худо-бедно, а движется, собака! В строгом соответствии с заданием райкома и единственно верной линией партии. Поэтому всё становится хорошо. Как-то надёжно. Отчасти даже замечательно. Над горизонтом предвкушений прорисовывается золотисто-розовое облако грядущего гонорара. Косогор мой так просто дымится в янтарных лучах накошенного заказного злата.
Меркнут постепенно солнечные рикошеты по стенам, а затем и вовсе гаснут. Лишь тогда я встал из-за своей косилки, оглянул поле битвы богатырским оком, с хрустом потянулся, да и отдёрнул шторы, как бельма с глаз сорвал. Распахнул настежь окно в этот удивительный мир, самую-самую малую каплю которого пытался оттиснуть на вот этих самых бумажных листах, только что изжаренных мыслью, убиваемой долгом перед партией и народом. И когда только вот так успел задолжать, никак не могу припомнить. Оригинал жизни всегда мало походит на чьё-либо произведение, тем более наше. Осознав это, принялся вдогонку быстро и безнадёжно править только что написанное.
Снова пришёл Лёнька. Глянул через моё плечо на исписанные страницы, минуту помолчал, бесцеремонно покашливая мне в затылок и прыгая глазами по строчкам. Наконец хлопнул ободряюще по плечу и велел самому отнести изготовленный текст Зине, а сам уселся за свой стол макетировать готовые материалы на выделенном нам развороте газетного номера. Через полчаса, может чуть поменьше, я принёс три отпечатанные страницы ещё горячего машинописного варианта своего репортажа и присел к Лёньке. Стали вместе прикидывать строкаж, то есть, число строк, и собственно весь наш тематический макет, по объёму и размеру, так и эдак маракуя геометрические конфигурации свежеиспечённых боевых однодневок. Как и раньше, чётко и невозмутимо мерил время большой, широколицый будильник, привезённый когда-то Лёнькой из какого-то своего очередного свирепого рейда.
В совхозной гостиничке стащил вместе с мыльницей. Она, кажется, тоже где-то здесь.
За окном между тем посуровело и даже загрозилось. Да к тому и шло - уж очень парило весь день. Неужели и в самом деле к ночи вновь гроза припожалует?! Да хоть бы и так. Солнце надоело донельзя. Целыми днями повсюду оно. Как святоша-передовик, чёрт бы его побрал! Ты его в дверь, а он в окно. Куда ни плюнь - везде это руководящее пекло! Прямой наводкой бьёт даже от заката. Так что куда бы лучше дождичек. Да мелкий, да холодный, мерзкий и хрен с ним с ветерком, да недельки на две… хотя, чего это я, перегрелся, что ли - уборка же! Везде, где только можно, шелестят срезаемые колосья. Поэтому только сушь в словах да делах и нужна всем. Иначе хана не только правофланговым! Так, чего доброго, и зерно осыплется и гонорары упадут. Даже не знаю, что страшнее.
К закровившему западу слетались дымные тучи, словно стервятники. Вились себе там, как птеродактили над жерлом мезозойского вулкана. Духота, конечно, спала, притом основательно. За окном, рядом, рукой почти подать, среди листьев, столь похожих на спящих летучих мышей, на ветке равнодушно тенькала замызганная синица, кутаясь от понемногу наступающей прохлады в лимонные свои пёрышки. Этой подружке всё по барабану. И генеральный курс, и битва за урожай. И даже правофланговые социалистического соревнования. В том числе и что почти ночь на дворе.
Итак, день, какой бы он ни был, для нас прошёл всё-таки не бесполезно. К вечеру мы выдали в секретариат весь разворот. Прежде всего - шестнадцать информаций, в которых почти везде у нас множились передовики, премии, вымпелы, да красные знамёна. Даже в глазах рябило. Затем следовали репортажи, интервью в поле и Лёнькина трогательная зарисовка о четырёх братьях-механизаторах. Эти орлы взяли да и вырубили за день под корень 400 га пшеничных плантаций. Мало того, что в назидание всем ребята отхватили огромнейшие премии и путёвки в санатории, так ещё и признались, будто главным-то для них стимулом - на самом деле!!! - было, оказывается, повесить на грудь алую ленту передовика социалистического соревнования. С ума сойти, как здорово получилось!
