надо выходить не просто из сострадания, а ради общего дела. Она очень устала, засыпая урывками и ненадолго, постоянно готовая придти на помощь своему важному больному. Для неё эти дни тянулись мучительно долго. Зато это же время показалось лёгким и приятным Френку и его товарищам, которые наслаждались долгожданным отдыхом. Если бы не опасение, что Мулат не выживет, они бы могли сказать, что их пребывание в доме Рыжего было безмятежно-приятным.
Благодаря неусыпной заботе Китти, Мулат не умер, а открыл глаза и изумлённо посмотрел на сиделку.
- Пока молчи, - ласково сказала Китти, увидев, что его губы шевельнулись. - Когда немного окрепнешь, тогда и поговорим. Сейчас тебе надо выздоравливать. Ты ещё слишком слаб. Выпей немного бульона.
Он моргнул в знак того, что понимает, и уснул.
Через день Мулат почувствовал себя гораздо лучше.
- Где я? - спросил он.
- У друзей, - ответила Китти.
Сейчас же к ней присоединились и остальные.
- Не волнуйся, Мулат, - сказал Френк почти ласково. - Мы не сделаем тебе ничего плохого.
- Мулат? - переспросил больной. - Где Мулат? Разве я мулат?
Салли скривился.
- Только не надо прикидываться дурачком, - Мы всё о тебе знаем. Сейчас мы разговариваем с тобой по-хорошему. Не вынуждай нас заговорить по-плохому.
Мулат переводил недоумённый взгляд с одного незнакомого лица на другое, потом прикрыл глаза.
- Я ничего не понимаю, - прошептал он.
- Оставьте его в покое, - вмешалась Китти. - Дайте ему придти в себя. Он ещё не оправился, а вы насели на него, словно он здоров.
Френка снедало нетерпение. Он уже отдохнул, и его деятельная натура требовала действий. Он так обрадовался, что Мулат заговорил, надеялся сразу же получить нужные сведения, а приходилось снова ждать. Когда они выслеживали свою жертву, как бы ни было это тяжело, они были заняты, и это успокаивало, сидеть же без дела было тягостно.
В отличие от мужчин, Китти имела возможность время от времени беседовать со своим пациентом, но чем больше они говорили, тем напряжённее становилось лицо женщины.
- Всё, хватит! - не выдержал Френк. - Так я сдохну! Пора этому парню выложить всё, что он знает.
- А если он ничего не знает? - спросила сиделка.
- Что значит «не знает»? - возразил Френк. - Март нам написал, что Мулату очень хорошо известно про карту. Так пусть выкладывает всё, что ему известно. А если будет отмалчиваться, то пожалеет. У меня он точно заговорит.
Он решительно отодвинул Китти в сторону, подошёл к постели и сел на стул возле больного.
- Как себя чувствуешь, Мулат? - спросил он как можно мягче.
- Лучше, - ответил тот. - У меня почти не болит голова. Только я не понимаю, почему вы называете меня Мулатом. Я смотрел в зеркало и не заметил ничего от негра. Я совсем белый.
У Френка отвисла челюсть, но он быстро овладел своими чувствами.
- Тебе незачем таиться от нас, друг. Нам известно о тебе всё, поэтому не надо выдавать себя за другого. Мы не желаем тебе зла. Мы хотим только кое-что у тебя узнать.
- Вы знаете, кто я? - с надеждой спросил больной. - Я ничего не помню. Кто я? Где я живу? Это мой дом? Кто вы? Кто эта добрая женщина? Она говорит, что она мне не жена. Вы назвали меня другом, но я вас не помню. Я ничего не помню.
- Мулат, к чему это притворство? - спросил Френк, сдерживаясь. - Говорю тебе, что мы всё знаем.
Больной смотрел на него с отчаянием.
- Вы всё знаете? Так скажите мне, кто я такой? Говорю вам, я ничего не помню.
Френка смутил его взгляд, и он начал догадываться, что Мулат не притворяется.
- Он потерял память, - подтвердила Китти.
У всех на лицах отразился почти ужас, но Френк сделал знак молчать.
- Ты помнишь капитана Линча? - спросил он.
- Линч? Капитан? - бормотал Мулат. - Нет, не помню такого.
- Он плавает на люггере «Француз».
