написано, - снова процитировал он. — Люди любят своего бога и дерутся за него убивая других, а если будет один бог для всех чтобы не убивать за своего?
— Чрезвычайно кощунственная и опасная фраза, - строго заметил кардинал, однако впился глазами в текст, желая услышать продолжение, а, не дождавшись, заключил: — Все равно судьба напишет в своей книге то, что ей вздумается. Когда переехал реку — и волны нипочём. Бог лечит, мы лишь бинтуем, - вздохнул миссионер и хотел перекреститься да опустил руку.
— Ну, почему же? Многие из наших - да, ушли к богам, но не все. Рыцари Круглого стола разбрелись, старая гвардия сидит в имениях, кто-то уехал за море, как вы, кто-то подался искать счастья в другие города Нейстрии, Европы и Азии, Империя - большая, есть куда развернуться.
— Точно, конца-края ей нет. Хотя... на краю я побывал, - кивнул с глубокомысленной миной Стэнли.
— И как там?
— Паршиво. Днем и ночью жара, как в пекле. Дикари, колдовство, болота с лихорадкой... За первый год половина из тех, что со мной приехала - передохла. А на другом краю – сказка…
Полный ответ так и повис в воздухе, потому что к ним вернулся, загадочно улыбаясь, великий инквизитор в сопровождении статного кабальеро и двух согбенных францисканцев. Оба монаха несли большие кожаные мешки. Подойдя к столу, напротив окна, они зажгли светильник и стали выкладывать содержимое, надо же было, что в эту минуту из мешка миссионера вывалился небрежно спрятанный "Идолок с опахалом" и загремел по каменному полу, прямо ему под ноги.
— Опять чайник упал! – автоматически вырвалось у Венсерэлло, подхватив упавшую фигурку, и прячя под рукав он быстро накрыл её покрывалом. Ширайх оторвавшись от стола и проследя за "чайником" снова вернулся к своим мешкам. На стол первым был выложен древний фолиант, с явственными следами пребывания книги в огне. Слепой монах подошёл к ней и кончиками пальцев водил, читая книгу. Его руки, а потом и тело затряслось и он, едва выговаривая от озноба, охватившего его, произнёс еле уловимо:
— О боже, это она! - и монаху стало дурно.
Когда Георгий разглядел вторую книгу в богатом чёрном кожаном переплёте, дурно стало и ему – это был древний фолиант посольства – другая версия цивилизации! Обе скрижали привели людей в замешательство. Лазарь Ширайх заговорил первым:
— Мы лишь знаем, что обе скрижали, каменный обелиск и этот сушеный фрукт были привезены в Испанию викингами много веков назад. Один аббат, интересовавшийся древними талисманами, приобрел их за двадцать флоринов у какого-то капитана. С тех пор они хранились в цистерцианской обители на севере Испании. Когда Томас Торквемада стал великим инквизитором, многие монастыри подверглись досмотру. Так инквизиции стала известна тайна, хранившаяся в библиотеке монастыря.
На стол выкладывались всё новые предметы засохшие, ржавые, полуистлевшие, заскорузлые, словно подобранные на свалке.
— Вы что весь дедушкин сундук притащили? – сыронизировал аделантадо, неумело скрывая свою растерянность.
Прошло всего несколько минут как произошёл провокационный вброс артефактов. Инквизитор зловеще улыбался и качал головой: вещи светились, Стэнли выдал себя – точно такой же свет шёл от него. Егор удивлённо глазел на предметы, одежда на нём сильно потемнела и это пугало больше света артефактов. Лазарь не скрывал радости и будто читал книгу судеб, двух судеб.
— Может лучше убрать это? – аделантадо устало садясь, разочарованно указал на стол с амулетами.
— Нет, пожалуйста, пусть ещё посветят! – попросил Егор.
Великий инквизитор задумчиво качал головой, тень от его сутаны начинала приобретать зловещие очертания. Да и как не боятся тени великого инквизитора? И тогда Георгий рядом с древним фолиантом выложил бесценную Летопись Цивилизации 6. Книги лежали рядом! Заглянув в них и сверив дату можно было двигать историю по древнему фолианту, или по современной летописи. Цена таких книг? Они бесценны и не могло быть два пути, два варианта на выбор - для человека это непостижимо и явный перебор.
Епископ быстро сориентировался, накрыв сутаной одну из книг, он безапелляционно заявил: — Двух книг не бывает! Одну из них мы навечно запрячем и никто никогда ничего и нигде… - пожалуй, Лазарю удалась эпическая миниатюра – "великий инквизитор навсегда прячет второй путь Земли".
Егор поспешно схватил оставшуюся книгу и прижал её, готовый отдать жизнь, только не это бесценное сокровище. Его Высокопреосвященство кардинал Венсерэлло с сожалением оторвал взгляд от спрятанной инквизитором скрижали, вздохнул и предложил:
— Надо увековечить память о двух книгах мгновение назад лежащих на этом теперь легендарном столике. Создать памятный знак.
— Мориц выточит, - согласно закивал епископ. Тройка заулыбалась, вспомнив херувима и каждый по-своему. А Егор, желая убедиться, что его книга именно та заглянул в текст, выбирая пальцем пульсирующие строки:
— С тех пор и начали появляться современные чернокнижники, - прочитал он негромко и Ширайх так дёрнулся от этих тихих строк, что сотни костров и эшафотов вспыхнули в его фанатичном взгляде и на грешной многострадальной земле.
Тихую атмосферу потрясения развеял, влетевший без предупреждения весёлый Peter, тащивший с собой внушительных размеров пюпитр и не менее объемную папку с какими-то чертежами и рисунками. Это был, известный мододел служивший инквизиции.
