затёкшие ноги.
Ибрагим с Вахидом, спросив разрешение у Рашида, уехали.
-Заходите,- пригласил он Егора и отворил высокую с большой фигурной бронзовой ручкой дверь, пропуская его вперёд. По широкой мраморной лестнице они поднялись на площадку второго этажа, потом поднялись на третий этаж и оказались в огромном светлом актовом зале с большими окнами и со сценой в углу. В обе стороны от зала шли высокие светлые коридоры. Они повернули налево и, пройдя мимо трёх дверей, подошли к торцовой комнате.
-Здесь мой кабинет,- Рашид открыл незапертую дверь и опять пропустил Егора вперёд.
«Вот это дом, двухэтажный, а по величине равен четырёхэтажному дому, - подумал Егор и спросил,- что это за дом?»
-Бывшее реальное училище. До недавнего времени средняя школа. Заметил, какая архитектура. Всё продумано для обучения учащихся,- пояснил Рашид. Небольшая комната с двумя окнами небольшого размера, два стола придвинутые буквой «Т» друг к другу со стульями по сторонам для посетителей, выглядела уютной.
У Рашида на столе аккуратной стопкой лежала писчая бумага и две папки, посередине находился откидной календарь и коран в кожаном переплёте, рядом стоял зелёного цвета телефон. За спиной на стене висел портрет генерала Дудаева. Стол для посетителей застелен узорной синей скатертью и на нём приготовлена еда: холодные мясные закуски, салаты, адыгейский сыр, жареная форель, разнообразная зелень и лук, варёное мясо в большой тарелке. Чуть в стороне стоял пузатый графин с виноградным вином вишнёвого цвета и два бокала.
-Располагайтесь, Егор Иванович,- пригласил его Рашид, указывая рукой на стул и сел напротив. Взял графин и налил по полному бокалу вина, переливающемуся на свету малиновым блеском. Поднял свой бокал и сказал твёрдым голосом, внимательно глядя чёрными глазами на Егора: -Иванович, выпьем за встречу, выпьем за наше освобождение из паутины семейных и всяких других условностей, обязывающих нас подчиняться чужой воле. Я рад нашей встрече и всегда знал, что она состоится!
Егор держал бокал в руке и согласно кивал головой. Рашид легонько задел его бокал своим и отпил половину, Егор тоже. Рашид немного поел, допил вино до дна, снова закусил и спросил Егора: -Не рад, что освободили?
У Егора, после всего пережитого, сознание очистилось, душа успокоилась и он, немного опьянев, ответил с тихой радостью: - Конечно, я удовлетворён и встрече рад. Ты мою историю уже знаешь, я не витаю в облаках и понимаю всю серьёзность своего положения и видимо это судьба. Моё сознание умеет ставить диагноз происходящим событиям. По-моему, приближаются сложные времена для Чечни. Слышал, что творится в Москве. Верх взяли новые капиталисты. Когда наведут свой порядок в стране, то и до Чечни доберутся. А я буду в гуще этих событий, что с нами станется только создателю известно. Давай ещё по одной.
-Давай,- согласился Рашид и, наливая вино, подтвердил слова Егора,- президент Дудаев на совещании командиров говорил об этом и предупредил, что может быть война, надо готовиться.
- Как говорится: семь бед – один ответ. Выпьем за освобождение от любой зависимости,- предложил Егор.
За долгой, неспешной беседой Рашид рассказал о себе более подробно и в конце сказал: - С отцом я не имею связи, а с мамой общаюсь и этого мне, для душевного равновесия, хватает». Потом объяснил Егору его работу: проводить сеансы массажа и диагностику уважаемым людям в республиканской больнице, где главным врачом работает Казбек Дудаев, дальний родственник президента. В своё время Казбек учился в медицинском институте в Перми. Отработал хирургом три года в районной больнице, где ему пришлось делать различные операции, имеет огромный опыт работы, является уважаемым человеком. А по ходу событий будешь работать там, где необходимо,- закончил он.
