пальца…
Маргарита небрежно сбрасывает свой резиновый шлепанец, и протягивает мне свою узкую ухоженную ступню… То ли руки у меня «золотые», как у Золушки, то ли, еще что, но туфелька, без особых моих усилий, надевается - как «влитая» (хотя, я, чего греха таить, желал бы подержаться за ножку Маргариты подольше!). Та же история повторилась и с левой туфелькой…
Маргарита встала с кресла, потопала по кавролину и прошлась своей королевской походкой, как была: в обрезанных клочьями по самое «никуда», старых джинсовых шортах… Возвращаясь назад, она повертелась немного перед зеркалом и возвратившись с улыбкой, победно поставила ножку на поручень моего кресла:
- Ну, как?
Не успел я ответить, как сзади раздались бешенные аплодисменты: аплодировал, стоящий в сторонке, давешний продавец. Остановив его жестом, я сухо сказал:
- Не надо оваций. Выпишите, лучше, чек.
И, только после этого, обернулся к Маргарите, погладил подъем ее ножки (хотя мне жутко хотелось поцеловать его!) и сказал:
- Рита! Это просто божественно!
Она благодарно поцеловала меня в краешек губ… и процесс продолжился. Так как, с головой у Риты всегда было все в порядке (что может быть прекраснее, густой гривы, ее иссиня-черных, слегка вьющихся волос?), мы перешли к поиску платья. И это, тоже, не заняло много времени и происходило, почти без моего участия…
Цвет был подобран несколько более светлый, нежели у туфелек, почти лиловый. Покрой… О покрое сказать сложнее, ибо Рита выбрала асимметрию: свободная юбка открывала спереди правую ногу почти до самых трусиков, с другой стороны – спадала, треугольным клином, почти до щиколотки. Сзади, тот же клин открывал ноги: одну - чуть выше колена, другую - чуть ниже колена (в общем, когда она шла – эффект был феерический!). Спина, руки были полностью открыты… В соответствии, с идеей асимметрии, конструкция поддерживалась узким куском материи, пересекающим одно плечико и переходящим, в опять-таки, ассиметричное декольте: если одна грудь была только чуть-чуть приоткрыта, то вторая, была обнажена почти до соска. Что, впрочем, уже не имело большого значения: платье просвечивало.
Когда она несколько раз прошлась, по имеющемуся в магазине подиуму – сердце мое было разбито… Хотите верьте – хотите нет: я заново влюбился в эту женщину, хотя и продолжал ее любить - осколками того же бедного сердца…
На этот раз, на ее вопрос, у меня уже не было слов для выражения своего восхищения. У меня было одно желание в глазах: немедленно затащить ее в кабинку для переодевания… И, Рита прекрасно это поняла. И во избежание эксцессов, немедленно отошла от меня подальше. За тем выяснилось, что в комплект этого туалета, входит что-то, в виде легкого длинного жакета, использующего принципы обратной асимметрии и таким образом, прикрывающего некоторые, слишком «откровенные», части костюма.
- Я его буду снимать, только тогда, когда мы будем танцевать. – «успокоила» меня Рита.
Я расплатился за костюм и туфли, отметив, что на предстоящий, бурный, по всему, вечер, а за тем на последующее, в общем-то, безбедное существование, до окончания отпуска, денег у меня, все же, хватает.