Это была, конечно, бомба! Прочитав свои признания, сами те братья-механизаторы уверуют, что именно за то они и вкалывали на самом деле. Прозреют, наконец. А тож пахали себе, как слепые котята! И не знали для чего. Теперь вот просветим несмышлёных.
Таким вот образом, не без выдумки и таланта, но в строжайшем соответствии с редакционным, глубоко партийным заданием и взяли мы читателя за одно место, в смысле за жабры. Пусть попробует теперь не стать человеком. Не осчастливиться, не закидать редакцию и райком благодарственными письмами в наш адрес. Такой вот у нас прошёл как бы творческий наплыв или заплыв, чёрт его теперь разберёт. Вот так мы обеспечили-таки перевес морального фактора над материальным, притом, буквально в соотношении три к одному, как и положено по всем правилам военного искусства. Вот так наш общий враг, стяжательство и меркантилизм, и был наголову разбит в очередной раз на страницах «Авангарда». А победа опять оказалась за нами. По нашим словам, конечно.
Народ в представленных на суд общественности материалах, как и заповедывалось, закладывалось в замысел, получился предельно человечным - то есть, срисованным из морального кодекса строителя коммунизма. Пахал он как проклятый вроде бы и за рубли, но на самом-то деле за куда более возвышенные цели. Их мы на всякий случай не сильно уточняли. Потому что и сами не знали. Или не до конца выучили. Но всё лучшее, и моральное и материальное, досталось опять, конечно же, передовикам да начальству, которые, как и все святые, при этом получились естественно на одно лицо. Не отличить. В то же время мы категорически и с куда большим упоением и творческим задором осудили более многообразное рвачество и бесконечно разноликий эгоизм. Кое у кого. Кое-где. Так ещё суметь надо. Да ещё как бы честно, да ещё словно на духу искренне! Не у каждого получится. Но мы это сделали!!! Эх, «писари вы писари, всю страну зап`исали!..»
Так о чём это я?! Ах да! О писанине. Когда журналист в свежем выпуске газеты видит свою выстраданную статью, подписанную своим именем и своей фамилией, даже искажённую правкой и цензурой, он стопроцентно испытывает то же самое чувство непередаваемой гордости, что и мать в роддоме, глядя на только что родившегося своего ребёнка, пусть он хоть без ручек и без ножек. И с одним глазиком на затылке. «Без меня тебя бы не было!». Пускай день, но будет жить! Газета и вправду живёт один день. Словно бабочка-однодневка.
Так или иначе, но строк по пятьсот личных шедевров в строгом соответствии с генеральной линией партии мы всё-таки произвели на свет. Так что много, конечно. Отцы-герои. Это мы. Это про нас. Не школьных сочинений про характер Евгения Онегина! Не во всесоюзной «Правде» напечатались, где и ста строк в неделю хватит для заоблачной зарплаты и несусветных гонораров! А в ненасытной районке, которой сколько ни пиши – всё мало. Такие вот, очень даже весомые по нашим масштабам произошли прокосы и намолоты всего чего ни попадя в наших творческих делянках. Рублей по триста гонорара каждому намолотили точно. Не считая зарплаты. А это означает только одно - что жизнь продолжится. Как и наша боевая ничья с Лёнькой! Пора и нам, подобно Ваньке Курилову, начинать на манер трансформаторов - гудеть от счастья. И отгрызать ногу какому-нибудь безответному гусю лапчатому.
