привинчивают шурупы и игрушки становятся краше и забавнее. А есть пастухи и художники, которые создают миры, в которых потом сотни лет мододелы могут привинчивать шурупы, - высказал своё видение Вельмонтес. — А американским послом я только подрабатываю, - один глаз у него при этом лукаво засветился, и он был не малиновый, а миндалевидно оливковый.
Церемония началась под развевающимися российскими знамёнами. С "Тесея" на драккар поднялись кардинал Тёмриц, Георгий, Олимпионик и парфянин Фабрицио. Молодой "обрусевший" саксонец российский император стоял с непокрытой головой, светловолосый и ясноглазый, улыбающийся этим людям. Со времён неудачно подаренной маски подойти ближе к императору было нельзя, и за этим зорко следили могучие паладины. Стоя близко к императору, дворяне благоговейно и нетерпеливо разглядывали его красивое мужественное лицо, пытаясь увидеть маску. Со стороны можно было решить – как они преданны своему Венценосцу, как смотрят, съедая глазами от восхищения! По правую руку ещё один русоволосый молодец – герцог Савойский Жарусс. Он радовался вместе с императором, по его лицу можно было понять, что Хайвен готов отдать новым друзьям всё – одному своё золото, второму герцогский титул, третьему пост герольда и место в Ареопаге. Доктор Бруней всматривался в добрые и умные лица наших героев, может быть и, пытаясь заглянуть, а что там дальше? Врач любил слушать достойные речи, шуткой отвечая на вопросы. Кардинал Тёмриц – весьма влиятельная фигура на Евразийском пространстве, в церкви и видимо в её противоположности. Стенли пытался уйти в тень, падающую в сторону от императора, но не мог - там стоял русский посол Шатров. Егор выглядел несколько отрешённым, наверное, расстроился, что не победил в двух номинациях. Удивление не сходило с лица парфянина, Фабрицио с нескрываемым любопытством следил за русской знатью, не берусь судить, что было при этом на уме у парфянина. Олимпионику явно нравилось происходящее, румянец азарта не сходил с его благородного лица, он впервые задумался, а что мешает Греции вступить в союз с Россией? Царевич ощущал мощную энергетику русских вельмож, подобная сила исходила лишь от его отца Александра Великого и лишь от одного человека во всей Британии.
— Господин Вельмонтес, я Император России присваиваю вам титул князя Авалона и Каринтии. Уважаемый Гость, у нас есть мысль от имени нескольких стран так сказать, Объединённых наций избрать "Смотрящего за миром" предложив вас на этот пост.
— Спасибо ваше Императорское Величество! Столько всего сразу – вы позволите мне подумать?
Авало́н — мифический остров из кельтских легенд. Каринтия – область между Веной и Венецией.
— За заслуги перед Империей Вам присуждается Орден "Галактика Млечный путь"! – Император вручил единственный такой орден Мюррею. Затем он обратился к Суперрегистру.
— Уважаемый граф! У нас появляется возможность поставить вас царём парфянским! Сейчас развивается интрига, мой десница Кай Сиявуш готовит почву. Вы растеряны? От вас требуется только согласие, остальное сделают империя и иерархия, армия и капитал. Вы достойны царского сана! Таково моё решение! – император встал.
— Царь Парфянский Суперрегистр за заслуги перед Российской Империей удастаивается ордена "Рука друга, разгоняющая смрад"! – ещё одна эксклюзивная награда обрела героя. Вальтер обратился к Novatorу.
— Уважаемый Новатор, Роман? Жаль пока не знаю вашего полного имени. Впрочем, будущему шаху Новатору – как звучит! – дарю соседнюю с Парфией область, туда уже идут наши воины отныне вы – Шах Новатор! Как называется тот народ – ассирийцы, филистимляне, мидийцы – разберёмся.
— Шах Новатор за заслуги удостаивается персональной награды ордена Российской Империи "Мужество правды среди моря лжи"!
— Поздравляем вас новые кавалеры имперских орденов! – дворяне принимали поздравления и рукопожатия.
— Ваше императорское величество мы безмерно благодарны и готовы отправиться на наши новые земли! – вежливо раскланивались орденоносцы.
— На корабле Тесея вы быстро доплывёте до Шумарьи, возьмёте полки и вперёд к новым победам. Императорская Русь смотрит на вас! – предложил сверху капитан-лейтенант Бионди. Бравый командир корабля и отряда императорских воинов паладинов стоял на капитанском мостике, возвышаясь над церемонией. Саймон спустился к импровизированному трону и занял подобающее место возле него.
Новость о прибытии Императора быстро облетела испанское побережье. Барселонская бухта собрала знаменательную флотилию на внешнем рейде. Императорскому драккару сигналили британский фрегат "Susseks", шебека инквизиции, испанское судно "Испаньола", тартана фанатиков, яхта курфюрста, а корабль Тесея находился рядом. Все были в сборе и тогда появились огни святого Э́льма — разряды в форме светящихся пучков или кисточек, возникали на острых концах мачт драккара. Образовываясь в моменты, когда напряжённость электрического поля в атмосфере у острия достигает величины порядка 500 В/м и выше, что бывает при приближении и во время грозы, зимой в метель, либо по иным причинам. По физической природе представляют собой особую форму коронного разряда, плазмы или иного вещества. Название явление получило от имени святого Эльма (Эразма) — покровителя моряков в католицизме. Морякам их появление сулило надежду на успех и спасение во время опасности. С мачт огни перекинулись на голову дракона – огненные чёрные и багровые сполохи крутили феерию и Средиземное море затаив дыхание, любовалось ею. Зрителям на кораблях казалось, будто дракон ожил и пышет жаром.
