жаль сообщать тебе, что Панамериканская компания по импорту и экспорту, Инкорпорейтед, только что обанкротилась.
Он спросил: - О чем ты говоришь?
- Каждый из этих бананов черный, как Бомбале.
- Боже мой, ты уверен?
- Да, я уверен, пап, они все гнилые. Прости.
Можно было подумать, что это положит конец P.A.I. -& E.C., Inc. Только не с моим отцом. Два других партнера сдались, но не мой отец.
Несколько дней спустя мы с ним снова сидели на этом чертовом складе, и все, что там осталось, — это большая груда битого кафеля от нашего предыдущего бизнеса. Папа посмотрел на них и сказал: - Должен же быть какой-то способ заработать на этой большой куче битой плитки.
Я спросил: - Как? Склеить их вместе?
- Эй, подожди минутку, это хорошая идея.
- А что это за хорошая идея?
- То, что ты сказал — но не склеивать их, а скреплять вместе.
- Пап, по-моему, ты перегнул палку.
- Нет, нет, - ответил он. - Слушай, ты знаешь этого парня, мистера Голдштейна, который строит маленький многоквартирный дом в Майами-Бич?
- Да.
- Что ж, мы собираемся пойти туда, и, держу пари, он будет рад купить эту разбитую плитку.
Я спросил, - почему?
- Просто погрузи их в кузов пикапа, и мы поедем на работу.
Во времена нашего бананового процветания мы купили старый пикап по очень низкой цене.
Когда приехали туда, папа сказал мистеру Голдштейну, что собирается его кое с чем познакомить.
- Послушайте, есть новый стиль облицовки каминов плиткой, который очень быстро завоевывает популярность. Это новинка.
Мужчина спросил: - Что? Что это?
- Ну вместо того, чтобы использовать целые плитки, мы разбиваем их на части и складываем разные маленькие кусочки вместе. Это очень художественно.
Как ни странно, позже это стало большой модой.
Строитель сказал: - Хм. Что они придумают в следующий раз?
- Да, - добавил я, - как насчет этого?
Папа просто глянул на меня. Мужчина спросил его, видел ли он, как что-то делается подобным образом.
- О, да, эта техника зародилась на Кубе, — продолжил мой отец. - У нас они по всей нашей асьенде в Сантьяго.
- Мы каждый день узнаем что-то новое, не так ли? — сказал Голдштейн.
- Разве это не правда? — спросил его отец. - Деси, принеси несколько таких плиток, и мы покажем ему, как это выглядит.
Я посмотрел на отца, пытаясь понять, как мы собираемся это сделать.
- Traelas para aqua «Cono»,(Отправляйтесь в аквапарк «Конус») — сказал
