порнографическим родовым (коллективным) бессознательным, отвечающим за физиологическую (энергетическую) разрядку, ведущую к естественному гомеостазу и натуральной энтропии, и социальным сверхсознательным, надзирающим за смысловой нагрузкой личности, требующим от нее повышения степени культурной эктропии. Таким образом, складывается эротическая душевная персоналия. Душевная складка и есть эротическая задержка в циркуляции мировой энергии на антропологическом уровне. Душа есть орган любви, отвечающий не только за формирование человеческого Я как центра личности, но и за признание другого как иного Я. Если тело имманентно, а дух трансцендентен, то душа трансцендентальна в качестве разделяющей их границы. Душа глубока, дух высок, а тело широко. Душа и есть средний элемент и в качестве такового она нуждается в нежной привязанности к объекту влечения, в котором открывает субъективную изнанку, когда в интимной близости обнажается навстречу иной интимной близости другого, срывая свои телесные (имманентные) покровы, но тем самым скрывая запредельную (трансцендентную) идеальность (духовность). Душевная эротичность заключается в ее трансцендентальном характере: открывая, являя, скрывать свою сущность. Так любовь становится личной, а не родовой связью. Формируясь в такой любви в личность, человек становится самим собой. Теперь он не способен к перевоплощению, пока у него есть душа, которая в нем так творится в перспективе вечного возрождения. Душевная складка есть смысловая задержка, акцентуация на самом себе и том другом, который становится интимно близким для порождения не только новой телесности, но и душевности их субстанциального продолжения в виде ребенка. Поэтому полноценным близким другим может быть только лицо противоположного пола. Именно между противоположностями возможен синтез на личностном уровне для рождения новой жизни в настоящей человеческой (личной) любви. Между лицами одного пола возможен только телесный оргийный сексуальный полиморфизм.
Что же касается духовной связи, то она не только над-телесна, но и над-душевна. В духе возможно идеальное общение как эффект не просто задержки энергии, но ее размыкания на весь космос локально. При этом локализация становится местом замещения человеческой души, капсуализированной в телесной слоистой амальгаме, идеальным духовным существом. Такое существо является конкретным посвященным в тайну духа, преодолевшим свою душевность, личностную выделенность, чего нельзя сказать о древних непосредственно посвященных, еще абстрактных, не ведающих того, что значит быть человеком. Чтобы быть настоящим духом, а не его служителем, необходимо стать прежде человеком, что может быть возможно только на определенном этапе развития мира, всего сущего в целом, включая его не только механическую вещественную агрегатность и живую энергичную органичность, но и социальную информированную осмысленность. Открытие тайны духа невозможно без становления человека личностью в любви как его естественно-сверхъестественной (онтологической) связи с иным как не только материально и телесно существующим, но и душевно переживающим откровение интимной близости друг друга и осмысляющим онтологическую конечную избирательность. Самопреоделение и обнаружение в другом подобного движения вводит человека в область духовно запредельного, не подлежащего полному описанию и объяснению.
Экзистенция и инзистенция как составные части бытия человека. Что такое экзистенция? Экзистенция – это то, что позволяет человеку найти путь к трансцендентному абсолюту. Но для того, чтобы эк-зистировать, выйти из себя на свет чистого бытия, необходимо зайти, найти самого себя, совершить ин-зистеницию. Инзистенция делает возможным сбор самого себя, она сосредоточивает человека на его собственном существовании. Инзистенция – это разговор души с самой собой. Инзистенция душевна, тогда как экзистенция духовна. Философия инзистенциальна. Метафизика экзистенциальна. В этом смысле философия есть часть метафизики, если философия есть прежде всего размышление о душе, точнее, размышление о боге, мире и душе как основных предметах метафизики с точки зрения души, что характерно для человека как душевного существа. Размышление же с точки зрения духа или вечности возможно только духовному существу. Таким духовным существом является бог и поэтому такая метафизика есть по преимуществу теософия. Таким богом является бог Аристотеля как бог-философ, который созерцает самого себя в качестве чистой формы или формы форм.
Диада «экзистенция-инзистенция» есть двухстворчатая структура человеческого существования. Это вход и выход «черного ящика» бытия человека. Внешний план человеческого существования определяет место человека в бытии, его онтическую топологию, пространственную расположенность. Но это пространство, точнее, измерение есть измерение не материи, но духа. Если дух есть трансценденталия чистого бытия или абсолюта, его граница, разделяющая бытие как таковое с не-бытием, неиное и с иным, то экзистенция встречается в духовном измерении с трансценденцией. Именно здесь, в духе происходит взаимообращение трансцендентного в имманентное и имманентного в трансцендентное. Это место человека в бытии есть место проблемы смысла его жизни, вопроса о том, кто он такой, в чем его сущность и зачем он есть. Внутренний план существования человека предполагает отношение к самому себе, а значит не только самотождественность, но и самоотличенность, отношение к своему иному, что включает в себя смену состояний во времени. Если экзистенция выводит человека на вечность в измерение духа, где трансцендентное становится имманентным, то есть, становится имманентным трансцендентным, а имманентное трансцендентным, то есть, трансцендентным имманентным, то инзистенция «погружает» человека в поток времени в измерении души.
