Идеал недостижим

Приехал он в приподнятом настроении. Поделился с Игорем хорошими новостями. Эфедры он сдал  много. Нашел еще мумиё. В геологическом поселке Терек-Сай, расположенном недалеко от их ущелья, познакомился с людьми, которые тоже собирали мумиё. Они научили, как его готовить. Объяснили, как реализовывать готовый препарат. Упомянул он и о стычке с Федоровым, о ноже под подушкой.

– Вот такой он человек, – закончил Лунин свой рассказ.

Он ушел на кухню готовить обед. Через несколько минут выглянул из нее и сказал:

– Игорь, если не хочешь, что бы какой-нибудь человек стал тебе врагом, не давай ему почувствовать твое превосходство над ним. Я, видимо, дал Федорову это почувствовать…

В этот же вечер, сгорая от нетерпения, он начал готовить мумиё. Строго следовал  инструкциям геологов, Растворил сырец в воде. Через сутки полученный раствор стал выпаривать методом водяной бани. Суть процесса заключалась в очистке мумиё от примесей. Игорь с любопытством наблюдал за этим действом.

– Получилось! – радостно воскликнул Лунин, когда мумиё было готово. – Вот такая должна быть консистенция. Тягучая. Потом мумиё затвердеет. И запах приятный. Понюхай.

Игорь понюхал. Кивнул.

– Да. По крайней мере, приятней пахнет, чем сырец.

– Геологи говорили, что запах – это важный критерий. Правильно приготовленное мумиё мочевиной не пахнет совсем.

– В аптеку сдашь?

– Попробую. Но, думаю, вряд ли возьмут. Наша официальная медицина мумиё лекарством пока не признает. Хотя сами врачи в один голос утверждают, что оно очень способствует сращиванию костей при переломах… Не возьмут – буду людям предлагать, продавать. Сейчас один грамм стоит – ты только представь – десять рублей! Продавать лучше в России. Там спрос больше.

Лунин зачастил в библиотеки. Читал о мумиё все, что мог найти.

Он мечтал разбогатеть. Появилась у него и еще одна цель. Происхождение мумиё оставалось загадкой. Теперь он мечтал эту загадку решить.

С помощью сына он расфасовал готовое мумиё в полиэтиленовые пакетики. По два грамма, по пять, по десять. Это была кропотливая, утомительная работа. И в ноябре поехал в Саратов.

Игорь по-прежнему мечтал о любви. Маша была ему очень симпатична. Но он в нее не влюбился. Не соответствовала она его представлению о женской красоте. Совсем немного, но не соответствовала. Игорь даже не мог точно сказать, что именно ему не нравилось в ее внешности. Может, не очень изящный нос. Во всяком случае, не кривоватые ноги. Или дело было в том, что Сутягин над ее ногами насмехался?

Он ни в кого не влюбился.

Лунин вернулся к новому году. Настроение у него было прекрасное. Он положил на стол толстую пачку денег.

– За мумие получил. Я и не ожидал, что на него такой спрос. Многие адрес просили дать. Я хочу после праздника в Касансай съездить за мумиё. Поедешь со мной?

– Да, конечно!

– Тогда мы с тобой уникальный документальный фильм снимем, Игорек! О мумиё. – Лунин достал из чемодана кинокамеру, бобины с кинопленкой. – На мумиё купил. Я буду режиссером, ты – оператором. На эту тему еще никто не снимал. Я в Москве с человеком познакомился, который на телевидении работает. Он у меня двадцать граммов купил. Он обещал посодействовать, чтобы этот фильм показали в «Клубе путешественников». Адрес мне свой дал. Говорит, это вполне реально, если фильм интересным получится.

Игорю в подарок Лунин привез костюм.

После нового года они поехал в Касансай. Прямо на склоне горы установили маленькую палатку в форме шатра. После захода солнца было очень холодно. Ночами они жгли у входа костер. Один поддерживал огонь, другой спал. Меняли друг друга каждые два часа.

Мумиё нашли порядочно. Много снимали на кинокамеру. Вернулись домой в последний день каникул.

