превращался в палача. И кричал нЪмец или мадьяр - Ты рус? А наш несчастный мужик отвЪчал: - Да, русин, прошу пана. И уже готовая веревка повисла на его шеЪ! Так множились жертвы австро-мадьярскаго произвола. Но вскорЪ не хватило висЪлиц, снурков, ибо слишком много было русскаго народа. Для оставшихся в живых австрiйская власть приготовила пекло, а имя ему - Талергоф! Если бы кто-нибудь не повЪрил в мои слова, что Талергоф приготовили вышеупомянутые мною украинцы, пусть посмотрит в стенографическiя записки делегацiи».
Перед началом Первой Мировой Войны были разгромлены все русские организации, вплоть до мелких кооперативных ячеек и детских приютов. «Въ первый-же день мобилизацiи – пишет в «Галицкой Голгофе» Ю. Яворский - всЪ они были правительствомъ разогнаны и закрыты, вся жизнь и дЪятельность ихъ разстроена и прекращена, все имущество опечатано или расхищено. Однимъ мановенiемъ грубой, обезумЪвшей силы была вдругъ вся стройная и широкая общественная и культурная: организованность и работа спокойнаго русскаго населенiя разрушена и пресЪчена, однимъ изувЪрскимъ ударомь были разомъ уничтожены и смяты благодатные плоды многолЪтнихъ народныхъ усилiй и трудовъ. Всякiй признакъ, слЪдъ, зародышъ русской жизни былъ вдругъ сметенъ, сбитъ съ родной земли...
А вслЪдъ за тЪмъ пошелъ ужъ и подлинный, живой погромъ. Безъ всякаго суда и слЪдствiя, безъ удержу и безъ узды. По первому нелепому доносу, по прихоти, корысти и враждЪ. То цЪлой, гремящей облавой, то тихо, вырывочно, врозь. На людяхъ и дома, въ работЪ, въ гостяхъ и во снЪ.
Хватали всЪхъ сплошъ, безъ разбора, Кто лишь признавалъ себя русскимъ и русское имя носилъ. У кого была найдена русская газета или книга, икона или открытка изъ Россiи. А то просто кто лишъ былъ вымЪченъ какъ «руссофилъ».
Хватали, кого попало. Интеллигентовъ и крестьянъ, мужчинъ и женщинъ, стариковъ и дЪтей, здоровыхъ и больныхъ. И въ первую голову, конечно, ненавистныхъ имъ русскихъ «поповъ», доблестныхъ пастырей народа, соль галицко-русской земли.
Хватали, надругались, гнали. Таскали по этапамъ и тюрьмамъ, морили голодомъ и жаждой, томили въ кандалахъ и веревкахъ, избивали, мучили, терзали, — до потери чувствъ, до крови.
И, наконецъ, казни — виселицы и разстрЪлы — безъ счета, безъ краю и конца. Тысячи безвинныхъ жертвъ, море мученической крови и сиротскихъ слезъ. То по случайному дикому произволу отдЪльныхъ звЪрей-палачей, то по гнуснымъ, шальнымъ приговорамъ нарочитыхъ полевыхъ лже-судовъ. По нелЪпЪйшимъ провокацiямъ и доносамъ, съ одной стороны, и чудовищной жестокости, прихоти или ошибкЪ, съ другой. Море крови и слезъ…». О страшном испытании постигшем русский народ Галичины можно узнать из речи инженера Хиляка, представителя галицко-русской молодежи: - «...Талергоф, пекло мук и страданiй, лобное мЪсто, голгофа русскаго народа и густой лЪс крестов «под соснами», а в их тЪни они - наши отцы и наши матери, наши братья и наши сестры, которые сложили там головы. Неповинно! Но во истину ли неповинно? НЪт, они виноваты, тяжко виноваты. Ибо своему народу служили вЪрно, добра, счастья и лучшей доли ему желали, завЪтов отцов не ломили, великую идею единства русскаго народа исповЪдывали. И не преступление ли это? Однако наиболЪе страшным, наиболЪе волнующим, наиболЪе трагическим в этом мученичестве русскаго народа было то, что брат брата выдавал на пытки, брат против брата лжесвидЪтельствовал, брат брата за iудин грош продавал, брат брату Каином был. Может ли быть трагизм больше и ужаснЪе этого? Пересмотрите исторiю всЪх народов мiра, и такого явленiя не найдете. Когда лучшiе представители народа «изнывали по тюрьмам сырым, в любви беззавЪтной к народу», в то время, вторая его часть создавала «сiчовi» отдЪленiя стрЪлков и плечо о плечо с палачем - гнобителем своего народа добровольно и охотно защищала цЪлость и неприкосновенность границ австрiйской Имперiи. ГдЪ же честь, гдЪ народная совЪсть? Вот до чего довела слЪпая ненависть к Руси, привитая на продолженiи долгих лЪт, словно отрава народной душЪ. Предатель забыл свою исторiю, отбросил традицiи, вырекся своего историческаго имени, потоптал завЪты отцов...».
