сделано не от чистого сердца, а ради выгоды, чтобы получить с меня такой процент, о котором не мечтал ещё ни один ростовщик. И вот теперь мне придётся расстаться с моим «Французом». Мне кажется, что мне легче было похоронить моего дружка Француза, чем сейчас прощаться с люггером, носящим его имя. А может, мне так кажется, потому что с того времени, как погиб Француз, прошло слишком много лет.
Дед задумался.
- Знаешь, что я тебе скажу, капитан? - мрачно заговорил он. - Я никогда прежде не видел твоего компаньона и относился к нему хотя и без симпатии, потому что его жадность не знает границ, но равнодушно. Однако с тех самых пор, как он побывал здесь, я не могу думать о нём без дрожи. Если бы он был здесь, я бы схватил его за горло вот этой рукой, а в ней достаточно силы для того, чтобы раздавить эту бледную поганку, и заставил бы его показать, куда он спрятал камни.
- И это лишь доказывает, что ты был бы несправедлив. Его здесь нет, и камни взял кто-то другой. Ты бы напрасно задушил невинного человека. Знаешь, что я сейчас вспомнил? Однажды, давно это было, у меня украли хорошие деньги. Конечно, их нельзя сравнить со стоимостью этих чёртовых бриллиантов, но в то время для меня это была значительная сумма. И знаешь, кто это сделал?
- Невинный мистер Паркер, конечно, этот святой Червяк, - сейчас же ответил Дед.
- Он, но по подсказке, а то и под угрозами другого негодяя. Часть этих денег он подложил парнишке одному, Одину, а с остальными расстаться не смог и спрятал в трюме. И как у меня хватило разума не убить Одина, когда деньги посыпались из-под его матраца? Я сразу сообразил, что он невиновен, и даже заступился за него перед ребятами.
- А как узнали, что это сделал Червяк?
- Не «как узнали», а «как узнал». Его подозревали, но доказательств не было, а он клялся, что ничего не делал. Лишь потом, когда мы потеряли «Эдем», я случайно всё выяснил. Мы перешли на плот, потому что бриг тонул, а Червяк бросился в залитый водой трюм. Я перехватил дурака, не то он потонул бы там, а он вырывался из моих рук и кричал, что там деньги. Я и смекнул, что это за деньги. Потом я один на один поговорил с ним и вынудил сознаться, но решил, что, раз уж поправить дело нельзя, лучше не поднимать старую историю. Да и Червяк умолял меня никому не рассказывать. Если подумать, то деньги пропали бы всё равно, украли их или отобрали бы у меня в плену, точнее, в рабстве, но я бы предпочёл последнее. И камни… Лучше бы они сгорели на моих глазах, чем исчезли, вынуждая подозревать каждого человека на люггере. Но ещё лучше было бы, если бы они не сгорали и не исчезали.
- Вот и новое доказательство, что твоему компаньону верить нельзя. А тебе надо поступить так же мудро с Диком, как ты поступил тогда с Одином, и понять, что мальчик ни в чём не виноват. С того времени ты поглупел, Хьюго, хоть это и не принято говорить капитану.
- Тогда я потерял всего лишь приличные деньги, а сейчас теряю люггер и устоявшуюся жизнь, - возразил Хьюго. - Придётся вновь наниматься на суда матросом, потому что вряд ли мне удастся найти место помощника капитана, да и знаний у меня для этого недостаточно, а уж капитаном меня, тем более, никто не возьмёт. Я уже отвык подчиняться чужой воле и бросаться выполнять чужие команды.
- Ищи. Перерой весь люггер, разбери его по доскам, но найди камни.
- Я ищу. Только мне кажется, что это бесполезно. Я чувствую, что надо мной сейчас тяготеет судьба, злой рок, и все мои усилия напрасны. Может быть, это возмездие за прошлые грехи. Если это так, то я бы примирился с крушением всего, чего я достиг. Но остаётся сомнение, что это не судьба, а просто вор, случайно подглядевший, как я прячу замшевый мешочек, и догадавшийся, что он не пустой.