- А как насчет аксессуаров к костюму? – осведомился продавец
- Аксессуары мы возьмем в другом месте – отвечала Рита, выводя меня под руку, из этого вместилища соблазна и разврата…
XXXIX
Как, я и предполагал, преображенная Маргарита, привлекла живое внимание, как мужской, так и женской половины «водяного общества». И чтобы уйти, от этих, насыщенных, таким различным содержанием, взглядов, мы покинули, кишащую, праздным народом набережную, и углубились в узкие улицы Старого города… За прошедшие годы в нем многое изменилось. И, все же, он был узнаваем - стоило только посмотреть на верхние этажи зданий. Увеселительные заведения и магазины, смогли захватить только первые этажи: до вторых и третьих, по извечному русскому разгильдяйству, поппросту, не дошли руки. И смотря поверх «ненавязчевой» рекламы, можно было запросто ощутить себя в XIX и даже XVIII веке…
Мы шли по узким, почти безлюдным улочкам и я рассказывал Маргарите, как в отрочестве, да и в юности, бродил по старому центру своего родного города, вместе со своим другом, и глазел, так же, как и сейчас, на верхние этажи зданий. Настоящее, нас не очень-то устраивало, мы грезили прошлым. И вот это-то прошлое, мы и искали в облупившейся красоте, старых фронтонов… Маргарита слушала с интересом. Но ей, коренной ленинградке, слишком избалованной, архитектурными излишествами Града Петрова, было не совсем понятно - что выдающегося мы могли найти на фасадах купеческих особняков рубежа «предпоследнего» века.
- Да, тоже самое, что и здесь, - отвечал я ей, обводя рукой обветшавшие порталы, - красоту, которая уже ни когда не вернется! И не важно, что те купеческие особнячки, не были сотворены гением Растрелли. Но они, так же содержат в себе долю красоты, присущую тамошнему времени … Слушай, а помнишь старый фильм «Асса»? Он снимался как раз в этом районе… Ялта – зимой… Это наверно замечательно! С тех пор, как посмотрел его в первый раз, мечтаю побывать зимою в Ялте, искупаться в ледяном море … Да все не получается! Слушай, давай махнем как-нибудь!
- Давай.- улыбается Рита
-… И песни, чудесные песни из этого фильма: о Золотом городе – Б.Г., и «Чудесная страна» - Агузаровой… Когда я слышу их, я сразу вспоминаю о Крыме, и на меня «находит» ощущение сказки… У меня и сейчас такое ощущение: Сказки – Сбывшейся Мечты…
Рита улыбается.
Между тем, мы подошли к одному из угловых зданий, с которых, собственно, и брал свое начало Старый город. Как и много лет назад на нем красовалась коричневая доска с желтыми буквами - «Пельменная». Мы посмотрели друг на друга и дружно вошли в распахнувшиеся со скрипом, двустворчатые двери… Все те же тяжелые мраморные столы, и, похоже, все тот же прейскурант на стене под стеклом… Разве что, цены изменились.
- Ну что, по «двойной»? – спрашиваю я Маргариту.
- Ага! – радостно кивает она, - Я здорово проголодалась!.. Как давно я здесь не была…
- Аналогично. Помню, в студенческие годы, во время летних каникул, мы бывали здесь почти каждый день: рядом с пляжем – «дешево и сердито»!
- И, по-прежнему, замечательно вкусно!- уже с набитым ртом, подтверждает Маргарита.
Пельмени, действительно, вкусны. И, все вокруг настолько знакомо, что, поневоле, приходят в голову мысли о дёжа вю. И дело здесь не только в ностальгических воспоминаниях о студенческих временах. Нет, здесь совсем другое… Что-то не совсем понятное… я как бы чувствую сброшенные годы. И началось это, еще там – на старых улочках… Выходя из пельменной, я спрашиваю Риту:
- Слушай, что происходит? Это не твои штучки?
- Ну… не совсем, - мнется Рита, - ты и сам многое можешь, хотя и не замечаешь этого… Ну, а сейчас, нам самое время посетить одно местечко… Ты надеюсь, не забыл об аксессуарах для моего нового костюма?
- Разумеется, нет!
- Тогда - вперед! - командует Рита. И миновав, несколько знакомых улочек, мы (или уж, во всяком случае, я) упираемся в совершенно незнакомое покосившееся зданьице, с надписью «Антикварная лавка». И черт меня подери, если я помню это заведение, хотя по его виду – это явно не «новострой». Мелодично звучит колокольчик, когда мы открываем двери, и за витриной нас встречает, по всей видимости, сам хозяин - высокий седой старик, одетый в «тройку» в сине-белую полоску, с жемчужным галстуком. И это не еврей, как следовало бы, а натуральный татарин: с широкими скулами, прямым носом и голубыми глазами. (Чем-то неуловимым, он напоминает мне моего деда.).
