громогласно продолжал Тимоха.- Ждёт вас омовение в реке, смывающее с вас всё несовершенство старого мира, не знавшего истины трамвая. Ибо, лишь совершив омовение, вы сможете войти в новый, праведный мир. Совсем скоро, очень скоро, практически через час наступит мир без зла и насилия, без голода и болезней. Нибиру станет раем, люди и животные станут жить в мире, все ваши умершие близкие будут воскрешены и все станут жить вечно. Теперь же, люди, ступайте к реке, а затем пантограф трамвая снизойдёт до чела каждого. И ждёт вас учение, проповедь и дела милосердия! Вперёд!
Не требующим отлагательства голосом Тимоха возвестил под сводами пещеры благую весть, а затем, не требующим отлагательства жестом указал на камень, закрывающий выход из пещеры. Потом он, начиная с предводителя племени, пристально стал смотреть в глаза каждого, до тех пор, пока всё же радостное шествие, исполненное высоких надежд, не покинуло своды пещеры, устремившись к реке. Последним выходил предводитель, напоследок он обернулся и мы заметили по его взгляду, что ему достаточно грустно и одиноко, в отличие от всех других. Я даже глубоко сочувствующе вздохнул, глядя в его печальные глаза.
-Не переживай за него так, Пегас, чувство одиночества очистит его, это одиночество среди людей станет экологическим состоянием его души. Но как бы то ни было, через считанные минуты мы перевоссоздадим Вселенную заново, давай только выход из пещеры камнем закроем, чтобы не помешали.
Выход из пещеры был закрыт, теперь нам ничто не помешает создать Космос заново.
Мы подошли к точке лучика, достали кружки, наполнили их кукурузной чачей и стали по очереди подставлять их под этот лучик, заряжая абсолютом, имеющим огромный энергетический потенциал, который очень пригодился бы нам для большого расцвета.
-Сейчас мы испьём, Пегас, заключив весь Космос в свою душу и сразу не будем выдыхать. Во-первых, потому, что Вселенная должна проникнуться нашим принципом синтетических мировоззрений, то есть к необходимости гармоничного совмещения функций интуитивного и логического начал. Во-вторых, мы должны удерживать мироздание как можно дольше в себе, чтобы флуктуации мысли имели стержневую, твёрдую форму, а не хаотическую. Ну и в третьих, для достижения мультипликативного эффекта действий и процессов воссоздания Космоса, нужно выкурить немного Сан-Педро.
Я утвердительно кивнул и поднял кружку кверху, предложив уже испить, но Тимоха с сожалением покачал головой и указательным пальцем.
-Ты что, Пегас? Я думал, что ты уже всё понял. Чача ещё недостаточно заряжена абсолютом, ведь ещё не соблюдён основной принцип пирамидальности жизнеустройства. Без соблюдения принципа пирамидальности нам не удалось бы использовать абсолют с полным коэффициэнтом полезного действия.
Мы ещё некоторое время продолжали по очереди держать свои кружки под лучиком Солнца, пока чача в них не поднялась бугорками пирамидальной формы, с четырьмя гранями. На вершине пирамиды, свесив ноги каждый на свою грань, сидели наши старые друзья: ящер, дельфин, медведь и аист.
-Вот теперь испьём, Пегас!
Мы поднесли кружки к губам, в это время медведь на моей кружке поднялся на ноги.
-Привет, Пегас! Я сначала пошучу, а потом дельфин и другие друзья дадут тебе серьёзное напутствие. Так вот, в правильном понимании вечной жизни очень важно знать собственное личное имя того, кого мы любим, с кем мы говорим и о ком мы говорим. В большей степени это относится в отношении человека и трамвая. Человек, который не знает трамвай как личность, не разговаривает с ним и не может любить его, если знает его только как безличную силу.
Медведь, аист, ящер и дельфин рассмеялись, после чего дельфин поднялся на хвостовой плавник и, взмахнув правым брюшным плавником, призвал своих друзей к тишине.