В больницу они шли через многолюдную площадь, продолжая разговаривать. Егор с интересом смотрел на вооружённых автоматами бородатых мужчин, юношей и чуть ли не подростков. Иногда где-то слышались короткие автоматные очереди, и Егор останавливался, прислушиваясь. «Свадьбу играют, здесь у каждой семьи есть оружие,- пояснил Рашид и добавил,- вчера твои земляки авиаторы на грузовом самолёте доставили президенту бронированный автомобиль. Хорошие ребята. Хотели сразу улететь, но президент успокоил их, объяснил обычаи горцев и они остались, на следующий день улетели». По примыкающей улице, через один квартал подошли к открытым железным воротам территории больницы. Прошли к корпусу, где находился кабинет главного врача, зашли и поднялись на второй этаж.
-Салам алейкюм,- поздоровался Рашид, переступив порог кабинета.
-А-а, ассалам, ассалам,- вставая из-за стола, ответил с улыбкой Казбек.
-Знакомьтесь, это Егор Иванович, массажист. Казбек обеими руками пожал руку Егора: -Рад познакомиться, Рашид много рассказывал о тебе.
Высокого роста, средних лет мужчина с типичным лицом кавказца, карими цепкими глазами, короткой причёской слегка седоватых волос, гладко выбритый.Чёрная рубаха с красным галстуком под белым халатом придавала ему солидность и импозантность.
«Красавец»,- отметил Егор, пожимая его руку.
-С места в карьер,- сказал Казбек Егору,- пойдём в массажный кабинет, помнёшь меня для начала.
«Проверяет»,-понял Егор и пошёл вслед за ним, настраиваясь на работу. Рашид следом. Пока Казбек раздевался, Егор снял гимнастёрку, вымыл руки, вытер белым вафельным полотенцем, несколько раз сжал и разжал пальцы, помял ладони и когда они стали тёплыми, принялся за дело. Казбек лежал на животе и попросил помять шейный отдел и спину. Егор сосредоточился и, чуточку касаясь тела, провёл ладонями от шеи до поясницы. В районе почек почувствовал холодок. После этого он сделал известные всем массажистам приёмы: растирание, разминание, выдавливание, поколачивание, а потом применил ещё несколько своих фирменных , воздействуя на мышцы и связки шейного отдела и спины живительной волной из центра энергии. Егор устал от напряжения. Казбек полежал ещё некоторое время, отходя от необыкновенного состояния, в которое его привёл Егор.
Одеваясь, Казбек сказал: -Ну вот, Егор Иванович, на себе испытал твоё умение. Честно скажу, никто меня до сих пор так не массировал, чувствуется твоя животворящая энергия. Я верил Рашиду, да простит меня аллах, но испытать самому - это верное дело. Рашид всё это время смотрел на работу Егора, после слов Казбека улыбнулся и спросил: -Иванович, что скажешь про здоровье уважаемого врача? Казбек, уже одетый, внимательно и настороженно посмотрел на Егора. -В левой почке камешки. Они должно быть иногда напоминают лёгкой ноющей болью. В правой почке чуть, чуть песочек. Проверьтесь на УЗИ для любопытства,- посоветовал Егор.
Казбек ответил: -Я уже проверялся после первого приступа. Егор Иванович, ты прав. Дай я обниму тебя, массажист!
Он обнял его и похлопал по спине: -Зур рахмат за массаж, то есть большое спасибо. Слава аллаху за то, что ты здесь.
Егор занимался диагностикой граждан и делал массаж уважаемым людям, которые приходили к нему в кабинет. Жил он у тётушки Нагимы в двухкомнатной квартире на первом этаже дома, куда его привёл Рашид.
