История государства которого никогда не было.

было устроено в Кенигсберге нечто вроде «академии украинизации…» - писал современник тех событий князь А. Волконский.
СВУ принялся формировать из военнопленных национальные вооруженные подразделения по примеру Легиона украинских сичевых стрельцов, которые влились бы в армии Четверного союза. Эта их деятельность имела некоторый успех и привела к появлению Синежупанной и Серожупанной дивизий, которые вместе с  УСС приняли участие  в попытке присоединить Малороссию к Австро-Венгрии и посадить на престол «конституционной монархии с внутренним демократическим строем» австрийского принца Василия Вышиваного. Тот по такому случаю, как уже отмечалось, даже поменял свою католическую веру на униатскую грекокатолческую. Правда, за время гражданской войны в Украине  «жупанники» почти все разбежались, кто к «белым», кто к батьке Махно, а кто и к большевикам. Но ещё  до того как о этих ряженых «казаках» стало известно в Малороссии, российской контрразведкой, как писал генерал Романовский, «…было обращено внимание, что при обмене военнопленными-инвалидами немцы стали препровождать в Россию совершенно здоровых людей, преимущественно уроженцев Малороссии. Наблюдением и опросом их удалось установить, что они посланы немцами для пропаганды украинского сепаратизма и по прибытии в Киев должны были получить инструкции от специальных агентов, группировавшихся около газеты «Новая рада», руководимой ближайшим сотрудником Грушевского, неким Чикаленко». Сам же Грушевский, как известно, по подозрению в шпионаже, по приезду из Вены в Киев  28 ноября 1914 года был арестован и сослан в Симбирск, оттуда в Казань, а в 1916 году переведен в Москву и активно участвовать в событиях связанных, с так называемым, национальным движением в Украине не мог. «Тем не менее, несмотря на то, что Грушевский и его единомышленники обставили свою деятельность большой конспиративностью, русскому генеральному штабу удалось в течение лета 1917 года собрать исчерпывающие доказательства их сношений с Германией» - пишет генерал Романовский. И действительно после событий Февральской революции 1917 года и возвращении из Москвы в Киев Грушевского, забот у российской контрразведки поприбавилось.
«В июне 1917 года в руки нашего генерального штаба попала переписка между председателем швейцарского Украинского бюро графом Тышкевичем и одним видным румынским деятелем, отличавшимся германофильскими тенденциями. В переписке предлагалось тесное соглашение между Украиной и Румынией в целях заключения сепаратного мира с Германией, причем указывалось, что проект этот встретит поддержку со стороны Грушевского» (Романовский).
Подтверждением того что Грушевский был агентом австрийского командования служат и «Спогади» гетмана Скоропадского, который вспоминая о том как в начале июля 1917 года он ехал с фронта в Киев, писал: «Ми ночували в Житомірі у Франсуа. В реставрації — памятаю — сиділи якісь пани і розмовляли про пана Грушевського, якого, видко було, вони дуже не любили. Другого дня тільки аж над вечір ми добралися до Київа, де я зупинився у В. К. Він на мої запитання, що таке Центральна Рада, висловився проти неї вважаючи, що «це купка підкуплених австрійцями осіб, які провадять українську агітацію», що «в народі ця агітація не зустрічає співчуття», що »тут замішана ще таємна робота Шептицького, який стремить до того, аби наших малоросіян повернути до унії…».
Если к этому добавить тот факт, что в период Февральской революции 1917 года ещё заметнее активизировались большевики, и политические забастовки произошли в Харькове, Екатеринославе, Макеевке, Горловке, на ряде шахт Донбасса. В январе — феврале 1917 на Украине состоялось 50 забастовок (свыше 40 тыс. рабочих). Победа 27 февраля  1917 года революции в Петрограде вызвала в Киеве, Харькове, Екатеринославе, Луганске, Николаеве, Херсоне и других городах Украины многотысячные демонстрации и митинги солидарности. Повсеместно упразднялась царская администрация, создавались Советы рабочих и солдатских депутатов. Становится отчётливо видно, что выше указанное пересечение путей троицы: Парвус, Шептицкий, Грушевский на Австро-Германском перекрёстке было не случайным. И хоть у каждого из них интересы были разными, но с интересами австро-германского командования они совпадали почти полностью. И то что уже в июле 1917 года, практически за 8 месяцев до заключения сепаратного договора между у УЦР и странами «Четверного союза», в народе поговаривали, что Центральная Рада «це купка підкуплених австрійцями осіб, які провадять українську агітацію», кое о чём да говорит. Во всяком случае, понятно, почему в Центральной Раде, возникшей в Киеве в марте 1917 года, напрямую связанный с австрийским правительством профессор истории Михаил Грушевский, по той причине что сам он находился в Москве, был заочно избран председателем (спикером). «Никто так не подходил для роли национального вождя, как Грушевский», – писал член СВУ, известный сепаратистский деятель тех лет Дмитрий Дорошенко, которого после свержения самодержавия, в марте 1917 года, временное правительство утвердило краевым комиссаром Галиции и Буковины. Видемо не без оснований генерал Романовский писал: «В итоге к концу августа 1917 года в руках нашего генерального штаба было собрано достаточно данных для предъявления Грушевскому и ближайшим его сотрудникам совершенно обоснованного обвинения в сношениях с Германией, то есть - в государственной измене. Трагические корниловские дни и наступившее вслед за ними полное банкротство власти Керенского не дали возможности их использовать». В итоге  Грушевский занял самое видное место в Центральной Раде.
