подвиг был способен не каждый. Но эта особенная женщина была исключением. Мы смотрели фильм и она комментировала.
— Обратите внимание на барельеф старинного замка. Семнадцатый век. Существует легенда о том, как прекрасную молодую женщину по имени Стасия замуровал в стене, вместе с ее любовником, злой ревнивый оборотень Назаниль.
Я проснулась на все сто процентов. Лицо на барельефе действительно чем-то напоминает мое собственное. Вот так совпаденье! Может это какой-нибудь сумасшедший, начитавшийся легенд и возомнивший себя черт знает кем? Может он на луну завоет? Имя у него не от мира сего.
Я думала о легенде, о Назаниле. Быть может, это прозвище.
Назаниль стал отчужденным. Появлялся все реже. На вопросы отвечал уклончиво и раздраженно. Потом пропал. Я не хотел лезть ему в душу, но у самого душа болела. Нужно было отвлечься. Я купил первый попавшийся билет на какой-то концерт. На обложке рекламы красивая женщина с длинными волосами. В вечернем платье. "Только сегодня. Только сейчас. Для вас очаровательная прима Бонни, победительница нескольких конкурсов". Я скептически поморщился. После Лили ненавижу баб, будь они хоть тысячу раз красивы. Я знаю, чем оканчивается это дерьмо. Впрочем, какая разница. Не жениться же мне на ней. Послушаю, отвлекусь. И я пошел. Мысли о поведении Назаниля не отпускали. Вот, это та самая прима Бонни под шквал оваций.
— Прекрасна! — проговорил какой-то парень женским голосом.
— Божественна!
Да, наряды и прическа — загляденье. Красавица. А голос! Сопрано наверное. Я даже чуть-чуть отвлекся. Такие блестящие наряды, золотятся изумрудами, хороша. Да, погляжу, и пойду своей дорогой. К женщинам у меня предвзятое отношение. С виду богини, внутри — мегеры. Еще где-то сморщенное лицо Лили померещилось. Я стал неуверенно ерзать на стуле. Может я ерзал просто от того, что хотел в туалет. Да, нужно сходить в туалет. На антракте. Все казалось таким одинаковым. Я заблудился и вошёл в другую дверь. В общем, вместо туалета я забрел в гримерную, где переодевалась та самая прима. Раздался визг.
— Пардон, — сказал я. Она стояла совершенно обнаженная. Я был в шоке. Меня ничто не шокировало со времен знакомства с Назанилем.
— Вы... мужчина? — пролепетал я. Мозг думал, а язык говорил. Она, оно... покраснело и стыдливо опустило длинные накрашенные ресницы.
— Вы... не знали? — оно прикрылось ярким платьем для выступлений.
— Нет! — крикнул я, и вылетел из гримерной, как ошпаренный, решив больше не возвращаться туда. Дома ждал Назаниль.
— Пришло время, — сказал он. — Теперь наши пути расходятся.
— То есть как?
— У каждого из нас свой путь. Не ищи меня больше.
— Ты это всем говоришь, да? Ты меня вот так кидаешь, как Лили тогда? Люди — игрушки для тебя? Когда мы становимся ненужными, ты кидаешь нас, как надоевшие вещи?
Назаниль отвернулся.
— Да, — мрачно сказал он. Наш разговор его утомлял и раздражал. — Думай, как хочешь. Проклинай-не проклинай, я уже проклят. Просто больше не ищи меня. Я не гей. Мне иногда нужен друг, любовник и компаньон. Я не собираюсь целую вечность находиться с тобой. Я нашел ту, которая похожа на Стасию.
Он ушел. Вот так, взял и ушел. Я остался сидеть на диване, из которого вылезла пружина. Слова Назаниля врезались в мою душу куда острее, чем эта пружина в плоть. Я заплакал. От отчаяния, и от того, что никому нельзя доверять — ни людям, ни оборотням. Целая вечность разочарований! Я лег на диван и пролежал так до самого утра, пялясь в потолок. Почему-то я вспомнил о том странном существе с поразительным голосом. Бонни. И мне снова нечего терять. Все сначала, по кругу. Я помнил, как шел тогда в совершенном отчаянии, под скрипучий фонарь и метель. Если я выйду сейчас, кого я встречу? Ангела? Господа Бога? Или самого Дьявола? Думаю, никого, кроме собственного одиночества. Пошло все к черту! Перед глазами лицо мерзкой старухи — Лили. Она виновата во всем. Я пошел в бар, для того, чтобы напиться.