-Егор Иванович, тётя Нагима согласилась взять тебя в квартиранты. Одна комната у неё пустует. Живёт она одна. Дети разъехались, муж умер. Ей шестьдесят девять лет. Она будет готовить еду и стирать. Мы ей будем платить хорошие деньги за все услуги сразу. Так, что располагайся.
Тётушка Нагима неразговорчивая, нелюбопытная, добрая пожилая женщина приняла Егора ласково. Худенькая, в платке повязанным по традиции востока, в шароварах и тёмной юбке, с морщинистым загорелым лицом, на котором блестели синие глаза без старческой поволоки, показала комнату Егора. Немного погодя принесла чистое постельное бельё и ватное одеяло.
Работы было много, Егор уставал. Вечерами смотрел по телевизору в основном новости и изредка спортивные передачи. Наблюдая за тем, что происходит в Москве, глядя на лидеров многочисленных партий, их взаимные обвинения, одни и те же обещания народу, Егор пришел к выводу, что народ раскидали по партиям и разобщили, разрушили коллективную общность, разбудили инстинкт собственника. Перед сном снова переосмысливал свою жизнь, не находя виновных в своей судьбе и засыпал с мечтой о встрече с Татьяной.
Усиливалось противостояние генерала Дудаева и президента России. Дудаев просил оформить независимость Чеченской республики и образование отдельного государства, ссылаясь на призыв самого президента России, неосмотрительно озвученного в одном из выступлений на тему свободы и суверенитета. И когда российские политики, наконец, поняли и осознали, как далеко зашла игра в суверенитеты и что Дудаев решительно стоит на своём, уже не выполняя указы президента России, полностью уходит из-под контроля, в декабре 1994 года российские танки вошли в город Грозный.
Сопротивление федеральным войскам было грамотным. Кроме начальника штаба, полковника Масхадова, в соединениях Дудаева были офицеры и солдаты, служившие в Советской армии и воевавшие в Афганистане. Но под давлением, превосходящих по боевой мощи, российских войск, дудаевские отряды постепенно с боями отходили. В феврале сдали Грозный, в апреле пал Гудермес, затем Бамут. Понимая, что прямое противостояние проиграно, дудаевская армия разбилась на мелкие отряды и группы. Оставшись в городах и селениях, под видом мирных жителей, днём выведывали расположение российских подразделений, а по ночам нападали, минировали улицы, проходы, дома. В мае и июне российские войска заняли большинство районных центров и крупных сёл, но в них продолжалась ночная стрельба и взрывы. Боевики , как их теперь называли в средствах массовой информации, расставляли мины, снаряды-ловушки, снайперов, которые отстреливали в основном офицеров. Боевые действия перешли в партизанскую войну. Федеральным силам наступать было уже некуда, надо было зачищать завоёванные территории. Госпиталь Казбека тоже разделился на мелкие группы, и Егор остался в головной, которая располагалась в предгорном селении и обслуживала отряды боевиков в Шатойском районе. Масхадов умело координировал действия отрядов, планировал засады, захваты заложников, ночные налёты на блок-посты и сёла, занятые федеральными частями. Гибли и пропадали без вести солдаты, прапорщики и офицеры.
Со всех сторон света в Чечню потекли наёмники и денежные потоки международных союзов и организаций всегда желавших расчленить Россию, сделать её сырьевым придатком Запада. Ощущалась историческая ненависть Польши, Румынии, Венгрии и почти всех прибалтийских стран, бывших некогда в составе СССР.
В напряжённой работе прошло лето и в конце августа Казбек, заметив немного подавленное настроение Егора, однажды сказал, утешая его: «»Э-э, Егор Иванович, вот победим, и ты будешь хорошо жить, богатым будешь, свой массажный кабинет иметь будешь. Конечно, не скоро победим, но нам многие помогают. Это конфликт международного значения».
Но Егор видел, какой состав бойцов воюет на стороне чеченцев. Тут и украинцы, и поляки, и прибалтийцы, и азиаты всех мастей, даже негры встречались и в большинстве
