украинского сепаратизма из Галиции заставила в 1909 году министерство внутренних дел и министерство финансов принять решение о регулярном выделении средств на «помощь прикарпатским русским», а на территории Российской империи принимались меры к ограничению украинофильских течений. 20 января 1910 года был издан циркуляр за подписью П.А.Столыпина, который обращал внимание губернских властей на несоответствие русским государственным задачам образования обществ, преследующих узкие национально-политические цели, так как, по его мнению, объединение на почве национальных интересов вело к усугублению национальной обособленности и розни и могло вызвать последствия, угрожающие общественному спокойствию и безопасности.
В записке по польскому вопросу чиновник МИД Олферев в 1908 году писал: «Пока в Галиции живет еще русский дух, для России украинство не так еще опасно, но коль скоро австро-польскому правительству удастся осуществить свою мечту, уничтожив все русское в Галиции и заставить на веки забыть о некогда существовавшей Червонной Православной Руси, тогда будет поздно и России с врагом не справиться». А граф В.А.Бобринский по этому поводу писал: «Если русское движение будет окончательно сломлено и восточная Галичина и Буковина будут совершенно обукрайнены, то тогда вся сила вражеского натиска будет направлена на нашу Малороссию и украинская пропаганда у нас значительно усилится. Поэтому ясно, что защита русского дела на Днестре и Сяне есть защита его на Днепре и, работая в Галичине, мы работаем для нашей национальной самообороны».
Когда же в 1910 году, согласно оперативных данных спецслужб России стало известно, что в Галиции состоялось тайное совещание, на котором присутствовали Эрцгерцог Франц-Фердинанд и деятели украинского движения как Галиции, так и Надднепрянщины: Е. Олесницкий, А. Шептицкий, Е. Чикаленко, Н. Лысенко и Н. Михновский, В. Липинский, Л. Юркевич, В. Степанковский и др., где решено было создать организацию, которая в случае войны выступила бы на стороне противников России, то очнувшись от спячки, российское правительство стало больше уделять внимания русскому движению Галичины. В частности, в 1911 году П.А.Столыпин отпустил единовременно 15 тыс. рублей на расходы по выборам в австрийский парламент. Естественно, что речь шла о помощи организациям «москвофильской» ориентации.
Но старания России - это, ни что по сравнению с теми потугами, которые предпринимала Германия, со стороны которой особенно мощная пропаганда украинизации началась накануне первой мировой войны. Правительство Германии израсходовало на подрывную деятельность против России 6 миллиардов марок, это на 20 % больше, чем за 15 лет строительства своего военного флота! Но немцы с лихвой вернули свои затраты после того, как в 1917 – 1918 годах, в Киеве к власти пришли их ставленники. Плоды трудов немецкой политики тех лет мы пожинаем ещё и сегодня («древняя» украинская культура в Галичине) Но если бы правительство России уделяло русским людям Галичины хотя бы половину того внимания которое уделялось немцами и поляками её украинизации, то вероятно не о каком сепаратизме и национализме сегодня не было бы и речи.
«У нас, на Руси, таких оснований и условий для сепаратизма нет,- говорил Семен Юрьевич Бендасюк, в докладе прочитанном 12 декабря 1938 года в Секции русских студентов во Львове, на курсе культурно-просветительной работы, - но он возник и держится вот уже десятки лет по двум главным причинам: мы, русские, не даем ему надлежащего отпора, а он получает всемощную поддержку извне, с вражьей стороны. Поскольку мы, русские, с ним не боремся, мы также его виновники. Поскольку он служит чужим силам, враждебным Руси, он - зло, несчастье для всего русского народа, и особенно для малороссов… Довоенная Россия несет ответственность за то, что во второй половине истекшего века дала у себя возможность возникнуть и развернуться украинскому сепаратизму. Здесь, в Галичине, наши предки, альтрутены, ответственны за то, что не воспрепятствовали образоваться здесь украинскому Пьемонту после известного неудачного царского указа 1876 года, заставившего украинцев перенести свой центр сюда и отсюда готовить расчленение России».
Если первое время, после русского возрождения австрийцы преследовали лишь оборонительную задачу: отстоять Галицию от влияния и поглощения ее Россией, то по мере того, как связи между Веной и Берлином становились все теснее и теснее и руководство австрийской внешней политикой переходило в руки Германии, оборонительный австро-германский союз обратился в наступательный. В связи с этим и возник в Берлине план - использовать Галицию в качестве плацдарма украинского сепаратизма, долженствующего в конечном итоге привести к отторжению всей Малороссии от России и присоединение ее к короне Габсбургов. Поэтому, не случайно депутат австрийского парламента, небезызвестный «украинец» Николй фон Василко, обратился 13 января 1917 года с письмом к австрийскому министру иностранных дел графу Черни напоминая о том что: »Уже сначала, после объявления войны, национально настроенные антирусские русины возбудили ходатайство об употреблении официального наименования «украинцы», чтобы не иметь ничего общего с старо-русинами и русинами-русофилами». Не нужно быть большим умником, чтобы понять, что русским людям Малороссии, мысленно уже захваченной немцами, заранее дали новое название, которое должно было окончательно оторвать Малороссию от России.
Кому война, а кому мать родна.
