Spoudogeloion. История Европы в романах

пирушках, выпивал в день не более двух стаканов вина и не посещал женщин, которые могут, следуя примеру своей праматери Евы, совратить мужчину, то есть лишить его божьей благодати.
– Какие женщины? – приложил ладонь к уху второй старик. – Как они его совратили?
– Он о Еве говорит! – прокричал ему третий старик. – Ева совратила Адама!
– А-а-а, – протянул второй старик. – Ну, это старая история. Мне послышалось, что он рассказывает что-то новенькое.
– Но с тех пор, как Франческо вернулся из своего неудачного похода, его будто подменили, – продолжал первый старик. – Он пустился во все тяжкие. Начал пить, сквернословить, задираться по малейшему поводу, бросаться на людей с кулаками; в церкви он вообще не появляется, зато не вылезает от непотребных женщин, которых, непонятно почему, всё ещё терпят у нас в Ассизи.
– Ты сказал «непотребные женщины»? – второй старик снова приставил ладонь к уху. – Почём, говоришь, они теперь у нас в Ассизи?
– Нет, это невозможно! – вскричал первый старик. – Не буду больше ничего рассказывать!
– Ну, ты убедился, что он малость того? – прошептал второй старик третьему и постучал себя пальцем по лбу. – Сам же завёл разговор о непотребных женщинах, сам же утверждал, что они теперь дешевы в Ассизи, и тут же кричит: «Это невозможно»! Мысли перепутались у него в голове, как клубок ниток, которыми поигралась кошка: не поймёшь, где кончается одна и начинается другая.
– Ладно, я всё же доскажу до конца, – решительно проговорил первый старик. – А ты лучше молчи, если не дослышишь! – завопил он на ухо второму. – Я не буду тебе повторять!
– Почему это я не дослышу? – обиделся второй. – Может, какие отдельные слова и не разберу, а так всё слышу.
– Так вот, – продолжал первый, – посещая непотребных женщин, Франческо окончательно предался дьяволу: сатана не может захватить душу, если раньше не испачкает ее и не развратит грехом. При этом нечистый издавна принимает женский облик, чтобы искушать мужчин, – начав с Евы, он не остановился даже перед Христом. Правда, для преодоления соблазна Бог приставил к каждому человеку ангела-хранителя, но Сатана точно так же приставил демона-искусителя. Ангел – справа, дьявол – слева, поэтому мы и плюём через левое плечо, чтобы отогнать нечистого, – но видел ли кто-нибудь из вас, чтобы Франческо Бернардоне плевался через левое плечо?
– Нет, не видели, – ответил третий старик за себя и за второго старика, который тоже покачал головой.
– Тот-то и оно, – многозначительно произнёс первый. – А зачем ему плеваться через левое плечо, если он сам служит нечистому? Это наивернейший признак – кто не плюётся через левое плечо, тот связался с дьяволом.
– Помилуй нас Бог! – перекрестился третий старик, и второй вслед за ним.
– В то же время все стали замечать, что Франческо часто бормочет что-то себе под нос и даже разговаривает сам с собой, – стало быть, сатана искушает его видениями, – первый старик сделал паузу и потряс растопыренными пальцами в воздухе, дабы произвести большее впечатление на своих приятелей. – Мы знаем, как хитёр Люцифер. Он не чуждается средств простых и грубых, действуя по обстоятельствам. Святому Антонию, бывшему богачу, сатана бросил под ноги слиток серебра, чтобы напомнить о покинутых богатствах. Изголодавшемуся святому Иллариону, ранее тратившему большие деньги на пиры, он подставлял вкусные кушанья. Святую Пелагею, бывшую актрису и куртизанку, дьявол дразнил любимыми ею прежде драгоценностями: перстнями, ожерельями и запястьями.
– Да, да, да, – дружно повторяли второй и третий старики, заметно побледнев при рассказе о дьяволе.
