Дар Калиостро. Повести и рассказы.

- явно из Москвы.
  - Олег! - разнеслось над прудом, и все - молодая мать, девочка и мальчик, товарки, увязшие в пересудах, - устремили взоры на даму.
  - Вам с Бутовым на даче места не хватает?! - набросилась она на лысого. - Совсем спятили?
  - А ты, Бутов, - дама пошла на седого, - приехал в гости, так...
  - Я все понял, Викуся! Все понял! - перебил ее Бутов, примирительно выставляя перед собой ладони. - Уже уходим...
  Мужики оказались с дачи, которая находилась напротив облюбованного ими местечка. Грозная дама пристально смотрела им вслед и села в машину только тогда, когда они открыли ей въездные ворота. Наступило затишье. Все вернулись к своим занятиям. Включая и Смагина, который с нетерпением ждал появления Олиного "Мерседеса".


XVII
  Перед девушкой - контролером стоял короткостриженый усатый мужчина. С фотографии в паспорте смотрело, несомненно, то же лицо.
  - Проходите, - сказала она, возвращая гражданину Котову его паспорт и билет.
  - Спасибо, - ответил Смагин и зашагал по коридору с указателем "ВЫЛЕТ".
  За десять дней, проведенных в подполье, у него выросли усы, его коротко постригли, и Оля сделала ему безупречный паспорт.
  Смагин шагал спокойно, как человек, которому больше нечего терять. Это и было бы так, если б не Лера, ожидавшая его в салоне самолета. Он сразу узнал ее, несмотря на темные очки и парик из длинных рыжеватых волос. Смагин сел в кресло рядом и обыденным тоном сказал:
  - Привет...
  Он боялся привлечь внимание окружающих, хотя сердце его билось, как родник - звонко и радостно.
  Лера улыбнулась:
  - Здравствуй...
  А потом сняла очки и... привычно забралась Смагину под руку.
  "Так просто, - удивился он. - А я-то тут Штирлица из себя изображаю..."
  Тая от счастья, Смагин прикрыл глаза. Не умещалось в сознании, что он сейчас испытывает это чувство. Ему казалось, будто вовсе не он до сегодняшнего дня скрывался на даче в Загорянке, и не его разыскивали те двое, что нагрянули под видом электриков проверять проводку.
  Елена Владимировна, Олина мама, понимая, что Смагину нужно время, чтобы укрыться, начала выяснять у них, отчего в поселке часто отключают электричество. Пробурчав в ответ что-то невразумительное, визитеры ринулись обшаривать дом, однако Смагин успел спрятаться в проеме между скосом крыши и стеною угловой комнаты.
  Вечером того же дня приехала Оля. Ей наконец-то удалось связаться с Лерой, которая находилась в ужасном состоянии. К ней тоже приходили, расспрашивали о муже и за ней, конечно же, следят. В общем, им нужно уезжать. Лучше бы за границу, но организовать такое ей теперь не по силам (Оля выразительно посмотрела на Смагина), а вот выбраться куда-нибудь подальше от Москвы - это она устроит. На днях определилось: Смагин и Лера летят на Байкал. Как ни было тяжело на душе у Смагина, он долго смеялся, узнав, что конечная точка их путешествия - дом отдыха МВД!
  - Оля! Ну почему именно МВД?
  - Глупый ты, Смагин. Кто же вас у ментов станет искать?! А пока вы там будете, Альберт что-нибудь придумает.
  Смагин насторожился:
  - А он знает?
  - Скоро узнает...
  Смагин сидел с закрытыми глазами и думал о том, что у большинства людей прописные истины лишь на слуху, но не на сердце. Например, все знают: не в деньгах счастье, но почему-то безудержно стремятся разбогатеть. Он же, потерявший все - дом, достаток, положение, - мог подтвердить: счастье не в богатстве. Оно в том, чтобы чувствовать на груди дыхание любимой женщины. Вот как чувствует он сейчас...
  В иллюминаторе плыла белесая синева. Ровно гудели двигатели. Иногда самолет мягко оседал на "воздушной яме" и плавно потом выравнивал полет. Впереди было пять часов покоя...