Творилось сегодня что-то страшное. Люди вышли с бейсбольными битами, арматурами, у кого что было. Они громили здание одной богатой фирмы.
— Хватит терпеть, мужики! — орал заводила. — Мы пашем на этих тварей, а они даже не платят зарплату! Они отдыхают в дорогих ресторанах, а мне семью кормить нечем!
— Верно! — загалдели люди.
— Мы не лохи и не рабы, и не собираемся пахать бесплатно!
— Да, бей их, чертей зажравшихся!
Раздался звон битых стекол.
— Сейчас выкурим этого жирного борова оттуда, как крысу! — закричал один из разъяренных рабочих, и в разбитое стекло полетела дымовая шашка.
— Мы хотим забрать свои деньги!
Я стоял и наблюдал за всем этим с безопасного расстояния. Обыденная, спокойная жизнь скучна и иногда нужна встряска. Экстрим. Война. Революция. Но я буду умнее и лучше погляжу на это со стороны. Живое кино. Дайте, дайте им прочуханки, чтоб знали, как народ обманывать!
Бах! Бах! Люди пытались вышибить двери.
— Выходи, свинья! Ты обкрадываешь нас и наших детей! Ты жрешь деликатесы, а я не могу ребенку мороженое купить!
Стекла снова разбились. Мне иногда казалось, что здание рухнет, как карточный домик.
— Копы! — выкрикнул один из них, но его крик потонул в гуле толпы. Копы принялись разгонять потасовку, не жалея ударов.
— Товарищи, да что же это творится! Нас за людей не считают, бьют, как собак!
— За наши же деньги! Где справедливость!
Копы долго не стали возиться: шквал ударов — и толпа разбежалась.
— Уходим! — крикнул заводила. — Встречаемся на нашем месте.
Я пошел за ними. Из чистого любопытства, и, чтобы развеять скуку. Они все разбежались в разные стороны, чтобы замести следы. Я побежал за одним из них, прикинувшись рабочим. Они встретились на заброшенном заводе, зализывая раны.
— Что же это творится! — закричал заводила. — Нас унижают, бьют, как какое-то отребье, за то, что мы пришли требовать свои кровные? Где это видано! Если у нас нет денег, то, получается, мы права голоса не имеем, как скот бессловесный?
Рабочие зароптали.
— Какое унижение! Нашим трудом бесплатно пользуются, еще и унижают! Вернулись времена рабства!
— Так значит, пора что-то кардинально менять! — раздался чей-то голос. Все обернулись. На верху стоял очень красивый, солидно одетый человек.
— А ты еще кто такой? Тебе тот жирный боров прислал, чтобы заманить нас всех в ловушку? — крикнул один рабочий.
— Я на вашей стороне.
— С чего бы это? Ты точно не похож на простого рабочего, живущего на одну зарплату! Откуда такая забота о простом народе?
— Да это выродок жирный его послал, чтоб мы не шумели!
Рабочие зверем смотрели на незнакомца. Еще немного, и они готовы были наброситься на него, отплатив за все свои неудачи. Я позавидовал смелости того парня.
— Послушайте меня, — снова начал этот тип. — А решать уже вам.
— Да что его слушать! Спустить его оттуда, да задать хорошенькую трепку, чтобы неповадно было вмешиваться.
— Дело ваше.
— Пусть говорит, — сказал заводила. — А, если нам что-то не понравится, то все кости ему пересчитаем.
— Правильно, пусть говорит! — сказал еще кто-то. Люди всегда были стадом, поэтому им обязательно нужен пастух.
Человек едва заметно улыбнулся, с нотками высокомерия.
— Вам надоело терпеть унижения? — спросил он, когда все притихли.
— Да!
— Надоело!
— Хотите отстаивать свои права? Хотите жить достойно? Ни в чем не нуждаясь, как этот мерзкий предприниматель, который нагло пользуется вашим трудом?
