Эй вы, кто из вас слыхал о Шекспире, поднимите руку.
И сразу поднялся лес рук.
– Конечно слыхали! Как не слыхать-то! – послышались крики со всех концов.
– А кто из вас читал Шекспира?
Никто не шевельнулся, и глубокое молчание было ей ответом.
– И впрямь дураки, – с удовлетворением сказала фея и снова пустилась в пляс.
А тут подошёл к ней принарядившийся Труффальдино, обнял склонную к волшебству даму за слегка располневшую талию и повёл в такой стремительный танец, что старушка от восторга чуть не задохнулась.
– Ах, какой проказник! – сказала разгулявшаяся фея, когда сумела отдышаться. – Вот уж уго-дил! Проси у меня чего хочешь. Ни в чём тебе сегодня не откажу!
Сказала и с большой надеждой посмотрела на статного юношу.
То был высший момент в жизни нашего оруженосца. Ведь он мог попросить всё: власть, славу, богатство, величайшие способности к наукам или сулящий бессмертие талант музыканта. Он мог по-желать любовь самых прекрасных женщин и бесконечное уважение гималайских мудрецов.
Но это был особый день – День Дураков.
– Просьба моя будет очень скромной, – сказал молодой атлет. – Очень уж не удобно вытанцо-вывать в таких серых сумерках, да ещё по лужам под дождём. Прошу вас, верните этим людям солн-це.
Благодарная фея не стала спорить, хотя, возможно, рассчитывала, на другое. Широко размахну-лась она своей волшебной палочкой, и дождевые тучи тут же разбежались в разные стороны. И в пер-вый раз за много дней яркое солнце бросило свои ласковые лучи на истомлённую землю.
Вот так Тарталье (если быть совершенно точным, то не ему, а Труффальдино) удалось совер-шить великий подвиг и осчастливить целую страну.
С тех пор и в других странах каждый год радостно отмечают День Дураков в надежде, что и к ним на праздник пожалует щедрая на дары фея. Людям нравится божество, если оно умеет танцевать.
Боги должны быть весёлыми!
Когда принц и его верный слуга снова отправились в путь, проводить их пришло совсем немно-го народа. Благодарность в этой стране была не самым распространённым чувством. К тому же все были заняты просушкой домашней утвари.
Когда всадники скрылись за поворотом, один провожавший припомнил:
– У моего отца был почти такой же осёл.
– Это верно. Я как сейчас вижу его перед собой, – откликнулся другой горожанин, тоже обла-давший хорошей памятью.
ЧЕТВЁРТАЯ СКАЗКА ПОСТОРОННЕГО
А потом Тарталья и Труффальдино проехали мимо страны Серендипп. В то время этой прекрас-ной страной правил король Дерамо, большой любитель карточных фокусов, травли лис, и шумного застолья. Про него говорили, что он может в один присест скушать больше, чем любой из его под-данных, и выпить больше, чем два любых его подданных вместе взятых.
Неизвестно, которым по счёту Дерамо был этот король. Наверняка известно лишь то, что он и его властительные предки носили только это подозрительно странное имя. А поведал его миру в да-лёкую старину экстравагантный итальянский аристократ по имени Карло Гоцци.
Персидский царь Кир знал всех своих воинов по имени. Дерамо знал клички всех своих охот-ничьих собак.
Воинов было тридцать тысяч. Собак – намного меньше. Поэтому вдумчивым историкам Дерамо был совсем не интересен.
– Дерамо, и вправду Дерамо наш монарх, – соглашались идущие друг за другом поколения под-данных, потому что спорить здесь было не о чем.
Щедрость короля была столь велика, что все странствующие рыцари и актёры, монахи и чаро-деи охотно приезжали и приходили в его страну, твёрдо уверенные, что здесь их и одарят, и накор-мят, и напоят, а ещё и ласковым словом обогреют.
Волшебнику Дурандарте так понравились упоительные ощущения, испытанные за столом доб-родушного монарха – особенно хороши были утка по-пекински и выдержанный херес, – что перед отъездом в родные края он решил со своей стороны сделать хозяину хороший, памятный подарок.
