Адаптер

дышать стали бесшумно, настолько тишина раздавила уши, желая вытеснить из черепной коробки разбуженный нервный мозг.
– Я не знаю всего, а многое из того, что мне известно, требует подготовки. Попробую объяснить проще, – Беджан смущенно улыбнулся, Лиз погладила его по рукам.
– Да уж, давай объясняй проще, чтобы толковые ребята и те поняли! – пробасил мужчина со шрамами, разбив давящую тишину на острые осколки, больно врезавшиеся в уши.
Все рассмеялись, спуская на пол внутреннее напряжение от ожидания, не сулившего ничего хорошего.
– Первое, что надо понимать – денег не существует. Это звучит странно, но денег не существует вот уже почти сто лет. Все государства договорились между собой, переводя свои валюты и денежные активы в энергию. Человечество долго шло к пониманию того, что истинным активом является только энергия. Это сложно объяснить, но весь товарообмен, зачеты и перерасчеты, вложения, акции, рост и падение – все это есть учет произведенной и потраченной энергии.
– Это-то как раз понятно, – медленно произнес старик. – Я об этом знал еще до посадки. И вы все это знаете, не так ли? Кто из вас держал в руках деньги или действительно их видел на своих счетах? Там одни долговые расписки, а как они называются?
– Вот ты сказал, и я вспомнил! – рассмеялся каркающим смехом молодой старик. – А раньше и не думал об этом. Energy token, верно?
– NRGTON, если быть точнее, – поправил Беджан. – Расшифровал верно. А тот, кто владеет энергией – владеет миром.
– И что, кому-то не хватает киловатт? – удивился охранник, нервно почесав лысую голову.
– Дело не в том, хватает или не хватает. Дело в расчетах и планах. Как и было раньше и будет всегда, имущество и другие блага распределяются по принципу пирамиды, причем перевернутой, где вверху находится малая часть населения. Это невозможно изменить и бессмысленно. Каждый человек имеет право на гарантированный доход, который, как вы знаете, обеспечен не деньгами, а имуществом и другими благами.
– Знаем-знаем, – хмыкнул мужчина со шрамами. – Жилье, еда по норме, можно обменять или накопить, одежда, обувь, медицина и так далее. Вот только блага не у всех равные.
– От круга к кругу растет стоимость и доступ к излишествам, это и есть пирамида, где малая часть имеет больше благ, а большая часть – меньше благ. И все же это не отменяет того, что государство заменило деньги на долговые расписки. Хотя, если попытаться найти первоисточники, деньги всегда были долговыми расписками, другим был обеспечительный фонд. Но это неважно, а важно то, что каждый человек имеет свою стоимость. Со временем, и это случается постоянно, просто мы об этом ничего не знаем, перерасчет и взаиморасчеты между государствами становятся невозможными. Как бы не была идеальна система справедливого распределения благ, она в основе своей ложна и лжива. Поэтому приходится списывать население. Вот так, жестоко и просто. Раньше государства занимались полумерами: повышали инфляцию, чем обесценивали деньги и снижали долговую нагрузку, устраивали войны или заставляли граждан вкладываться в гособлигации. Надеюсь, пока все понятно?
– А чего тут не понять? – мужчина со шрамом повертел головой, все закивали. – Грабили и все! Забирали лишнее, и становилось полегче.
– Именно так и было. Но с приходом Пророков все изменилось, и просто так грабить больше нельзя. Как нельзя и начинать войны, – Беджан нехорошо улыбнулся и дернулся, желая сбить с себя это уродливое лицо цинизма. Лиз сжала его руку, помогая унять нарастающую дрожь от горящей в груди ненависти. – Теперь нет войн, но есть эпидемии, а это уже карающая рука Господа.
– Но подожди, есть же реальные деньги! Я сам их держал в руках! – возмутился лохматый зек, весь разговор нервно ерзавший, посматривая на дверь.
– Ты говоришь о монетах. Да, есть такие монеты. И это действительно деньги, оставшиеся нам после крушения мира. Их не может быть больше или меньше – всегда одно и то же количество, неизменное и нерушимое. Их нельзя уничтожить или выпустить больше. И когда наступает кризис, в прошлом его называли дефолтом, государство пытается выманить, забрать себе часть тех монет, которые находятся на руках у населения. Раньше бы просто начались массовые обыски и изъятие с расстрелами, но это запретил Пророк. Скоро частично заблокируются транзакции, и люди начнут мелкую торговлю между собой, расплачиваясь товарами или услугами, отдавая часть наследства государству обратно. Понемногу, по крупинке, но год за годом государство собирает себе все части монет. И тут стоит объяснить, откуда они взялись, но я точно не знаю.
Беджан вздохнул, устало поводив плечами. Бессонная ночь давала себя знать, все устали, но вряд ли бы кто-то смог бы уснуть сейчас.
– Я могу объяснить, – хихикнул молодой старик. – Собственно за эти знания я здесь и сижу. Удивительно, что меня не кокнули еще на следствии, а все Пророк с его приказом все делать по закону.
– Не верю я тебе, сказки рассказываешь, – недовольно буркнул старик в бороду.
– Сказки-то сказкам рознь, а статью мою может каждый посмотреть. Попросите лохматого, он вам откроет, – молодой старик кивнул лысому охраннику, тот недовольно кивнул. – Так вот все на самом деле просто: в свое время, очень давно, пришла нашим правителям гениальная мысль. Причем, и это очень важно, мысль пришла во всем мире одновременно. Ну, или почти, разница в пару лет. Так вот, решили они по справедливости страну с гражданами поделить, чтобы у каждого была своя доля, которую он может передавать по наследству. И выпустили эти коины или монеты, как мы называем. И в этом была заложена гениальная и жестокая идея, точный расчет, сколько должен жить человек на земле, чтобы всем на все хватало.