- Люггер? Капитан? Я должен его знать? Может, я моряк? Я тоже плавал на этом люггере?
- Да, ты моряк, - подтвердил Френк. - Тебя зовут Мулат.
- Такого имени нет, - возразил больной. - Ни в одной церкви не окрестят ребёнка с таким именем.
Салли зажал себе рот рукой, но не смог удержать хрюканья.
- Это твоё прозвище, - объяснил Френк, бросая убийственный взгляд на товарища.
- А какое у меня имя?
Френк почувствовал себя неловко.
- Честно говоря, не знаю. Мы привыкли, что ты Мулат, и не задумывались о твоём настоящем имени.
- Как я могу быть моряком, если ничего не знаю о кораблях? - недоумевал Мулат.
- Вспомнишь. Ты просто забыл. На тебя напали на улице, ударили по голове и забрали все деньги. Счастье, что мы подоспели вовремя и нашли тебя. Попытайся что-нибудь вспомнить. Капитан Линч… Не помнишь? Хьюго… Дик… Тигр…
- А при чём здесь тигр? - спросил Мулат, напряжённо вслушивавшийся в перечисление имён. - Это связано с цирком?
Салли закрыл лицо руками, а Рыжий покрутил головой.
- Нет, это тоже прозвище. Слушай дальше и думай. Мистер Паркер… Ты помнишь мистера Паркера?
Больной слабо качнул головой.
- Нет? У него была таверна «Весёлая лошадь».
- Необычное название, - решил Мулат. - Наверное, я бы запомнил, если бы слышал о ней. Впрочем, я ничего не помню.
- Один… Ты помнишь человека с прозвищем Один?
Мулат пытался зацепиться за какое-нибудь воспоминание, но ничего не выходило. Ему перечисляли имена, говорили, что он должен знать всех этих людей, а он всё забыл. Душу холодил ужас. Ведь он уже немолод, прожил долгую жизнь, по-видимому, много работал, потому что руки зачерствели от мозолей, каким-то образом лишился глаза. И вдруг он оказался человеком без прошлого, словно только что появившийся на свет младенец. Он ничего не помнит, ничего не умеет, даже имени у него нет.
- Как я потерял глаз? - спросил он.
- Не знаю. Это было до нашего знакомства, - ответил Френк. - Мулат, ты знаешь Филина?
- Филина? - удивился больной. - А при чём здесь филин? Да, знаю. Конечно, знаю.
Все, кроме сдержанного Френка, встрепенулись от радости.
- Это очень хорошо, Мулат, - подбодрил его Френк. - Раз ты помнишь Филина, то ты и остальное потихонечку вспомнишь. Что же тебе известно о Филине?
- Птица такая. Кажется, ночами ест мышей.
У Салли вырвался нервный смешок пополам со стоном, а Мореход подумал, что было бы очень славно, если бы и капитан Линч потерял память. Тогда погоня за кладом прекратилась бы естественным образом, и ему, целому и невредимому, возвратили бы свободу. Китти безмолвно толкала умиравшего от сдерживаемого смеха мужа.
- Да, такая птица есть, - согласился Френк упавшим голосом. - А человека по кличке Филин ты не помнишь?
- Нет. Я ничего не помню. Ни о себе, ни об этих людях. Вы называете себя моими друзьями, но я и вас не помню. Кто вы?
Френку требовалось обдумать сложившуюся ситуацию, поэтому он не стал торопиться с объяснениями.
- Потом я тебе расскажу всё, что необходимо, а сейчас отдохни. Нужно, чтобы ты сам всё вспомнил. Не волнуйся, мы попытаемся вернуть тебе память.
- Как мне вас называть?
- Я Френк. А это Салли, Мореход, Рыжий и Китти.
- Не помню, - признался Мулат. - Никого из вас не помню.
- Я тебе верю, - искренне согласился Френк. - Это не так важно. Раз мы здесь, с тобой, то не имеет значения, что ты не помнишь нас. Познакомимся заново, только и всего. Ты пытайся вспомнить капитана Линча, Дика-Тигра, мистера Паркера и его таверну «Весёлая лошадь», Одина, Филина. Если вспомнишь хоть одного из них, то память восстановится. А тебя зовут Мулат.
Больной сжал ладонями виски, и Френк отошёл от него.
- Ну, у тебя и терпение! - восхищённо признал Салли. - Я бы так не смог.