  Иркутск встретил Смагина и Леру теплым солнечным утром. На площади перед аэропортом их окружил промышлявший частным извозом люд.
  - Куда едем?
  Смагин назвал поселок в семидесяти километрах от Иркутска, после чего интерес к ним только возрос. Крупный мужчина с мясистым носом, оказавшись в непосредственной близости от Леры, убеждал "хозяйку" прибегнуть именно к его услугам, потому что "за те же деньги" он покажет еще и могилу декабриста Волконского. Лера решила наградить его за настойчивость и широту души:
  - Хорошо, поехали, - улыбнулась она, - только на могилу не надо.
  Местность за городом оказалась сильно пересеченной. Узкое гладкое шоссе несло их со взгорья на взгорье, словно раскачивало на качелях. Дух захватывало еще и от бешеной скорости, с которой "водила" мчал свою "праворукую" "японку", то и дело вылетая на встречную полосу.
  - Здесь все так ездят, - ответил он на тревожный взгляд Смагина.
  - Все-таки давайте помедленнее.
  "Водила" обижено пожал плечами, но скорость сбавил.
  По обе стороны шоссе стоял лес - такой же, как в Подмосковье, только пониже. Недалеко от поселка, через перелесок, увидели изгиб Ангары, а потом на подъеме дохнул простором Байкал. Он тут же исчез за поворотом, но его присутствие ощущалось теперь постоянно, как если бы кто-то огромный, могучий дремал неподалеку.
  Поднявшись в гору, машина уткнулась в решетчатые ворота.
Регистрация прибывших на отдых производилась в шестом корпусе у дежурного администратора. Дежурного, потому что была суббота. Шестой корпус, в отличии от остальных - деревянных построек дачного типа, с крылечками и балконами, - представлял собой вытянутую панельную пятиэтажку. Как выяснилось, без лифта. А дежурный администратор располагался на последнем этаже. Видимо, руководству учреждения было невдомек, что отдыхать люди едут, как правило, с багажом.
  Из кабинета администратора доносились звуки, похожие на цокот копыт.
  "Метроном что ли?" - удивился Смагин.
  Они опустились с Лерой на стулья, отдышались. Никого, кроме них, к администратору не было, так как заезд отдыхающих состоялся вчера. Когда Смагин постучал, отозвался недовольный мужской голос:
  - Я занят!
  Вскоре за дверью наступила тишина. Смагин встал, ожидая приглашения войти. Но звуки возникли снова, повторяясь в учащенном темпе: теперь они летели капелью. Время от времени их ритм менялся, и Смагин вдруг подумал, уж не развлекается ли там кто-то, передвигая грузик на маятнике метронома?
  "Не может быть! - отогнал он нелепую мысль. - Да и с чего бы здесь взяться метроному? Все-таки не консерватория!"
  Наконец, в кабинете смолкло, а потом раздалось:
  - Войдите!
  Переступив порог, Смагин замер от изумления: дежурным администратором был никто иной как... Насильников!
  "Так вот куда они деваются, "оборотни в погонах"... - промелькнуло у Смагина в мозгу.
  Насильников смотрел из-за стола хмуро, без всякого дружелюбия. Правда, взгляд его несколько посветлел, когда за Смагиным вошла Лера, но посветлел ненадолго.
  - Прошу документы... садитесь, - указал он на стулья.
  Смагин протянул паспорта и путевки. Судя по всему, Насильников его не узнал, тем более, что в тот памятный вечер видел он Смагина почти мимолетно.
  - Котов Алексей Васильевич, - листал Насильников документы, - управление вневедомственной охраны, инженер... А звание?
  - Я неаттестованный. Просто инженер. По средствам наблюдения и сигнализации. (Смагин хорошо помнил инструктаж, полученный от Зубаревой.)
  - А вы, Валерия Константиновна, где работаете?
  - Я домохозяйка. И разве это имеет отношение к делу?
  - А дела еще никакого нет, - мрачно пошутил Насильников и протянул каждому по листку.