– Так зачем они тогда ерундой этой занимаются с распределением энергии? – недоуменно спросил полицейский, весь разговор хмурившийся от головной боли.
– Это и есть главная шутка Пророка! – захохотал молодой старик. – Если вы думаете, что Пророк у них другой, то вы просто дети! Пророк у всех один, разные только монеты. А потеряло их государство или государства во времена Великой войны, так, вроде, называют это в школе. На деле же это было время Великого передела. Не могу не отдать должное Пророку, верно рассудившему, что нельзя построить новое справедливое общество на старых предрассудках. Поэтому все, чтобы напоминало о прошлом, было уничтожено. И вместе с тем прошлое и есть наша главная связующая нить, наш фундамент.
– Так кому это все тогда принадлежит? – возмутился охранник, стукнув кулаком по столу. – Я ничего не понимаю! Зачем нужны эти адаптеры, зачем нужна вся эта сложная бредовая система? Из-за кого это все?
Лиз и Ю-ли ощутили, что их окружили настороженными взглядами. Ю-ли часто задышала, у нее начался приступ паники, и Лиз пересела к ней, до боли сжав пальцы на левой руке. Ю-ли вскрикнула и немного успокоилась.
– Так, может, им нужны эти адаптеры? Может их надо вернуть, чтобы они там… –  охранник запнулся и замотал головой. – Нет, ну не из-за этого же. Ну что они там, совсем без резервов, без запасных вариантов? И вообще, что делают эти адаптеры?
– Адаптер высшего уровня – расчетный центр, через который закрываются все сделки между государствами и экономическими зонами. Резервы есть всегда, но они не нужны. Есть потомки апостолов, приближенных Пророка. А раньше они были главами компаний и представителями высшей элиты, де-факто владевшей большинством активов. По сути, они были настоящими владельцами нашей земли и нас. И для того, чтобы закрепить их власть в эру отказа от денег, придумали эту сложную систему расчетов, заключенную в теле потомка главного рода. На божественном уровне закрепили право на власть, право на божественную власть. – Беджан улыбнулся девушкам. – Адаптеров ищут только с одной целью – убить, деактивировать, привести в негодность. Любой вариант подойдет.
– А зачем? – удивился охранник. – Ведь так они потеряют свою власть!
– И ее обретут другие, которые хотят смены этой подлой системы. Вы же знаете, сколько слухов, сколько якобы секретных материалов всплывает постоянно в серой зоне инфопространства, – Беджан усмехнулся. – Многие вступают в революционные организации, как они считают, что это революционная организация. Они искренне верят в перемены и готовятся к восстанию. Так вот восстание уже произошло, и революция, как это всегда и бывает, произошла в верхах, а люди всего лишь орудие, расходный материал, готовый отдать свои жизни за власть другого. Не знаю, как по-другому объяснить.
– А власть получит тот, у кого будет больше монет, верно? – спросил старик, угрюмо смотревший на молодого старика.
– Скорее всего так. Мы возвращаемся к истокам, к природе, – Беджан рассмеялся. – Те, кто придет на смену потомкам апостолов Пророка, не будут играть в божественность транзакций, а кроме транзакций ничего и нет – в  них весь смысл.
– Не иметь что-то, а держать всех в руках как Господь? – неуверенно спросил Ислам. Дед долго и хмуро смотрел на него, но потом одобрительно кивнул.
– Именно! Само владение не имеет уже той ценности, что раньше. Ценна только власть – абсолютная власть! – воскликнул молодой старик. – А вот вы мне скажите, кто есть Пророк?
– Точнее, что есть Пророк, – поправил его Беджан. – Это квантовый суперкомпьютер.
– Точно, но не один. Их много, и они во многом защищают и дублируют друг друга. Но скажите, есть ли Пророк?
– Есть! – звонко воскликнула Ю-ли.
– Почему? Это же всего лишь компьютер? – мужчина со шрамами улыбался девушке. Ю-ли смотрела в стол, сильно нахмурившись, не зная, как пояснить свою мысль.
– Я объясню, а Ю-ли меня поправит, – Беджан потянулся к Ю-ли и погладил ее по рукам. – Ю-ли права – Пророк есть, ибо все его деяния действительны для нас, а, значит, и он действителен. Проще говоря, все, что делает Пророк, мы можем видеть и ощущать постоянно. Мы все здесь отчасти по его воле, и не имеет значения человек это или машина, или божественная сущность – для нас он                  также реален, как этот стол, эта ночь, которую мы потеряли, как завтрашний день.
– Хорошо, пусть так. Но тогда что означают эти монеты относительно воли Пророка? – спросил охранник. – Я уже со всем согласен, вот только не пойму, зачем нужны эти жалкие монеты.
– Не такие уж и жалкие. В них миллионы, миллиарды жизней. И воля Пророка не имеет никакого отношения к этим монетам, – молодой старик вздохнул и посмотрел на потолок, не то молясь, не то ища ответа. – Это плоть Пророка, его малая часть, которая соединившись вместе с себе подобными, воссоздаст его во плоти. Самое смешное, что все это есть в священных текстах, доступных каждому. Надо внимательно прочитать, и тогда мир откроется. Но лучше этого не делать.
– Чего не делать? – не понял охранник. – Не читать священных текстов?
– И это тоже. Древние говорили, что знание умножает скорбь – воистину, не добавить, не убавить! Но я имел в виду, что не надо собирать монеты. Не надо собирать Пророка.
– А что тогда произойдет? – спросил Беджан, в лице молодого старика он узнавал кого-то, но не мог вспомнить. Старик покачал головой, верно угадав его взгляд.
– В священных текстах написано, что это есть частицы Пророка, частицы Бога на земле.