- О, Маргарита Сергевна! Зачастили Вы к нам. Впрочем, я вижу - есть повод... Достойный… весьма достойный молодой человек! – эту тираду он произносит, галантно целуя руку Маргариты, а затем энергично потрясая мою. Я скромно пытаюсь, было, возражать, но он перебивает меня:
- И не спорьте, не спорьте… Я человек пожилой, на своем веку много разных людей повидал… И уж поверьте: могу отличить достойного от недостойного… Да уж не для Вас ли, была приобретена трость Маргаритой Сергевной? Надо сказать, у нее отменный вкус – замечательная вещица. Да и Вам как раз…по руке. Ну что ж, молодой человек, долг, как, говорится – платежом красен: тут ко мне поступил один гарнитурчик – безделица, но, как раз, в пору Маргарите Сергевне, к новому платью… Не полюбопытствуете?
- С удовольствием.
Откуда-то, из недр старой конторки, была извлечена коробочка, покрытая, синим потертым бархатом. С мелодичным звоном она распахнулась в его руках, и пред моими глазами предстало ожерелье из бирюзы с крупным медальоном, отделанным серебром. И, в пару к нему - такие же бирюзовые серьги с серебряными замочками… Вроде бы все было сделано просто… без особых изысков, но…
- А, примерьте-ка Маргарита Сергевна! На живом-то, камешки-то и заиграют…
Перед старинным овальным зеркалом в ореховой оправе, со слегка мутноватым, от времени, стеклом, Маргарита одела серьги, а я защелкнул сзади замочек ожерелья… И, действительно,… бирюза взыграла свежими красками, и как по волшебству, преобразилось лицо самой Маргариты… Нет, она осталась прежней…Но, открылись в ней, какие-то новые, ранее мне незнакомые, грани ее красоты… Она стала еще более прекрасна!
- Вот, что камешки-то, с красотой женской делают! – услышал я за спиной, довольный голос хозяина.
Решительно обернувшись к нему, я твердым голосом объявил:
- Берем. Спасибо Вам огромное…- и неожиданно для себя, также крепко начал трясти его руку. Маргарита, так же неожиданно, видимо, даже для себя, всхлипнула, и обняв старика за шею, поцеловала его в щеку.
- Да что вы, что вы, молодые люди! – одновременно смутился и растрогался старик, - работа наша такая… Ведь каждая Вещь ждет своего Хозяина… Наше дело лишь в том, чтобы они нашли друг-друга… Так что? Вам завернуть?
- Нет, я в них пойду!.. Благодарю Вас. – сказала Маргарита и выскользнула на улицу.
Принимая от меня деньги, (на мой взгляд, за такую красоту - чисто символические) и передавая коробочку из под бирюзы, старик, неожиданно, задержал мою руку и тихим голосом попросил:
- Вы уж, берегите ее, голубушку… Одна, она, у нас такая … Хозяюшка…
Я, молча кивнув, вышел на улицу… Маргарита неподвижно стояла у входа в лавку, запрокинув, свою изящную головку, куда-то вверх. Я прислушался… В одном, из распахнутых окон верхнего этажа, звучала полузабытая мелодия «Рио-Риты»…
XL
Рита прижалась ко мне, и так крепко поцеловала, что у меня закружилась голова как от шампанского…
- Спасибо, милый… Это как раз то, что мне не хватало.
- Что ты, родная! Эти вещи, действительно, изготовлены как будто на тебя. Твой нынешний наряд получил логическое завершение… и ты стала еще прекраснее… Я и не представлял, что такое возможно… Но, в денежном эквиваленте – это такие пустяки. А я бы для тебя не пожалел и все сокровища Мира… У меня их нет, но если хочешь – они будут твоими! (Я говорил, и честное слово – сам этому