Лунин купил кинопроектор. Повесив на стену простыню, они смотрели, что засняли. Пришли к выводу, что материала для фильма недостаточно.
Стали приходить письма с просьбой продать мумиё. Лунин высылал его наложенным платежом, в самодельных картонных коробочках, обшитых материей.
Весной Лунин не стал заключать договор с Лекраспромом. Он только собирал мумиё.

В отсутствие Лунина денежные переводы – плату за мумиё – получал Игорь. Но он к этим деньгам не притрагивался. Тратил лишь те деньги, которые Лунин оставлял ему на питание.

Давнишние планы поменять квартиру и переехать в Россию Лунин отложил на неопределенное будущее.

Учебный год подошел к концу. Выпускной вечер отмечали в доме классной руководительницы, на просторной  террасе. В саду располагалась беседка, какие-то подсобные помещения.
Маша пришла нарядная, но грустная. И становилась все грустнее. Пили вино. Игорь признался, что раньше вина никогда не пил. Неожиданно Сутягин  протянул ему стакан, до краев наполненный прозрачной жидкостью.

– Тогда водой запей. Чтоб не опьянеть.

Сутягин раза два оглянулся. Видимо, желал убедиться, что Анна Петровна за ними не наблюдает. Она появлялась то здесь, то там. Журила учеников, если те начинали вести себя слишком вольно.

Игорь выпил. Поперхнулся. Сутягин хохотнул.

– Ну и как? Это ты водку сейчас дерябнул.

Возможно, это все подстроили девочки. Надеялись, что, опьянев, он станет смелее и объяснится, наконец, с Машей. Но, к удивлению окружающих, водка на Игоря мало  подействовала. Видимо, сказалось нервное напряжение, в котором он всегда находился.

К нему подошли две девочки. Отвели в сторону.

– Игорь, ты с Машей не хочешь побеседовать? Она в той комнате. Поговори с ней, успокой.

Повторялась история с Аней.

Он отрицательно помотал головой. Они посмотрели на него с осуждением.

Празднование растянулось на всю ночь. Потом шли по безлюдным улицам. Маши  не было. Она ушла намного раньше. Разводили девочек по домам. Наконец, остались только мальчики. Они разошлись поодиночке.

Лунин встретил Игоря упреками.

– Почему так поздно? Где ты был? Я все уже передумал!

Об отце Игорь не вспомнил ни разу.

Он рассказал, как все было.

– Ну как так можно! Что же это за классная руководительница! – возмущался Лунин. Он долго не мог успокоиться.

4

Летом Игорь готовился к поступлению в университет, на иностранный факультет. Лунин был дома. Он считал, что в такой важный момент должен находиться рядом. Старался создать сыну все условия для занятий.

Большое значение подготовке, да и самому поступлению, Игорь не придавал. Метод выбрал самый легкий и приятный: в основном, читал романы русских и советских писателей.
Он жил напряженной духовной жизнью. Всеми силами души старался понять окружающий мир, самого себя. Остальное казалось пустяками.

Однажды странное озарение нашло на него – окрыляющее и в то же время пугающее. Он почувствовал в себе беспредельные силы. Нет на свете целей, которых он не смог бы добиться, нет истин, которые он не смог бы постичь. Никто не сможет ему помешать.  Никто, кроме него самого. Есть в нем какая-то уязвимость. Она помешает…

За три дня до экзаменов Лунин в очередной раз поинтересовался, как идет подготовка.

– Я поступать в институт не буду, – сказал Игорь.

– Как не будешь? – вскричал Лунин.

– На следующий год поступлю. Отдохнуть хочу от учебы. Эфедру буду собирать.

Действительно, Игорем внезапно завладело страстное, непреодолимое желание поехать в горы. Он понимал – и умом, и душой, – что поступает неправильно, но ничего не мог с собой поделать.

– Ну как можно так рассуждать! – взволнованно говорил Лунин. – Пойми, Игорь, если ты в институт поступишь, тебя в армию не заберут. Надо же пользоваться такой возможностью! В армии ты просто два года потеряешь впустую… – Лунин не мог представить Игоря, с его нежной душой, в армии. – Шла бы война, я бы сам тебя убеждал в армию пойти. Но в мирное время…

– Да разве надо было бы меня убеждать, если война!