— Вот видите, как они преуспели! Заклинания, гримуары и все накопления тёмных применяются широко. Кроме тёмных центров, ранее вам указанных, возникают многие малые круги, основанные на самых примитивных ритуалах, но вред их велик. Мы доставили одного, он такое говорит, что я не могу сам даже повторить, вы должны это услышать, а то ведь мне одному никто не поверит.
Следом зашёл парень ростом выше присутствующих, мускулатурой не выделялся, но с лёгкостью пододвинул к себе тяжеленный каменный стул, что обычно делали вдвоём.
— Кто это такой?
— Парфянин!
— Варвар, орк или зверь какой?
— Я же говорю парфянин, - стоял на своём Петер.
— Он говорит по-нашему?
— Он говорит по-нашему, - произнёс парфянин, растягивая слова, и утвердительно махая головой.
— Час от часу, не легче, - с сомнением произнёс епископ. — Мало нам индейцев, еретиков и демократов. Парфяне! – завершил он полный недовольства спич.
— Фабрицио, - довольно резко и с вызовом, представился новый человек.
Из рассказов молодого парфянина Фабрицио и весёлого Петера, который, совмещал функции церковного мододела и неофициального посланника Империи в Парфии, а по совместительству тройного шпиона Британии, Инквизиции и ещё чёрт знает кого, выяснилось следующее. На соседние с нашей столицей земли, ранее освобождённые от американцев, подошли парфяне, как говорят, многочисленное и храброе племя, жившее на востоке, к восходу солнца за рекой Аракс, иные считают их также скифским племенем. Парфяне носят одежду, подобную скифской, ведут похожий образ жизни, ходят в остроконечных шапках. Они высокого роста и огромной силы, цвет кожи и волос у них не очень белый или золотистый и не совсем чёрный - они скорей тёмно-красные. Образ жизни парфян грубый, безо всяких удобств, вечно они покрыты грязью, но по существу неплохие люди и совсем не злобные, во всей чистоте сохраняют гуннские нравы, а молодые их жёны 21 раз выходят замуж. Сражаются на конях и в пешем строю, оружие – луки, копья, боевые секиры; конные лучники, тяжёлая конница - катафрактарии у коих конь и всадник покрыты пластинчатыми доспехами. Металлические части копий, стрел и боевых секир они изготовляют из меди, а головные уборы, пояса и перевязи украшают золотом, коням надевают медные панцири, нагрудники, уздечки, удила и нащёчники инкрустируют золотом. Железа и серебра у них совсем нет в обиходе, так как этих металлов вовсе не встретишь в этой стране, зато золота и меди там в изобилии. Хлеба парфяне не сеют, но живут скотоводством и рыбной ловлей – в реке Аракс чрезвычайное обилие рыбы, а также пьют молоко. Бог, которого они почитают, это — солнце. Солнцу они приносят в жертву коней - самое быстрое существо на свете самому быстрому богу. Парфяне это и несколько соседних народов, верующих в зороастризм и митраизм – массагеты, саки-тиграхауда, отчасти мидийцы и совсем небольшие, как урарту. С Парфии для Российской Империи открывались территории материка - эквивалента Азии.
Весёлый Peter и Fabrizio прибыли из древнего города Хатра в составе Парфянского царства, общая площадь Эль-Хадра составляла 320 гектаров, а план по форме напоминал овал. Город был основан до нашей эры, его расцвет пришёлся на I—II века, а разрушение не произошло в 257 году. Примерно в центре города находился дворцово-храмовый комплекс площадью около 12 000 м2. Из-за своего транзитного расположения город включал в себя религиозные сооружения разных верований. Здесь были храмы в честь Гермеса, Митры, шумерского божества Нергала, египетского Ра, арамейской Атаргатис, ассирийского бога Шамаша, арабской Аллат, других верховных сущностей из разных пантеонов. Это позволило городу стать важным религиозным центром, его называли "Домом Бога", добавим, что зороастрийские священнослужители — маги — происходили из мидийского племени с таким именем и до сего дня сохранили это название. А первые буддисты появились у народов Востока, придя с Севера, с Сибири и непревзойдённый Будда Шакьямуни, ступая перепончатыми ногами, пришёл оттуда же. Фактически конфедерация, без сильной центральной власти, с постоянными распрями между претендентами на парфянский престол, не могла сформировать атмосферу, способную выработать дух единения, а способствовала формированию местечковых взглядов. Идеей, объединяющей разные племена в единую силу, была ненависть парфян к эллинизму как укладу жизни и его олицетворению в лице Рима. Стремясь, сохранить свой уклад жизни, себя и свою культуру парфяне сплачивались в единую силу, желая утереть нос Риму. Они демонстрировали на полях сражений лучшие свои качества, которые позволили парфянам выстоять в тяжелой борьбе против Рима и показать римлянам абсолютную неуверенность в окончательной победе над парфянами и невозможность их покорения.
Исидор, инквизитор и посол изучали Фабрицио, ища в прихожем изъян или червоточинку. ´Ага, мол, вот мы вас и раскусили парфяне, вы не люди, а тролли или мутанты´. Так было бы проще, быстро расправиться с ними как с индейцами - сделав рабами и забрав земли, ценности и ресурсы. А вот раздумья, контакты, философия и человечество до добра не доведут. Красноватый Фабрицио, оказалось, тоже изучает людей, вертит головой от одного к другому. Шатров подумал, с появлением парфянина настал удачный момент напомнить о "нашем человеке" Сувяроче и прервал затянувшуюся паузу.
— Ваши Преосвященства! Не забудьте просьбу посольства России освободить дофина.
— Дофина? Помните, как он менялся на эшафоте, а не из этих ли он парфян? – предположил епископ, подозрительно указывая на Фабрицио.
— Покорнейше смею напомнить Вашему
