Джебе

ногах. Почувствовав смертельные судороги колдуна, он разжал пальцы.
Чиркудай с неприязнью оттолкнул от себя, дёргающееся в последний раз в этой жизни, тело, бросив его в пыль. Заметив ужас в глазах Джелме, штаны которого постепенно стали промокать, Чиркудай подхватил его под руку и потащил в шарахнувшуюся от них толпу.
Они заняли свои места, посматривая на опешивший народ. Чиркудай ещё раз взглянул на бьющегося колдуна и заметил, что тот тоже обмочился. В его голове мелькнуло: Теб-Тенгри самый обычный человек. Тут толпа колыхну¬лась, осознав происшедшее. Пятеро братьев взвыли по волчьи и хотели подой¬ти к казненному. Но Субудей, посмотрел на серых, от страха торгаудов, и жестко приказал:
- Гоните их из куреня! Никому не дозволено нарушать приказ Чингизхана и ездить между юрт верхом!
Нукеры послушно выхватили нагайки и принялись остервенело хлестать братьев колдуна. Толпа качнулась и попятилась, а потом, почти одновремен¬но, все побежали. Люди кричали от страха, боясь, что сейчас сверху обру¬шится небо, и засверкают молнии.
Но ничего не произошло. Через несколько минут на площади остались лишь испуганные командиры и крепкие нукеры.
- Поставьте над ним походную юрту, - осевшим голосом приказал Темуджин, стоящим рядом с ним воинам.
Нукеры сорвались с места и побежали за кошмами и опорами для геры. Те¬муджин качнулся и, ни на кого не глядя, быстро ушел в свою юрту.
Тохучар схватил за рукава халатов Бельгутея и Джелме, ещё не пришедших в себя, и сказал, посмотрев на друзей:
- Пойдемте в большую юрту, выпьем водки. Мы это заслужили, - и поволок ослабевших богатырей в сторону геры для совещаний. За ними мелко засемени¬ла маленькая китаянка, стараясь не отстать от своего господина.
Но архи в юрте не нашлось, и Субудей приказал своему тысячнику достать хмельной напиток хоть из-под земли. Через полчаса запыхавшийся командир влетел в юрту с бутылью фряжского красного вина, которое привозили купцы из дальних стран.
        - Кислое, - скривился Тохучар. Но выпил вместе со всеми.
        Они не захмелели. Слишком страшное дело совершили. Джелме и Бельгутей сидели словно мышки.
- Что притихли? - неприязненно буркнул Субудей, посмотрев на богатырей, прислушива¬ясь к звукам, за стенкой юрты. А звуков почти никаких не было. Курень Темуджина будто вымер.
- Испугались мести колдуна, - пробурчал Чиркудай.
Заглянул ещё один тысячник, молча положил на маленький столик фрукты и китайский рис. Пришедший командир всё понимал, это было видно по его лицу, и тоже ожидал реакции людей на эту казнь. До самого вечера висела тишина.
И Темуджин не высовывался из своей геры, и никого к ним не присы¬лал.

