Захолустье 2

поставленным меццо-сопрано офис-менеджера. – И для потребовались услуги всей банды?
        - Таня, выбирай выражения.
         - И ты, папка, знаешь ли, тоже выбирай… средства, о’кей? Тебе изо всего надо устроить разборку или как там у вас… мочилово, да?
        Телохранители Виссарионыча заржали, но осеклись под грозным взором шефа. Бандиты прыгнули в тачку и на скорости покинули двор, чуть не сбив по пути какого-то алкаша.
        Лидер ОПГ изъял с заднего сиденья «Мерса» торт, размером с цветной ламповый телевизор. Васька, учуяв щедрые чаевые, бросил метлу и, прогибаясь, поволок сладкое поздравление жениху и невесте к подъезду.
 
        А в подъезде было не пропихнуться. Главным образом из-за нескончаемых шуршащих обоев, почему-то раскрашенных фломастерами. Оказалось, что это стенгазета, которую специально выпустили члены группы взаимопомощи. Две пары стояли вдоль стены и пытались пропихнуть стенгазету на пятый этаж. Это было непросто, учитывая интенсивность движения по этажам вниз-вверх. Пока на лестничную клетку не вышла Оксана и не распорядилась аккуратно сложить стенгазету во дворе и пронести на балкон квартиры, где ее позднее «брачующиеся» рассмотрят «во время десерта». Сама староста группы сейчас сильно занята с «невестой»; тут же выяснилось, что забыт лак для волос и какие-то блестки…      
        На кухне хлопотала тетка в белом колпаке – ее наняла Татьяна. Таня тотчас натянула на свой бюст фартук, громовым голосом распорядилась прекратить «бардак» и вырубить музыку. Испуганная молодая  парочка своими телами накрыла визжащий магнитофон, в пареньке я узнал потребителя инъекционных наркотиков, который маялся у двери клинического отдела. Сейчас его было не узнать, он расправил грудь, куда-то исчез затравленный взор торчка. В щуплое его плечико -  оно даже расправилось! - вцепилась девчушка, но успела тонко крикнуть Тане:
         - А мы тоже поженимся, вот!
          Секретарша «Белого квадрата» взглянула на девчушку и рассвирипела:
         - Почему посторонние в квартире?!
         Паренек-торчок от досады дернул подружку за волосы:
         - Дебилка, это не невеста, это ее подруга!..
         - Алдар! – перекрикивая грохот кастрюль, рявкнула Таня. – Гони их в шею!
         - За что?.. – вытерла слезу рукавом джинсовой курточки девушка. – Мы тоже, такие же… вичевые мы…
        - Тс-с…- прижала к груди плаксу Таня. – Прости, детка, все у тебя будет хорошо, и сама ты красотка…
        - Правда? – просияла подружка наркомана и восхищенно уставилась на Татьяну: - И это говорите вы? Правда? Вы такая… крутая…  настоящая модель, правда-правда! Вы так классно пахнете…
        - Ладно, оставайся, помогай там на кухне, мусор вынесите с дружком для начала.
         - А мне что делать, шефиня? – сказал Виссарионыч, когда помог Ваське унести огромный торт на балкон.
         - Ничего не делать, папка, просто иди к Борису Артамоновичу, он у себя в комнате, и не мешайся под ногами.
         Я с самого начала почел за благо спрятаться от всей этой кутерьмы на балконе, а когда достали и там - у себя в комнате. Никак не рассчитывал, что рутинный, по сути, получасовой от силы акт заключения брачного союза, выльется в некое подобие свадьбы в квартирных условиях. Стоило ли к реализации задумки подключать свою секретаршу?
         - Танька, она такая, - вздохнул Владимир Виссарионович. – Своевольная, спасу нет. Моя-то была не такая….  Да и то без матери, почитай, росла... Господи, она мне не то дочь, не то директор. Ругает каждый божий день.
 