-Теперь серьёзно, Пегас! Большинство современных людей используют только аналитический ум, почти полностью пренебрегая интуицией. В результате все их реакции на внешние информационные раздражители становятся в корне неверными. Ты не такой, ты владеешь интуитивным мышлением и в силу своего художественного дара готов к осмыслению сфер метафизики. Поэтому, мы все от имени сил добра, просим тебя, получив весь опыт осмысления высших сфер и глубин мироздания, постараться переосмыслить всё происшедшее в плоскость печатного слова, осмыслив всё в образах и терминах книжного слога, чтобы максимально насыщенно изложить свой опыт для тех людей, что подобных перепитий и переживаний не испытывали. А теперь...
Дельфин дал мне знак поглотить содержимое кружки и когда я открыл рот, сам первый нырнул в недра моего желудочно-кишечного тракта. Вслед за ним направился медведь, молча, показав мне когтями правой лапы знак виктории.
Ящер направившись за медведем предостерёг меня:
-Пегас, ты поглощаешь в глубины своего сердца широкий спектр энергий и астрономические расстояния, поэтому, будь внимательней и сосредоточенней.
За ним воспарил аист.
-Пегас, ты сейчас вберёшь в себя всю эклектику мироздания, всю его электрическую активность, все процессы эманаций. Постарайся не выдыхать всё это как можно дольше, а мы здесь затем, чтобы поддержать тебя в этом.
Мы испили и Тимоха тут же достал из нагрудного кармана папиросу. Он быстро прикурил от точки солнечного лучика на стене пещеры и, глубоко затянувшись, передал папиросу мне, подав мимикой лица и жестами рук знак, о том, что я должен выкурить оставшееся за один вдох, закрыв глаза и активизировав трансовое мышление и психотропный биогенератор.
Закрыв глаза, мы с Тимохой вдохнули в себя весь Космос и затаили дыхание. Мы спокойно созерцали Космос внутри нас, насыщая космические субстанции, высокоразумной энергией мудрости. Я чувствовал, как грубые архетипы техносферы, сублимировались в трансперсональный мир Ноосферы. И это преобразование приятно щекотало лёгкие и согревало живот. Все мои субъективно истолковываемые ощущения, направленные на личность высшего космического разума, проходя через мудрость и сострадание моего недуального сердца, согреваемого к тому же амулетом из Анютиных лобковых волос, превратились в жемчужину, которая и стала зародышем зерна гармонии. Тогда я подумал, что осталось только выдохнуть и начнётся расцвет Космоса, несущий в себе правду, красоту, истину, гармонию.
Открыв глаза, я увидел, что мы с Тимохой стоим в Божественной Пустоте. Ослепительную белизну Пустоты озаряли радужные цвета, которыми вдруг засверкали жемчужины в наших сердцах. Пустота, проходя сквозь эти жемчужины, наполнялась силой гармонии и белоснежное сияние Пустоты преломлялось в этих жемчужинах, сияя всеми цветами радуги.
Тимоха подал мне знак выдыхать, одновременно и в одну точку. Он протянул перед собой указательный палец правой руки, дав понять, что потоки выдыхаемого Космоса, должны столкнуться в районе ногтя его указательного пальца.
Мы выдохнули и ярко-белоснежный шар, искрящийся тонкими лучиками всех цветов, завис над указательным пальцем Тимохи.
-Вот, Пегас, посмотри! Всё получилось! Вот зерно гармонии, великий палладиум мироздания новой эпохи разума и красоты, вселенский разум, великий творческий принцип и абсолютный повелитель, источник и творец всего сущего и непроявленного. Новый синергично функционирующий Космос. Космос в котором не будет места энтропии и дуализму.
От шара начали очень быстро расти цветущие побеги, которые всё более и более разрастались по всем направлениям, неся в себе архитектонический и синтетический процесс становления Духа, путём слияния и поглощения первозданной Пустоты с формой Зерна Гармонии.