А когда стемнело, в юрту с опаской вошла Сочигель. Женщинам вообще запрещалось заходить в совещательную геру. Она это знала, и всё же нарушила этот приказ. Увидев китаянку, облегченно вздохнула.
Чиркудаю стало приятно оттого, что его женщина оказалась такой храб¬рой.
- Где Анвар?- негромко спросил он.
Сочигель осмотрелась в полумраке и так же негромко ответила:
- Он в городе с Хоахчин. Двадцать нукеров сидят в нашем дворе и жгут костры. И у Тохучара во дворе сидят два десятка нукеров, - сообщила Сочигель, взглянув на Тохучара. Тот благодарно кивнул ей головой.
Чиркудай облегченно вздохнул.
- Что там слышно? - не утерпел Субудей. - Как люди - не собираются нас наказать?
- Священники и купцы говорят, что вы поступили правильно, - быстро от¬ветила Сочигель. - А братья колдуна бегают по улицам и кричат, что за пос¬ланника Неба нужно отомстить. Однако от них жители убегают. Наверное, бо¬ятся...
- Он там всем надоел, - усмехнулся Тохучар и, подумав, добавил: - Им нужно бегать не по Каракоруму, а по куреням.
Субудей согласился:
- Да...  Все, кто ему поклоняется, живет по старому, а в городе совсем другой народ.
Неожиданно дверной полог заколыхался, и в юрту нырнул Хасар. Командиры узнали его в желтом свете китайского фонаря. Хасар встал у дверей, окинул всех напряженным взглядом и, шагнув к Чиркудаю, вынул из-за пояса кинжал в ножнах, на которых заискрились драгоценные камни. Слегка поклонившись, он протянул кинжал Чиркудаю:
- Он твой, - поколебавшись, негромко добавил: - Кто старое помянет - то¬му глаз вон.
Чиркудай поколебался, но взял оружие у бывшего врага. Хасар обра¬довался, что подарок принят, засуетился, и вытащил из-за пазухи золотые броши, принявшись их раздавать всем, в том числе китаянке и Сочигель. По¬топтавшись у входа, Хасар с трудом вымолвил:
- Я был не прав.  Вы лучшие друзья Темуджина.  А я - его брат. Поэтому теперь я ваш друг.
Но ему никто не ответил. Хасар постоял в нерешительности, понимающе вздохнул и вышел.
- По-моему, шума не будет, - хрипло проговорил Субудей. - На нас никто не осмелится напасть.
- Тогда, мы пойдем? - засуетился Джелме, подталкивая размякшего от вина Бельгутея.
- Никуда вы не пойдете! - приказным голосом бросил Субудей. - Сейчас бу¬дем думать, что делать с телом колдуна.
- А что тут думать! - удивился Джелме.- Завтра похороним - и всё.
- Нет не всё! - зло, будто плюнул, сказал Субудей.- Все, кто на него молится, захочет нашей крови!
- Вместо вина, - с ехидной усмешкой добавил Тохучар.
Джелме замер, испуганно посмотрел на Тохучара, на Субудея, на Чиркудая и тяжело упал на кошмы. Он понял, что попал в страшную передрягу: казнь колдуна - не окончание дела.
- Что же делать? - испуганно спросил Джелме, после долгого молчания.
- Думать, - опять сказал Субудей. И все притихли.

Через полчаса зашевелилась китаянка.  Посмотрев на Субудея, она неожи¬данно сказала тонким голоском с сильным киданьским акцентом:
- Мне нада идти к Виликий хана.
Субудей внимательно посмотрел на неё и, скривив изуродованное лицо в улыбке, кивнул головой:
- Иди.
- Я пойду с ней, - неожиданно предложила Сочигель.
Субудей посмотрел на молчаливого Чиркудая и согласно кивнул головой:
- Правильно. Идите вдвоем.
Китаянка и Сочигель бесшумно выскользнули из юрты.
- Ты думаешь, Темуджин что-нибудь предложит? - поинтересовался Тохучар.
- Может, и нет. Но мы ему что-то предложим, - загадочно ответил Субудей.
Тохучар посмотрел на друга и неопределенно передёрнул плечами.
Ждали долго. Бельгутей и Джелме стали посапывать, лежа у стены. Насту¬пила уже середина ночи, когда послышались лёгкие шаги. Все насторожились, хотя знали, что караул не подпустит к юрте чужих. Дверной полог зашевелился, и в геру нырнула Сочигель, а за ней китаянка. Чиркудай заметил, что глаза его женщины возбужденно блестят, отражая желтый свет язычка пламени от фитиля.
- Темуджин просил вас к нему прийти, - негромко произнесла Сочигель.
- А он где? - поинтересовался проснувшийся Джелме.
- Ушел в степь.
Субудей удовлетворенно покивал головой:
- Хан правильно поступает, - закряхтев, он поднялся, бросив всем, как приказ: - Идемте!
Чиркудай с Тохучаром сразу вскочили на ноги, а Джелме с Бельгутеем лишь завозились на кошмах, не думая вставать.
- И вы тоже, - хмуро сказал Субудей, посмотрев на богатырей.
Его брат и брат Темуджина медленно поднялись и нехотя пошли следом.