Вдали удалялась Испаньола, было видно, как на ней Генерал успокаивает Папу, который прокатившись на свинье, вывалил свой сан, что говорил генерал Сид папе, понять было невозможно. Клад не нашли, зато увезли с собой впервые отрекшегося папу. Император удивлённо поднял бровь:
— Папа киркнулся из-за Егора Шатрова?
— А хотя бы! – лукаво ответил императору кардинал.
— К чёрту о грустном папе, нас ждут великие дела – всё только начинается. Гей, парфяне! Мы плывём к вам! – воскликнул доктор.
— Ваше Преосвященство, скажите мне, каким вам видится современный мир? Империя шагнула далеко, так ли мы дружно идём вперёд и успеваем ли мы за ходом истории? – молодой император приготовился слушать молодого кардинала. Советников у него хватало и разных мнений тоже. Исключительное положение занимали члены Ареопага, их было 12, кардинал по списку замыкал дюжину вершителей империи и цивилизации. Предположим, что все они, имея свою историю и видение мира, являлись проводниками чужих или собственных идей, так востребованных в этом мире. Они раздвигали горизонты, кроили землю, называли целые народы, открывали двери там, где виделся тупик. Так и в древнем фолианте говорилось о 12 пришедших на землю мирах? Ареопаг жил в необычном ритме, где политика шла в три потока, империя занимала лидирующие позиции, именно благодаря плеяде выдающихся деятелей. Поблагодарим бога за столь грандиозный подарок, скоро выяснится – такая великая судьба была подарена сразу несколькими богами. Поэтому архиепископ Севильи, испанский кардинал Стенли Тёмриц был готов к такой беседе с императором.
— А каковы планы Его Императорского Величества? – спросил он.
— Стенли давайте по имени, ведь мы ровесники же практически.
— Да-да-а-а, ровесники, практически, - не веря, своим ушам, подтвердил кардинал.
— Десница зовёт идти за парфянами, и нам открываются фантастические перспективы! Цезарь Киамагури рвётся продолжить покорение Интернационального материка. Севастократор, вы знаете, грезит Европой и Британией. А что по этому поводу думаете вы?
— В мире много дорог Вальтер, мой император, по которым надо идти, одни очевидны, вторые призрачны, но в пути полезны и остановки. Могучий арсенал империи в надёжных руках и нам нет равных. Не стоит торопиться, поручите все главные направления своим верным помощникам – и мы свернём горы!
— А как быть с войной?
— Воевать, если не хватает слов.
— С кем воевать то?
— С теми, кто слабей, конечно, с сильными надо договариваться!
— Разве? Хм-м. Вот мне советуют сразу на два фронта начать войну.
— Прекрасно!
— Кардинал вы даже не спросили с кем?!
— Какая разница все войны полезны – бодрят кровь и тусуют колоду.
Император покачал головой несогласно: — Господин Тёмриц не знаю, что вам ответить, не уверен с таким раскладом, я бы строил города и усовершенствовал нашу жизнь, но хорошо есть Ареопаг – пусть они думают.
Поодаль стояли его императорские паладины – двухметровые, статные, молчаливые гиганты. Белокурый император, тёмный кардинал и пышущий здоровьем Саймон Бионди смотрели вдаль, маска Шумарьи ловила дуновения нежного средиземноморского бриза.
*****
Мальчишка любил бродить по альпийским лугам – эти земли он тоже считал своими. От Руин до Швейцарии простиралось курфюршество Хомунаптри, на территории которого жили малые народности. Необъятное курфюршество занимало разные земли, ходить их не переходить. Малые народности рутинно жили, не стремясь в большую политику, малые потому что жили тихо и до них никак не доходили руки. Дом, рынок, мастерская, церковь, поле, кладбище, гумно – вот их не хитрый джентльменский набор. А это место называлось Юли́йские Альпы и представляло - горный хребет, отрог Альп названных в честь Гая Юлия Цезаря, основавшего в районах Фриули и Крайны римскую провинцию. Оно охватывало горы расположенные к югу, Терновский лес и плато Грушица. Да, мир ощутимо становился богаче – и вот уже Альпы встречают нас. Рыжий пацан не вдавался в подробности, что и как, он просто гулял - фестивалил по Альпам, лыж тогда ещё не придумали? Был он рождённым в пустыне, но ему нравились горы, сердце – пустыня, а ноги и глаза – в горах, так решил красноволосый отрок Пьеро и по-хозяйски закричал:
— Э-ге-гей!
Привыкли руки к топорам,
Только сердце не послушно докторам
Если иволга поёт по вечерам.
Открывайте двери, окна дочерям.
Раздалось над холмами его звонкое громкое пение, распугавшее всю живность, лишь вороны надоверчиво повисли над горной кручей, и несколько огромных крыс вылезло наружу, заслышав этот призыв. Шедший рядом германский воин Рейн Вестфалишен вел на поводке одного из наших волкодавов и посвистывал, глядя в небо. О чем думал он, мне было неизвестно, но собачки охотно загрызли бы любого, приблизься тот на пару шагов к патрону. Как раз из-за холма показалось стадо овец, а потом появился и парень, обвешанный всякой всячиной и безразлично жующий соломинку. Германец Рейн завидев его, сжал кулаки, засучив рукава, и жёстко скомандовал:
— Анатолий Вассерман, стоять на месте! - и ослабляя поводок, приготовился спустить на него собак.
— Этци я! – поспешил представиться человек, одной рукой хватаясь за дубинку, а другой, доставая топор.
Одежда его была довольно замысловата. Он носил плетёный соломенный
