англичан за этим сражением наблюдал другой кардинал Стенли Тёмриц, под тёмно-фисташковым плащом на серо-чёрной цвета маренго тунике светился не афишируемый имперский орден "Колдовская ночь – Утро цивилизации", никак не прореагировав, на схватку за Фобос, он лишь заметил:
— Вот глупцы – сами с собой бъются!
Могучий рёв потряс ипподром, воины, услышав и увидев огромного зверя, разомкнулись, оставив соперников и стали отступать, лигр огрызаясь и рыча, проскочил в освобожденный солдатами прямоугольник вокруг Фобоса-грунта, выбирая жертву на кого наброситься. Четыре подразделения вокруг зверя образовали защищённые шеренги, одинаковые копья, сабли, щиты и мечи в сплошном ряду не оставили слабого звена для лигра. Зверюга настойчиво рычал, ожидая соперника, ох неспроста выпустили лигра - чтобы успокоить солдат, перенаправив азарт, а заодно соблюсти ритуал, идущий от Геркулеса и немейского льва! Сражение с лигром – лихо! Из заявленных бойцов - Валенсуэлы и Атласа Нуи среди солдат не было. Зато был белорус Громозека и смелый Громозек вышел на бой с лигром. Оказывается, в природе бывают смельчаки, которые ничего не боятся, один из них - Северин Громозека, молодой драгунский командир, воюющий на одной с тобой стороне. Было у Северина одно переживание, когда во время операции "по освобождению границ братского Шумера" драгуны с помощью катапульт забрасывали трупы умерших от чумы во вражеские крепости США, дополнив ряды заболевших американцев. Бурная эпидемия унесла тогда тысячи жизней, хотя подоспевшие лекарства от Коптюра спасли многих. Наша разведка ЦРУ предупредила сержанта о том, что за тот случай Громозека попал в "Список Магнитского" – англо-американский чёрный список неприятелей, и по признанию наших вельмож очень сильный ход Империи соперников. Смелый Громозек вышел вперёд на бой с лигром, и бой длился полтора часа и драгун стал первым в истории человеком победившим лигра! Скупые на похвалу бойцы Англии, Германии и Мавритании возгласами одобрения и шумом оружия встретили победу русского драгуна над зверем, драгуны же попросту ликовали. Начало традиции было положено.
Северин стоял у поверженного лигра, а с горы спускалась Олимпия. Подлинно красивая она пошатывалась от усталости – ведь долго бежала с факелом от самой греческой Олимпии, правда злые языки утверждали, что она просто была в дупель пьяная, мол, красавицу Сыроводку напоили или она сама напилась сырой водки, чтобы быть похожей на уставшую и прибежавшую аж с горы Олимпа. Зажигательная и фестивальная девушка Олимпия - Сыроводка вывела на поле спортсменов гимнастов, футболистов, на озеро вышли пловцы, на ринг – боксёры, на арену – бегуны, на соседнюю с разбитым ипподромом полосу – наездники и разом по её сигналу начались соревнования. Мъяркур и Чёрный рыцарь, поняв замысел красавицы, отдали приказы вновь начать сражение за Фобос-грунт. Англичане и дикие пошли к станции, а за ними двинулись псы-рыцари и русские, завязалась схватка, но вялая и без садизма, будто напоказ – неожиданный аргумент спорта внёс дисбаланс в военные планы командиров, а невиданные соревнования, эффектные и азартные увлекли людей настолько, что многие повелись на спорт. Когда боевое железо ненароком попало по станции, из Фобоса-грунта вывалились мячи, ракетки, клюшки, боксёрские перчатки, кроссовки, шайбы. Олимпия, уверенно улыбаясь и не обращая внимания на бой, продолжала презентацию Олимпиады – с ней на холме появилась великолепная семёрка – Али, Беккер, Болт, Харламов, Пеле, Фелпс!
В небе показался журавлиный косяк, херувим отделился от стаи и сел на аппарат, Фобос-грунт заскрежетал и со скрипом окончательно развалился. Удивительно, но пригорок, на котором покоилась неудачная станция, заметно вырос и сейчас напоминал холм.
— И херувим перед падением кометы спустился на землю! – вспоминали люди и молились с просветлёнными лицами. А когда на полях заиграли спортивные команды, атмосфера войны точно перешла в атмосферу спорта.
— Десять ноль в пользу малой команды и шесть четыре в пользу того, что с молниями, - среди стонов и ворчания побитых, отчетливо сказал один из трех зрителей в черных плащах, господа вы проиграли дважды. Во-первых, я угадал выигравшую команду, а во вторых лучшего бойца. Проигравшие нехотя расстались со своими деньгами.
— Так что Громозеку победившего лигра забираем отвечать по списку Магнитского?
— Нет, победивший лигра пусть пока походит.
— Тогда расписку, будь любезен, иначе в Конгрессе из меня сделают отбивную, - напомнил Арни, преграждая толстяку дорогу.
Лихорадка предсказанья
Лихорадит всего, встряска, озноб
Всеобъемлющая прикидка нюансов
Как пойти? Сделать что? Мысли – шорохов сноп
Мой - последний из множества шансов
Выбрать надо момент, когда мысли других
Заплетаются, мозг обесточен
"Твоё время пришло!" – что преграда для них
Луч судьбы и дерзай – путь твой точен!
Как за выступы цепляющийся альпинист
Вгрызёшься зубами – выживешь
Брось дурить, выбор пал на тебя
Человече – крепись! Отступишься – больше не вылезешь!
