тени епископ. — Эта пытка не самая страшная. Вот когда на твоих глазах будут терзать родных, тогда начнётся самый смак с помидорами! Что Рурк он запугал тебя, ты дрожишь или это колышется твоё отражение в печи? – инквизитор повернулся к Дэнису, — Знаете Ваше Высочество, а я вас понимаю. Вы всего лишь игрушка в чужих руках, вами играют. Кто скажите мне, и мы мирно разойдёмся.
— Варвары, дикие методы у вас, если я выйду, обещаю, подниму всю Нейстрию на борьбу с вами мракобесами!
— Серьёзное заявление! А если мы заключим соглашение?
— Какое соглашение? Да я вам не верю, договариваться с инквизицией – это смешно!
— Или останетесь сидеть в заточении, следствие растянется на пару лет, пока мы не вытащим всех ваших приспешников-мододелов? А на воле сейчас очень интересно, комета упала, в Валенсии поют песни, у Императора новый советник десница и королевич Юлиан доволен, что вас нет – можно править не оглядываясь.
— Какие ещё мододелы? Это всё ваши инквизиторские штучки епископ, у вас всё равно ничего нет против меня.
— Ничего? Так самая малость – все видели вас оборотнем, меняющимся прямо на эшафоте, и народ требует правосудия. Вашу двойную казнь мы уже наметили на воскресенье, будет аншлаг с Петросяном, с вами по соседству ещё двадцать эшафотов для мёдоделов, прости Господи, обставим как надо красиво и памятно.
Дофин, похоже, не понимал, что за мёдоделы и епископ дал знак второму пытарю Джекурде объяснить, тот заговорил, хрипя злым страшным голосом:
— Развелось мёдоделов, они взяли моду паршивый мёд людям втюхивать, народ их прозвал мудоделы, правда сами себя они называют мододелы, якобы делают моду или моды. А дальше - больше, после горького мёда, принялись они отхожие места готовить, унитазы усовершенствуют. То смывной бачок звенящий сделают, то снежинками у них дерьмо покрывается, а то во время хезанья песня раздаётся прямо снизу: "Для тебя, всё это для тебя", и мигает тот, что поёт, подглядывая снизу, его так Мигайловым и зовут. Ещё делают ребристое очко, двойное, с шумом ветра, складывающийся горшок, а ручку-ключ хозяину открывающему уборную, есть очко, забивающее дерьмо назад – это я не знаю, для чего они сделали, для себя скорей всего. Так очко или Очки и обустраивают, называют это "мододеланием". Говорят великое, мол, дело и большой вклад в цивилизацию.
Далее продолжил епископ: — А у нас есть две книги - одна святая написана тысячу лет назад "Bible", а вторая "Летопись" пишется. Так Peter один из них, называет создание "Летописи" графоманией, а от своего мудодельства их прямо распирает, то есть унитазам крылышки приделывать великое дело, а создавать что не строчку, то заповедь – графомания. А рядом висит на дыбе ещё одно недоразумение – фестабол Терраноид, - Ширайх отдернул занавеску и из угла раздался мерзкий звук:
— Я ужасный серый волк, я в козлятах знаю, толк! – прошамкал шестипалый колдунишко Узуш Терраноид. Уродец оказался живучим и благополучно висел на дыбе.
— Мододелы-мудоделы, я-то тут причём? Меня же в ботомании обвиняют, почему молчит Нейстрия, где все мои спасатели?
— Не скрою, за вас просил министр Раск, конечно мы прислушались к просьбе эрцгерцога Лотарингского и отложили вашу казнь до воскресенья.
— И всё, один эрцгерцог?
— Хм-м, один эрцгерцог, это немало и особенно опасно защищая оборотня дофина. Остальные побоялись нашего справедливого гнева. Правда, нашлись смельчаки рыцари Круглого стола, - неохотно добавил инквизитор и посмотрел на дофина.
— Вот именно! Они меня не оставят в беде!