  - Ознакомьтесь с правилами режима и распишитесь.
  Смагин начал читать. Главным являлся пункт о том - он был выделен жирным шрифтом, - что "за нарушение правил режима отдыхающий досрочно выписывается из оздоровительного учреждения с уведомлением об этом по месту его службы (работы)".
  Особо отмечалось, что не разрешается лежать в одежде на постели, курить в номере, играть в карты и употреблять спиртные напитки. Иными словами, все, к чему тяготеет большинство отдыхающих, делать было нельзя. Впрочем, запрету подлежала также заготовка трав и орехов, но это уж, как говорится, на любителя.
  - Жить вы будете на этом этаже, - сказал Насильников, принимая от Смагина и Леры подписанные листки, - в номере пятьсот пятнадцатом. И вдруг улыбнулся:
  - Считайте, я вам это по блату устроил. Как москвич москвичам. Здесь я временно... А так... Я тоже москвич.
  Он встал, открыл шкафчик, висевший на стене, и там, на фоне крючков с ключами, Смагин увидел... метроном.
  "Вот тебе и "не может быть", - обескуражено подумал Смагин.
  - Держите ключи от номера. Отсюда по коридору налево.
  Уже в дверях он остановил Смагина.
  - Лицо мне ваше знакомо. Раньше мы не встречались?
  - Все возможно. Москва - город большой.
  Войдя в свой номер, Смагин и Лера обнялись: наконец-то они были одни.
  Смагин понимал, что ему нужно многое объяснить Лере. Да что там "многое"! Все - от начала до конца! Но вместо этого он сказал:
  - Предлагаю срочно найти ресторан и нарушить «правила режима».
  - И это будет великолепно! - поддержала его Лера.
  Оставив неразобранным багаж, они сбежали вниз по сумрачной лестнице и очутились посреди яркого летнего дня.
  Только теперь Лера и Смагин увидели, что раскинувшийся вокруг парк опускается террасами по склону холма. Казалось, будто Байкал колышется на верхушках сосен. Ощущение забытой легкости, почти полета, словно вынырнув из детства, охватило их. Они устремились по асфальтовой дорожке - мимо клумб и беседок - за ворота дома отдыха. Оказавшись на берегу Байкала, Лера и Смагин сразу же забыли о ресторане. Они испытали то, что обычно испытывают люди после долгой разлуки с морем: состояние завороженности перед уходящей в небо далью и восторженного удивления оттого, что начало этой необъятной дали вот так просто плещется у самых ног. Вода была чистая и такая холодная, что возле нее стало зябко, несмотря на знойный день.
  Лера и Смагин долго бродили по берегу мимо редких домишек. На одном из них висела табличка: "улица Исток Ангары". Видимо, именно здесь Ангара вытекала из Байкала, но тихо, незаметно, так что и не определить, где еще озеро, а где уже река.
  У пристани стояло белое судно с транспарантом на борту "Экскурсии на Ольхон - самый крупный остров Байкала".
  - Поплыли? - обернулась Лера к Смагину.
  Они бросились к пристани, но теплоход, дав короткий гудок, отчалил.
  - Ладно, Ольхон оставим на завтра, - сказал Смагин, а пока прокатимся куда-нибудь поближе.
  Несколько моторных лодок стояло у причала. Хозяин одной из них, небольшой, юркий мужичонка, провёз Леру и Смагина вдоль берега, потом причалил к шаман-камню - вершине подводной скалы в виде двух валунов, - где зимой, на льду шаманы совершали свои обряды.
  Слушая пояснения лодочника, Смагин вдруг подумал, что они с Лерой совершенно развеялись, отвлеклись мыслями от свалившихся на них бед.
  А где здесь ресторан? - спросил он.
  Мужичонка хитро улыбнулся.
  - Ну, в Иркутске.
  - А поближе.
  - Там, в гостинице, - указал он в сторону высокого холма, на котором сквозь зелень просматривалось какое-то здание. Было очевидно, что путь туда неблизкий.
  - А вообще-то мы в рестораны не ходим. Вон - кафе.
  - Ну, поплыли к кафе...