была веселая, мелодичная, но певица как-то странно жеманничала, и Леготин, в конце концов, догадался,
что она не певица, а певец. Обаяние песенки сразу улетучилось. Леготин потянулся к водке.
- Действительно, сидим как белые вороны, - поддержал его
Василий.
Публика собралась солидная: мужчины с золотыми перстнями, холеные женщины в дорогих украшениях, на всех элегантные костюмы и платья. Вот только лица…
Впрочем, Леночка быстро отвлекла Леготина, подставив рюмку:
- Между первой и второй промежуток небольшой.
- Леночка…– попробовал возражать Василий.
- Оставь меня, пожалуйста, в покое.
Выпили снова. У Леготина немного зашумело в голове.
- А теперь, - донеслось со сцены, - наши красавицы продемонстрируют последние моды от Саши Кошкина! Аплодируем!
Да, фантазии у Саши Кошкина были самые неожиданные и преимущественно на историко-революционные темы. Это Леготин понял сразу по девицам, появившимся в каком-то эскимосском наряде с красноармейскими застежками на груди. Странным было еще и то, что моделям не полагалось нижней части одежды. Даже у чекисток в кожаных картузах и куртках отсутствовали штаны. И только на тех девушках, которые вышли в защитного цвета френчах, были не только галифе, но и сапоги.
Публика аплодировала.
Затем изнуренного вида мужчина в бабочке исполнил песню «Моя пиццерия, в тебе уверен я », оставив Леготина в недоумении.
Ему тоже аплодировали, но вяло, вразнобой. Пьянеющая публика быстро уходила в себя.
Крутобедрой певице в кольчуге и шлеме уже никто не хлопал.
«Десяточка – лампочка - мамочка», - злила Леготина рифма, завязшая в мозгу.
- Давайте еще по одной, - перебил он Василия, который все что-то твердил об оптовых закупках.
После выпитой рюмки идиотская рифма ушла, но зал как бы разом придвинулся, наплыл на Леготина.
«Ну и рожи! – подумалось ему. Нэпманы какие-то!»
«Да, так оно и есть, - осенило Леготина. Угар НЭПа!» Леночка добрыми повлажневшими глазами смотрела то на Леготина, то на крепыша за соседним столиким, который
наворачивал ложкой салат. Несомненно, ей хотелось ласки.
Этот тягучий ее взгляд всколыхнул память.
«Полосухина!» - взволновано узнал Леготин.
А в следующее мгновенье узнал и Василия.
«Жандармский полковник!»
Поостыв, он про себя отметил, что Полосухина совсем не изменилась, но от бравого полковника-жизнелюба не осталось и следа.
- А ведь я предупреждал, - перебил Леготин его рассуждения о коммерции, - дадут вам коленом под зад!
- Да… да…- печально закивал полковник. Столько лет верой и правдой… А выставили как какого-нибудь прапорщика. Не знаю, что было бы, не попади в «Минотавр».
- Куда?
Полковник и Полосухина онемели.
- Ты совсем спятил, - наконец отозвалась Леночка. Она снова потянулась к нагрудному карману леготинского пиджака и шлепнула на стол голубую карточку. На ней, рядом со своей фотографией Леготин увидел: «Акционерное общество «Минотавр». Отдел сбыта. Леготин Петр Николаевич».
- Похоже, ты дома здорово размялся. Где жену-то потерял?
«Нет, что-то никак я не вписываюсь в это чертово время…
А впрочем, какая разница! Все равно – угар НЭПа!» – махнул рукой Леготин с высоты своих исторических знаний.
Вдруг зал настороженно стих: на сцену вышел мерзавец Никитич.
- Наш уважаемый Мирон Андреевич хочут поздравить собравшийся здесь коллектив «Минотавра» с наступающим Новым Годом!
- Кто хочет поздравить? – воззрился Леготин на Полосухину.
- Хользун!.. Хозяин!… Чокнутый ты наш…- прошептала Леночка.
3
Когда Мирон Андреевич Хользун предстал перед публикой, у Леготина перехватило дух: детины на лестнице были ничто, по сравнению с ним.
«Родит же такое земля!..» Леготин сглотнул.