– Если простые средства не действуют, дьявол переходит к более сложным, – зловеще хрипел первый старик. – Не сумев искусить святого Иллариона изысканными блюдами, сатана пугал его волчьим воем и визгом лисиц; звери скакали и прыгали вокруг Иллариона и даже ползали по нему, подобно тараканам. А однажды ночью его оглушили плач детей, блеяние стад, мычание быков, рыкание львов, вопль женщин, – великий шум, как бы от военного лагеря. Едва он крестом прогнал это чудо, как вот, новое: летит на него, при лунном сиянии, военная колесница, запряженная бешеными конями. Хорошо, что Илларион не растерялся и произнёс имя Христово, – колесница провалилась сквозь землю.
– Господи! – перекрестился третий старик.
– Боже мой! – сказал второй.
– Что касается женщин, то они, как учит нас церковь, есть отверженные рая, соблазн сатаны, яд душ, меч сердец, – строго сказал первый старик, подняв указательный палец. – Они есть долгогривые прелестницы, совы, волчицы, ненасытные пиявки.
– Ненасытные, ох, ненасытные! – воскликнул второй старик. – В этом ты прав.
– Замолчи, – толкнул его третий старик, а первый продолжал:
– Часто с целью плотского искушения дьявол сам принимает вид женщины и является к святым отшельникам в пустыню либо заблудившейся красавицей, либо грешницей, ищущей покаянья, либо благочестивой девицей, жаждущей приобщиться к аскетическим подвигам. По человеколюбию или слишком твердой уверенности в своей добродетели, пустынножитель принимает обманную деву в тесной своей келейке и обыкновенно в самом непродолжительном времени погрязает в грехопадении. Истории такого рода бесчисленны.
– Какие истории? – насторожился второй старик. Первый и третий шикнули на него, и первый сказал:
– Но верно и обратное: как женщина искушает мужчину, так и мужчина искушает женщину, – и здесь-то дьявол приходит ему на помощь. Дьявол большой повеса и щеголь, – недаром говорят: «Вертляв, как черт». А ещё говорят: «Чертовски красив, дьявольски хорош», – а внешность, как вы знаете, многое значит для женщины. Разве не то же самое мы видим у бездушных тварей? Павлины распускают свои хвосты, чтобы привлечь самок, оперение селезней привлекает к ним уток.
Если мужчина красив, он уже завладел вниманием женщины, а прибавьте к этому изящество, остроумие, умение одеться, как того требуют предписания нынешнего времени; прибавьте любезное обхождение, в котором дьявол и его слуги не знают себе равных. Каждому известно, что проявляя достаточно настойчивости и терпения, можно покорить любую женщину. Почему? Да потому что женщина по природе своей хочет довериться надежному человеку, а, проявляя настойчивость и терпение, мужчина тем самым создает образ надежного человека. Женщины это ценят, они вообще по достоинству смогут оценить ваше упорство в достижении цели, то есть в завоевании своей персоны.
– Как, как? – переспросил второй старик, но третий сильно толкнул его локтём в бок.
– В ход идут также проницательные взгляды, игривые улыбки, будто бы случайные прикосновения, – первый старик сам разволновался от своего рассказа. – Вы нежно убираете выбившуюся прядь её волос; можно невзначай поправить рукавчик её платья. Во время всего этого вы ведёте легкую непринужденную беседу, ни в коем случае не о любовных отношениях. Женщина, очарованная вашими речами, вашей чуткостью и вашей доверительным отношением к ней, скоро растает. Ну, а дальше? Дальше – милые подарки, стихи о любви, прогулки в саду, поцелуи в тени олеандров, страстные встречи под луной. Всё это должно быть похоже на сказку, – подарите женщине сказку, и женщина вам покорится. А после этого будь вы хоть сам дьявол, будь вы его слуга, – как Франческо Бернардоне, – женщина найдёт себе оправдание: «Он такой очаровательный,  меня к нему тянет», – скажет она.
– К кому её тянет? – спросил второй старик, с жадным вниманием прислушиваясь к словам первого старика.
