был маленьким, но и в то время был подлым. Ведь не стал он таким вдруг, в одну минуту, как только вырос. Что лучше: терпеть взрослого дядюшку и получать от него помощь или терпеть маленького дядюшку и получать нищенскую плату и попрёки родителей?
Роза помолчала, не зная, что ответить, поглядела на Джейн, и тут обе девочки рассмеялись.
- Предоставим автору разрешить эту проблему, - предложила Роза. - Мы ещё не дочитали книгу и не знаем, что ждёт героя. Пойдём к девочкам?
- Подожди, - остановила её Джейн. - У меня есть просьба к доброму духу.
- Говори своё желание и пойдём скорее.
Джейн встала в молитвенную просьбу.
- Добрый дух, - начала она торжественно, - пожалуйста, подари мне такой же миленький молитвенник в красном бархатном чехле, как у Ребекки… А теперь пошли, Роза.
Для капитана Линча переход от серьёзной проблемы, обсуждаемой девочками, к детской просьбе был слишком неожиданным. Свою дочь он видел слишком редко и слышал лишь случайные разговоры двух подруг, поэтому, можно сказать, совсем не знал Джейн. Он считал, что она намного превосходит Розу во внешности, но уступает ей в уме, однако теперь был склонен предположить, что его девочка не только не глупее подружки, но и дальновиднее её. Однако при всей справедливости суждений Джейн, его смущала содержащаяся в них взрослая расчётливость и терпимость к пороку. Он считал, что идеальные представления Розы больше подходят к их юному возрасту. Когда же мечтать о честности и справедливости, как не в детстве?
«С негодяем-заводчиком она бы смирилась, - думал он, покидая укрытие. - А как бы приняла честного контрабандиста, который в прошлом был негодяем, а теперь, можно сказать, исправился? А какие же они обе умные! Читают, рассуждают. Надо будет сказать Мистеру Диксону, чтобы он заставлял Дика побольше читать, а то парень слишком много времени проводит за глупой болтовнёй с матросами. Конечно, и у них бывают серьёзные разговоры, но чаще… Помню, что Один любил читать, когда выпадала такая возможность, а капитан Тенч с удовольствием давал ему книги».
Он настолько увлёкся размышлениями, что не поостерёгся и покинул сад в то время, когда мимо проходили мужчина и женщина, очень похожие друг на друга, оба с тёмно-рыжими волосами, сильно напоминавшими по цвету волосы Розы. Что должны были они подумать при виде моряка, вылезшего из пансионского сада в неположенном месте? К счастью, мужчина, занятый беседой, не обратил на него внимания, и ему показалось, что и женщина тоже увлечена страстными доводами своего спутника. Хьюго немного подождал, когда они пройдут, и не слышал, как разговор между ними принял другой характер.
- … контррельефы не имели в эпоху Древнего царства широкого применения… - говорил мужчина.
- Погоди, Дэви, - остановила его женщина. - Ты видел того красивого мужчину, вышедшего из пансионского сада?
- Нет. При чём здесь какой-то мужчина, если в Древнем…
- Неужели ты не заметил, как он на меня посмотрел?
На этот раз Эстер не придумывала, но, повинуясь привычке, поспешила растолковать взгляд моряка приятным для себя образом. Да и подразнить брата она любила.
- О, Исида, богиня мудрости! – воскликнул профессор. - Вразуми эту несчастную женщину!
- Ты мог бы быть внимательнее к своей сестре, Дэвид. Этот моряк влюбился в меня, это ясно.
Хьюго решил, что теперь между ним и парой достаточное расстояние, и двинулся следом, не потому, что хотел услышать их беседу, просто ему надо было идти в ту строну. Только он не учёл, что пара шла неторопливо, а его развалистый шаг был широк, так что он очень быстро нагнал брата и сестру и оказался достаточно близко от них, чтобы услышать продолжение.
- О Себек, Зелёный крокодил Солнца! Эстер, успокойся. Ты же умная женщина, но почему-то способна влюбиться в первого же встречного грузчика или грязного матроса, словно ты несмышлёный ребёнок.