Вдобавок ко всему у Мирона Андреевича было не лицо, а, так сказать, рельеф местности, в складках которого хорошо различался только рот.
- Ну что, - сипло изрек Хользун, - нажрались уже?
Все происшедшее в дальнейшем иначе, чем больным сном, назвать было нельзя. Вначале хозяин долго материл собравшихся, потом зачем-то надрал Никитичу ухо, и, наконец, оказавшись рядом с Леготиным, потребовал держать ответ, куда тот подевал свою жену. Леготин со страху что-то неубедительно врал, и вскоре виновато умолк.
Только тогда стало ясно, что Хользун его не слушает, а рассматривает Полосухину.
- Я тебя не знаю. Ты кто?
- Полосухина… из отдела сбыта…- пролепетала Леночка.
- Иди за мной.
Поворачиваясь, он резанул бритвами-глазками:
- И чтоб, Леготин, в последний раз у меня!..
Когда хозяин и Леночка удалились, зал ожил.
- Куда это он ее? – спросил Леготин.
Полковник лишь горько усмехнулся.
- Да разве такое возможно? – изумился Леготин. Совсем вы тут с ума посходили?!
- Бросьте, Леготин. Сами вон как испугались. На хозяина управы нет…
Он налил водки в фужер и выпил.
- А вам я не завидую, - переведя дух, сказал полковник. Не оставит он вас в покое, пока жену к нему не приведете. Она, говорят, красавица у вас.
- Красавица? – недоуменно повторил Леготин.
Он тоже наполнил фужер и выпил.
«Угар НЭПа, угар НЭПа…» - закрутилось в мозгу.
- Да плевать я на вашего Мирона хотел! – громко сказал Леготин, так что публика притихла.
- Большевики свое дело знают! Скоро толстомордый этот в Сибирь поедет! Для начала!
- Петр Николаевич! – опасливо зашептал полковник. Что вы несёте?! Молчите!
Он торопливо разлил водку и сунул Леготину фужер.
Странно, но от выпитого к Леготину возвратилась трезвость ума.
«Скоро… до этого «скоро» еще дожить надо», - рассудил он, всматриваясь в обращенные к нему угрюмые лица и различая только одно улыбающееся – с обвислым пунцовым ухом.
«Уходить надо».
4
- И в правду, полковник, что это я? Надо воздухом свежим подышать.
Леготин встал и направился к выходу.
«Быстрее, быстрее, - торопил себя Леготин по пути к гардеробу. Где же этот чертов номерок от пальто? Ага, вот!»
Гардеробщик в отличие от Леготина никуда не спешил. Надев очки, он внимательно рассмотрел поданный ему номерок, важно прошагал в глубину гардероба и также степенно вернулся, неся темно-коричневый реглан и сверток с зипуном.
Все это время в груди Леготина щемило от недоброго предчувствия. И точно: не успел он натянуть пальто, как появился Хользун. С ним была Леночка и двое шееголовых громил.
Леготин затих, обнявши сверток, и обмер окончательно, когда за ними замаячил Никитич: точно быть беде!
- Ты, Леготин, куда? – спросил Хользун.
Находился он, судя по всему, в хорошем настроении: глазки маслянисто поблескивали, а складка рта плыла в подобии улыбки.
- Да я тут… я освежиться…
- С нами поедешь, - решил Мирон. Хоть и не доволен я тобой, да ладно, мать твою… Я сейчас в духе. Что ты там возишься, - прикрикнул он на гардеробщика.
А с гардеробщиком происходило что-то неладное: обливаясь потом, он метался вдоль рядов висевшей одежды, не находя мехового кожаного пальто хозяина.
- Без ножа зарезали, обокрали, мерзавцы, - слабым голосом причитал гардеробщик.
- Ты, хрен старый, - обагрился яростью Хользун, - тебе конец!
Гардеробщик пал на колени, Леночка икнула от ужаса. И тогда из-за спины Мирона вышел Никитич. Дотянувшись на цыпочках до его уха, зашептал, кося на Леготина недобро мерцавшим глазом.
- Что у тебя там? – Хользун ткнул пальцем в леготинский сверток.