Экзистенция характеризует возможности человеческого существования. Она производна от инзистенции, которая ей предшествует, в логическом плане представляя различие как отличие от чистого бытия. Инзистенция есть попытка восхождения сущего, совершившего нисхождение от чистого самотождественного тетического (положительного) бытия (абсолюта) как начала всего сущего в целом, основанием которого является божественное ничто или гипотезис (предположение) как начало самого начала, в стихию становления материальной действительности. Инзистенция есть состояние бытия, находясь в котором человек отвлекается от окружающей его социальной и природной среды и сосредоточивается на самом себе, чтобы найти точку опоры в потоке становления, увлекающего его в нем растворится.
Если инзистенция приводит человека к экзистенции как личностному способу существования, то есть, особому явлению всеобщего бытия в отдельном (единично неповторимом) виде, то человек становится в позицию выбора себя в антитетическом противопоставлении (противоположении) унифицированной (массовидной) тотальности сущего в общем. Что может следовать из такого противоположения, как не противоречие следующего состояния, точнее, способа существования, который полагается как одновременно личный (волевой) и надличный (разумный). Этот способ человеческого существования можно условно назвать «пара(зис)тенция». Разрешение онтологического противоречия между сущим (действительным) и разумным возможно при условии того, что сущее становится разумным (сущностным), а разумное сущим, если происходит отрицание отрицания, то есть, отрицание отрицания единичным всеобщего через личностное развоплощение, преодоление личного во всеобщем духа как истины бытия. Таким образом достигается так называемый «синтетический способ существования» или кон(сис)тенция духа как истина экзистенции человека.
Что такое Я? Это вопрос вопросов, хотя бы потому, что им задается вот это вопрошаемое «я». Является ли оно тем же самым у всех людей или у каждого оно свое, особое? Если оно у каждого свое, особое в смысле индивидуальное, то «я» есть принцип этой самой индивидуальности, инстанция индивидуализации экземплярных единиц социального множества. Почему социального? Потому что о его существовании мы можем знать только по аналогии с собой, а себя мы сравниваем с другими представителями нашей собственной социальной популяции.
Если то же самое у всех, то как слово или как то, что им обозначается? Если как слово, то тогда личное местоимение единственного лица, есть просто общее слово, которое обозначает все, что угодно. Например, то, кем или чем себя ощущает кто угодно. Вот учитель философии или болтолог мнит себя тем, кто учит всех, кого ни лень, тому, что он самый умный и поэтому имеет право учить всех уму. У него «я» умное и находится в голове или на языке. А вот, например, бабник считает, что он самый первый любовник и свое я видит на конце своего конца.
В том случае, если «я» является знаком всеобщего «кто», то это знак или означающее абсолютного Я. Если это так, то такое Я как собственно таковость ego либо субстанциально, либо нет. Если абсолютное Я есть субстанция, то оно является сверхсущим, сущность которого есть то, что оно есть, то есть, всеобщее существование или бытие всего сущего в целом. Это его сущность или то, что оно есть, его чтойность, но не оно само. Иначе говоря, сущностью абсолютного Я является всеобщее существование или бытие вообще. Тогда само Я есть сверхсущее как «самое само». Выходит формулярно следующее: «Я есть бытие» или «Сам есть самость», или еще так: «Сверхсущее есть и есть то, что есть». Причем Я есть не просто, а есть само по себе. В качестве чего оно есть? Если в качестве только бытия как такового, то оно не есть существо, существующее, а есть само существование. То есть, то, что оно есть, есть предикат всего или всеобщего как одно во всем. Если же абсолютное Я не предикативно, а субъективно, есть сверхсущее как абсолютное существо, то тогда оно есть тождество вполне и по преимуществу, то есть, такое множество или класс, который состоит из единственного элемента, самого себя. В таком случае абсолютное Я есть не бытие сущего в целом, а такое сущее, в котором сущность совпадает с существованием и в этом смысле уже есть не просто сущее, имманентное всему тому, что есть, то есть, миру, универсуму, а сверхсущее как нечто трансцендентное всему тому, что есть. Вот тогда оно уже есть и то, что есть, и то, что не есть, не есть ничто из того, что есть вместе. Это две его стороны. Одна сторона есть то, что он есть сам по себе, то есть, есть трансцендентное, точнее, сама трансценденция. Другая сторона абсолютного Я заключается в том, что он есть относительно всего остального. В таком случае абсолютное Я становится создателем, творцом всего того, что есть.
Получается то, что абсолютное Я есть сам абсолют или свобода как таковая или дух сам по себе и одновременно есть Я творца мира и всего того, что в нем есть.
Возникает вопрос о том, кто задается вопросом о том,