— Возможно, но не в этой сказке. У нас другие планы…
— С инквизицией не хочу иметь никаких дел, вы мракобесы и тянете мир в преисподнюю, лучше буду с мудоделами! – В этот момент Рурк, что есть силы, пнул его в бок, а потом приложил раскалённый прут, раздался крик, и запахло поджаркой. У Дэна навернулись слёзы не от боли, а, от обиды, как можно пытать самого дофина и где же помощь?
— Кому нужны палёные принцы, принцы нужны живые, - словно закрывая последнюю страницу, резюмировал Ширайх. — Подпалённый принц хочет что-то сказать? – инквизитор встал, собираясь уйти.
— Ненавижу вас злобных бруманов! – бросил ему в спину Денис, и епископ остановился в недоумении.
— Это кто такие? Тоже оборотни или мододелы? Расскажите нам про них, и мы сохраним вам жизнь, - с кривой усмешкой нехотя произнёс Ширайх, остановившись уже на выходе.
— Это те, кто будет мстить за меня пока не сожрёт вас всех до одного!
— Ты всё записал, - радостно спросил инквизитор у похожего на суслика писаря Хорькова. — Обвинений и признаний хватит на десятерых, я ещё даже не знаю, что мы сделаем с Нейстрией этим гнездовьем оборотней и разврата! А его пытайте до шести обмороков! – и епископ вышел из пыточной. Дэну стало отчего-то совсем нехорошо, он призвал весь свой внутренний дух и механизм на помощь, чтобы не потерять сознание. ´Вернись гад мы ещё не договорили!´ - кричало у него внутри. Раздался отвратительный скрип, и инквизитор вернулся в подвал.
— Слушайте дофин и не говорите, что не слышали. Здесь и сейчас я предлагаю вам поддержку Ордена, и мы делаем вас королём Нейстрии.
Сувяроч непонимающе смотрел на епископа, а потом ответил:
— Согласен, я становлюсь королём и уничтожаю ваш Орден.
— Или другой вариант, мы поддерживаем вас и вместе добиваемся успехов на европейском поприще? А сильный король может выбрать любой Орден. Ну как подходит? – епископ приказал всем удалиться и тихо продолжил — Вы непростой принц, и не только дофин и рыцарь Круглого стола, у вас большое будущее, а Нейстрийское королевство это так для затравки…
Зариц - Сувяроч потерялся, не найдя ответа, мысли сбились - ´что хочет этот епископ, это какая-то ловушка, но он не может заглянуть в моё сознание и не узнает всего´.
— Что вы хотите взамен?
— Ваше Высочество, взамен ваше согласие на помощь Ордена и мы делаем вас королём, а вы даёте Ордену карт-бланш в Нейстрии и Европе, всё! Повторю, что мы станем вашими псами в королевстве, ваши цели станут нашими целями, мы свернём шеи нашим врагам и приумножим ваш Орден.
— Или другой вариант, мы поддерживаем вас и вместе добиваемся успехов на европейском поприще? А сильный король может выбрать любой Орден. Ну как подходит? – епископ приказал всем удалиться и тихо продолжил — Вы непростой принц, и не только дофин и рыцарь Круглого стола, у вас большое будущее, а Нейстрийское королевство это так для затравки…
Зариц - Сувяроч потерялся, не найдя ответа, мысли сбились - ´что хочет этот епископ, это какая-то ловушка, но он не может заглянуть в моё сознание и не узнает всего´.
— Что вы хотите взамен?
— Ваше Высочество, взамен ваше согласие на помощь Ордена и мы делаем вас королём, а вы даёте Ордену карт-бланш в Нейстрии и Европе, всё! Повторю, что мы станем вашими псами в королевстве, ваши цели станут нашими целями, мы свернём шеи нашим врагам и приумножим территорию королевства. Утопим мудоделов в их же модах. Ну как вам такие планы? – инквизитор, возбуждённый сел напротив дофина и стал развязывать тому руки. Его Высочество размял руки и еле удержался, чтобы не заехать епископу между глаз, однако ответил коротко:
— Согласен.