«В действительности Украина—это дело моих рук, а вовсе не плод сознательной воли русского народа. Я создал Украину для того, чтобы иметь возможность заключить мир хотя бы с частью России» - говорил начальник штаба Восточного фронта генерал Гофман.
Трудно поверить, что какой-то там немецкий генерал способен создать страну или народ, но, как это не парадоксально выглядит, огромная доля правды в хвастливом заявлении немца присутствует. Именно руководитель немецкой делегации на переговорах в Бресте генерал М. Гофман «убедил» украинских националистов полностью порвать все связи с Москвой и объявить УНР независимым государством. Так на свет появился IV универсал Центральной Рады, а германские войска получили возможность под видом «миротворцев» оккупировать Украину. Но давайте всё по порядку, давайте восстановим ту цепочку событий которая закончилась этим самым IV универсалом.
«Я был твёрдо убеждён, что всемирная война неизбежна, причём, по моим расчётам, она должна была начаться в 1915 году… - писал в своих мемуарах герой этой войны генерал А.А. Брусилов. – Мои расчёты основывались на том, что хотя все великие державы спешно вооружались, но Германия опередила всех и должна была быть вполне готовой к 1915 году…». Русский генерал немного ошибся в своих расчётах - Германия была готова к войне уже в 1914 году. И подготовилась она к ней не только технически, но и психологически.
В 1920 году в Токио была напечатана брошюра участника этой войны генерала Юрия Дмитриевича Романовского, которая была основана на секретных австрийских и германских материалах, раздобытых русским Генеральным штабом летом 1917 года. В ней в частности сообщалось: «В 1914 году в Вене состоялось тайное совещание по украинским делам, на котором кроме членов министерств иностранного и военного, присутствовал граф Бертхольд, Шептицкий и не более ни менее как главный большевистский агент и одновременно германский шпион знаменитый Парвус (Гельфанд). На этом совещании были окончательно установлены предстоящие мероприятия после занятия Малороссии австро-германской армией. План предстоящей деятельности Австрии в Малороссии, разработанный в деталях, с намеченными лицами для занятия административных должностей, был также найден в архиве Шептицкого. Одновременно Грушевский, проживавший в Галиции и бывший в курсе всех этих планов, через особо доверенных лиц поддерживал сношения со своими агентами в России».
Давайте внимательней присмотримся к вышеуказанным лицам, принадлежащим славянской нации. Начнём хотя бы с Шептицкого.
Андрей Шептицкий - польский граф из древнего боярского галицко-русского, вдальнейшем опляченного рода, младший брат будущего военного министра в правительстве Пилсудского. Начав свою карьеру австрийским кавалерийским офицером, он, впоследствии, из-за слабого здоровья принял монашество, сделался иезуитом и с 1901 по 1944 гг. занимал кафедру львовского митрополита. Все время своего пребывания на этом посту он неустанно служил делу отторжения Украины от России под видом ее национальной автономии. Деятельность его, в этом смысле, один из образцов воплощения польской программы Духинского на востоке. Но надеясь, что в случае победы Германии и Австро-Венгрии над Россией он получит сан митрополита всех завоёваных земель, а возможно даже и патриарха всея Руси, он полностью перешёл на позицию немцев отодвинув интересы Польши на второе место. Кандидат богословия В.И. Петрушко в статье «К предполагаемой беатификации униатского митрополита Андрея Шептицкого» приводит упомянутый выше разработанй Шептицким плап и жизненный путь митрополита. Считаю – выдержки из статьи кандидата богословия и приводимого в ней документа будет достаточно чтобы понять с кем мы имеем дело. Но сначала обратите внимание на высакзывание в германском учредительном собрании министра Эрцерберга: «Русский вопрос является не чем иным, как частью большого спора, который немцы ведут с англичанами в целях господства над миром. Нам нужны Литва и Украина, которые должны быть аванпостами Германии. Польша должна быть ослаблена. Если и Польша будет в наших руках, то мы закроем все пути в Россию, и она будет принадлежать нам. Для кого не ясно, что только на этом пути лежит будущность Германии». Вступив на этот путь, Германия 1 августа 1914 года объявляет войну России. Ну а далее цитирую В.И. Петрушко.
«С началом Первой мировой войны активность униатского митрополита возрастает еще более. Честолюбие тайного примаса русских католиков еще более подхлестывает Шептицкого, в случае победы Австрии и Германии он может надеяться на патриаршество всея Руси. Митрополит Андрей активно поддерживает акции австрийского правительства, направленные на формирование украинских военных подразделений - так называемых «сечевых стрельцов»,- призывая их к исполнению воинского долга во имя габсбургской Австро-Венгрии. Уже в первые дни войны Шептицкий обращается к своей пастве с посланием: «Дорогие мои, в очень важное время ведется война между нашим цесарем и московским царем, война справедливая с нашей стороны. Московский царь не мог перенести, что в Австрийской державе мы, украинцы, имеем свободу вероисповедания и политическую волю. Он хочет забрать у нас эту свободу, заковать нас в кандалы. Будьте верны цесарю до последней капли крови»
Правда, Шептицкий не считал за лицемерие еще в марте 1914 г. направить Николаю II тайное послание, в котором он уверял императора в своей верности и называл его «объединителем славянства». Очевидно, граф желал подстраховаться на случай
Но такой текст осилить нелегко. Как говаривал Солженицын, неподымный.
Вот бы выжимку страниц на 10.