- Вот и ищи этого вора, а с мальчишкой будь добрее.
- Постараюсь.
- Ему ещё предстоит выдержать большое потрясение, когда ты скажешь ему, что твой дружок Мулат ему не отец.
Дик отскочил от двери каюты и выбежал на палубу. Вместо ожидаемого Дедом потрясения, он испытывал ликование. Теперь-то он выяснил, что и сам мистер Брайтон знает, что Дик ему не сын. Если бы у него была возможность сказать капитану Линчу, что у него есть сын который любит его и готов ради него перенести любое горе, лишь бы только ему это послужило на пользу! Но он выронил своё доказательство в волны, и теперь никакие уверения в том, что у него была другая половинка монеты, ему не помогут. Но ведь он всё равно остаётся сыном этого замечательного человека. Только бы вернуть его прежнее отношение!
Дик не всё понял в подслушанном разговоре, но основное дошло до его сознания: капитан не только в нём, а в каждом человеке на люггере видит возможного вора и сам же от этого мучается, поэтому если он хочет помочь ему, то должен отыскать маленький замшевый мешочек с драгоценными камнями.
Мальчик и прежде не бездельничал и пытался найти пропажу, но прежде он действовал не так настойчиво, доверяя опыту матросов и мистера Диксона, методично занимающихся поисками, теперь же Дик решил самостоятельно обшарить каждый уголок, каждую щель.
Первым заметил его старания Палтус, что было естественно для человека, спрятавшего камни, в интересах которого было помешать их найти. Он был уверен в надёжности своего тайника, но зорко следил за поисками, потому что нельзя было не учитывать несчастную случайность, которая помогла бы его обнаружить. Делая вид, что и сам занят розысками, он убедился, что ни капитану, ни его помощнику, ни матросам не додуматься до его гениальной догадки, куда можно запрятать камни, чтобы их не нашли. Это место было у всех на глазах, поэтому мимо него проходили, не догадываясь пошарить там основательно. Взрослый ум был слишком изощрён и занимался поисками в укромных, особо хитрых местах и отвергал примитивные решения. Кроме того, поискам сильно мешало сообщение, что камни хранились в замшевом мешочке, и люди, такова уж косность мысли, невольно искали именно этот мешочек, а не сами камни. Поэтому, пока Дик ходил вместе со всеми, Палтус был спокоен, но едва он взялся за самостоятельные поиски, как сейчас же полез во все углы, заставив Палтуса встревожиться.
- Что поделываешь? - обратился он к мальчику, который осматривал палубу возле бортов, отодвигая и изучая каждый предмет, загораживающий обзор, если это было в его силах, и прося помочь, если сил не хватало. Даже ведёрко с водой, которое стояло возле камбуза, подверглось исследованию.
- Ищу, - кратко ответил Дик. - И обязательно найду.
«А ведь найдёт, - подумал Палтус. - Тупо, вслепую, но найдёт. Этот проклятый щенок заглянул под ведро, осмотрел даже его дно. Если он так же дотошно ощупает каждую вещь на камбузе, то камни будут обнаружены. Дурак Питер не догадается вытряхнуть из ящика уголь, перевернуть его и присмотреться к днищу, а ведь дырочки, которые были просверлены в те два дня, когда негр болел и Палтус его замещал, заделаны хоть и тщательно, но не для пристрастного обследования. Если Дик сунет туда нос, он сейчас же заинтересуется, почему в днище вставлены кусочки смолы. Все, конечно, решат, что это дело рук кока, но работа, которую поручил мистер Паркер, не будет выполнена, а камни прямо из рук уплывут обратно к капитану. Хитрый хозяин «Весёлой лошади» может поверить или не поверить в такую случайность, но в любом случае не простит её, а только он способен рассказать подробности о карте Филина и моряке, на чьей груди она вытатуирована.
