бессмысленным переживаниям.
«Бунгало» я достиг за пол часа. А вся операция, таким образом, заняла чуть более полутора часов.
Заснул я почти мгновенно. Но шестой день моего пребывания «на отдыхе», закончившийся для меня, некоторым образом, «физически», нашел свое продолжение в «духовной сфере»: мне приснился сон. И характер этого сна, был настолько связан с предыдущими, а возможно и предстоящими событиями, что я не могу не рассказать о нем.
LII
Сначала, это был сон, не приходивший ко мне уже долгие годы. Он был из серии ночных кошмаров и посещал меня достаточно часто, чтобы его запомнить (тем более, что события в нем, варьировались минимально). Обычно, это случалось так: ощущение дремы, предшествующее глубокому сну, вдруг, начинало наполняться новым содержанием – ночная тьма, окружающая меня, начинала концентрироваться где-то рядом, сопровождаемая неясной, нарастающей высокой нотой, напоминающей свист. Чаще всего, я отчетливо ощущал, что это – сон, но в тоже время, полной уверенности в этом - не было никогда. Сгусток тьмы, олицетворявший жесточайший ужас, накатывался на меня волной, и я знал, что допустить себя быть захваченным им полностью, нельзя ни в коем случае – случится что-то непоправимое: поглощенный этим ужасом - я потеряю себя. Иногда, ужас отступал сам, (обычно, на ранней стадии сна), когда я, неимоверным усилием воли заставлял себя просыпаться, пошевелившись или заставив себя перевернуться с живота на спину (чаще всего, Зло, а это было, именно, оно, в его чистейшей аморфной не персонифицированной форме, подкрадывалось сзади). Это было неимоверно трудно - мое тело почти не слушалось команд разума.
Когда же, сон, был более глубоким, и я не ощущал себя спящим, а чувствовал позади меня только нарастание настигающего ужаса, единственным выходом, было перебороть свой личный страх и развернуться лицом, к надвигающейся опасности. Это было почти невозможно, тело мое было полностью парализовано: я ощущал свои руки, ноги, голову, но не мог ими даже пошевелить. Мой мозг, отчаянно слал сигналы, по цепочкам нервных клеток, к моим обездвиженным членам, но все было напрасно – теперь он существовал изолированно от тела, команды шли в никуда…
Но, в конечном счете, я делал это: страх перебарывала злость – я не мог сдаться без боя, пусть даже безнадежного. Мне нужно было посмотреть противнику в лицо (если, оно, конечно, у него было). Я должен был принять бой и злость выручала меня… Страшно медленно, с титаническими усилиями, как в воде или какой-то вязкой жидкости, я поворачивался к врагу и делал ему навстречу первый, неимоверно трудный шаг. Иногда, удавалось сделать второй, а иногда, у меня не хватало сил, даже на первый. Но в любом случае, я презрительно улыбался своему невидимому противнику, и порой, на эту улыбку уходило больше сил, чем на все остальное. Я чувствовал, как одеревеневшие мышцы лица складываются в какую-то неимоверную гримасу, лишь отдаленно напоминающую улыбку… Улыбаясь, я ощущал себя, Давидом перед Голиафом, но знал, что приму бой, пусть даже он будет последним.
И этого было достаточно – Зло не принимало боя с человеком, не боящегося его и медленно отступало (сконцентрированный мрак рассеивался, и звук, сопровождавший его, утихал).
На этом месте, кошмар, обычно, заканчивался, и я просыпался с лицом, еще одеревеневшим от победной улыбки.
Но, на этот раз, этим дело не закончилось – я не проснулся, а остался пребывать в той действительности, из которой постепенно утекал Ужас.
Мрак рассеялся и превратился в темноту обычной пасмурной ночи. Я стоял на нижней аллее знакомого парка и за моей спиной, были слышны звуки разбушевавшегося шторма. И я видел, как вверх от меня, быстрыми шагами, удаляется вполне реальная фигура человека, одетого в черное… На бедре его колыхалась тяжелая шпага… И я чувствовал, что он покидает меня не потому, что устрашился предстоящего поединка, а потому что, ему проще уйти к другому, не имеющему сил противостоять ему, и сделать то, что он делал уже много, много раз, оставляя меня. Он шел - к более слабому, и сейчас, я точно знал, к кому он идет. Он шел к Маргарите…
В голове мелькнула мысль: нужно остановить его, во что бы, то не стало. И я двинулся за ним, вверх по аллее, ведущей к Замку, на ходу нащупывая клинок на своем бедре…
Но в этот момент, раздался очередной, на этот раз, оглушительный, удар шторма о берег…И я проснулся.
ДЕНЬ СЕДЬМОЙ
LIII
Берег, а вместе с ним и «бунгало», сотрясались от ударов волн о береговую линию… В принципе, то что раньше называлось пляжем, уже больше не существовало: были смыты и унесены в море эллинги, ряды стационарных лежаков, кабинки для переодевания… Вот такая вот, милая картина предстала перед моими заспанными глазками… И, надо всем, этим вселенским безобразием, сияло солнце на безмятежном голубом небе, чистом, как глаза девственницы. Впрочем, картина разоренного пляжа не долго занимала меня: ну, разбушевалась стихия – ну и пусть её… А вот прерванный сон ( хотя, он был так же был неприятен, как и прерванный оргазм) вспомнился мне во всех подробностях… Ох, уж эти сны – вечно они прерываются на самом интересном месте… Надо было бы, догнать этого господина: у меня накопился к нему ряд вопросов… Бог дал бы, может быть, и порешали бы, все разом – к чему «тянуть волынку»? Но сон есть сон: его не воротишь, хотя вернуться в него, в принципе возможно. Были такие случаи в моей практике. Самое лучшее, в таких случаях – проснувшись, немедленно закрыть глаза и попробовать снова заснуть (если сон, конечно, шибко интересный). Иногда получается. Но, были и такие, правда, очень редкие случаи, что к одному и тому же сну, я возвращался несколько раз. Причем, это было не повторение предыдущего сна, а именно продолжение. Но в данном случае, уже ничего не поделаешь… Хотя, чует мое сердце, что повстречаюсь я, когда-нибудь, с этим человечком наяву… Только когда это будет? Может быть сегодня?.. Кто знает…
На всякий случай, я набираю номер мобильника Маргариты… На четвертый звонок, она все-таки отвечает, зевком в трубку.
