радость от встречи вкупе с уважением, и по взлетевшим вверх, как в салюте щупальцам поняла, что послание принято. После чего чёрные, блестящие тюленьи глаза выразительно посмотрели сначала на валяющуюся на полу кружку, затем на меня, и я почувствовала его немой вопрос.
- А, это… - махнула рукой я, понимая, что он не воспринимает слова, но легко считывает язык жестов и моё настроение. – Так, просто. Решила немного потренироваться.
Может быть, он, конечно, и не до конца сумел ухватить суть, но основное понял, потому что по земному кивнул «головой» и из солидарности играючи присоединил к кружке на полу ещё и ложку. И нужно признать, у него это получилось гораздо проще и естественнее, чем у меня.
Но о чем же ещё с ним разговаривать?
Пауза несколько затянулась. Радужное существо вежливо предоставляло мне возможность вести диалог, только вот я никак не могла подобрать точки соприкосновения. Нет, моя голова была полна всевозможных вопросов о нём и том мире, откуда он пришёл, только вот я не знала, как построить общение. Не знала, как преобразить привычную для нас словесную форму в образную. Банально мешали земные стереотипы, связанные с языковым барьером.
И поскольку я продолжала столбом стоять, глупо хлопая глазами, осьминожка проявил инициативу. Метнувшись к кухонной мебели, он любезно приоткрыл дверцу одного из навесных шкафчиков и выразительно посмотрел на меня.
Приглашает меня поиграть?
Только представив себя родную, неуклюже, натужно кряхтя, впихивающую своё огромное тело в ящик с ножами и вилками, куда не могла поместиться целиком даже моя голова, я не выдержала и фыркнула.
- Нет уж, спасибо большое! – как можно вежливее отказалась я. Дверца тут же захлопнулась, а существо снова зависло в полуметре от меня.
И тут я вспомнила про окна-картинки в комнате.
Поманив шисинита, я направилась в соседнее помещение.
- Что это? – спросила я, показывая на разноцветье переливов.
Сущность иномирья проследила взглядом за моим пальцем, и тут меня накрыло пушистое облако невероятной нежности и светлой грусти. Крохотная капля щемящей тоски, едва прослушиваемый запах томления на фоне бесконечной, всеохватывающей любви…
- Это твой мир? – догадалась я, и два больших глаза-блюдца уставились на меня, излучая доброту.
Вот это да!
- Какой он? Он, и правда, такой яркий и красивый?
Но тот молчал. То ли не понял вопроса, то ли не желал посвящать в детали.
Я вздохнула.
– Вот бы хоть одним глазком взглянуть…
И тут произошло чудо! Прямо на моих глазах осьминожка вдруг начал шириться, надуваться, как воздушный шарик, терять плотность, и скоро уже сквозь его просвечивающее тело хорошо стали видны окружающие предметы. А сам он превратился в располневшее воздушное облачко, которое поднялось к потолку и зависло прямо надо мной. Один резкий рывок в мою сторону, и… - меня накрыло ослепительным сиянием радуги!
Его мир напоминал нестабильную, постоянно перемещающуюся игру волн бесконечного океана. И на первый взгляд казалось, что он однообразен, но приглядевшись к цветным формам, можно было легко вообразить себе величественные сиреневые горы, серебристые, плавно покачивающиеся растения и глубокие озера, цвет которых от нежно-изумрудных краев переходил к центру в насыщенный тёмно-миртовый. Буйство красок потрясало! Наш земной мир на фоне этого казался серым, унылым и обделённым. Мои глаза и разум не могли воспринять, постичь всего его великолепия, но всё же я сумела разглядеть маленькие сущности других таких же осьминожек, беззаботно резвящихся на многокрасочных просторах.
Мир был так прекрасен, что в моей голове закономерно родился один вопрос. Что же заставляет этих воздушных созданий отрываться от своей реальности - пусть даже на непродолжительное время - и загонять себя в рамки тяжёлой, жестокой, а главное абсолютно чужеродной им действительности, где тебя всю жизнь будут считать неполноценным уродом? Это каким же сильным должно быть желание, а ещё сколько упорства и воли нужно проявить, чтобы добровольно подписаться на такое? Всё равно что… человеку крестовый поход в ад предпринять! В голове не укладывалось. Но теперь я уважала этих существ ещё больше, чем когда-либо.
Вот такими размышлениями и были заняты мои мозги, пока глаза жадно впитывали видения сказочного мира.
Класс!
Но моё путешествие оказалось, увы, недолгим. Волшебная картинка, в которой я прибывала, медленно исчезла, и серое отражение нашего явного мира вновь окружило меня со всех сторон. Тут же навалилась тяжесть безысходности, вялой апатии и безликости окружающей действительности. Захотелось лечь на пол, свернуться калачиком и заплакать. Праздник закончился.
Но я усилием воли смахнула хандру и оглянулась по сторонам.
Сущности моего племянника нигде видно не было, хотя тело ребенка оставалось всё так же лежать на своём месте. По-видимому, шисинит до сих пор благополучно пребывает на просторах своих родных пенатов, и я тоже уже начала подумывать, чтобы вернуться в свою земную реальность, когда внезапно почувствовала…
Моего плеча и спины вдруг коснулся холодок предчувствия чего-то нехорошего, приподнимая волоски на коже. По позвоночнику пробежал озноб и застрял в области груди, наполняя ощущением опасности. Она была осязаема и совсем-совсем близко. Всего в двух шагах от меня.
Резко обернувшись, я успела заметить промелькнувшую тень, напоминающую вытянутую струйкой человеческую фигуру. Она исчезла в стене так быстро, что это могло бы показаться обманом зрения, если бы не пятно инея на тёмной поверхности.