Не вопи, прозябай, но всё время ты жди
Миг удачи – посланный к сроку
Ещё много лет – солнце снега и дожди
Не приблизят к заветному року…
Артефактное узорье – на богатых коврах нежно утопали сокровища, и артефакты индевели под взглядами народа насколько очарованного настолько не воспринимающего величия времён и земли баюкающей бесценное достояние. Реликвии вписывались в узор и не вписывались, стараясь отдалиться от неприятных соседей, ведь их фактически кучей разложили на коврах по чьим-то домыслам, что так надо, а не иначе. Чёрта с два, артефакты обожают одиночество и уединение, хотя и для них подобная встреча была уникальной, можно было попробовать свои силы и поиграть с другими. Свечи, неравномерно расставленные по краям дива дивного, освещали глубокой ночью несветившиеся талисманы или другие выбравшие тень. Артефактное узорье – ковёр земли, судеб, времени и пространства программирующий Random цивилизацию. Получалось, что несколько суперкомпьютеров - артефактов включались в узорье - суперигру, поэтому неслучайно рядом появлялись и другие отобранные игроки, силы у всех разные, автор, описывая и оценивая данную ситуацию, высказывает свои сиюминутные мысли, являясь субъективным участником названной группы. Смутно прорисованные чёрные тени числом три штуки окружали укутанного в подобие пышной шубы человека, сочащегося сиянием в чаше Олимпийского стадиона и перемирия. И одна тень целила в сияющего копьем, вторая готовилась набросить сеть, а третья натягивала лук. Война усиливается – появляется спорт.
— Кто бы мог подумать ещё несколько лет назад, что именно в этот год оживут сразу две легенды прошлого, - садовник только покачал головой.
— Фэнтези – сказочное прошлое, фантастика – сказочное будущее, а мы живём в настоящем, переписанном автором, - скромно сказал я, не веря, что один тяну хроники уже до 522 страницы.
— Календарь шумеров и майя закончился, начался новый календарь, вот это Узорье - решил за всех Танцор.
/ Спонсоры пректа – банки Иво Дзимы, Киамагури и Эссена. /
…Царица "закатила штанину Артаса" и меня рассмешила. Мы лежали на ковре Узорья, заваленном подушками, около очага, хохотали и целовались. От удара оба потеряли сознание. Оставив этих двоих - пастуха и царицку обниматься на лугу с пятью разноцветными олимпийскими кольцами на члене пастуха нюмэджики остановились, глядя в небо. Один за другим дельтопланы, которые я принял за живых птиц, садились на стадионе. К бойцам подошёл невысокий человек с чёрными, коротко подстриженными волосами, длинным носом и не скрываемой хитрой ухмылкой на всё лицо. В глаза сразу бросалась татуировка паука на предплечье и землистый цвет кожи.
— Чуть не опоздал к праздничной распродаже!
— Вязурия Аштарт, - ответил Элльнуир Саббат без особой радости в голосе. — Что ты тут вынюхиваешь?
— Паяцы воины циркачи?
— Их много, но они стараются держаться вместе. Слабые всегда объединяются. Прячутся друг за друга. Это у них в крови, такие нам не пара!
— И герои-любовники? – указал он на обвитую широкими олимпийскими кольцами пастушью дудуку четырёх королев, ниспадающую от царсконевестинских локонов до милого белоснежного животика спящей красавицы Сангёрл.
— А почему бы и нет? Он один – значит он сильнее их всех! – ба, да это я выскочил на поле, защищая Витьку.
— Поторопитесь! – резко приказал паучина и своим и чужим. Навстречу уже шагало нечто укутанное в белый саван. Так приходит смерть и предупреждает, что осталась неделя.
— А подними-ка капюшон, сестрица! - нахально заявил я, что на меня нашло тогда?
Капюшон упал, накрыв бОльшую часть ковра серой дланью. Узорье поползло по лучам звезды, сминая и кроша четкий рисунок, развеивая его обрывками, заменяя белые линии из мороженого на карминовые огненные дорожки, которые складывались, совсем в другую картинку. Узорье колыхало языки пламени на фитилях свечей, выкрашивая их, то в синий цвет, то в нестерпимо-желтый, то кроваво-красный, а родной сероватый оттенок, которого с таким трудом добивался страх и ужас словно умер. Узорье перебирало травинки на поляне за стадионом, шелестело листьями деревьев и теребило длинные волосы мальчишки. Это делало ночной воздух теплее, закутывало в уютный кокон пацана и швыряло в того, кто еще мгновение назад чувствовал себя победителем, высушенный как в пустыне ветер, заставляя его судорожно вдыхать и пятиться. Разум Творца заметался в поисках ошибки - и обнаружил ее. Какое-то время он ждал, что система снова исцелит себя самостоятельно, но этого не происходило. Тогда он начал принимать усилия, стараясь исправить случившееся, но ошибка уже породила множество последствий. Он понял, что вернуть Конфигурацию в прежнее русло сможет только одним способом - вмешавшись в события во плоти. На этот раз придется пробыть в физическом теле немного дольше, чем прежде и херувим Юнциани Лилук взлетает над ковром драгоценного Узорья. Кряжистый Вязурия Аштарт вьёт паутину скрепляя Узорье своими чарами. Ковёр внезапно застилают запахи и благовония – это Элльнуир Саббат спокойно и вдумчиво втирает благовония на кисти, на плечи, отчего, происходящее вокруг, его мало волнует, а запах как газ проникает всюду, насаждая свой диктат. Танцор танцует в сторонке. Садовник Хут-ка-Птах тихо смеётся, как бы они не старались - Узорьем не завладеть! Та, в белом саване с косой наклонилась, сползая, саван укатывал не ковёр, а людей вокруг него, тут я сощурился и заслонил глаза от ярких закатных лучей, увидев на ковре птичье гнездо стерхов! И выдернул косу из рук, инфразвук и скрип смерти, развеялся саван, а на месте стоял Жарусс:
— Фирузо? Ты с моей косой?
— Заберите её, герцог и
