Поэтому оставь людей в покое. Что тебе люди? Что ты им? Живи с ними, если не можешь жить без них. Только помни, они не стоят твоего специального внимания. Внимай им только в той мере, в какой они внимают тебе, включая в их число и самого себя. Другое дело Бог. Каждому свое, - тебе свое, а Богу все. Эх, не ведают этого жадные люди.
Притерлись. Одни из нас живут по правилам. Для них одно правильно, другое не правильно. Очевидно, что они правильные. Во всяком случае, считают себя в праве, что они правы. Следовательно, они правдивы, живут по истине.
Другие… Что другие? А вот другие живут уже по понятиям. Это как? Знамо как: по смыслу. Для них важно в жизни не следовать правилу, быть верным ему, но знать, что значит быть правым, правильным, почему то правило, которому следует следовать, подчиняться, правильно. Для них важно в жизни то, что имеет смысл, а не просто бездумно, автоматически следовать правилам. Вообще, почему и главное зачем одно является правильным, прямым, а другое неправильным, кривым. Например, потому что одно приведет к чему-то другому, а другое, покружив, вернет к тому же самому опять.
И все же, и те, кто живет по правилам, и те, кто живет по понятиям, равно приводят себя в порядок, зацикливаются на одном, во всяком находят то, что им нужно, и этого держаться, идя по жизни. В конце концов, они зацикливаются, повторяют одно и то же, правильные больше, понятливые меньше. Горизонт их возможностей сужается вытягивается в одну сплошную прямую, которая потом прерывается, обрыввается, и они, естественно, умирают, так и не узнав того, что с ними случилось на самом деле. Они приспособились. К чему? К тому что мы зовем жизнью, обратной стороной которой является смерть. Но это не все. Это только последствия. Но последствия чего? Того, что осталось за кадром.
Что осталось за кадром? Хаос как генератор случайных чисел, комбинатор возможностей. Так что является видимым явлением его? Мозг. В нем сложена вся Вселенная. Кто найден к нему ключи, овладеет ей. У каждого из нас есть мозг. Но не все им умеют пользоваться. Если говорить серьезно, то еще никто из нас не научился владеть тем, что есть в полном нашем распоряжении. То есть, никто из людей еще не стал настоящим, подлинным, истинным субъектом. Что этому мешает? То, что мы смертны, что из бесконечного числа возможностей выбираем только те, которые способны раскрыть и реализовать. Прежде чем мы раскроемся, мы представляем все эти возможности в свернутом виде. Но раскрывая одни возможности, чаще одну, мы утаиваем прочие, ибо они не могут раскрыться все или хотя многие из них одновременно в одном локальном месте.
Так что же делать? Как что? Прекратить имманентизировать, присваивать то, что и так есть в нас. Следует освободить себя от них, трансцендироваться от себя. Чем меньше мы будем заняты собой, пробуя присвоить, иметь то, что есть, тем больше мы уподобимся тому, что для нас трансцендентно, тем ближе станем тому, что покоится в свернутом виде для нас наблюдателей.
К сожалению, все мы, даже те из нас, кто живет бессознательно, помнят о себе. Мы все способны забыть, но только не себя. В этом наш пунктик. Так, что мы знаем и помним? То, что сотворили с собой. Это нас и держит, не отпускает, ограничивает, убивает. За порогом сознания остается то, что работает в нас, складывается и раскладывается помимо нашей воли, вынуждая нас кривляться как марионеток. Вот это кривлянье, жалкие ужимки и является нашей жизнью. Как же можно перестать быть жалкой марионеткой и стать хозяином положения?
Во-первых, нужно прекратить кривляться как паяц и этот балаган называть настоящей жизнью. Если говорить еще проще, то не следует делать лишних движений и суетиться, особенно в наш суетный век. От чего появляется суета? От того, что нам хочется все и сразу тут же. В результате все обращается в хаос. Хаос не сворачивается, а напротив, разворачивается.
Однако если мы будем делать одно и то же, то ограничим своим возможности, сведем их на нет. Поэтому, во-вторых, нам следует не делать не то же самое, но быть не тем же самым. К несчастью, даже изменяя себе, мы остаемся самими собой. Мы обречены на самих себя. Следовательно, единственным выходом для нас остается заниматься другими, а не собой, ибо если мы будем заняты собой, то скоро истощим себя и выродимся в жалкое подобие себя. Но это не означает, что мы должны поставить крест на самих себе. Зачем придавать такое большое значение такому малому ничтожеству, как мы. Он или она поставили крест на себе и пожалели себя. Зачем эта жалкая комедия самоотречения и самопожертвования? Мы все еще пребываем в мире иллюзий на свой счет. Мы очарованы тем, что может сделать и довести до конца, в этом воплотиться. Не в этом воплощении самодовольства вечность. Но она и не в обратной ему творческой неудовлетворенности. И то, и другое удерживают нас в мире, полном иллюзий. Так где выход? Неужели не понятно? Не дергайся. Не торопись. Подожди. Сколько ждать? Сколько нужно: «пока рак на горе не свистнит». Иной так и просилит всю жизнь, ожидая неизвестно чего или кого. Ичто? Ничего. Не повезло, не сложилось. Судьба. А вы как хотели? Ведь речь идет о вечности. И теперь не понятно?