Когда один из громил порвал бечеву и бумагу, на свет вместо зипуна появилось роскошное черное пальто. Оцепенев от ужаса, Леготин, словно со стороны, наблюдал за тем, как выводят его из гардероба – молодцы по бокам, позади - Никитич со счастливой улыбкой.
- В машину его, волчару! – ревет Хользун.
Леготин видит, как подгибаются у него ноги, он падает и катится по ступеням, а навстречу распахиваются двери. Вдруг охватившая его отстраненность с треском лопается: пара одинаковых громил, ни дать ни взять как те, что сопровождали Леготина, поливают лестницу пулями из автоматов. Сообразив, что катится к самым их ногам, Леготин зажмуривается, притворившись мертвым.
Вскоре все стихло.
Когда Леготин приоткрыл глаза, бандитов уже не было.
«Быстрее отсюда!»
На мгновение обернувшись, Леготин увидел на ступеньках перемазанного кровью Мирона и двоих его охранников, тоже убитых. Больше там никого не было.
5
Леготин бежал безлюдными переулками, какими-то дворами, перелезал через ограды и снова бежал, словно хотел быстрее избавиться от этого непонятного, злого времени, хуже которого он не встречал.
Вряд ли это время было «угаром НЭПа», он только не мог никак хорошенько вспомнить Историю.
Оказавшись перед старым, наполовину разрушенным домом, Леготин увидел костер, а вокруг него людей, человек пять, судя по всему нищих.
Еще не дойдя до них, Леготин прокричал мучивший его вопрос:
- Скажите, какой сейчас год?
Притихшие с появлением незнакомца нищие разразились хохотом:
- Видали? Еще один из психушки!
Насмеявшись вдоволь, наконец, объявили:
- С Новым годом! Скоро 1999-й!..
Так вот оно что: на сей раз Леготин угодил в будущее!
Нищие, сжалившись, приняли его в свой круг: усадили у костра, дали кружку с каким-то питьем, положили перед ним кусок рыбины.
Слушая их рассказы, Леготин с болью и тоской думал об ужасной участи, постигшей его страну. Да и самой страны, оказывается, уже не было.
Он наткнулся взглядом на фотографию в старой газете, лежавшей под закуской. «Вручение переходящего Красного знамени Министерства коллективу НИИ – победителю в
социалистическом соревновании», - прочел Леготин и, сглотнув комок в горле, закрыл глаза.
6
5 ноября 198… года во время награждения одного из НИИ переходящим Красным знаменем случился конфуз: ответственный работник, вручавший министерскую хоругвь, подвергся нападению.
Дело в том, что в самый разгар торжества на сцену поднялась взволнованная женщина, сотрудница института, и, восклицая сквозь слезы: «Это он! Это ты! Я его узнала!», бросилась к министерскому служащему.
Со слов рыдавшей женщины выходило, что это Петр Николаевич Леготин, ее муж, который год назад исчез по дороге из прачечной. Она уже потеряла всякую надежду его увидеть, а он, оказывается, жив-здоров, да еще и знамена вручает.
Надо отдать должное товарищу из Министерства: он не растерялся и, чтобы успокоить бедную женщину, обнял ее. При этом, говорят, в глазах у него даже блеснули слезы.
2000
Mуха
Возвратясь из гостей поздним вечером, супруги Большаковы сразу прошли в спальню и, включив торшер, разбудили муху, дремавшую на стене. Отчетливо жужжа, она перелетела в тень.
– Слышишь? – сказала Большакову жена. – Опять эта мухи. Покоя от нее нет!
Большаков настороженно прошелся по комнате, но не найдя мухи, расслабленно опустился в кресло. Был он в предсонной рассеянности и немного пьян.
Жена между тем рассказывала что-то о своей приятельнице Скибневой, тоже бывшей в гостях.
Большаков был готов уже уснуть, когда муха, вылетев из своего укрытия, плюхнулась ему на лоб. Большаков рванулся и огрел себя пятерней.
За мгновение до этого муха благополучно отлетела в сторону.
Теперь только в голосе жены возникло звучание слов:
– Представляешь, – говорила она, – выхожу я на кухню, а там Скибнева с Воропаевым...
– Тише, – оборвал ее Большаков и, прихватив свернутую трубкой газету, стал крадучись ходить по спальне. Походив так, он снова упал в кресло, закрыл глаза.