Как была организована эта «Рада» описывают украинские мемуаристы, члены УЦР М. Жученко и Е. Чикаленко: «Сначала совет ТУП-а хотел сам стать общей объединяющей организацией, но на его заседание явились Стешенко, Антонович и Степаненко как представители украинских социалистических организаций и добивались, чтобы в совет было принято такое же число представителей этих организаций, какое есть в данный момент в совете ТУП-а. Чтобы не разбивать сил и не создавать двух центров, совет ТУП-а согласился на требования социалистических представителей с тем, чтобы в новый центральный орган, для которого принято название Центральная Рада, входили впоследствии и представители от разных новых организаций». В итоге число членов Рады составило 600 «представителей Украинского Народа» как об этом сообщала сама Центральная Рада. Что из себя представляли эти 600 «представителей Украинского Народа», сообщает в своих мемуарах бывший член пророссийски настроенной в Центральной Раде оппозиции В.М. Левитский.  Вот что пишет он в своих воспоминаниях:
«Немедленно по получении депутатских карточек мы произвели подсчет, находившихся в зале, депутатов (на этом заседании решался вопрос о подчинении Временному Правительству и были мобилизованы все силы). Украинских депутатов в Раде оказалось 117 человек. Из них 1 священник, 20-25 представителей интеллигенции, несколько крестьян, остальные — солдатские шинели, мирно дремавшие в креслах. Мы сейчас же избрали своего представителя в мандатную комиссию. Появление его в комиссии вызвало в рядах украинцев настоящую панику. Пользуясь малокультурностью и растерянностью секретаря, наш уполномоченный завладел папкой с депутатскими документами и принялся за их внимательное изучение. Вечером мы собрались, чтобы выслушать его доклад. Доклад не вызывал никаких сомнений. Никаких выборов в Центральную Раду нигде не было. Депутаты из армии заседали на основании удостоверений, что такой-то командируется в Киев для получения в интендантском складе партии сапог; для отдачи в починку пулеметов; для денежных расчетов; для лечения; и т.п. Депутаты «тыла» имели частные письма на имя Грушевского и других лидеров, приблизительно одинакового содержания: «посылаем, известного нам»... В конце — подпись председателя или секретаря какой-нибудь партийной или общественной украинской организации. Наш представитель успел снять копию с полномочий депутатов г. Полтавы. Все они были избраны советом старшин украинского клуба, в заседании, на котором присутствовало 8 человек. Всего депутатских документов оказалось 800. На официальный запрос, секретарь смущенно ответил, что здесь не все документы. Остальные депутаты (около 300) — это Грушевский, Винниченко, Порш и другие члены президиума, которым «передоверены» депутатские полномочия и каждый из них равняется 10-15-25 депутатам.
Наконец, пояснил секретарь, часть депутатов еще не успела зарегистрироваться, но таким, успокоил он, мы выдаем вместо депутатских билетов, только квитки на обед.
Тайна украинского парламента была разоблачена. Мы, сложили свои полномочия и ушли из Рады».
Что собой представляли большинство из тех «депутатов» что фактически присутствовало можно прочесть и ещё у одного члена «Рады» В. Андриевского. Он вспоминал: «Нравственный и умственный уровень простых рядовых членов Центральной Рады я знал хотя бы по образцам полтавских депутатов: солдата Матяша и того солдата, который «в окопах кровь проливал». Огромное большинство было в том же роде. Поэтому и неудивительно, что люди, которым случалось заночевать в общежитии для депутатов (Институтская, 17), зачастую на другой день не отыскивали своих часов или кошелька».
Вот тут, по правде говоря, даже гордость за наших нынешних депутатов берёт. Чувствуется возросший уровень культуры, интеллекта, ну и потребностей. Нынешний депутат мелочь по карманам тырить не будет. Он ворует миллионами. Ворует газ, нефть, заводы и т.п. Прогрессируем.
В течение всего 1917 года шло формирование националистических органов власти в Киеве. Именно в Киеве, ибо, как уже показывалось, «никаких выборов в Центральную Раду нигде не было», поэтому никого кроме киевских националистов созданная 20 марта «Рада» и не представляла. Собралась горстка членов националистических организаций Киева и объявила себя правителями всего Юга Российской империи.  Их право выступать от имени народа было примерно таким же, как и у эмигрантов из Союза Освобождения Украины (СВУ) живших в Австрии выступать от имени «Великой Украины».
Некто   А. В. Стороженко (Царинный), наблюдения которого были напечатаны в 1925 году и который о себе сообщал: «Свой труд автор писал в беженстве, в провинциальной глуши одной из славянских стран, приютившей часть русских эмигрантов, постепенно спасавшихся от ужасов большевистского ада, — писал вдали от умственных центров и библиотек, без необходимых справочных книг. Поэтому возможно, что в изложение вкрались неточности, за которые автор просит снисхождения». Но мне кажется, что тем его работа и ценна, что писалась без «шпаргалок» из личных наблюдений, сугубо из памяти, отнюдь, не о далёком прошлом. Так вот он писал: «Центральная рада, Малая рада, кабинет генеральных секретарей (министров) — производили кое-какое впечатление только в самом Киеве. Но если «украинская» власть была почти призрачной в городе, то у городской черты она кончалась. Далее же открывалось широкое поле для анархии, которая все