Капитан Линч не знал, в кого влюбилась эта дама, но не считал, что влюбиться в матроса для неё недозволительно. В него самого когда-то влюбилась леди, а он не только ответил ей взаимностью, что неудивительно, но полюбил так, что до сих пор, спустя столько лет, она заслоняет ему всех прочих женщин. Его резанули слова «грязный матрос», которые он сейчас же невольно применил к себе, хотя не знал, что именно к нему они и относились. Он даже подумал, не следует ли ему одеваться лучше. Останавливало соображение, что в кабаках в простом костюме чувствуешь себя свободнее. «Грубый и невоспитанный», - припомнил он.
- О, Осирис, Властелин всего сущего! - весело передразнила профессора сестра. - Вразуми моего сухаря-брата! Почему ты решил, что я в него влюбилась? Это он на меня так посмотрел, а я на него даже не взглянула.
- Надеюсь, что при девочках ты не скажешь ничего подобного, - сказал брат.
«Тоже пришли навещать дочерей», - понял Хьюго, сразу почувствовав к ним расположение, несмотря на странность и даже глуповатость женщины.
- Роза не слепая и прекрасно видит, что её тётя имеет успех, а Джейн видит ещё больше, - стояла на своём Эстер, наслаждаясь возмущением брата.
«Так это же профессор, отец Розы, и его сестра, - догадался Хьюго. - Странно, что у этой безмозглой леди такая умная племянница. Видно, Роза пошла только в отца, а этому отцу досталась и та доля ума, которая первоначально полагалась его сестре».
- Джейн - совсем ещё девочка, - ответил профессор. - Она очень наивная. Наша Роза по сравнению с ней кажется взрослой.
- О, Исида! Джейн только кажется наивной куколкой, а понимает жизнь лучше нас с тобой. Я очень рада, что она дружит с Розой, потому что твоя дочь, Дэви, слишком идеализирует мир и, может быть, у своей подруги научится меньше мечтать.
Она не стала договаривать, какой ей видится Джейн, а, между тем, она подмечала, что девочка любит Розу меньше, чем Роза - её, что она хитренькая и понимает выгоду своей дружбы с дочерью известного профессора. Но мисс Фэрфакс была и оставалась по своей сути гувернанткой, учительницей, воспитательницей, а потому прощала недостатки её характера, незаметно, исподволь старалась его выправить и, чем больше души вкладывала в это дело, тем больше привязывалась к девочке.
Слова женщины удивительным образом совпали с недавними размышлениями капитана Линча после услышанного разговора подруг. До сих пор он тоже, как профессор, видел в своей дочери хорошенькую куколку.
«А эта леди умна, - решил он. - Как порой можно ошибиться в первой оценке человека. Если бы не её рассуждения, я бы так и остался в убеждении, что она глупа. Выходит, что я познакомился с родственниками Розы, но им знакомиться со мной ни к чему. Отец Джейн - американец, владелец фабрики, деловой человек, а вовсе не моряк, промышляющий контрабандой. Счастье, что они не видели, как я вылезал из кустов».
Профессор и его сестра вошли в пансион, а Хьюго, помня просьбу Джейн, обращённую к доброму духу, подождал, пока навстречу не попадётся женщина подходящей внешности, и спросил её, где здесь можно купить молитвенник. Ему пришлось тут же пожалеть об этом, потому что дама очень обрадовалась, что моряк хоть на склоне лет заинтересовался религией, и стала настойчиво зазывать его на собрание их общества.
- Вас ждёт очищение от грехов, - убеждала она. - Вы обретёте дорогу в лучший мир.
- Простите, леди, но я хочу ещё немного побыть в этом мире, - возразил Хьюго. - Пока мне хватит молитвенника.
Он с трудом отделался от особы, чересчур близко к сердцу принявшей его предполагаемые грехи, но нужные сведения получил. Сегодня он уже виделся с мистером Брэдли и не хотел беспокоить его ещё раз, поэтому попросил передать то, что описала дочь, в пансион на имя Джейн Лич. После этого он с лёгким сердцем, но отягощённой думами головой, вышел из лавки, прошёл немного по улице, рассеянно посматривая по сторонам,, а иногда глядя на встречных почти в упор и не видя их. Так он миновал и знакомую пару, не заметив этого.