- Я бы тоже не смог, - признался Рыжий.
- А что мне ещё остаётся делать? Только терпеть. На него можно орать, его можно побить и даже пытать, но память к нему от этого не вернётся. Нам остаётся только одно: ласково и нежно помочь ему всё вспомнить.
Френк ежедневно по несколько раз пытался всколыхнуть в мозгу больного хоть какое-то воспоминание. Он то подолгу беседовал с ним, то ограничивался короткими вопросами или внезапным выкриком какого-нибудь из известных ему имён. Больной всё время умолял объяснить, кто он и кто такие его незнакомые друзья, но Френк не торопился давать ответ. Пока Мулат не выздоровел, ему нельзя было говорить о карте и сокровищах, а когда он придёт в себя, разговор примет совсем другой оборот.
Однако, несмотря на все его усилия, память к Мулату так и не вернулась.
- Что нам теперь с ним делать? - спросил Рыжий. - Отпустить на все четыре стороны?
- Нет, - подумав, ответил Френк. - Это было бы ошибкой. Он может всё вспомнить в любой момент. Я знаю, что так бывает. Случается, что какое-то слово или звук пробуждают память. Мы слишком мало знаем о нём, а может быть, имя кого-то из его друзей способно его излечить.
- А если он ничего не вспомнит? - упорствовал Рыжий. - Так и будем таскать его за собой?
Френк молчал, размышляя.
- Примите его в свою команду, - посоветовала Китти. - Физически он здоров и силён. Скажите ему, что он уже давно с вами. Деваться ему некуда, и он будет делать всё, что вы скажете.
- Сейчас мы будем выслеживать капитана Линча, - проговорил Салли. - Вдруг в самый решительный момент, когда мы нападём на него, Мулат всё вспомнит и, вместо того чтобы бороться с капитаном, будет его защищать?
- Какие же вы, мужчины, глупые! - вздохнула Китти. - Мулат сейчас совершенно беспомощен и растерян. Он будет благодарен вам за то, что вы его не покинули, и последует за вами куда угодно. Он никуда от вас не сбежит, и вы будете спокойно оставлять его одного, а сами - ловить капитана Линча.
- Да, наверно, так будет лучше всего, - согласился Френк. - Я тоже думаю, что мы сможем оставить его в гостинице или где-нибудь ещё, когда пойдём на дело. Возьмём его в команду, но не будем рассказывать ему слишком много. Пожалуй, мы не скажем ему даже про клад…
- Это невозможно, - возразил Мореход. - Он постоянно будет с нами и обязательно услышит про карту.
- А вы не говорите про неё, - посоветовал Френк с усмешкой.
- Всё равно он заинтересуется, чем мы занимаемся, почему ездим с места на место.
- Непременно заинтересуется, - подтвердила Китти.
- Можно сказать ему, что мы пытаемся получить карту, по которой надеемся отыскать клад, - предложил Френк. - А о том, где, вернее, на ком эта карта нарисована, мы не скажем. Когда настанет пора увидеться с Одином, мы не возьмём с собой Мулата. История будет вроде той, что мы придумали Марту для капитана Линча. Мы занимались квартирными кражами, а наш приятель заграбастал всё себе и был таков. Потом стало известно, что он закопал сокровища, а место указал на карте. Теперь мы за этой картой охотимся.
- И Мулат тоже занимался грабежами? - спросила Китти.
- А разве у него на лбу написано, что он не грабитель? - засмеялся Салли.
- Не на лбу, а на руках, - ответила Китти. - Сравните его руки и свои. У него они грубые и все в мозолях.
- Видела бы ты, какие руки были у нас... - воскликнул Салли, но умолк под взглядом Френка.
- Всё объясняется очень просто, - нашёл выход Френк. - Сокровища исчезли давно, а он после этого вернулся на море и стал матросом, с чего и начинал свой жизненный путь.
Китти подумала и махнула рукой.
- Сейчас он примет на веру и эту глупость, - сказала она.
Так и оказалось. Мулат удивился тому, что прежде состоял в серьёзной банде, потом работал матросом, а теперь должен принимать участие в охоте за кладом, но не имел ничего против этого. Наоборот, он был благодарен друзьям за то, что они его не бросили, а заботятся о нём и собираются заботиться и дальше, хотя