— Да!
Я подумал, что теперь у стада будет новый пастух, куда более сильный и хитрый. Который будет использовать его в своих целях. Этими людьми руководит отчаяние, и они готовы на что угодно, лишь бы отомстить. Из такой массы умелые руки могут лепить то, что сочтут нужным.
— Хотите быть свободными и сами диктовать всем свои правила?
— Кто ж не хочет?
— Тогда слушайте меня. Я — оборотень.
Воцарилось гробовое молчание. Я ожидал любого другого исхода, но только не такого. Вначале я думал, что перед нами хитрый пастух, а он оказался либо идиотом, либо клоуном.
В толпе раздались смешки.
— Да он издевается над нами!
В незнакомца полетели камни. Но тут я сам прирос к месту и ущипнул себя, дабы убедиться, что не сплю. Кости этого парня трещали и деформировались на глазах. Шерсть покрывала руки, показались когти. Толпа издала возглас изумления.
— Чудо!
— Ах!
Я схватился за столб, чтобы не упасть. Все разинули рты.
— Вот это да!
— Ну что? — ехидно улыбнулся мужчина. — Я доказал вам, кто я такой? Слушайте сюда. Я могу дать вам все — бессмертие, силу, благодаря которой вы ни в чем не будете нуждаться. Вам не нужно будет горбатиться бесплатно, быть битыми и униженными. Ну что, хотите иметь такую силу?
Все молчали, боясь раскрыть рот.
— Я хочу! — сказал самый смелый. — Мне надоела такая жизнь и уже нечего терять! Хуже уже не будет.
Обычное стадо: вслед за ним потянулись другие. Я спрятался за стену, а потом побежал прочь, дрожа от ужаса. Мне совершенно не хотелось в этом участвовать.
3
Мы учились в одном универе, но на разных факультетах. Я изучал журналистику, Дезери — историю. Мы все гуманитарии. Дезери была хорошей подругой. Мне нравился ее внутренний мир с привкусом романтики. Она была не похожа на остальных. Я помню ее бывшего парня — Макса. Полный придурок, поймавший звезду, который думает, что ему все в жизни подадут на блюде. Он не заслуживал Дезери, и меня всегда удивляло, что она нашла в этом отморозке. Как-то раз она сказала, что бросила Макса, но уже все хорошо, что она встретила человека, который идеален. Я переживал за нее. Мне не хотелось, чтобы ей снова разбили сердце. С этого момента Дезери изменилась. Была сама не своя. Я не мог понять, что происходит, и решил, что это из-за разрыва с Максом.
Мне дали задание в универе написать статью о каком-нибудь мистическом случае. Вот дерьмо! Где мне взять этот случай, выдумать что ли? Я скептически отношусь к подобным вещам. Можно собрать местный фольклор у каких-нибудь бабушек и придумать сказку. Я рассказал о своей проблеме Дезери. Она загадочно рассмеялась и сказала, что ее новый парень — оборотень и она может устроить мне интервью с ним. Милая шутка, но она ответила, что это вовсе не шутка. Я согласился из чистого любопытства, ради того, чтобы посмотреть на нового парня Дезери.
Мы пришли в библиотеку. Он сидел за столом и что-то писал. Надо отдать ему должное, он был очень привлекателен.
— Назаниль! — позвала Дезери. Он поднял голову и снял очки. — Это мой друг Вэйн. Он пишет какую-то мистическую статью. Поможешь с интервью?
— Без проблем, — серьезно ответил этот парень. Я присел, чувствуя себя совершенным дураком.
— Ну, спрашивайте, — непринужденно развалившись в кресле, сказал он. Я молчал, впав в ступор, я не знал, что говорить, как вести себя.
— Расскажи моему другу о себе, — начала помогать Дезери. Я подумал, что они решили разыграть меня и решил тоже подыграть, прикинувшись внимательным слушателем. Этот странный человек начал рассказывать нелепую историю для тинейджеров о том, как он стал оборотнем. Что он уже не первый век в волчьей шкуре, создал и погубил не одного человека, что имеет сверхъестественную силу. Я слушал и кивал, нелепо