Современные свидоми, то есть потомки того украинца-иуды который обрёк на муки и физическое уничтожение своих же братьев в Галичине, стараются не вспоминать и замалчивать, по сути, самый натуральный геноцид украинцев против русского народа, и это страшно. Страшно потому что геноцид исходил от народа, который только лишь появился на свет, только родился и….
Народ этот чем-то подобен птенцу кукушки. Ведь только птенец кукушки, вылупившись в чужом гнезде, первым делом выбрасывает из гнезда его законных обитателей, то есть птенцов той птицы, которая и свила для своего потомства это гнездо. Прожорливый кукушонок не желает делиться с остальными птенцами их же законной пищей. Чей же ты птенец кукушонок? Той птицы, что тебя вскормила или той, что тебя подбросила? Что же ты за народ украинец? - Подкидыш?
Но свидоми выкручиваются, им не хочется, чтоб на губах детской рожицы украинской нации, вместо не обсохшего молока, мир увидел кровь матери. Они и себя стараются втиснуть в число мучеников, но получается это у них правда совсем не убедительно. Так например Дорошенко признаёт, что «безусловно, были случаи, что представители разных политических взглядов среди одного и того же народа, сводя свои политические, а иногда и личные счеты, шли на позорные доносы и натравливание...». Доносы на кого - на «представителей разных политических взглядов»? Давайте прочтём свидетельства тех, кто прошел через этот «ад».
«Исключительнымъ объектомъ для австро-мадьярскихъ жестокостей надъ карпато-русскимъ населенiемъ во время войны, особенно въ началЪ ея, было—русское народное движение, т.е. сознательные исповедники нацiональнаго и культурнаго единства малороссовъ со всЪмъ остальнымъ русскимъ народомъ, а практически — члены О-ва им. М.Качковскаго изъ Галичины, Буковины и Карпатской Руси... Эго то вЪликое, сердцевинное ядро, тотъ сознательный элементъ нашего народа, который свято и бережно хранилъ основоположные заветы единства нацiональной и культурной души всего русскаго народа. Это та часть карпато-русскаго народа, которая оставалась вЪрной великой своей исторiи и не изменила своему имени. И противъ нихъ только была направлена вся сила австро-мадьярскаго террора.
Противники же этого убЪжденiя пошли другой дорогой. Передъ ними открывалось другое, беспредельное поле. Ихъ ждалъ другой «подвигъ». Часть карпато-русскаго народа, среди тяжелыхъ страданiй, несла на алтарь своей общей Родины — Родной Руси — свою жизнь, а другая — творила позорное и лукавое дЪло сознательнаго братоубiйцы Каина...
Роль этихъ народныхъ предателей, т. н. «украинцев», въ эту войну общеизвЪстна. Детеныши нацiональнаго измЪнника русскаго народа изъ подъ Полтавы, вскормленные подъ крылышкомъ Австрiи и Германiи, при заботливомъ содЪйствiи польской администрацiи края, въ моментъ войны Австрiи съ Россiей, т.е. въ знаменательный въ исторiи русскаго народа моменть собиранiя искони-русскихъ земель на западЪ, сыграли мерзкую и подлую роль не только въ отношенiи Россiи и идеи всеславянскаго объединенiя, ставъ всецЪло на сторонЪ Австро-Венгрiи, но въ особенности въ отношенiи безконечныхъ жертвъ австро-мадьярскаго террора и насилiя надъ карпато-русскимъ населенiемъ.