Они крадучись обошли юрту, чтобы не встретится с караулом и, стараясь не топать, пошли за женщинами в темноту. В пятистах шагах от куреня, Сочи¬гель тихо позвала:
- Темуджин...
- Я здесь, - донесся глухой голос хана.
Командиры повернули и натолкнулись на огромный валун, лежащий с древ¬них времен в степи. Правитель Монголии сидел на камне, зябко обхватив ру¬ками колени. Ночь была безлунная и прохладная, всё небо затянуло обла¬ками.
- Прячемся, как воры, - хмыкнул Темуджин, поднимаясь с камня, разминая затекшие ноги: - Будто я не Великий хан.
Субудей кашлянул и негромко спросил:
- Ты помнишь, что говорил Ляо Шу про правителей?
Темуджин задумался, и тихо кашлянув, сказал:
- Он многое говорил...
- Потомок императоров сказал: чтобы быть сильным, нужно уметь сносить нечеловеческие обиды и выдерживать страшные удары.
Темуджин помолчал и согласился:
- Очевидно, Ляо Шу был прав, - и осторожно спросил: - Что надумали?
Субудей уселся на валун, посопел, и кратко сказал:
- Нельзя оставлять его тело для похорон.
Наступила пауза. Темуджин передернул плечами от холода и начал медлен¬но ходить вдоль камня. Остановившись, усмехнулся:
- Я завидую Джебе и Субудею. У них женщины похожи на воинов. Я им до¬веряю. Такой, раньше, была моя Борте. А сейчас ей хочется спокойной жизни, - помолчав, он спросил: - Как мы возьмем тело Кокочу из юрты? Я не могу при¬казать караульным, чтобы они ушли. Я не хочу нарушать тот закон, который я придумал. Мои нукеры - хорошие воины. Будут охранять юрту до последнего.  Не подпустят к ней до утра никого.  
- Их нужно отвлечь, - хмуро бросил Субудей.- А как, я не знаю.
- Устроим около костров драку, - с ехидным смешком предложил Тохучар.- Рядом с той юртой.
И Чиркудай по голосу друга понял, кто будет драться.
- А кто захочет драться? - непонимающе спросил Джелме.
Все, кроме Бельгутея и Джелме, уже поняли, кому выпала эта доля. Поэ¬тому, около валуна раздался сдавленный смех. Даже китаянка хихикнула.
- А что, - промычал Бельгутей. - Мы можем.
Джелме недоверчиво гоготнул, поняв, кто и с кем будет драться.
Успокоившись, Темуджин сказал:
- Но драться нужно по-настоящему, до крови. Иначе торгауды вас раску¬сят.
- Будет больно, - буркнул Джелме.
- Должно быть больно, - подтвердил Субудей.
- Тогда нам нужно нарушить закон и побольше напиться архи, - заявил Бельгутей.
- Нарушайте, - негромко согласился Темуджин: - Это всё не для нашей пользы, а для всей Монголии. Я не хочу, чтобы возникла смута, - он немного помолчал: - Похороны Кокочу могут спровоцировать беспорядки. Начнутся дра¬ки... Возможно, кто-то погибнет. А нам сейчас никак нельзя быть слабыми.
Чжурчжени в империи Цзинь зашевелились. Им не понравилось, что в Монго¬лии появился Великий хан без их ведома. Боюсь, что они пошлют к нам корпус для установления своей власти, а потом потребуют платить дань, как пятьде¬сят лет назад.
- Неужели посмеют? - поинтересовался Субудей.
Темуджин тихо покашлял и пояснил:
- Они считают, что в Монголии появилась банда, которая взяла всю власть в свои руки.
- Это плохо, - буркнул Субудей.
- Это хорошо, - возразил Темуджин. - Если они узнают, что у нас есть обученное войско, то может начаться война. А банда, она и есть банда. Её разгонит корпус солдат.
Нам выгодно,  чтобы чжурчжени как можно дольше находились в неведении, - усмехнулся Чингизхан. - Пусть присылают корпус... - помолчав, он приказал:
- Бельгутей и Джелме - идите в курень. В моей гере есть водка. Быстро выпейте, сколько сможете, и у костров устройте настоящую драку. Пусть вас разнимают нукеры, которые охраняют юрту с телом Кокочу, - и он повернулся к Чиркудаю и Тохучару. - За колдуном пойдете вы?
- Я тоже иду, - сообщил Субудей, сползая с валуна. -  А ты с женщинами жди нас здесь.

Темуджин тяжело вздохнул и согласился, после чего уселся на валун.
- Пошли, - бросил Субудей и направился в строну красноватых костров, горевших меж юртами. Друзья молча направились следом за Субудеем, взяв¬шим команду операцией в свои руки.
Затаившись в тридцати шагах от временной юрты, где лежало тело колду¬на, Субудей толкнул брата и прошипел:
- Напивайтесь быстро и не до потери памяти. А то забудете, что надо делать.
Джелме с Бельгутеем шагнули в сторону, и пошли к юрте хана, огибая