– Больше ничего не скажу, – обидевшись, отрезал первый старик, а третий с кряхтением расправился, потрогал свой живот и сообщил:
– Я тоже кое-что слышал о проделках Франческо Бернардоне, но прежде всего хочу сказать: не правы те, кто полагает, будто Франческо раньше был праведником и лишь потом предался дьяволу. В тихом омуте черти водятся; Франческо только прикидывался смиренным христианином, а сам вытворял такое, что не приведи Господи! Вы знаете, конечно, как он соблазнил мадонну Лию?
– Мадонну Лию? – первый старик вгляделся в лицо третьему, пытаясь определить, не шутит ли он. – Молодую вдову с Цветочной улицы? На которую дважды накладывали епитимью? Бог с тобой, она сама кого хочешь соблазнит!
– Ты ошибаешься, – возразил третий старик. – Да, она молода и красива, но раньше была не склонна к греху.
– За что же она несла епитимью? – недоверчиво спросил первый.
– Мадонну оклеветали. Зависть, – коротко ответил третий и затем пояснил: – У нас в городе многие люди неправильно питаются и от этого испортили себе печень. Желчь заливает их внутренности, боль в правом боку не даёт спать, – вот почему они злы на весь мир и особенно раздражаются при виде здорового человека. Уж мне-то знакомо такое состояние, – я сам страдал от печени, пока лекарь из Падуи не вылечил меня смесью овса,  бешеной вишни (иначе называемой белладонной, потому что её используют женщины для того чтобы расширить зрачки глаз и сделаться более привлекательными), конского каштана, а также курчавого чертополоха, – вся эта смесь была настояна на моче молодого трёхлетнего бычка. Кстати, этой же смесью с добавлением крошечной доли ореха святого Игнатия я лечил свой почечуй и почти вылечил его, но проклятые запоры опять вернули его мне. Итак, если будете лечиться от почечуя, друзья мои, не забывайте, ради Бога, о слабительном, иначе всё лечение пойдёт насмарку, – третий старик тяжко вздохнул.
– Ты говорил о мадонне Лии, – прервал его вздохи первый старик.
– О чём он говорил? – спросил второй.
– О мадонне Лии! – крикнул ему первый старик. – Франческо Бернардоне соблазнил её!
– Ах, так, – оживился второй старик. – Расскажите, это очень интересно!
– Мадонна не была склонная к греху, – повторил третий. – В её доме собирались, правда, компании молодых людей, но нельзя осудить их поведение. Молодых тянет друг к другу, они любят повеселиться, – и пусть себе веселятся, пока здоровы. Когда их начнут одолевать болезни, будет не до веселья. Какое веселье, когда болит и тут, и там, – когда…
– Ты говорил о мадонне Лии, – перебил его первый старик.
– Да, о мадонне Лии. Она держалась целомудренно и никому не позволяла никаких вольностей. Кое-кто из молодых людей пытался приударить за ней, но она ни-ни! Я точно это знаю, мой внучатый племянник тоже ходил в дом мадонны Лии и был в числе её воздыхателей, но ничего не добился от неё, так же как остальные поклонники, – старик закашлялся, перевёл дух и продолжал: – Однако дьявол силён, он возбуждает греховные желания, перед которыми трудно устоять. И вот к мадонне заявился Франческо; напрасно вы думаете, что он жил одними молитвами, – он был одержим плотским влечением: в Ассизи не было другого мужчины, столь же охочего до женщин. Мадонна сопротивлялась, как могла, но Франческо не просто слуга дьявола, – он сам дьявол, сущий дьявол! Уж кто-кто, а Франческо Бернардоне умеет уломать женщину! – третий старик многозначительно вскинул брови. – Он просто-таки рождён для соблазнения женщин: ходят слухи, что едва он вылез из колыбели, женщины не могли противиться ему. Я слышал, что мужское естество Франческо ожило вместе с его первыми шагами и не унимается с