Между тем, истина рядом, - достаточно протянуть руку, дотянуться и коснуться ее, обрести вечность. Но никто из людей не знает, куда тянуться, ибо нет направления к тому, что находится везде и рядом. Вот и притираемся друг к другу, оттирая от себя истину. Истина не в себе и не для себя, но и не для тебя, для другого. Она ни для кого и ни для чего. Никто не знает, что с ней делать. Вот она и ходит между нами, слепцами, неприкаянная. Нам остается только тыкаться вслепую и натыкаться друг на друга, спотыкаться и идти неведомо куда или сидеть сиднем, не зная для чего.
Пора забыть правила и перестать пытать себя ответами. Они и так сидят в нас, ушли в нас на дно, стали нашим основанием. Так зачем еще умножать то, что уже есть? И что делать? Думать, но так, чтобы не выдумывать то, чего не может быть. Следует подумать не о том, что уже было или еще не было, но о том, что есть и не быть не может.
Материальное и идеальное. Есть то, что мы зовем природой, и есть то, что мы называем сознанием. Мы находимся в природе, а сознание находится в нас, если мы себя полагаем физическими, социальными телами. Мы себя можем назвать сознательным, мыслящим телом общественной и природной связи. Тот мир, в котором мы живем, существует объективно. Его сущестование от нас не зависит материально. Если он и зависит от нас, то только опосредствованно, через сознание. И опять же не для себя, а для нас, для нашего сознания в качестве предмета сознания. Мы физически смертны. Для нас смерть есть факт сознания, но не нашего, а чужого, то есть, того сознания, которое есть сознание живого тела другого сознательного существа, а не нашего мертвого тела, если мы уже мертвы. В этом объективном смысле смерть тела вызывает смерть сознания. Но так ли это на самом деле? Ведь мы являемся свидетелями смерти тела, но не смерти сознания. Мы догадываемся о наличии сознания у человека по его телесным проявлениям. Если молчит мертвое тело, то мы не можем зарегистрировать явление сознания того, чье тело мертво. Но мертв ли он сам? Вот в чем вопрос. Нельзя сказать, что мы есть только тело. Умирает телом. Что вообще умирает? Живое, если оно материально, тем более в отдельно взятом виде.
Как же тогда обстоит дело смерти с сознанием, которое обычно называют душой? Оно ведь не материально. Чтобы связно и понятно ответить на этот вопрос, следует интерпретировать сознание как всеобщее, единое по своей структуре для всех людей, которые индивидуально конкретизируют его на себе как варианты инварианта. Варианты преходящи, приходят и уходят, инвариант постоянен и неизменен. Можно сказать структура сознания соответствует не виду, а всему роду размных существ, является для них всеобщей. Если говорить так, как говорили в стародавние времена, у людей одна душа – душа Адама. Она есть парадигма, образец души людей как ее копий.
Правда, у христиан появляется идея Нового Адама – Иисуса Христа как парадигмы их, христианского образа жизни, служения и образа веры, мысли. Что мы видим у них? У них мы встречаем представление о том, что Новый Адам уже не может грешить. При условии, что Иисус Христос не может грешить, в отличие от Ветхого Адама, который мог не грешить, но согрешил, и поэтому он, Иисус Христос является Богом, ведь безгрешным может быть только Бог как Дух. Следовательно, Новый Адам бессмертен. Как предел, образец, парадизма христианской жизни Новый Адам задает перспективу вечной жизни для своих адептов в Боге по мере их служения Ему. И как говорил Апостол, если вольно перевести его слова на русский язык, «теперь не я, а Иисус во мне, ибо я сораспялся с ним». Новый Адам живет в каждом христианине. То есть, в каждом христианине вечная душа Иисуса Христа является его душой в той мере, в какой он есть верный служитель Бога в целом и в частности Иисуса Христа. И через это душевное отождествление становится вечно живым в душе.
Проект Просвещения в новейшее время (в XXI веке). В настоящее время проект Просвещения, которому предшествовало искушение телесной красотой человека, очарованность ею в эпоху Возрождения, видоизменился, - на смену расколдовыванию естественного мира и объяснения его в терминах научного знания приходит новая очарованность уже искусственным миром технической информации, в котором человек играет роль адепта и потребителя эффективных машин. Технический мир переходит от стадии механической индустриализации, при которой люди, объединялись в трудовые коллективы фабрично-заводских и оффисных корпораций для того, чтобы разделиться на социальные атомы, к стадии цифровой информатизации, при которой люди теперь разделяются, например, в условиях карантина, чтобы об(со)единиться в социальных сетях. Что это означает? То, что они перешли из состояния межатомной, молекулярной связи в состояние более элементарной, упрощенной жизни внутри сильного взаимодействия внутри атомов на уровне кварков. Теперь они как дробные кварки связаны смазкой глюонов сети как связки, завязки, находясь в состоянии иллюзорной свободы. Она иллюзорна потому что есть свобода сети, паутины, а не того, кто в ней запутался, натягивая ее на себя, когда пытается как спутанная муха освободиться от нее. Паук такой сети социальнойй связи является анонимным. Он скрыт самой паутиной, скрывается за ней так, что есть абстрактно везде, но нигде локально, конкретно. Ибо пауком является сама связь, явление которой представлено паутиной.
Вечное бессознательное. Что означает такое название «вечное бессознательное»? То, что оно бессмертно. В каком смысле? В том смысле, что оно не знает мертвых. Для него все живы. Почему? Потому что в нем время обратимо, оно может течь вспять. Явлением бессознательного в чистом виде является сон. И в бодром состоянии порой нам является бессознательное, но только на момент