По телу разливалось счастливое ощущение единства со всем миром, блаженные чувства покоя и удовлетворённости. Концентрация наших мыслей, воли и чувств создала свет, который стал энергией добра. Слияние формы и пустоты вскоре материлизовалось в цветущие кругом магнолии, калины и сирень, взмывающие вверх кипарисы, платаны, каштаны и тополя, плодоносящие виноградные лозы и фруктовые деревья.
Космос продолжал расцвет, а я вдруг почувствовал, что очень утомлён сотворением мира. Я прилёг на пригорок, под сень кипарисов. Тимоха, устало вздохнув тоже прилёг на соседнем пригорке.
-Ну вот, Пегас, мы выполнили все поставленные задачи. Теперь можешь закрыть глаза и помечтать о предстоящей свадьбе. Теперь Космос свят, а значит он чист и праведен. Теперь в нём нет зла, а значит люди теперь не будут знать о том страхе и той ненависти, которые не позволяют им быть настоящими, открытыми, чувствовать себя счастливыми и ценить жизнь. Это был очень знаменательный и интересный день, Пегас. Теперь мы заслужили полюбоваться синтезом наших дневных ассоциаций- снами. Считай, Пегас, что ты уже в Ноосфере, на своей свадьбе, теперь только отоспимся и направимся туда. Туда... Там... Потоки Космоса управляют мировозрением...
Тимоха пробормотал ещё что-то неразборчиво и уснул.
А я некоторое время думал о том тщательном мониторинге, которому я подвергну тело Анюты на свадьбе. Как вдруг в траве неподалёку от меня что-то блеснуло. Я приподнялся на локоть, это была серебряная кочерга, значит всё действительно удалось как нельзя лучше. Следовательно, проснувшись, мы отправимся в Ноосферический Мистериат, а у Анюты уже всё готово к свадебному торжеству. Взяв кочергу, я прижал её к груди и уснул, восстанавливая во сне высокий уровень морально-волевых и ценностно-мотивированных установок, осознавая себя не просто всадником, оседлавшим серебряную кочергу, связующую с Ноосферой, но всадником единым с этой кочергой. Всадником единым с Ноосферой.
3.СВАДЬБА.
На заре новой эры мне снился странный сон. Кричащая губная помада пыталась до меня о чём-то докричаться, длинные, накрашенные ногти на что-то мне указывали, резкий запах духов учил меня правильному дыханию, а сильно разрисованные глаза пристально смотрели за всеми моими действиями. Затем какие-то манящие и зовущие меня тени ласково и нежно, витая вокруг меня манили за собой и даже отговаривали от женитьбы на Анюте, предлагая мне пойти с ними, за край горизонта. Теней было пять.
Первая тень была в парике цвета воронова крыла, с чёлкой каре и лаково- блестящим виниловым ртом, в красном кожаном платье, с головокружительном декольте и чёрных туфлях на шпильках. Вторая тень имела безупречные волосы, цвета арктического снега, приподнятые шиньоном, розовую помаду, строгую одежду из шикарной ткани и отстранённое, холодное выражение лица. Третья, смотрела на меня своими пронзительными, тёмными глазами, ослепляя чёткими чертами лица и, сияя фарфоровой кожей, в струящемся платье, с заниженной талией и удлинённым силуэтом, с театрально- белым цветом лица и тёмным, чётко обрисованным ртом. Чётвёртая была с длинными, вьющимися волосами, медного оттенка, бледным лицом, с размытым макияжем, ясными глазами и ангельским взглядом, в длинном, чёрном платье с кринолином. Пятая имела сексуальную гриву чёрных волос, слой перламутровых теней для век, бархатный взгляд, украшенный бахромой ресниц, в высоких бежевых, замшевых сапогах, в муслиновом платье и шёлковой, воздушной блузке.
Тени отговаривали меня от свадьбы, прельщая красками мира глянца и гламура.