Господи, что это было? Опять ОНИ…
Слева снова мелькнула тень. Возможно, что и та же самая, но мой страх сгущал краски, нашептывая о стае воронья. А затем я лишний раз убедилась, что моей интуиции стоило доверять. Мой расфокусированный взгляд, который пытался обхватить всё пространство целиком, стал подмечать всё новые и новые всплески серого, и я внутренне подобралась, чувствуя, что вокруг меня формируется кольцо.
Покрутив головой, я поняла, что была права.
Тёмные колеблющиеся силуэты, которые когда-то, по всей видимости, были представителями рода человеческого, а сейчас больше походили на размытую пародию расползающихся зомби. Они медленно кружили вокруг меня, и я обострённым в минуту опасности восприятием могла чувствовать накаты голода, разнокалиберными волнами идущего от них. Их было не слишком много, чтобы заполонить всю комнату, но всё же дюжина этих тварей уже шевелила своими губами и перебирала костлявыми конечностями, словно разминала застывшие от бездействия суставы. Остановившись на расстоянии примерно трёх шагов от меня, они, как гиены, осторожно принюхивались, уставившись бездонными провалами своих глазниц, и я каждой своей клеточкой чувствовала их нетерпеливое предвкушение. Я уже приготовилась к атаке, но призраки отчего-то медлили, и я не могла понять, что их останавливает.
Это молчаливое, напряжённое противостояние подействовало на мои натянутые нервы похлеще, чем их недавний хоровод. По мозгам на краткий миг ударила паника, и я увидела, как эти стервятники дёрнулись и придвинулись чуть ближе.
Новая волна страха, как следствие их приближения – следующий шажок.
Я терялась в догадках, не в силах предугадать развитие событий. Скорее всего, они планировали навалиться все сразу, скопом, и от этой мысли мне становилось дурно.
Загнав плохо контролируемый ужас в область живота, я сделала единственно то, что подсказывал мне сейчас мой инстинкт выживания, поскольку всё остальное пребывало в состоянии полнейшего хаоса. Сделав поистине отчаянный рывок в сторону своего покоящегося тела, я пулей пролетела в просвет между двумя тварями и… распахнула глаза уже по эту сторону границы.
Сердце бешено колотилось, а страх всё ещё держал меня за горло, но, даже находясь за плотной завесой, отделяющей нашу реальность от сумеречного мира, я кожей чувствовала морозное присутствие этих тварей в комнате. Но постепенно душа успокаивалась, дыхание выравнивалось, ощущение близкой опасности притупилось, и чтобы окончательно избавиться от наваждения, я осторожно, чтобы не потревожить мирно спящего ребенка, поднялась на ноги и отправилась прочь от этого места – на кухню.
Ушла бы куда подальше, да размеры квартиры не позволяли.
Нет, путешествие по сумеречной зоне, безусловно, дарило массу интересного, давало невероятную возможность взглянуть на наш мир, так сказать, с изнаночной стороны. И всё бы ничего, я ходила бы туда, наверное, при любом удобном случае, но… Эти твари! Что они из себя представляли? Какую роль играли? И почему они за километр воняли падальщиками?
Когда в кухне вспыхнул свет, первым, что бросилось мне в глаза, были осколки кружки на полу и металлическая ложка рядом с ними.
Ну, ничего себе! Значит, всё, что я там делала, было вполне реально? Я, действительно, сумела через сумеречную тень воздействовать на материальный предмет с этой стороны? Только вот «там» кружка была совершенно цела, чего не скажешь об этой. Но воспоминание о яблоке Зайна расставило недостающие пазлы по своим местам. Правда включать второе зрение с тем, чтобы проверить теорию, я не стала, поскольку до смерти не хотелось вновь встречаться «лицом к лицу» с этими ужасными монстрами.
Поэтому взяв веник и совок в руки, я попросту приступила к уборке.
И не успела я закончить, как из прихожей раздался приглушённый щелчок, а спустя минуту, в кухню зашла мама, окончательно прогоняя последние остатки первобытного страха, гнездящегося где-то на задворках моей души.
Ангелы и демоны.
Ну а на следующей неделе, мы с Буней, как и обещали руководству нашего колледжа, направились в «Стикс», который встретил нас лихорадочным брожением и плотной массой размалёванной толпы. Площадка перед сценой была под завязку забита наэлектризованными фанами, жаждущими встречи со своими кумирами. Гул множества голосов, как в потревоженном улье, возбуждённые лица, горящие глаза, шипение открываемых повсюду банок с пивом, громогласное скандирование названия группы, да взлетающий при этом вверх частокол рук. Повсюду, куда ни глянь, простиралось колышущееся море голов, сдерживаемое линейной цепью нанятых по такому случаю быков-байкеров в дубленых кожаных куртках…
О том, чтобы пробиться к сцене, не могло быть и речи. Для этого нужно было прийти в клуб как минимум за два часа до начала и час при этом помариноваться на улице возле дверей. Поэтому мы присоединились к парочке знакомых ребят на выступе возле колонн, откуда открывался довольно-таки сносный вид на площадку. Не ложа балкона, конечно, но для таких ленивых, как мы, вполне сойдёт.
И, кстати, я действительно волновалась зря по поводу того, как встретят меня здесь ребята после моего провала (либо спасения, называйте, как хотите) на обряде посвящения. Буня была права. Никто ни словом не обмолвился о моей неудаче, свиты Харона тоже не наблюдалось, и я постепенно расслабилась и даже начала получать удовольствие, впитывая в себя азартное возбуждение, витающее под сводами этого готического храма.
Кто-то сунул мне в руки пиво, свет притушили, и мы поняли, что представление начинается…
Музыка обрушилась на нас