– Ну да, ну да… Не для тебя армия, армейские отношения. Совершенно не для тебя. Будут там на тебя кричать, оскорблять…

– Да я их там тогда перестреляю всех! – вспыхнул Игорь. И продолжал более спокойно: – Не возьмут меня в армию с сердечной недостаточностью. Болит все же сердце. Редко, но болит. И бегать я не могу. Сразу сердце колотиться начинает.

– Я не уверен, что не возьмут. Это с пороком сердца никогда не берут.

Он долго пытался переубедить сына. Но тот стоял на своем.

Отказ Игоря поступать в институт был для Лунина тяжелым ударом.

– Ну что ж, поедем в горы, – со вздохом согласился он, наконец. Собирать эфедру Лунин до этого разговора не планировал. – По крайней мере будет договор с Лекраспромом. Никто ко мне не придерется. А то у нас ведь статья о тунеядстве есть… И еще…Мы тогда сможем и о чикинде фильм снять. Об этой работе фильмов тоже нет.

Поездка в горы всегда была для Игоря событием ярким и счастливым. На этот раз получилось иначе. Не было веселости, непринужденности. Они были недовольны друг другом. Лунин был недоволен, что сын не стал поступать в институт, не послушал его. Игорю не нравилось, что отец относится к нему, как к маленькому, пытается руководить им.
Эфедры они заготовили мало. Мало нашли мумиё.

Дома Игоря ждала повестку в военкомат, на медкомиссию. Лунин пошел с ним. Говорил с врачом. Игорю дали отсрочку на полгода.

В январе неожиданно пришел Федоров. Лунин как раз готовил мумиё.
Федоров был насторожен, напряжен.

– В шахматы захотелось сыграть, – сказал он и усмехнулся своей неопределенной усмешкой. Принюхался. – Чую, мумиё варишь.

–  Ну что ж, сыграйте, – сказал Лунин.

– Я шахматы бросил, – объявил Федорову Игорь.

– Что так?

– Охладел я к ним. После чемпионата республики среди взрослых ни в одном соревновании не участвовал.

– Охладел? – хмыкнул Федоров. Посмотрел на Игоря  проницательным  взглядом.

– И как в чемпионате том сыграл?

– Очень плохо.

– Из-за этого бросил?

– Из-за этого! – ответил за сына Лунин. – Я его пытаюсь переубедить.

– Это ты, Игорь, глупость делаешь. Уж больно ты впечатлительный! Смотри, такая впечатлительность до добра не доведет. Ну ладно, со мной-то сыграй!

Федоров и Игорь сели за шахматы. Федоров бдительно следил за Луниным. Но  постепенно расслабился. Стал шутить как ни в чем не бывало. Однако над Луниным, вопреки своему обыкновению, не подтрунивал. Игорь был очень сдержан.

Уходя, Федоров попрощался с Луниным вполне дружелюбно.

В феврале Лунин поехал в Россию.

Как-то Игорю захотелось перечитать сцену смерти старого князя  Болконского из «Войны и мира». Перечитал, и появилось желание перейти к другой сцене, потом к третьей… Так он снова прочел роман от начала до конца. Впервые он прочитал «Войну и мир» в пятнадцать лет. Теперь он постоянно думал о романе и об авторе. Прочел все книги Толстого и о Толстом, какие были в доме. Огромный интерес вызвали воспоминания Горького о Толстом. Настоящим потрясением стала одна литературоведческая книга о писателе. Б`ольшую ее часть составляли отрывки из толстовских дневников. Перед Игорем открылась глубочайшая и своеобразнейшая личность. Как близки были ему эти дневники!

Снова пришел Федоров. Уговаривать Игоря поиграть в шахматы.

Игорь играл и скучал. Через два часа он заявил, что больше играть не хочет. Он завел разговор о том, кто его сейчас больше всего интересовал, – о Толстом. Стал читать вслух