Жутко и больно вспоминать о томъ тяжеломъ перiодЪ близкой еще исторiи нашего народа, когда родной братъ, вышедший изъ однихъ бытовыхъ и этнографическихъ условiй, безъ содроганiя души становился не только всецело по сторонЪ физическихь мучителей части своего народа, но даже больше — требовалъ этихъ мученiй, настаивалъ на нихъ... Прикарпатскiе «украинцы» были одними изъ главныхъ виновниковъ нашей народной мартирологiи (мученичество Н.Г.) во время войны. Въ ихъ низкой и подлой работЪ необходимо искатъ причины того, что карпато-русскiй народъ вообще, а наше русское нацiональное движенiе въ частности съ первымъ моментомъ войны очутились въ предЪлахъ Австро-Венгрiи внЪ закона, въ буквальномъ смыслЪ на положенiи казнимаго преступника. Это печальная истина. Въ ней не нужно убЪждаться кому либо изъ насъ. Она нерушимо установилась въ памяти и сознанiи каждаго русскаго Галичанина, Буковинца и Угрорусса».
Таких обличающих фактов вы найдёте множество, их свято хранит для потомства «Телергофский Альманах. Пропамятная книга австрiйскихъ жестокостей, изуверстствъ и насилий надъ карпато - русскимъ народомъ во время Bceмiрной войны 1914 — 1917 гг.», написанный исключительно живыми свидетелями того кошмара.
Но нагнали тогда страху австрийцы и на тех, кто посеял этот «ветер, породивший бурю» - на русских ренегатов - украинцев. Ведь кто-кто, а австрийцы-то знали, что украинцы это те же русские, только «трохи подібні до овець» которым «забиты гвозди в голову», а потому, запустив свою машину смерти (Талергоф и Терезин) действовали по принципу «свой, чужой – на дороге не стой» или «лес рубят – щепки летят». Да и поляки ревниво следили за тем, чтобы не дай Бог, украинцы подняли голову выше, чем им полагается.
«Моя сотня, зложена тільки з Українців, - писал в своей автобиографии один из претендентов «поиметь» Украину Вильгельм Габсбург, - безумовно мала національну українську свідомість, але боялася виявляти її, бо тоді кождого Українця уважали політичне підозрілим». Австрийского принца - «атамана» Украинских Сечевых Стрельцов даже стало раздражать, что «страх Українців перед переслідуванням доходив до того, що деякі признавалися до польської народности» и он, чтобы взбодрить своих «подібних до овець» «вояків» надевал вышиваную сорочку и на виду у всех «мочил» себя кулаком в грудь и кричал что он хохол Васыль Вышиваный. «Сичевикам» так понравился их смелый атаман, что наверно именно с тех пор вышиваная сорчка стала символом национальности украинского наряда. Серьёзно, ведь если разобраться, то запорожцы никогда не надевали ничего подобного. Ни кто не носил «вышиванок» и в древнерусском, Киевском княжестве, где горе-специалисты уже видят украинцев. Так, описывая одежду князя Святослава, Лев Диакон пишет, что «одеяние его было белым и отличалось от одежды, его приближенных только чистотой». Я не вижу никаких оснований предполагать, что византийский летописец, заметивший даже такую мелочь как серьгу в одном ухе Святослава, не заметил на белой рубахе князя шикарной вышивки «а ля Шкиль». Но как бы там ни было именно в такой рубахе повёл в Украину своих «Сичевых Стрельцов» немец Вася Вышиваный нести на своих штыках свободу украинскому народу. Но только вот опять же непонятка – как могли дать галичане малоруссам то, чего не имели сами. Дать кому-то можно только то, что имеешь сам, и это аксиома, а потому, если Галичина и могла что-то дать Малороссии, то только своё многовековое рабство. Наверное прекрасно это понимая, 3 миллиона украинцев в составе российской армии отнюдь не хлебом солью встретили «земляка» Василя Вышиваного с его «трохи подібними до овець» «січовиками».
Часть V
XX век – начало.
…и будет кровь по всей земле… (Библ. «Исход» 7. 19)
Украина «в
Но такой текст осилить нелегко. Как говаривал Солженицын, неподымный.
Вот бы выжимку страниц на 10.