Реальная себестоимость намолота наших собственных тщеславий (или честолюбий, по мнению Лёньки), я думаю, тоже нехилая вышла: по две пачки сигарет и шесть чашек крепкого чая на брата. Это если не считать бессонной ночи за рулём тяжёлого мотоцикла по просёлкам в грозовой ливень, схватки с хитрючими жуликами на продовольственной базе и изнуряющего дневного рейда по хозяйствам, ведущим знойную страду. И, наконец, если не учитывать пробитого заднего колеса.
Всего получается… всего получается… на новый костюм, да приёмник ВЭФ наверно хватит. И жить-кушать-спать на месяц. Совсем неплохо. Совсем! Да мы просто элита после всего этого! Часть своих материалов, во втором экземпляре, две информации и репортаж, Лёнька отложил в сторону: завтра по холодку и по телефону передаст в краевую газету, может и напечатают что, не всё уворуют. Ванька-то не сможет второй-третий раз перепродать свой намолот, а вот мы можем. Тут же кто на кого учился!
Но, в принципе, отчего им Лёньку не перепечатать?! Страда идёт вовсю. Любая строка с мест в дело идёт. Да и зря, что ли, он периодически приглашает краевых мэтров газетного пера к себе в район то на рыбалку, то на простой банкет с раками и пивом?! Всем что надо в трусы заворачивает. Да что там - периодически! Довольно-довольно часто приходится это дело проворачивать, признавался наш правдоискатель и борец с жуликами, взятками, карьеристами и прочими проходимцами. Чего только не сделаешь ради настоящего гонорара! Впрочем, его почти весь на гостей из центра он и спускал. Преследуя совсем-совсем иную цель. Поэтому молодец Лёха, бьёт и бьёт в одну точку! Так и до главной «Правды» доберётся наш борец с карьеристами и взяточниками! Не то что некоторые!
Вот на это как раз учиться не надо. С этим надо родиться!
Он конечно никуда не делся - этот момент. Взял себе да и настал. Расчерченный макет и стопку материалов мы торжественно, словно хартию вольности в английский парламент, внесли на натруженных плечах в секретариат, где в это время сидел почему-то один Белошапка.
- Готово? - Приятно удивился редактор нашей бешеной оперативности. - Молодцы, строкогоны, марку держите. Во всяком случае, по скорости, должен вам сказать. В гонораре, как говорил, не обижу. Это в силе. А вот за качество, вы поняли какое, так и прибавлю ещё. Нужно ж и вас как-то заинтересовывать. Материально, прежде всего, конечно. Да куда уж в наше время без этого! Кстати, как вы знаете, и путёвки скоро у нас будут. По нашему представлению райсовпроф выделил. Одну на ваш отдел отдадим обязательно. Гарантирую. Там разыграете – кому.
Вообще-то курьёзный ход. То есть, вроде как сильный. Вот бы как раз на эту тему и написать! Да кто ж напечатает?! Мечтой о крупном гонораре и льготной путёвке подстегнуть мелкого партийного журналиста, да так, чтобы он похлеще, поталантливее заклеймил людское стремление к материальному достатку.
А подействовало, несмотря на весь наш цинизм и проникновение в суть дела. Нас поманили с утра, а мы, хоть понимающе и поухмылялись на все эти посулы, а глянь, как сработали сегодня! Действительно Лукич со своим стахановцем Иваном Куриловым - просто отдыхают на нашем фоне. Да и его пресвятой угодник Трифон тоже. Слепили мы им ихние подвиги по самой полной форме. Сами себя не узнают!
Вот как надо правофланговить, щенки! Попробуйте теперь обогнать, замучаетесь пыль глотать за нашим "кадиллаком", то есть, борзой антилопой! В образе непобедимого «Урала». Сделайте дядям ручкой!
Всё-таки вторая древнейшая она и есть!..
Много опасностей подстерегают на пути к ней. И в ней! Но лишь немногие из них могут доставить истинное удовольствие!
Глава 12. Гроза капитализма над кучугурами
В колхозе имени Калинина я пару раз успел побывать, хотя и мимолётом. Так что в общих чертах всё-таки представлял,