– Что подарить тебе? – спросил короля волшебник, затягивая тесёмки дорожного плаща. – Хо-чешь ещё больше золота, или власти, или быстроногих коней?
– Всего этого добра у меня в избытке, – стал прикидывать властитель Серендиппа. – Я так сразу и не скажу, чего мне не хватает.
– Ладно, – сказал Дурандарте, – тогда дам я тебе Удивительного Дрозда. Уверен, что ничего по-добного у тебя нет.
– А зачем мне дрозд? – воспротивился царь. – Я вовсе не орнитолог и птичками никогда не ин-тересовался.
– Но это совершенно исключительная птица. Она умеет с одного взгляда определить, что за че-ловек перед ней – достойный или негодный. Не было случая, чтобы она ошиблась.
– Забавно, – сказал Дерамо. – Ну ладно, тащи сюда своего знатока человеческих душ и глубин подсознания. Посмотрим, на что он способен.
Принёс Дурандарте дрозда и посадил его перед царём. Птица и впрямь была необыкновенно красива. Такое оперенье вызвало бы одобрение даже самых ярких обитателей бразильских лесов.
– Посмотри-ка, милый дрозд, на этого почтенного человека, – сказал царь, указывая на первого министра. – Что ты можешь сказать о нём?
Дрозд посмотрел и коротко сказал:
– Ворует.
Министр смутился, а Дерамо неодобрительно покачал головой.
– А что ты скажешь про нашего царя? – выкрикнул обиженный чиновник. Он был неглуп и ре-шил сразу же заманить невежливую птицу в хитрую ловушку.
Посидел, посидел Удивительный Дрозд, потом склонил голову набок, презрительно зевнул и сказал:
– Ты гадок мне, но я тебе отвечу. Неплохой человек этот царь. Незлобив. Иногда даже душев-ный. Только нет у него большого интеллекта, и недостаёт ему высокого полёта воображения.
– Что он болтает? – встревожился Дерамо. – Как это – нет полёта воображения? Это он про меня такое несёт?
– Простите, Ваше Величество, – засуетился Волшебник, – эта птичка сегодня явно не в форме. С ней иногда такое случается с недосыпу: бывало, ляпнет такое, что и слушать не хочется. А когда она себя хорошо чувствует, то говорит совершенно правильные вещи.
– Как раз сейчас, в данную минуту, я чувствую себя вполне сносно, – не без обиды заявил Уди-вительный Дрозд, – поэтому прошу считать мои слова обдуманными и полностью правдивыми.
– Может, ты что-нибудь перепутал? – с надеждой спросил Дурандарте умную птицу.
– Не было такого случая, чтобы я что-нибудь перепутал, – возмущённо каркнул дрозд, пренеб-регая полезной подсказкой. – Должен ли я всякий раз напоминать, что моей многознающей натуре чужды заблуждения всякого рода, а также смешение понятий или ошибочные умозаключения, разно-го вида недоразумения, неправильное истолкование фактов или ложное понимание аргументов?
– Знаешь что, друг мой, – сказал царь волшебнику, – забери ты с глаз моих этого сверхмудрого, но маловежливого пернатого специалиста и быстренько исчезни вместе с ним так, чтобы я больше никогда ни одного из вас не видел.
Огорчённый волшебник ехал по лесной дороге и корил Удивительного Дрозда:
– Как тебе не стыдно! Наговорил такого, что нас обоих выгнали к чёртовой бабушке. Ну что, разве не мог ты сказать царю и министру пару ободряющих слов?
– Мог, конечно, мог, но не захотел жертвовать своей репутацией, – строго ответил дрозд. – Ведь как получается: раз-другой покривишь душой, скажешь пару раз угодную начальству неправду, и то-гда прощай навек и уважение к себе и добрая слава среди нормальных людей.
– И всё же не стоит ссорится с царями, – настаивал опытный Дурандарте.
– Но и низкопоклонствовать перед ними тоже не следует, – наставительно сказала неподкупная птица. – Сегодня мне было за тебя просто стыдно.
– Ах ты паршивец! – вскипел волшебник. – Мало того, что поссорил меня с добрым Дерамо, так ты ещё меня и краснеть заставляешь.