- Ну, Дэви, ты опять скажешь, что мне чудится? Это тот самый красивый моряк. Теперь-то ты видел, как он на меня посмотрел?
- Он посмотрел на тебя, это правда, - согласился брат. - Но с чего ты решила, что он в тебя влюбился? На меня он тоже посмотрел.
- А скажи на милость, что ему делать в этом месте, рядом с церковной лавкой? Неужели ты думаешь, что он, как богомольная дама, решил купить себе молитвенник? Ясно, что он поджидал здесь именно меня.
Эстер полдня упивалась своей очередной победой, как бы ни была она сомнительна, но к вечеру забыла о своём моряке. Зато она вспомнила о нём через неделю, когда пошла навестить Розу и её подругу уже одна, без брата. Проходя мимо сада, она вспомнила, о человеке, выбравшемся из него в неположенном для выхода месте, и огляделась, но не заметила, чтобы он её поджидал, и почувствовала сожаление. Как всегда, мечты оставались мечтами и не воплощались в жизнь.
Роза не сомневалась, что на этот раз отец не придёт, но она уже смирилась с его постоянной занятостью. Девочки сидели рядом с Эстер, и та внимательно выслушивала все мелкие пансионские новости. Она была не только тётей одной из них, но и их общим другом.
- Мисс Фэрфакс, - обратилась к ней Джейн, просияв.
- Зови меня тётя Эстер, как будто мы дома, - поправила её добрая женщина.
- Тётя Эстер, добрый дух опять выполнил мою просьбу.
Эстер удивляло, как странно уживаются в этой девочке трезвый ум и вера в какого-то доброго духа, но ей бы не хотелось, чтобы исчезла вера и остался лишь ум.
- Что же он принёс тебе на этот раз? - улыбаясь, спросила она.
- Это просто чудеса! Иногда приходится просить о чём-то по два-три месяца, а на прошлой неделе я только высказала пожелание, и мне в тот же вечер прислали подарок.
- Я сама удивилась, - подтвердила Роза.
- А можно мне взглянуть на этот подарок? - спросила Эстер. - Я даже не буду до него дотрагиваться, а то вдруг добрый дух рассердится.
Девочки засмеялись, и Джейн убежала. Сейчас она без всякого притворства походила на хорошенькую куколку с детскими заботами.
- Вот! - сказала она, протягивая футляр из бордового бархата. - Не бойтесь, тётя Эстер, возьмите в руки.
Женщина с любопытством вынула из футляра книгу. Это был молитвенник.
- Я просила прислать мне молитвенник в красном бархатном футляре, - сказала Джейн.
- Как у Ребекки, - подхватила Роза.
- И вот что мне прислали. Он не такой, как у Ребекки, но даже лучше.
Эстер раскрыла молитвенник, осмотрела его, перелистала, разглядела футляр. В голове у неё зашевелилось пока ещё неясное сомнение.
- Когда именно ты попросила доброго духа прислать этот молитвенник, Джейн? - спросила она.
- Ровно неделю назад.
- Как интересно! А в котором часу это было?
- Не знаю точно, но незадолго до вашего прихода.
«Ещё интереснее», - подумала женщина.
Когда она вышла из пансиона, она направилась прямиком в церковную лавку. Продавщица была нелюбопытна, на все вопросы отвечала охотно и кратко, поэтому выяснить все сведения оказалось очень легко, не задавая много вопросов.
- Неделю назад подруге моей племянницы в пансион прислали молитвенник в бордовом бархатном футляре, - сказала Эстер. - Не будете ли вы любезны сказать, кто его купил? Мне кажется, что это сделал мой брат.
- У нас купили два молитвенника, но без футляров.
- Каких молитвенников?
- Ни одна из показанных книг не была такой, какую прислали Джейн.
- Благодарю вас.
Эстер была