- Э, ты спишь?
- …Спю…
- И что тебе снится?
- Ни че…
- Это хорошо. А вообще-то, давай очухивайся и двигай на пляж: полюбуешься на разгул стихий. И вообще, что за безобразие! Я тут, чуть свет уж на ногах… и вот уже звоню… Короче, подъем, соня – дома будешь бока отлеживать! Я бодрствую, а она, видите ли, спит… Вставай давай!..
В ответ - невнятное бормотание с упоминанием моих родственников и Рита отключается.
Ну и Бог с ней… Слава Богу – с ней все в порядке… Готовя пляжный кулек, я продолжал размышлять о сне. И чем больше я о нем думал, тем меньше он мне нравился. То, что меня сегодня посещали - это без сомнений. Но визит был, так сказать, традиционный. Типа – давай-ка загляну к старому знакомцу, проверю: не ослабли ли рубежи обороны? А вот вторая половинка сна, была явно смоделирована в ракурсе возможного будущего – метод экстраполяции, возможно… Причем, я не уверен, что модель была выполнена моим собственным подсознанием – похоже, это был чей-то посыл, предупреждение.
Эх, девочки, девочки, хотя вы и из разных команд, но обе толкуете мне о многоцветности Мира. Но, то, что ко мне сегодня приходило – никакого отношения к радужному спектру не имеет… И запашок от него, фигурально выражаясь, серный… Нет, – без третьей силы, в этой истории, пожалуй, все-таки не обошлось… А вот знают ли об этом «конкурирующие фирмы»?.. Надо бы серьезно поговорить об этом с Маргаритой…
Ну, да ладно. Надо идти принимать морские и солнечные ванны. Кто его знает, придется ли завтра?..
Выйдя из бунгало, я направился в сторону городского пляжа: там полоса отдыха пошире, могло все и не смыть…
Действительно, пляж смыло не весь, и на оставшейся узкой полосе сконцентрировался народ, частью просто загорающий, частью, принимающий ванны из грязной пены, обильно поставляемой прибоем. Хотя, на мачте висели черные шары, пара мужиков все же делала попытки зайти в воду.
Расположив свои «пожитки» подальше от морских брызг, я не стал дожидаться прихода Маргариты, а прямо двинулся к полосе прибоя. Войти в штормящее море довольно трудно (а, на мой взгляд, было баллов шесть), но все-таки возможно. Гораздо труднее, обычно, выйти. И в том, и в другом случае, надо только рассчитать удобный момент…
Постояв на берегу минут пять, и уловив длинный разрыв между большими валами, я, как мог, быстро побежал навстречу надвигающемуся валу – главное не дать захлестнуть себя волной на размытом мелководье, иначе, результат, обычно, плачевен: может здорово шваркнуть о камни… причем, не один раз.
Но, на этот раз, обошлось все удачно: пробежав, сколько успел, я поднырнул под нависшую надо мной волну, затем под вторую… и вот уже на приемлемой глубине я, как на крыльях, вознесся на третью. Вот, здесь-то, и пошел самый кайф… Отплыв подальше, на чистую воду, я вдосталь накачался на огромных валах, то поднимаясь на них вверх, казалось к самому небу, то соскальзывая с их крутых спин, прямо в бездну… Это удовольствие заняло у меня, минут двадцать. Но пора было возвращаться к родным берегам, тем более что, периодически до меня доносились хрипы мегафона, изрыгающие, что-то вроде: «молодой человек в плавках немедленно вернитесь на берег!» Видимо, других особых примет, кроме плавок, спасатели на мне не обнаружили… В пределах видимости, других купающихся молодых людей, но без плавок, я не наблюдал. Спасателям не терпелось получить свою законную мзду…
Приближаясь к берегу, я периодически ловил волну и потихоньку подъезжал на ней к пляжу. Когда я, наконец, достиг рубежной черты между глубиной и мелководьем, начались сложности: нужна была хорошая волна, на которой, я мог бы, максимально приблизиться к берегу, и успеть выскочить на него, так, чтобы меня не захлестнуло следующей волной, которая, меня, могла бы сбить с ног, ударить о камни и увлечь назад в море.
В общем, в течение сорока минут я сделал четыре попытки: то волна оказывалась недостаточно длинной и обрушивала меня вниз, слишком далеко от берега, и мне приходилось вновь подныривать под следующую волну и опять возвращаться в море, то меня просто утягивал от берега отлив, а пару раз, перекувырнув, меня шваркало о гальку. Но, не это меня волновало: среди зрителей, наблюдающих мою схватку с водной стихией (а число их заметно увеличилось) я заметил Маргариту, грозящую мне кулачком. Это не слишком меня устрашило, но вдруг, я заметил за ее спиной, знакомое лицо: весело улыбаясь, и приветственно махая мне рукой, там стоял, мой не столь давний дуэлянт и потенциальный труп, безуспешно разыскиваемый мной, среди скал «дикого пляжа». Был он, по всей видимости, жив и здоров и на труп вовсе не походил. Маргарита, наблюдая за мной, не замечала его… Сон был явно «в руку», и я понял, что нужно срочно выбираться на