***
Мажордом проводил гостей в патио, где те остались дожидаться аудиенции грозного обитателя асьенды. Солнце скрылось за горизонтом, когда они уселись на скамью возле фонтана, в форме круглой чаши с низкими бортами. В патио было тихо и уютно. Под сенью апельсиновых деревьев в центре сада русский посол и второй посетитель сидели, молча разглядывая фонтан и ряд глиняных кадок, наполненных цветами. Егор узнал в соседе Сыроводку – греческий царевич и сын Александра Македонского Олимпик тоже ожидал аудиенции кардинала! В бенефиции вышла маленькая накладка – царевича некоторые приняли за Олимпию, а он был самый настоящий Олимпик или Олимпионик, да ещё какой! Участвовал, во многих соревнованиях, где побеждал или боролся за золото и никто из дворян или офицеров не мог тягаться с ним в силе и ловкости, одним словом - сын Александра Великого! Как могли спутать, да очень просто – он гибкий стройный, сильный, изящный и стремительный, кудри до плеч, лицо ангела – вот и спутали. Пообломали некоторым бока и шеи, тем, кто сильно выражал своё восхищение – царевич и впрямь вызвал фурор своим появлением, когда вывел на поле Валенсии великолепную семёрку – Мухаммеда Али, Усэйну Болта, Бориса Беккера, Эдсона Пеле, Майкла Фелпса, Валерия Харламова и Майкла Джордана. Таким образом, испанского кардинала в патио дожидались два царевича – сыны Александра Македонского и Георгия Победоносца. И оба посматривали друг на друга, не решаясь заговорить первыми. Сыроводка упрямо тряхнув кудрями, направился в сторону широкого открытого балкона. В окнах беспорядочно вспыхивали желтые огоньки, это слуги зажигали по всему дому масляные светильники. В распахнутом окне Олимпик с горящими глазами македонца казался пришельцем с нового спутника, а Миратронц мигал ему в ночи огоньками на зеленоватом свечении. Удивительно, вердепомовый свет Миратронца пронизывал теперь все ночи на земле, а призрачный лунный свет, к которому мы так привыкли, бледнел на его фоне. Шло время, на небе в непривычном свете листка стали загораться первые звезды. Поправив оберег Блеклой Луны, Егор вышел на балкон и спустился в дворик патио. Подойдя к гранатовому дереву, дотронулся до ветки – как на ней стали проявляться узлы.
— Глазам своим, не верю! – тихо прошептал посол. В лунном сиянье свет серебрится, падая на Егора. Два молчаливых гостя – светловолосый гордец в вердепомовом свете и русоволосый русич в лунном отблеске - так и не заговорили сыны покорителя Древнего мира и основателя великой Империи. Дети любви, никогда ее не знавшие. Маленькие заложники судьбы, отверженные по праву рождения. Бастарды...
Мажордом провёл их в дом. Своим непосвящённым взглядом Егор Шатров пробовал вникнуть в атмосферу дома - церковные слуги, снующие по коридору, вносили сумятицу в мысли, аур людей не видно, не уж то все фанатики? Кабинет оказался не очень велик, но магия светилась изо всех колонн изящными плетениями, до неприличия разъедая обыденный строй. И это называется асьенда кардинала? И так слепы, самые подозрительные и дотошные ищейки – католики слуги Христа, что не видят колдовское гнездо под самым носом? От такой мысли было не по себе, но тут в кабинет влетел хозяин - кардинал, миссионер, лейтенант, аделантадо, разведчик и скорей всего маг – Стэнли Тёмриц. Вытаращившись сначала на Сыроводку, потом на Шатрова, словно никогда его не видел, он хлопнул себя по лбу оправил кардинальскую мантию и проникновенно заговорил:
— Представьте себе незабываемый круиз в миссию Тёмриц? Учтите, такой возможности посетить моё детище больше не будет. Мы поплывём на знаменитом корабле Тесея! – сходу проворковал хозяин и, видя неподдельный восторг Олимпионика и не понимающий взгляд посла, пояснил: — Парадокс Тесея, который можно