– Краска стыда сейчас тебе будет особенно к лицу, – ответил упрямый спорщик, – потому что сегодня ты был не на высоте. Очень уж старался угодить. Но когда я вижу непристойное искривление позвоночника перед начальством, мне всегда хочется вымыть руки. Конечно, в переносном смысле.
– Ну всё, больше нет моего терпения! – закричал Дурандарте. – Вот уж несносное создание! Я сегодня же продам тебя первому встречному.
– И правильно сделаешь, – поддержал его собеседник.
Рабле утверждает, что у вспыльчивых людей сердце смещено ближе к ягодицам. Наверное, так оно и есть. Оттого Тарталья и Труффальдино в тот же день стали новыми владельцами Удивительно-го Дрозда.
– Вы – славные ребята, – сказал им дрозд. – Я вижу, вы ещё совсем не испорчены цивилизацией. Чем же вы занимаетесь?
– Мы ездим по свету и ищем подвигов, – сказал принц.
– И других развлечений тоже, – уточнил жизнерадостный слуга.
– Мы хотим дать защиту всем обиженным и угнетённым, – продолжал принц, обращая к небу просветлённый взор.
– И составить компанию всем, у кого есть желание радоваться жизни, – добавил верный оруже-носец.
– Мы ищем истину, – сказал Тарталья.
– Да-да, и истину тоже, – уточнил Труффальдино.
– Вы оба молодцы, – сказал Удивительный Дрозд.
Тот, кто ищет истину, всю жизнь проводит в поиске.
Тот, кто ищет приключений, всегда их находит.
Тот, кто ищет, всегда находит, но не всегда то, что ищет.
Тот, кто не ищет, всегда находит что-нибудь такое, чего не ищет.
А ещё хочется вспомнить строку Теннисона:
«Бороться и искать, найти и не сдаваться».
На другой день ближе к вечеру встретилась нашим путешественникам шайка бандитов.
Среди всех зверей наиболее опасны двуногие.
Совершать нехорошие поступки, тяжко не терзаясь при этом угрызениями страдающей совести, способны только отпетые преступники. Эти были как раз такими.
– Превосходно! – сказали бандиты, издали заприметив Тарталью и Труффальдино и их яркие наряды. – Сегодня, ребятки, нам, нет сомнения, сильно повезло. Посмотрим, насколько туго набиты кошельки этих неосторожных путешественников.
– Здравствуйте, люди добрые! – крикнули принц и слуга, подъехав поближе. – Вы не подскаже-те нам, где здесь ближайший постоялый двор?
– Охотно подскажем, – ответил главарь, откровенно наслаждаясь низостью своих желаний. – И подскажем, и покажем, потому что сами туда направляемся. Короче всего будет через этот лесок пе-рейти.
– Берегись, – тихо сказал толковый дрозд на ухо Труффальдино. – Сдаётся мне, что эти люди совсем нехорошие.
– В каком смысле? – попробовал уточнить дотошный оруженосец.
– Во всех смыслах. Ведь это же бандиты! Ты только посмотри внимательно, какие у них звер-ские рожи, как бегают глаза их предводителя. Уж поверь мне – у этих людей души гиен и сердца та-рантулов.
Труффальдино посмотрел и сказал:
– Похоже на то.
Тарталья тем временем беспечно болтал с главным бандитом о всяких пустяках.
– Боюсь, мы напрасно теряем время, – сказал оруженосец. – Мой господин так мечтал о подви-гах и так переживал, что ничего не подворачивается, а сейчас упускает чудесную возможность пере-колошматить всю эту преступную банду и тем прославиться. Что тут скажешь? Благородная душа всегда стремится к небу, забывая посмотреть, что творится на земле.
– Да, твой принц, по всей видимости, изрядно простодушен, – согласилась вещая птица. – Как бы ему подсказать?
– Коротенькой подсказкой тут не обойдёшься, – признался верный слуга. – Мой дорогой хозяин никогда раньше не отличался и сейчас не отличается быстрой сообразительностью. Тут нужны дол-гие и