Палтусу нелегко пришлось в ближайшие два дня. Каждый раз, когда Дик приходил на камбуз поболтать с Питером, молодой матрос чувствовал, что у него обрывается сердце. Он бы выковырял камни и перепрятал их в другое место, одно из тех, которые уже несколько раз осматривали и куда больше не заглянут, но у него не было возможности пробраться на камбуз. Вот если бы Питер опять заболел или упал бы и сломал ногу… А ещё лучше будет, если подобная неприятность случится не с ним, а с самим мальчишкой. И Палтус глубоко задумался.
Кок, как и все остальные, свободное время посвящал поискам, но не забывал размышлять. Дика он ни разу не заподозрил в краже, а Палтусу и Херувимчику не доверял: Палтусу - из-за странностей поведения с мальчиком, а Херувимчику - оттого, что тот несколько раз нагрубил Питеру. Действия Дика привлекли внимание негра и, несмотря на симпатию, которую он испытывал к ребёнку, сильно его смешили, особенно когда тот, не удовлетворяясь поисками вокруг какого-то предмета, со всех сторон осматривал сам предмет.
Скоро весь экипаж люггера втихомолку потешался над занимательными поискали, несмотря на всю трагичность их причины. Дед то хмурился, наблюдая за зачастую глупыми действиями мальчика, то не мог удержаться от смеха.
- Если кто и найдёт похищенное, то именно Дик, - сказал он капитану, вышедшему на палубу, чтобы поделиться с Мистером Диксоном своей догадкой, куда ещё могли спрятать камни.
Палтус похолодел. Старик пошутил, но юноша-то знал, насколько эта шутка близка к истине.
Хьюго бросил мимолётный взгляд на мальчика, оставившего своё занятие, едва капитан показался на палубе, и подошедшего к нему.
- Спасибо за помощь, - сказал Хьюго и поднял было руку, чтобы приласкать ребёнка, но опустил её, так и не коснувшись его головы.
Дик затаил дыхание и потянулся к нему, увидев этот привычный прежде жест, но тут же его настигло горькое разочарование, когда отец отвернулся от него и заговорил со своим помощником.
- Ты, Дик, молодец, - сказал Дед, взъерошив ему волосы. - Ищи и ни на кого не обращай внимания. Вот когда ты найдёшь камни, тогда капитан удивится и обрадуется.
Этого было достаточно, чтобы вдохновить мальчика на ещё более скрупулёзные поиски. Впрочем, он действовал не так тупо, как предполагал Палтус, потому что руководствовался следующими соображениями. Он полагал, что поскольку поиски велись и продолжали вестись всеми и повсюду, а особенно тщательно - в местах укромных, то надо обратить особое внимание на те места, которые уже осмотрели и к которым больше не обращались, считая, что там камней быть не может.
- Капитан, ты только посмотри, как Дик старается тебе помочь! - сказал Дед.
- А есть среди моих людей кто-то, кто этого не делает? Но кто-то из них всё-таки украл камни.
И Хьюго опять с тоской подумал, что это плавание будет последним и с любимым судном, на котором он установил порядки по своему вкусу, придётся расстаться.
В своих поисках Дик добрался до кубрика и осмотрел его до того дотошно, что матросы примолкли от удивления и уважения. Прежде всего, он потребовал, чтобы все сундуки были выдвинуты и осмотрел весь пол, стены и койки, как ни трудно это было в полутёмном, тесном, загромождённом вещами помещении. Обезьяна давился от смеха, боясь обидеть ребёнка, но Акула хохотал откровенно, хватаясь за живот. Палтус, затаив дыхание, следил за действиями юного сыщика. Внимательного наблюдателя, возможно, насторожил бы его заворожённый взгляд, но внимательных наблюдателей здесь не было, а бессознательно растянутые губы молодого человека создавали видимость улыбки, очень подходившей к этому случаю.
- Всё? - спросил Коротышка, когда Дик закончил осмотр углов и щелей. - Можно всё ставить на места?
- Теперь надо осмотреть сундуки, - последовал серьёзный ответ.
- Два раза осматривали, - сказал Херувимчик, скверно