          К главному событию наступающей зимы и моей личной жизни вынудил крик.  
          Конечно, я давно думал об этом. Но однажды разговор о регистрации наших отношений Лори резко оборвала. Позже выяснилось, что ей была противна и смешна сцена церемонии в загсе, да еще при скоплении народа. О том, что можно провернуть то же самое вдали от чужих глаз, в домашних условиях, она попросту не подумала. Стереотип мышления. 
         Я думаю, именно после того разговора Моя Бабочка стала помышлять о смерти. Именно так: без надрыва, готовясь к следующей фазе… жизни. Она-то, как всякая бабочка, чье лето пропело, развалится на лету, но тогда зачем она рожала девочку? Чтобы обречь ее на другие мучения? Без матери и – что важно – без официального отца. В этом чужом непонятном мире. Мужчина может найти себе другую женщину и родить новую дочь. Дочь или новая жена произвести на свет отца не могут. Обряда «долёо» тут маловато, нельзя заменить одного человека другим, восполнить клеточку в роду. Чтобы искупить свой грех хотя бы частично, надо родить новую семью. Пусть неполную. Но семью.
         Еще в темных условиях средневековья, когда не было ни капельниц, ни препаратов, ни зидовудина, ни пошлого аспирина, лекари вывели главную формулу счастья. Об этом, кстати, говорил Будда. Наши желания – наши страдания. Или нечто в этом роде.
        Лори изредка ночью стонала. Тут было двойное страдание. Алдар привозил обезболивающее. Одну неделю, другую… Потом ответственный провизор на базе заявил, что он больше не сможет рисковать. Даже за деньги. Деньги как раз не были проблемой.
         В обеденный перерыв я привез Ларису Алексеевну Тришину к нам домой. Слава ЖКХ, лифт работал. Лечащий врач заметно округлилась. Результат изнурительной борьбы с весом теперь ее не печалил.
         Узрев пациентку, врач согнала улыбку.
         Опустилась в кресло. Отдышалась:
         - Хорошо, что вы меня застали! На той неделе ухожу в декрет.  
         Мельком взглянула на анализы. Небрежно сдвинула их на край ночного столика. Я пожаловался, что в последние месяцы Лори потеряла интерес к дочери. Внешне. Напрочь. Даже не подходила, когда та хныкала. Любая мать, если ее ребенку угрожает болезнь, думает: уж лучше бы она сама заболела вместо нее. Разве мать не отдала бы жизнь ради жизни родного дитя? Возможно, в этом естественном обряде «замены» все дело?
         Врач погладила живот, вздохнула:
        - Мы должны учитывать, что смертность среди ВИЧ-мамочек в первые полгода еще высока. Роды сами по себе и для здоровой женщины стресс, нагрузка, а тут… Тут дело даже не в цифрах – я про анализы…  У меня были похожие случаи. И у других врачей тоже. С ними, кстати, знакомы, работники дома престарелых. Привозят в богадельню старичка, ухоженного, чистенького, такого, знаете, домашнего… Большинство показателей в норме. Даже сердечно-сосудистых. Застарелой хроники нет… А он спустя месяц тихо умирает. Суть в том, что человеку на склоне или в конце земного пути важно понимать, что он не зря прожил жизнь. Выполнил долг. Что он окружен семьей. Как это ни банально. И от этого зависит иммунитет! Вот вам и иммунодефицит, когда все болячки идут в атаку. Человек угасает как… как свеча без кислорода, да… Делайте что-нибудь, Бассаров, думайте…Вот, возьмите меня. Я добилась своего: у меня будет ребенок. А мужик как таковой не нужен. Мне не нужна полная семья. Я сама. Я и мужик, и баба, и мама. И я счастлива. И мне плевать на мой вес. Я выполнила или близка к выполнению моего долга – не перед обществом, плевать я хотела, перед собой, ну, и перед моим родом…      
         Почему я, болван, тянул с заключением брака? Ждал естественного развития событий? Но это трусость и есть. Штамп в паспорте - результат полимеразно-цепной реакции. 
          
        Хотя мероприятие было обозначено как вечеринка, строгость ей и смысл придало присутствие работника ЗАГСа. Она явилась при полном параде, с ходу потребовав комнату для переодевания и зеркало. Строгий пиджак с вензелями, черные лаковые туфли на среднем каблуке и в довершении – золоченая толстая цепь с гербом-эмблемой. Одним словом, работник секции акта гражданских состояний, крупная женщина в роговых очках,  добросовестно отрабатывала взятку. Судя по всему, то была не рядовой работник –начальники отделов мздой с подчиненными не делятся.
        Я просил без церемоний, форма одежды свободная, но мужчины нацепили галстуки, женщины – туфли. Лишь Татьяна натянула короткую юбочку. Ну, а юному торчку из группы взаимопомощи галстук цеплять было рано. 
        Главное действо развернулось в гостиной, откуда убрали все стулья и оставили стол с регистрационной книгой амбарного толка.
       «Объявляю вас мужем и женой!»
       «Свидетели, прошу вас расписаться…»
       Капитан Маркаков в великоватом гражданском костюме твердо прошел к столику и взял ручку.
        «Гражданка Арпиульева, согласны ли вы стать женой гражданина Бассарова?», - акцентируя два «с», артикулировала загсовик. (Вот что значит профи: ни разу не запнулась в наших не слишком обычных фамилиях).
        Лори, хотя ее поддерживала Оксана, свидетельница со стороны невесты, ослабла в ногах, - я успел перехватить ее в талии. По гостиной прошелестело: «Та…». В смысле, да. Моей жене самое короткое слово далось с трудом.          
        Откуда-то взялись шары с разноцветными лентами, кто-то крикнул: «Гип-гип-ура!». А торчок из группы взаимопомощи заорал: «Пока Сеть не разлучит вас!». Подружка в джинсовке толкнула его в бок и прошипела: «Дебил!»
        Толпившиеся в прихожей молодые люди развернули плакат с сердечками. От СПИД-Центра прислали поздравление-диплом со словами «Пионеру вертикального пути» и шикарный букет роз. Лечащий врач Лариса Алексеевна Тришина присовокупила открытку с припиской, что с легким сердцем уходит в декретный отпуск.
        После краткой официальной части случился междусобойчик, хлопнуло шампанское, женщины завизжали, Кеша истошно замяукал – ему наступили на хвост. Я уговорил задержаться женщину из ЗАГСа. Чокаясь поочередно с Маркаковым и мужем Нюры, она многозначительно и членораздельно произнесла:
        - Прекрасно, у нас, оказывается, на церемонии два правоохранительных лица.- Высоченная Татьяна при этих словах загородила отца. -  И один из них свидетель! У нас суперофициальный брак, граждане!      
        - То есть как? Я с самого начала был свидетелем их встречи… - не поняв, захлопал белесыми ресницами, Маркаков.
        - Та-дам!.. – вскричала Оксана. - Где музыка?
         Срочно принесли стул. Лори не могла стоять. По ее лицу, крохотному, и  раскрашенному усилиями Оксаны, текли слезы. Лицо превратилось в маску. Прибежала Нюра, принесла полотенце, стерла усилия двухчасового макияжа.
         Но Лори улыбалась! Завтра начнутся боли, но сегодня она улыбалась..
         - Та-дам!- разорялась староста группы взаимопомощи.  Хлопнула в ладоши. – А где